Дэйв и Тори пробуют по одному. Когда Тори надкусывает его, шипящий шарик взрывается у нее во рту, заполняя его маслянистым вкусом. Она еще не пробовала ничего такого вкусного. Панировка, колбаса, приправы. Легально такую еду больше не делают. Нигде.
- Вкусно? - спрашивает Федерико.
Они вдвоем кивают и стонут от удовольствия, смакуя каждую частицу во рту.
Федерико смотрит на одного из поваров. Это крупный мужчина с толстым подбородком. Он говорит ему:
- Марко, приготовь отдельную комнату для двух моих гостей. Дай им все, что они захотят, из меню. За мой счет.
Крупный повар кивает и выходит через дверь в конце кухни.
Брови Тори поднимаются на лоб.
- О, спасибо. Вы просто находка.
- Конечно, - говорит он. - Вам двоим должно понравиться. От такой еды можно умереть.
Дэйв смеется.
- Раньше я постоянно ел такую вкусную еду. Но чертовы законы о здоровье все испортили...
Как только эти слова вылетают из его рта, Дэйв тут же жалеет, что сказал их. Федерико смотрит на него с полным презрением.
- Эти законы о здоровье сделали меня богатым человеком, - говорит Федерико.
Дэйв на мгновение замирает от неловкости. Он оглядывается на Тори. Она крепко прижимает к груди коробку со спиннером.
Они оба вскакивают, когда Федерико хлопает в ладоши.
- Но хватит политики. Он жестом указывает на дверь. - Проходите.
Дэйв берет Тори за руку и ведет за собой. Она не понимает, почему Дэйв так опекает ее. Он ведет себя скорее как бойфренд, чем как незнакомый парень, которого она едва знает. Да и вообще он не в ее вкусе. Не то чтобы Федерико был лучше. Если бы ей пришлось выбирать, она бы выбрала сицилийца. По крайней мере, он будет ее хорошо кормить.
- Не знаю, как вы, а я закажу все, что есть в меню, - говорит Тори, хихикая от волнения.
Дэйв улыбается.
- Все, что я хочу, - это стейк. Большой, толстый сочный кусок говядины.
Открыв дверь и войдя в зал, он оглядывается на Тори и подмигивает ей. Затем крупный шеф-повар затаскивает его внутрь и перерезает ему горло лезвием мясницкого ножа.
Это не частная столовая, приготовленная только для них. Это помещение предназначено для одной цели: разделки животных. И судя по костям в больших контейнерах у стены, здесь забивают не только коров и свиней.
Тори кричит, когда Федерико заталкивает ее внутрь и запирает за собой дверь. Кровь вытекает из шеи Дэйва, когда он падает на пол. Он дергается три раза, прежде чем его тело замирает, а лужа крови становится неотличимой от остальной жидкости, которая уже покрыла пол.
- Мне очень жаль, что так получилось, мисс Манетти, - говорит Федерико, поправляя галстук.
Крупный шеф-повар хватает ее и усаживает на окровавленный стул в центре комнаты.
- К сожалению, управление таким прекрасным заведением, как мое, имеет свои досадные недостатки. Например, достать качественное мясо сейчас не так просто, как раньше. В наши дни спрос значительно превышает предложение.
Он делает шаг к ней и проводит пальцем по ее щеке, пока шеф-повар удерживает ее на месте.
- Мы заказываем все, что можем, из Южной Америки, Азии, России, Ближнего Востока... - он кладет палец в рот, пробуя на вкус пот Тори. - Но этого не всегда достаточно. Мы можем получить только определенное количество за один раз. Мне очень жаль, но на этой неделе у нас мало товара. А у нас полно клиентов, которые платят огромные деньги, чтобы поесть настоящего, подлинного итальянского мяса.
Тори сопротивляется, но шеф-повар силен. Он удерживает ее. Должно быть, он весит в четыре раза больше, чем она.
Федерико стучит по мертвому телу Дэйва своей дизайнерской туфлей.
- Твоего друга придется превратить в фрикадельки, - говорит он.
Затем он возвращается к Тори, наклоняется к ней в нескольких сантиметрах от ее лица и улыбается ей.
- А ты сделаешь самые вкусные итальянские колбаски, которые мы когда-либо подавали.
- Ты больной ублюдок, - говорит Тори.
Он никак не реагирует на ее слова, просто улыбается ей в лицо.
Она не уверена, что именно: запах итальянского мяса, готовящегося на кухне, колющие боли в животе или все эти разговоры о каннибализме, но что-то меняется внутри Тори. Вглядываясь в лицо сицилийца, изучая каждую пору на его коже, вдыхая запах его мускусного пота, слюнявя его влажный язык, облизывающий губы, она ощущает глубокий голод, переполняющий ее тело. Говорят, что голод обостряет все чувства, заставляет мыслить яснее, действовать быстрее. Все это уходит корнями в те времена, когда мы были охотниками и собирателями, когда голод двигал нами, делал нас достаточно сильными, чтобы поймать добычу.
- Думаю, я съем тебя с лингвини и альфредо, - говорит он, а затем разражается глубоким смехом.
Он смеется прямо ей в лицо, наблюдая, как она беспомощно ерзает на стуле, зная, что в течение часа ее превратят в еду и съедят элитные жители города.
