Так случайно сложилось, что многие из них живут в районе улицы Реннвег, как и в других землячествах, мало кто из поляков имеет собственные квартиры, чтобы можно было говорить о каком-то польском квартале. Вызывает зависть, как отлично налажена торговля польскими книгами и журналами: видимо, это стоит отнести в заслугу польской оборотистости. На первом этаже перестроенного здания Коллегиум Хунгарикум существует кофейня, которая очень мало посещается, там одно время продавали венгерскую прессу, и там даже есть крохотный книжный киоск. Хотя, конечно, венгров в Вене в четыре раза меньше, чем поляков.
Но, с другой стороны, следует сказать, что австрийцы, как правило, с трудом выносят поляков и показывают это на каждом шагу: перед началом туристического сезона пресса полна тревожными сообщениями о том, каким придиркам подвергаются туристы из Польши.
Чехи также не могут рассчитывать на особенную любезность, причем никто не знает почему, ведь практически в каждой венской семье есть чешские корни, и известные люди совершенно открыто при случае сообщают о своих чешских предках в той или иной форме. Бывший вице-канцлер Эрхард Бусек на презентации книги, написанной в соавторстве с его секретарем Вернером Микуличем и вышедшей в издательстве «Визер», заметил: «Здесь, за столом, по всей видимости, сидит лишь один настоящий австриец, господин Лойзе Визер, но и он, как известно, наполовину словенец». А бывший федеральный канцлер Враницкий тоже был не единственным главой правительства Австрии, у которого дома говорили по-чешски.
В нашем районе воплощением чешского, или, точнее, богемского, присутствия является прежде всего дворец Шварценберг, благородный владелец которого — общественно активный чех (со швейцарским паспортом), хороший друг и советник экс-президента Гавела. Карл Шварценберг не пропускает ни одной дискуссии, в которой речь идет о Чешской Республике. Он играет в определенной степени уравновешивающую роль, поскольку в последнее время в отношениях между Прагой и Веной возникало немало напряжений. Его дворец, помимо прочего, является люкс-отелем, и в его залах часто проводят конференции.
Сам князь с семьей живет в боковом крыле, с входом с улицы Принца Евгения. Кроме того, часть парка также используется в приватных семейных целях. Князя, которого в Вене называют Кари, часто упоминают в разделах светских сплетен бульварной прессы. Очень долго его развод с женой был темой номер один, на всеобщее обозрение вытащили даже ее детей от другого отца, а в последнее время всех волнует его связь с дамой моложе его на 30 лет, принадлежащей к венскому высшему обществу и носящей аристократическую венгерскую фамилию. Князь, владелец бескрайних лесных угодий на территории Австрии и Чешской Республики, постоянно ведет имущественные споры со своим сводным братом, и конечно пресса внимательно отслеживает все перипетии этого процесса.
Одно время я ставила машину на автомобильную парковку дворца и смогла немного приобщиться к его тайнам.
Плата за стоянку поступает на счет лихтенштейнской ветви княжеской фамилии, а во всем, что касается его земляков, князь безупречен. Его гаражом заведует чех, он руководствуется девизом: «Мы, жители Центральной Европы, должны держаться вместе» — и всегда исключительно дружелюбен.
Другие чехи также не способны скрывать свои симпатии. Первым хозяином моей достохвальной квартиры на Салезианергассе был некий Манфред Дубски, толстощекий и жизнерадостный. По его лицу я сразу поняла, что он не из тех, кто будет досаждать своим съемщикам. И я оказалась права: когда он захотел продать квартиру и поэтому расторг со мной договор, то он бесконечно долго и терпеливо наблюдал мои безуспешные попытки найти себе подходящее жилье, пока наконец не произошло чудо и не нашелся покупатель, который захотел приобрести квартиру со съемщиком. И я распаковала вещи, осталась на месте и теперь перечисляю арендную плату одному живущему за городом графу, который во время наших очень редких встреч со слезами на глазах предается воспоминаниям о милой его сердцу монархии.
Если вдруг участникам одного из постоянно проходящих во дворце Шварценберг симпозиумов станет скучно и они начнут смотреть в окно, то они смогут увидеть нечто неожиданное. Нет, не в парке, который поистине прекрасен, а в другой стороне, где виден памятник советским героям. Этот памятник, который по проекту советских архитекторов и скульпторов изготавливали в девяти цехах 400 австрийских рабочих, совершенно некрасив, и в общем-то удачно, что спереди его отчасти закрывает фонтан. Полукруглая колоннада за скульптурой увековечивает славу Красной Армии, освободившей Вену. На цоколе памятника помещен текст соответствующего военного приказа на русском языке. Прибывающие из Москвы делегации и по сей день всегда находят время возложить сюда венок. А обычно в последнее время летом рядом на площади сооружается небольшая сцена, где выступают поп-группы, а вокруг за столиками сидят люди, продают пиво и сосиски. Вечерами почти все места заняты, а от фонтана веет приятной прохладой. Подсветка играющих струй меняет цвет, и все это создает необычное настроение. Над всем этим возвышается фигура советского солдата-победителя, которая совершенно не нарушает царящей вокруг идиллической картины. И когда по случаю очередной круглой даты некоторые репортеры принимаются опрашивать венцев, не мешает ли им памятник, те в ответ просто пожимают плечами. Какой смысл спрашивать, если республика, согласно Австрийскому государственному договору, обязалась сохранять памятник и содержать его в надлежащем виде? То же самое чувство долга, а отчасти и полное равнодушие австрийцев позволило им сохранить и маленький барельеф на стене дома номер 30 по улице Шенбруннер Шлоссштрассе. Сегодня в этом здании находится пансион, а в 1913 году в квартире номер 7 здесь несколько недель жил Сталин. Мемориальная доска об этом была установлена в 1949 году в связи с семидесятилетием коммунистического вождя, и ее сохранность через шесть лет тоже была оговорена в договоре.
