время купания волосы. Анархистка, что тут скажешь! Волосы Сисси, густые и длинные, составляли предмет ее особенной заботы; на уход за ними она тратила до двух часов в день. «Вот моя настоящая корона!» — любила повторять она. Пока горничные причесывали ее, она просила кого-нибудь из придворных дам читать ей вслух — например, стихи Гейне, которого она ставила выше всех немецких поэтов. Не так давно в будуар Сисси вернулся ее подлинный массажный коврик, на котором она отдыхала после упражнений на кольцах. У многих из нас возникает вопрос: почему императрица с таким повышенным вниманием относилась к своей внешности, в том числе занимаясь гимнастикой и ограничивая себе в еде? Как нам представляется, она относилась к своему телу как к оружию. Ее стройный силуэт (при росте 1 метр 72 сантиметра) отчетливо выделялся на фоне упитанных придворных дам и помогал ей не стушеваться в крайне недружелюбном окружении. Кроме того, она категорически не желала стареть. Попробуем представить себе такую картину: одетая в черное платье Сисси выполняет гимнастические упражнения, а один из ее греческих чтецов (их у нее было четыре) — Константин Христоманос — читает ей вслух «Илиаду» или «Одиссею». Любовь к Греции привела ее на остров Корфу, что тоже было не случайно: один из ее дядей из рода Виттельсбахов в 1832 году был под именем Оттона I провозглашен первым королем независимой Греции.
На протяжении многих лет будуар Сисси украшали исключительно изображения ее лошадей; считалось, что она относится к ним теплее, чем к некоторым членам императорской династии. Может быть, доля истины в этом утверждении и содержится, но не так давно экспозиция дополнилась картинами и фотографиями, запечатлевшими ее родственников — родителей, братьев и сестер, а также ее детей. Завзятая анархистка, в сущности, оставалась обыкновенной женщиной. С мужем она виделась редко и ценила эти минуты уединения. Ранним утром — часов в пять — слуги накрывали для императорской четы небольшой стол к завтраку, после которого Франц Иосиф удалялся в кабинет, где его ждали государственные дела. В личных покоях императора имелась и столовая — для узкого круга приближенных, хотя за столом могло рассесться 24 человека. По испанскому этикету приборы всегда лежали справа от тарелки. Салфетки складывали особым способом, который еще и сегодня является государственной тайной — ею владеют всего две женщины, и пока никому не удалось заставить хотя бы одну из них выдать этот секрет. Обеды проходили быстро, занимая не больше часа; как только Его Величество вставал из-за стола, его сотрапезники тоже поднимались, даже если кто-то из них не закончил есть. Франц Иосиф не любил терять время попусту, но по-своему ценил совместные трапезы с близкими людьми или приглашенными особо важными персонами. Он всегда живо интересовался, о чем говорят в городе, и с удовольствием вникал во все сплетни. Сисси и за этим столом умудрилась нарушить все мыслимые и немыслимые правила протокола. Когда она попросила вместо тонкого вина налить ей пива, то услышала от свекрови, что Хофбург — это не баварская пивная! Кроме того, она позволила себе снять за столом перчатки, что было воспринято как возмутительная выходка. В ответ на сделанное ей замечание, она, покраснев от гнева, заявила: «Больше это правило не действует!» Анархистка, как и было сказано.
Заглянув в Венскую оперу, мы попадем в великолепный театральный зал, восстановленный после бомбардировок 1945 года. Союзники, видимо, перепутали театр с вокзалом! Сегодня можно — правда, по особой договоренности, — посетить салон императрицы, располагавшийся позади императорской ложи. В антрактах Сисси принимала в нем гостей, хотя случалось это редко. Однажды, когда после недель отсутствия она снова появилась в театре по случаю открытия сезона, ее встретили более чем прохладно. Возможно, публике не понравилось, что она была одета в венгерское платье с вышитым жилетом. Австрийская императрица в Вене, и вдруг в мадьярском национальном костюме! Столь провокационное поведение Сисси объяснялось тем, что она все активнее пыталась участвовать в решении политических вопросов, связанных с Венгрией, и добивалась австро-венгерского компромисса, что ей и удалось в 1867 году. На рабочем столе Франца Иосифа стоит портрет 30-летней Сисси в наряде венгерской королевы — явный знак того, что в императорском дворце сильно тянуло венгерским духом. Мало того, она постепенно заменила своих австрийских придворных дам и чтиц венгерскими, которые не питали столь ярко выраженного пиетета перед эрцгерцогиней Софией и ее протокольной диктатурой. Вместе с тем Сисси, когда того требовали обстоятельства, исполняла все положенные ей по статусу обязанности.
