– Что ты делаешь? Совсем, да? – Роксана выхватила бинт из моих рук и посмотрела на меня так, как будто я был шестилетним ребенком.
– Не лезь не в свое дело! – зарычал на неуправляемую я, потянувшись за бинтом, но она подняла его над своей головой.
– Где у вас ванна? Рану нужно промыть, гений. Если не хотите, чтобы она загноилась. Вы видели этот жуткий нож?
Я указал ей на ванную дверь взмахом левой руки и, придерживаясь за бок, пересел на диван.
Дожили.
Мало того, что в МОЕЙ квартире девушка, так она и еще и хозяйничать вздумала, не пробыв здесь и пяти минут.
Чертыхнувшись, я проследил за Роксаной, которая схватила ведро с водой и направилась в ванную.
С горечью отметил, что даже в этих жутких спортивных одеждах я не перестал ее хотеть, потому что она по – прежнему была для меня недоступна.
Роксана
– Это она. Это точно она, – эту фразу я услышала, когда вышла из метро и направилась в сторону своего дома. Написав смс Дилану, которое он прочтет только утром, поспешно убрала телефон в карман, увидев перед собой двух неприятного вида парней, которые показались мне жутко знакомыми. Одного из них я точно видела раньше, а второй отдаленно напоминал мне Майкла, но отличительной его чертой был большой крючковатый нос и шрам поперек всего лица.
– Стоять, Роксаночка, – сладким голосом пропел парень, хватая меня за плечо. Второй из них был настолько толстым, что его подбородок почти полностью закрывал шею, а изо рта воняло так, как будто он только что съел кошачьи консервы.
Мерзость.
– Кто вы, и откуда вы знаете мое имя? – Я старалась вырваться, но хватка толстяка была слишком крепкой. Я догадывалась, откуда были эти отморозки, но до последнего не хотела в это верить.
– Два слова: «Гончие псы», деточка. От нашего нового Главаря нам поступило одно интересное задание на счет тебя. – У меня все внутри похолодело, как только я поняла, что худшие мои опасения подтвердились. «Гончие псы» – название группировки Майкла, в которой я состояла. Черт, я в полной заднице.
– Да только мы сначала хотели бы отведать такой лакомый кусочек, как ты. У тебя такие милые розовые щечки, так и хочется… – Жирный облизнул губы, оставляя слюну на своем подбородке. – Тебя съесть.
Съёжившись от омерзения, я начала вырываться еще сильнее, за что незамедлительно получила оплеуху по голове и сокрушительный удар в ребра.
– Отвалите от меня! Отвалите, я сказала! Что вам от меня нужно?! Я давно ушла из этого дерьма, понятно?! – Парень со шрамом, которого я неплохо знала, но не могла вспомнить имени, потянулся к ремню на своих джинсах.
Я попыталась закричать, наивно рассчитывая, что кто-то из гуляющих в пять утра придет ко мне на помощь. Как назло, на улице не было ни души. Обычное дело для ночного Бруклина. Ни одна даже разбитая и захудалая тачка не проехалась по дороге. Ближайшая круглосуточная закусочная и магазин находились в двухстах метрах от меня – если бы мой крик долетел до туда…
То все равно никто бы не пришел. Никто бы не спас меня. Все думают только о себе, а кто не думает, тот бы просто напросто испугался крика и, прибавив скорости, удрал к себе домой.
Разве не так?
Разве я не видела это миллионы раз, когда мы сами так нападали на людей?
Я не выполняла роль ведущего – обычно либо отвлекала, либо стояла в стороне. Либо просто размахивала пистолетом, угрожая. Все делали парни, но теперь я оказалась по ту сторону баррикад и в полной мере осознала, насколько это было чудовищно.
Жирный заткнул мне рот, злорадно рассмеявшись, и я почувствовала под грудью еще один дерзкий удар, за которым последовало касание к моим штанам.
Нет, только не это. Только не это.
Краем глаза я заметила, как дорога окрасилась светом от фар, и в груди зародилась маленькая надежда на спасение, и тут же погасла – чертова шикарная тачка остановилась у светофора, и никто не спешил из нее выходить.
Ну, конечно, зачем? За рулем, наверняка, какой-нибудь мажор с подпиленными ноготками, который до жути боится грязи.
Как только я подумала об этом, из машины вышел парень с пистолетом и попытался выстрелить в воздух. Он был не заряжен, но это здорово отвлекло моих обидчиков, они ослабили хватку. От боли я упала на асфальт, и последним, что видела, было лицо Кейда, направляющегося прямо к нам.
Невероятно. Моя жизнь и так наполнена кучей странных совпадений, туманное предсказание гадалки, а теперь еще и это.
В Нью-Йорке несколько миллионов человек. Но нет. Звезды сложились так, что в момент моего отчаянья мне на помощь пришел никто иной, как Кейд Адамс.
Это выглядело как усмешка судьбы, как знак непостижимой для меня кары за то, что я тогда сделала с Кейдом.
А теперь он, этот мажор, в котором не было ничего святого, защитил меня и притащил к себе в пещеру.
Сердце в груди скакало без ритма и такта, все это казалось невероятным. Произошедшее заставляло меня чувствовать к Кейду эмоции, которые нуждались в срочной ликвидации.
