Мне казалось, не сделай я этого, и снова проиграю. Проиграю в этой схватке с Роксаной и с самим собой. А больше всего на свете я не люблю проигрывать, впрочем, со мной этого и не случалось.
За всю свою недолгую баскетбольную карьеру я ни разу не проигрывал. Может быть, поэтому я был настолько одержим спортом и баскетболом – это было единственным, что приносило мне положительные эмоции, всегда вдохновляло меня и заставляло двигаться вперед.
Но в момент восхождения до вершины горы я споткнулся, стремительно упал в бездну и попал в лимб, в котором жизнь, скорее, напоминала размытый механический сон, а не яркую и красочную действительность.
Я посмотрел на дверь, за которой скрывалась Роксана, и еле сдержал себя, чтобы не ворваться внутрь и не высказать ей все, что о ней думаю. Вместо этого я достал из гостевой спальни полотенце и постучал. Так и не дождавшись ответа, со злости дернул ручку двери, и, к моему удивлению, она отворилась.
– Какого черта ты сначала отправляешь меня в ванную, а потом достаёшь меня? – Наши взгляды в зеркале в ванной встретились, и я заметил, что от злости Рокс сразу же перескочила на «ты». Ее волосы были чистыми и влажными – она уже успела помыться, а ванную наполнял аромат моего шампуня и геля для душа.
Мысль о том, что она пользовалась моими вещами, не злила меня.
В то время как Тесс даже никогда и не бывала в моей квартире. Что уж говорить о шлюхах, с которыми я не церемонился в туалете клуба.
– Я принес тебе полотенце, – грубо ответил я, продолжая разглядывать девушку. Она стояла в одном белье – в том самом, что надевают все танцовщицы, а ее фарфоровая кожа была покрыта синяками.
В некоторых местах, особенно на предплечьях, остались конкретные отметины от пальцев – фиолетовые, свежие, с кровоподтеками.
Только одна мысль крутилась в моей голове, когда я рассматривал плавные изгибы ее хрупкого тела, и она была не нормальной.
Я хотел стереть раны с ее тела, но только для того, чтобы нанести их самому.
Но не на улице в подворотне, а взять здесь, у меня дома. В своей постели.
Это победа достанется мне нелегко, поэтому глупо будет насладиться ею где-то в другом месте.
Серебристая ткань белья намокла и прилипла к ее телу, выставляя мне на обозрение ее соски. От мысли о том, что я могу сделать всего два шага, развернуть Роксану к себе и вцепиться зубами в каждый из них, вся кровь, что как попало растекалась по венам, опустилась ниже пояса.
Черт.
– Полотенце?! Знаешь, я обошла…
– Не смей разговаривать со мной в таком тоне, – черство заявил я, протягивая ей белоснежную мягкую ткань. – Иначе я перестану быть таким гостеприимным.
Я посмотрел на нее так, чтобы мне не пришлось повторять дважды.
Роксана
Кейд сделал еще один шаг ко мне и уверенно опустил руку на талию, как будто это в порядке вещей. Его большой палец касался моего ребра на том самом месте, где зиял ужасающий синяк, и он слегка погладил его, по – прежнему глядя мне в глаза.
В его глазах не было нежности или жалости. В его глазах был какой-то больной интерес по отношению ко мне, как будто он был археологом, а я древней реликвией.
– Тсс, – шепнул он, наклоняясь к моему уху. – Почему ты дрожишь, когда я прикасаюсь к тебе?
Кейд прищурил веки, а на его губах появилась разоблачающая меня ухмылка.
– Я замерзла после д – душа. – Я быстро нашла оправдание, и Кейд, взяв полотенце, провел мягкой тканью по моим ключицам, собирая воду.
– Ты нравишься мне больше, когда ты влажная. Но если ты замерзла… – Взяв меня за запястье, он вытер мою руку от влажных капель и перешел к другой.
Какого черта это происходит? К чему эти заботливые жесты, еще и от парня, который всю жизнь неуважительно относился к женщинам?
От того, что я понятия не имела, что творилось в голове у Кейда, и от того, что его действия по отношению ко мне менялись, я сходила с ума.