Вообразим себе Ринг 27 апреля 1879 года. В честь серебряной свадьбы императорской четы должно было состояться большое костюмированное шествие, наглядно иллюстрирующее всю историю династии Габсбургов. Около 40 тысяч венцев, одетых по моде эпохи Возрождения и представляющих 43 гильдии и корпорации, двигались вдоль бульваров. Шествие продолжалось несколько часов, но Сисси и не подумала уйти до его окончания. Руководил действом Ганс Макарт — художник и театральный режиссер, мастер исторических реконструкций, прибывший в Вену в 1868 году. Сам он, одетый в черный шелк, восседал на белом скакуне. Здания по пути следования процессии украсил один из его помощников, Отто Вагнер, выдающийся художник, родившийся в 1841 году, о котором мы еще поговорим. Он был не единственный Вагнер, так или иначе присутствовавший на празднестве: на повозках разыгрывали сцены из III акта «Нюрнбергских мейстерзингеров». Франц Иосиф высоко ценил Макарта. Он предоставил в его распоряжение виллу на Гуссхаусштрассе, где тот устроил мастерскую, открыв в нее свободный доступ всем желающим. Для женских персонажей гигантского полотна, изображающего триумфальный въезд Карла V в Антверпен в 1520 году, художник пригласил позировать дам из высшего общества. Из тех 35 тысяч человек, что прошли через мастерскую, практически каждый пытался разыскать знакомое лицо. Дамы, не обнаружившие себя на картине, чувствовали себя уязвленными.
Таланты Ганса Макарта простирались еще дальше. Так, он давал дамам советы относительно фасонов шляп и туалетов, рисовал для них эскизы платьев и сам же их шил. Вскоре его имя стало известно всем и каждому; в обиходе говорили: «шляпка от Макарта», «букет от Макарта». Особенно художник любил красный цвет оттенка киноварь. Сегодня следы его творчества можно видеть на здании, которое туристы обычно обходят стороной, что достойно сожаления. Я имею в виду виллу «Гермес», расположенную неподалеку от Шёнбрунна, в центре обширного парка, куда закрыт проезд для автомобилей. История этого дома связана с романтическими чувствами, которые Франц Иосиф питал к супруге; она же, как мы знаем, слишком часто отлучалась из дому, заставляя его скучать. В 1882 году Сисси, судя по всему, согласилась осесть в Вене, но при условии, что переберется из ненавистного Хофбурга и обустроит новое жилище по своему вкусу. Строительство виллы завершилось лишь в 1884 году, на что указывает надпись на тумбах при входе, украшенная монограммой императрицы Елизаветы. Это был подарок Франца Иосифа любимой жене, которой он сказал: «Я предпочитаю знать, что ты счастлива вдали от меня, чем видеть, как ты несчастна рядом со мной…» 24 мая 1886 года он подписал нотариальный акт, передающий виллу в собственность Сисси; с этого дня, посещая виллу, он считает себя гостем собственной супруги. Ее обстановка — простая, но местами эксцентричная — как нельзя лучше отражала сущность их отношений.
Поначалу вилла получила банальное название Mon Repos («мое отдохновение», фр.), как будто Сисси действительно мечтала, что обретет здесь покой. Главное здание с его розово-белым фасадом, колоколенками, полукруглой лестницей и крытыми переходами, забранными кружевными чугунными решетками, напоминают нечто среднее между курортным павильоном и охотничьим шале. У подножия большой внутренней лестницы долгое время стояла беломраморная статуя хозяйки с высоко забранными и уложенными короной волосами, изваянная Иоганнесом Берком в 1912 году. Скульптура изображает женщину, сидящую за книгой, застигнутую врасплох и готовую подняться навстречу другу. Сегодня вилла превращена в муниципальный музей, и я рекомендую обратить внимание на два ее особенно интересных зала. Следуя точным указаниям императрицы, Макарт расписал ее спальню сценами из «Сна в летнюю ночь» Шекспира — его драматургические произведения Сисси ценила очень высоко. Ей принадлежат слова: «Вы замечали, что в пьесах Шекспира только шуты отличаются настоящей мудростью?» Роспись еще не была закончена, когда Макарт в октябре 1884 года скончался, и работу заканчивали его ученики. Спальня выдержана в темных тонах, а ложе Сисси наводит на мысли о смертном одре. Рядом с кроватью стоит женская скульптура со склоненной направо головой — это аллегория Меланхолии, вечной спутницы Сисси. Над изголовьем помещено скульптурное изображение черного двуглавого орла с распахнутыми крыльями, увенчанного золотой короной. Странная компания… Здесь же герб Баварии, родины Елизаветы. На потолке фреска с изображением колесницы Оберона и Титании, влекомой двумя разъяренными тиграми. Все эти детали убедительно говорят нам о том, что обитательница спальни пребывала в не самом благостном расположении духа. Смежная со спальней комната — это гимнастический зал, оформленный в древнегреческом стиле: на картинах изображены мифологические персонажи с различными спортивными атрибутами. Комната, как и все остальные, отделана в красных тонах. Именно здесь, на вилле «Гермес», Сисси 14 июня 1896 года составила завещание, в котором передавала виллу младшей дочери Марии Валерии при условии, что право распоряжаться ею по своему усмотрению она получит после смерти отца. Франц Иосиф должен был также оплачивать содержание виллы. 4 мая 1897 года в тех же стенах Сисси узнала из телеграммы австрийского посла в Париже о героической смерти своей сестры Софии, герцогини Алансонской, погибшей в том самом пожаре в театре «Базар де ла Шарите».