Пока я набирала в ведро теплую воду, рассмотрела огромную и просторную светлую ванну Кейда. Посреди комнаты стояло круглое джакузи, в котором бы уместилось несколько человек. К нему прилагалась панель с кнопочками управления и даже встроенный телевизор. Сама ванна выглядела идеально чистой, как будто протирали здесь каждый день, неудивительно, у Кейда наверняка была горничная.
Я даже задрожала при виде такой чистоты. У меня в квартире был ржавый душ, приколоченный к стене заплесневевшей плитки.
На полочке над раковиной стояло куча всяких баночек: пены, гели и крема для бритья и после, и мне было так странно видеть все это. Это настолько личные вещи Кейда, что даже не верилось, что я здесь оказалась.
Как так получилось? Почему он не отвез меня в госпиталь?
Я быстро задрала свою толстовку и оглядела синяки на своих ребрах. Фиолетовые очаги поражения горели тупой болью, но то были пустяки. Фигня по сравнению с тем, в какие передряги попадала раньше.
Благодаря Кейду, я не нуждалась в больнице, только голова немного кружилась после обморока.
Или не из-за этого… А из-за мысли о том, что там, за стеной ванны, меня ждет полуобнаженный Кейд.
Я вышла в зал с ведром, заметив, как Кейд сидит на диване, слегка расставив ноги и руки: его глаза прикрыты; каменное выражение лица говорит только о том, что он не чувствует боли или хорошо скрывает ее.
– Ах, вот ты где, – с сарказмом заметил он, приоткрывая веки. – Я уж было подумал, ты там застряла и планируешь убийство.
Знаю, это было всего лишь шуткой, но для меня она прозвучала двусмысленно.
Я не планировала его убийство… Ни тогда, ни сейчас.
Проигнорировав его вопрос, я без разрешения начала рыться в его аптечке – небольшой ящик со всем необходимым. Достав из него все, что нужно для обработки раны, сделала из части бинта тряпку.
– Ну и от куда такие познания в медиц… ЧЕРТ! – Кейд повысил тон своего голоса, как только я прижала бинт, смоченный теплой водой, к его ране. – А предупредить не могла?
– Нет, – отрезала я, промывая неглубокий порез, из которого, тем не менее, вытекало довольно много крови. То же самое, что порезать палец, – вроде, безобидно, а крови льется как воды из Ниагары, потом еще и болит несколько дней. – Теперь предупреждаю: может немного пощипать.
– Значит, у меня только два варианта: либо тебя слишком часто резали, либо ты ходила по улице и размахивала ножом, – заключил он и снова попал в десятку. Я злилась на Кейда за излишнюю проницательность, но еще больше боялась того, что теперь он вспомнит меня. Вспомнит, что это я, Роксана – девочка из его школы, которую он мог унизить у всех на глазах.
Сделав глубокий вдох, постаралась успокоить себя, в конце концов, это не так страшно. Он же не знает, что именно я причастна к расправе над ним. Он, наверняка, думает, что тот случай был просто воровством, не более.
Пожалуй, будет даже лучше, если он узнает меня. Может, это угомонит его пыл по отношению ко мне…
Я снова приложила мокрый бинт к его ране и затаила дыхание, заметив, как его мышцы то напрягаются, то расслабляются от моих прикосновений.
Рельеф его пресса был настолько очерченным, что казалось, что Кейд сделан из непробиваемого материала. Я невольно пробежалась взглядом вверх к его мускулистой груди и возненавидела себя за то, что не могу отвести взгляд от его мышц, которые излучали абсолютную уверенность в себе и силу.
Силу бойца. Защитника. Ауру человека, который мог бы заслонить меня от пули, если бы хотел.
После сегодняшнего вечера я больше не могла думать о Кейде так ужасно, как раньше. Как бы я этого не хотела, его жест по отношению ко мне навсегда изменил мое мнение о нем.
Еще вчера он был мажором, который хотел оттрахать меня за деньги.
Сегодня… Как бы я ни хотела это признавать, он был героем, совершившим поступок, который не делал для меня ни один мужчина.
Я бы могла обвинить его в корыстных побуждениях: он наверняка спас меня, чтобы втереться в доверие и наконец сделать задуманное – получить то, чего он так жаждал.
Но потом понимала, что он просто не мог заранее знать, что избиваемой девушкой была я. Едва ли меня можно разглядеть под капюшоном и мешковатой одеждой.
– Грррр… – Кейд издал тихий утробный рык, когда я прижала к его порезу специальный многослойный пластырь, предварительно обработав рану перекисью. Мои руки прижались к его косым мышцам, пальцы задевали теплую кожу. – Чтобы ты прикоснулась ко мне по собственному желанию, потребовалось пойти на жертвы. – Кейд взглянул в мои глаза, а потом выразительно посмотрел на мою руку, которая была до сих пор прижата к его коже. Я одернула ее, как будто температура его тела могла обжечь меня. – Ты так и будешь молчать?
– Почему ты принес меня сюда? Не в больницу. – Я подняла взгляд на его лицо, заметив на нем не только привычное холодное вырражение, но и подобие благодарности за то, что я обработала его рану.