Неподалеку от памятника солдату-освободителю располагается русское посольство, совсем рядом с которым стоит единственная русская церковь, увенчанная луковицей купола. По большим православным праздникам — 6 января или в Пасху — здесь проходит служба и собирается народ. Столь разных людей, связанных лишь общим русским языком и традицией, нечасто можно увидеть собравшимися вместе. Весьма подозрительного вида громилы, зализанные молодые люди, одетые как банковские работники или брокеры, и дамы, держащиеся подчеркнуто аристократично, — все они приходят сюда помолиться.
Округа нашего дома, несмотря на обилие в ней поляков, чехов и русских, вовсе еще не превратилась в кварталы иностранцев. Самые большие землячества в Вене — это, как и раньше, выходцы из бывшей Югославии (прежде всего боснийцы) и турки. Они проживают в 10-м, 15-м и 16-м районах. Множество иностранцев, преимущественно темнокожих, живут в 20-м, 21-м и 22-м районах, и эти люди очень отличаются от проживающих там же служащих ООН-Сити. В Донау-парке построена единственная в городе мечеть. Но в Вене еще не вошло в моду тревожиться и испытывать ужас из-за иностранцев или угрозы огромного наплыва беженцев. Австрийцы, которые и так выглядят вполне великодушными по отношению к нуждающимся, приезжающим к ним на родину, становятся еще щедрее, когда речь заходит о добровольных пожертвованиях, — наверное, это потому, что им самим очень хорошо дома.
Община Вены постоянно стремится поддержать нуждающихся и бедняков самыми различными способами, особенно с тех пор, как после выборов в ландтаг и общинный совет городское правительство стало однотонно социал-демократическим. В последнее время прожившим определенный срок иностранцам даже предоставили пассивное избирательное право, конечно, только в пределах районных выборов. Социальное попечение общины распространяется на неимущих, среди которых есть и иностранцы и коренные жители.
Благодаря этой заботе на улицах Вены редко можно встретить бездомного. Исключительно редко нищие пристают к прохожим, а к автомобилистам — вообще никогда. Их почти не видно, но у них есть своя газета «Либер Августин» («Милый Августин»), но и она продается в строго определенных местах, как правило на станциях метрополитена. Социальная служба общины Вены совместно с благотворительными организациями создает для тех, у кого нет постоянного места жительства, главное — рабочие места. Несколько лет назад остановили промежуточный проект реинтеграции, по которому обитателям ночлежных приютов через некоторое время предоставляли право на квартиру от городского правительства. Официально зарегистрированных бездомных с каждым годом становится все меньше, в настоящий момент их не больше 1000 человек.
В четырех отремонтированных и подходящих жилых домах городской общины находят кров и еду 1500 человек, еще 4000 мест предоставляют частные благотворительные организации. Для них это прежде всего организационная работа, поскольку 90 процентов расходов все равно покрывает городская община. Разные дома состоят из квартир определенного вида: для семей или же для одиноких женщин. Недавно был обустроен дом для престарелых бездомных на 60 человек, с квартирами-студиями для одиноких и чуть большими квартирами для супружеских пар.
Община также берет на себя обязанности по техническому содержанию этих зданий, решая, какие из них надо ремонтировать, а какие — снести и заменить новыми. Так, например, два года назад на Сименсштрассе построили совсем новое, современное, с комнатами на одного, общежитие для бездомных вместо обветшавшего дома на Мельдеманштрассе. Этот старый дом требует ремонта, а некогда его построили на деньги семьи Ротшильд, и он отвечал самым современным требованиям своей эпохи, с 1910 по 1913 год в нем жил Адольф Гитлер, а потом Маннергейм.
Помимо ночлежных домов, бывают еще и дневные. Важно, чтобы каждый нуждающийся получил не только горячее питание и спальное место, но и мог обратиться к социальному работнику. Неимущему нужно помочь принять чужую помощь так, чтобы он не был травмирован стыдом. Специальная служба помогает найти работу людям, которые оказались на обочине жизни по самым разным причинам: развод, утраты, безработица. Главной целью является реинтеграция в общество, десятки социальных работников специального отдела городско