Но его смех обрывается, когда Тори откусывает ему нос.
Федерико, кажется, не сразу понимает, что с ним произошло. Он просто стоит, широко раскрыв рот. Кровь приливает к его щекам. Он вскрикивает и отпрыгивает назад, когда Тори делает еще один укус. Ее зубы щелкают в дюйме от его белоснежного подбородка.
Он нащупывает свой нос, но на его месте оказывается лишь кровь и кость.
- Ты, гребаная сука! Ты съела мой нос!
Он выхватывает из пальто пистолет и с бешенством стреляет в нее. Но благодаря обострившимся чувствам Тори и вновь обретенному адреналину она пригибается, и пули пробивают большого повара позади нее.
От боли сицилиец не может как следует прицелиться и рассыпает пули по комнате. Он поскальзывается на крови Дэйва и падает назад. Тори даже не задумывается, прежде чем действовать. Когда Федерико пытается подняться, она выхватывает из картонной коробки спиннер и обрушивает его на череп. Тори берет пистолет и поднимается на ноги. Дрожа и дергаясь, она обводит пистолетом комнату. Но там не осталось никого, кто мог бы причинить ей вред. На земле лежат только три неподвижных тела.
Когда Тори выходит из мясной комнаты покрытая кровью, она стреляет из пистолета в воздух. Остальные повара выбегают из кухни. Посетители ресторана прячутся под столы или выбегают в торговый центр.
- Вы знаете, что здесь вас кормят человеческой плотью, не так ли? - кричит она на трусящих клиентов ресторана высшего класса. Они смотрят на нее дрожащими глазами, вероятно, даже не слыша ее невнятной, безумной речи. - Вы тупые каннибалисты!
Прежде чем охрана успевает ее схватить, она выбегает из торгового центра, стреляя из пистолета в воздух, пока в нем не кончаются пули. Затем она поднимает спиннер, словно собирается забить им до смерти любого, кто встанет у нее на пути.
Ее отпустили. Вероятно, они не поняли, что она сделала, пока она уже не ушла. Она идет пешком до самого боулинга, где оставила машину. Несмотря на то что она вся в крови, никто не останавливается, чтобы спросить ее, что случилось. Даже копы.
Они убили Дэйва. Они собирались убить ее. Но самое страшное, что Тори по-прежнему чертовски голодна. Она никогда не сможет вернуться в подпольный торговый центр. Единственное, что она получила, - это спиннер. Она надеется, что он не сломался, когда она ударила им по черепу Федерико. Придя домой, Тори раздевается и прыгает в душ, пытаясь смыть с себя всю кровь. Она гадает, будет ли кто-нибудь разыскивать ее после того, что она сделала. Только Федерико знал ее имя, и он мертв. Или, по крайней мере, Тори думает, что он мертв. Она не стала проверять, чтобы убедиться в этом. Если она только вырубила его и он выжил, он обязательно придет за ней. Возможно, в следующий раз ей так не повезет. Этот сицилийский урод наверняка превратит ее в колбасу.
Она старается забыть об этом. Она ничего не может сделать. Он либо придет за ней, либо нет. А пока Тори планирует набрать как можно больше калорий и есть как король каждый день. Это будет здоровая пища, легальная пища, но, по крайней мере, нет шанса случайно съесть человеческую плоть.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Тори все еще голодна, но уже так поздно, и она так устала. Даже если бы ей удалось заработать достаточно калорий, чтобы что-нибудь съесть, она не думает, что готова идти куда-то. Пиццерии уже не работают так поздно, как раньше, до того, как перестали продавать пироги с настоящим мясом и молоком. Поздно вечером у большинства людей не остается калорий, поэтому заведения не работают допоздна. Зато они открываются гораздо раньше, чем когда-либо. Все рестораны открываются в 6 утра - именно тогда у всех обнуляются карты калорийности на новый день. Но Тори не собирается засиживаться до шести. Вместо этого она планирует подключить спиннер к велотренажеру и крутить его всю ночь, зарабатывая сотни или даже тысячи калорий, пока она спит. А утром она устроит самый большой пир за последние годы.
Тори очищает спиннер и осматривает его на предмет повреждений. Внешне он не выглядит сломанным, но она не уверена, что какие-либо механические компоненты не разболтались. Остается только проверить его.
Когда она входит в кабинет, велотренажер уже спит. Она старается не разбудить его, пока подсоединяет спиннер к правой педали. Она вставляет свою карту калорий, двигаясь как можно тише. Затем она включает спиннер и доводит скорость до максимума. Когда велосипед просыпается, она выключает свет и выходит из комнаты, пока он ее не заметил, оставляя его крутиться на полной скорости.
Она ложится спать на диван наверху, не обращая внимания на звук крутящегося под ней велосипеда. События этой ночи исчезают из ее памяти, а на смену им приходят мечты о биг-маках с черной фасолью, соевых скрембликах и всех остальных калориях, которые она сможет потреблять. Ее рацион скоро станет гораздо более сытным.
Когда Тори просыпается, она чувствует себя как в рождественское утро. Она представляет себе, какого размера будет ее завтрак. Со всеми заработанными калориями она будет просто ходить из ресторана в ресторан, съедая самое большое блюдо, которое есть в каждом меню. Ее желудок воет от восторга. Она никогда не была так счастлива, будучи настолько голодной.