В 1977 году стало окончательно ясно, что далее просто подновлять здание бессмысленно, и было решено создать здесь новый культурный центр. После бесконечных дебатов и протестов всей округи в 1990 году международное жюри выбрало план реконструкции — проект принадлежал известному венскому архитектурному консорциуму. Но последнее слово еще не было произнесено. По требованию венцев проект «башни-читальни» был отклонен. Эта кампанила высотой в 70 метров, где должны были разместиться библиотека и читальные залы, помимо прочего была призвана закрыть вид из Внутреннего города на несокрушимый бункер с башней для зенитных пушек, оставшийся со времен Второй мировой войны. Но венцы сочли, что достаточно с них уже одной башни, которая портит вид панорамы, открывающейся из Хофбурга, и проект отклонили. Из-за этих дебатов строители приступили к работам в музейном квартале с опозданием.
Начало строительных работ в апреле 1998 года стало памятным днем. Город и строители устроили «день разграбления» — каждый мог прийти, чтобы выломать, сломать или унести с собой все, что захочет. Три дня не иссякал поток жителей и жительниц Вены, организованно и с применением техники крушивших и уносивших арматуру, лампы, фонари, радиаторы, кто на память, кто для дальнейшего использования. Идея была отличная и оправдала себя. Казалось бы, весь старый хлам, который нельзя использовать при перестройке, надо просто выбросить. Но и здесь венцы не разочаровали: они сработали быстро, чисто и аккуратно.
Собственно строительство продвигалось сравнительно быстро и твердо по графику. Это был прекрасный пример сотрудничества федеральных и местных властей, свободного от мелочных политических игр и подчиненного одной цели: преобразить Вену. Федеральные власти оплатили 75 % стоимости всех работ, что составило 2 млрд шиллингов (145 млн евро), а общинный совет Вены — 25 %, права собственности поделили в том же соотношении. Вот только с расходами на эксплуатацию все обстоит не так гладко. Стоит вспомнить, что в последнее время в мире многое существенно изменилось и при всей ее щедрости Австрии приходится экономить даже на культуре.
Ансамбль, занимающий 60 000 квадратных метров, — лишь преддверие исторического центра Вены в расположенном выше и совершенно отличающемся 7-м районе. От двух «сапожных будок» лестница ведет вверх, и, поднявшись, вы оказываетесь в совершенно другом городском квартале. Всего несколько шагов — и вы в мире богемы. Настроение в романтических маленьких уголках, галереях, кафе, гостиницах совершенно иное, чем то, что мерещилось перед входом в музейный квартал, где в барокко особняков и дворцов Рингштрассе воплотились помпезность, сила, мощь и богатство империи. Между двумя городскими уровнями расположены шедевр позднего барокко — отреставрированные бывшие конюшни, а за старыми фасадами — современные новостройки.
Во многом собрания, представляющие те или иные стили в разных галереях, пересекаются и дополняют друг друга. Материалы коллекции Музея Леопольда логически продолжают экспозицию находящегося на другой стороне улицы Музея истории искусств, завершающуюся началом XX века. А вот собрание Музея современного искусства, существенно пополнившееся в последние десять лет под руководством венгра директора Лоранда Хедьи, вновь фокусируется на эпохе модерна, на творчестве Шиле, Климта, Кокошки. И все это дополняется современным искусством в стенах Кунстхалле и Q21.
Число посетителей значительно возрастает во время уже традиционной акции «Длинная музейная ночь»: в одну из суббот в начале лета или осени все музеи можно посетить по единому билету в течение ночи, организовываются специальные программы, работает общественный транспорт. Предлагается посмотреть абсолютно все, что вызывает хоть какой-то интерес.
На территории музейного квартала жизнь бьет ключом. Венцы приняли в свое сердце новый квартал и, похоже, хотя точно утверждать трудно, даже мрачное угловатое здание Музея современного искусства. Здесь постоянно что-то происходит: регулярно проводятся музыкальные вечера, кинопросмотры, прослушивание коллекционных записей. Даже палатки, в которых во время недели Венского фестиваля публика встречается с любимыми артистами за воротами квартала, тоже являются частью Музейного квартала. Все кофейни и кафе переполнены, и в первую очередь расположенные поблизости в 7-м районе. Недаром венцы долго возмущались, что жертвами строительства пали многие винные кабачки и пивные, столь милые и памятные их сердцам.
Глава восьмаяОт торговца к коллекционеру, или Богат, кто делится искусством
В давно прошедшие времена богатые обладатели собраний произведений искусств хранили их в собственных дворцах. Если им не хватало места, они просто пристраивали к зданию новое крыло для размещения очередной коллекции. Во время строительной лихорадки последней трети XIX столетия император Франц-Иосиф нашел новое решение. Когда коллекция перестала помещаться на всех имеющихся площадях, он повелел возвести специальное здание напротив Хофбурга, прямо на Ринге. Помпезное здание императорской сокровищницы распахнуло свои двери в 1891 году, хроника того времени назвала его Придворным музеем истории искусств, вскоре слово «придворный» почило вместе с монархией, но остался всем известный Музей истории искусств. Не только хранящиеся здесь шедевры, но и интерьеры, купол, мраморные лестницы, стенные и потолочные росписи стали сенсацией еще при открытии и продолжают восхищать и сегодняшних посетителей.
Мечта каждого серьезного коллекционера — поделиться с другими радостью, которую дарят собранные им сокровища. С исчезновением великих меценатов, в условиях жесткой программы экономии государственных средств не многим дано построить отдельный музей для своей коллекции.
Но и нынче случаются подобные чудеса. Так произошло, например, с Рудольфом Леопольдом, чей музей со временем стал частью музейного квартала. И он не первый в Австрии, кому представился такой случай. Возможно, Карлхайнц Эссль не такой известный коллекционер и знаток австрийского искусства начала XX века, как венский офтальмолог, но тем не менее музей в Клостернойбурге открылся на год раньше Музея Леопольда. Конечно, супруги Эссль построили его на свои средства, не желая и не имея возможности рассчитывать на помощь со стороны, но они намеренно пошли на эту жертву, и их расчеты оправдались: коллекцией Эссля интересуются многие. В соседнем Шемер-Хаусе, всего в нескольких сотнях метров от музея, с 1986 года регулярно проводятся выставки, и их охотно посещают. Клостернойбург находится на границе территории Вены, сюда можно доехать городской железной дорогой, и здесь супруги Эссль развернули бурную общественную деятельность. Помимо прочего именно бюро в Шемер-Хаусе руководит работой всех строительных супермаркетов концерна «Баумакс» в Центральной Европе. И это здание с атриумом безусловно заслуживает внимания. Его стены украшают современные произведения искусства, даже после открытия музея по соседству из собрания Эссля все время что-нибудь заимствуют. А еще здесь часто устраивают встречи и концерты, в которых неизменно выступает старший из пятерых детей Карлхайнца Эссля, большой поклонник электронной музыки.
Новое здание музея стоит в месте, над которым с одной стороны нависает венский район Гринцинг, а с другой — рукой подать до монастыря Клостернойбург, между Дунаем и виноградником. Здесь все, от волнистой крыши до последнего уголка, призвано дарить радость общения с искусством, и это очаровывает каждого, кто хоть немного интересуется современными течениями. Хайнц Тезар, домашний архитектор семьи Эссль, весьма удачно спроектировавший Шемер-Хаус, основой своего плана выбрал трапецию. Свободно парящая, изогнутая волной крыша сообщает большому залу верхнего этажа особую легкость. Собственную атмосферу имеют и семь маленьких залов так называемой галереи, расположенной в нижних этажах; расположение окон тщательно продумано, и естественный свет дополняет почти неотличимое от него искусственное освещение, предусмотренное для 3200 м2 выставочной площади.
Музыкальные склонности и амбиции молодого Эссля тоже были учтены при проектировании. Полукруглая, открытая, но тем не менее отделенная от других помещений ротонда обеспечивает отличную акустику как для докладов, так и для и электронной музыки. Предусмотрено также место для проведения симпозиумов и встреч современных художников и их почитателей. В среде художников хорошо знают и любят супругов Эссль. В лучах рампы перед широкой общественностью они появились всего лишь раз — в связи с открытием музея. Наверное, дело обстоит так потому, что они не принадлежат к элите венского общества, не мелькают на экране телевизора, не имеют своей ложи в Опере и не завязывают полезных связей на громких мероприятиях. В середине 1990-х они не отправились на суд к Понтию Пилату, когда служащий Венского самоуправления, который подписывал решения относительно вопросов искусства, назвал их уникальную и исключительно австрийскую коллекцию «провинциальной». Они приняли упрек в односторонности близко к сердцу и начали покупать картины за границей, пересмотрели свои финансовые планы и начали строить музей без гроша общественных денег, без льготных кредитов, без лишнего шума, без саморекламы, верные «провинции», Клостернойбургу.
И все это ради того, чтобы их коллекция, выросшая за 40 лет, обрела наконец достойное место и могла радовать других людей. Надо заметить, что в действующей экспозиции представлены всего 10 процентов из 4000–5000 единиц хранения, среди которых произведения современного австрийского искусства послевоенного периода, в последнее время дополненные творениями западноевропейских и американских художников.
Коллекционер и владелец музея Карлхайнц Эссль происходит из старой купеческой семьи. Будучи экономистом, в 1959 году он изучал торговые центры в США и там познакомился с Агнес Шемер, которая тогда работала в Нью-Йоркской галерее. Агнес и сама пробовала заниматься живописью, но оказалась достаточно самокритичной, чтобы оставить это занятие. Там, в Нью-Йорке, они вместе открыли для себя тогда еще не оцененное в Австрии по достоинству современное искусство. Хотя любовь к жене и живописи свято сохраняется и по сей день, все же не оставляет чувство, что именно страсть к коллекционированию вдохновляла этого пуританина добиваться успеха в бизнесе, материального благополучия, чтобы «просто было на что купить картины». Женившись, Эссль стал членом семьи Шемер, в которой все занимались продажей строительных материалов и угля, и, как только стало известно о первых значительных приобретениях предметов искусства, юные супруги получили выговор от тестя, считавшего, что нечего разбазаривать деньги на «размалеванные холсты».