Каждое его прикосновение наносило мне невидимые синяки, которые оставляли за собой очаги желания, распаляющие всю кожу.
Я чувствовала напряжение, накопившееся внизу живота, но не хотела дергать ногами, чтобы он заметил мое возбуждение.
– Кейд, если это уловка, чтобы соблазнить меня, ты можешь не стараться. Я не хочу иметь с тобой ничего общего.
– Почему же? – Кейд даже замер, касаясь одной из отметин руками, обводя ее по контуру. Его движения были плавными и мягкими, и наши дыхания стали прерывистыми, когда он коснулся синяков внизу моего живота.
– Потому что я не стала бы спать с тобой, даже если бы ты был последним мужчиной на земле! – Звучало неубедительно, но Кейд зарычал, как будто я спустила внутри него рычаг, включающий в нем механизм зверя.
В следующий миг я оказалась у него на плече, а его грубоватые руки с силой сжали мою попку, и, особо не церемонясь, он потащил меня из ванной по его великолепной квартире.
– Сукин сын! Я только что подверглась нападению! Теперь еще ты… Нужно было вспороть твою рану! – Мой взгляд оказался где-то на уровне ямочек на его пояснице, а грудь упиралась в рельеф спины. Брыкаться было невозможно, потому что, как только я начинала это делать, он сдавливал руки на моих бедрах до нестерпимой боли.
Я чувствовала себя бабочкой, которую запихнули в кулак для смеха и когда-то сожмут его, чтобы раздавить.
– Если ты еще раз распустишь свой язык, я вымою тебе рот с мылом… – Кейд отбросил меня на лопатки, но, к счастью, кровать была мягкой. Поиграв скулами, он на секунду замер, стоя над кроватью, и задумался, а потом продолжил. – Хотя, зачем ходить далеко, чтобы заткнуть тебя.
Я услышала звук расстегивающейся ширинки и позвякивание ремня. Ох… Я хотела нагрубить вновь, доказав, что не боюсь его угроз, но тут его колено оказалось между моих ног, и он взял мою руку в свою, прикладывая ее к напряженному члену.
Во рту мгновенно пересохло, а челюсти будто сковало клеем – я не могла не то чтобы пошевелиться, от его бесцеремонности и наглости я просто потеряла дар речи.
Его твердость под моими пальцами пробуждала во мне дикое, плотское желание.
Почему я возбуждаюсь от прикосновений Кейда, в то время как другие мужчины вызвают во мне рвотный рефлекс?
– Можешь думать что угодно, но, если бы не я, ты бы сейчас лежала где-нибудь у мусорных баков, потасканная, грязная и никому не нужная. – Его ледяной голос наполнил пространство, переходя в эхо в моей голове. – Я привез тебя домой. Я не хотел быть грубым, но раз ты не принимаешь мою заботу, я буду таким. Видимо, тебе это нравится… – Он сильнее прижал мою ладонь к своей плоти, заставив мои руки вспотеть, как и все тело.
Моя кровь была чистой до встречи с ним. Теперь же в ней поселился новый элемент, о котором я раньше и не догадывалась – безумие, помешанность, потребность.
Мыслями я блокировала все возможные дороги для распространения элемента по телу, но безумие было всемогущественным – с помощью своей уникальной магии оно умело растворять любые преграды и проникать в самую суть меня… Или любого другого человека.
Безумие почти завладело всем моим телом, но остатки рассудка никогда не престанут бороться.
– У тебя мания величия, – прошипела я, не глядя Кейду в глаза. Я специально прикрыла их, чтобы не соблазняться на вид его мужественного тела, возвышающегося надо мной. – Да только я ломаю в пух и прах этот комплекс. Ты думаешь, что все тебя хотят… Что всем ты так нужен… Спуститесь на землю, сэр. Я уже столько раз дала тебе понять, что со мной все это не пройдет. Я искренне хочу лишь одного, чтобы ты оставил меня в покое и нашел себе другую девушку для развлечений.
Я старалась говорить уверенно, спокойно, убедительно. Как будто мы с ним политические вопросы обсуждали, а не мою дальнейшую судьбу.
Кейд рассмеялся, словно я сморозила глупость.
– Ты бесконечное количество раз дала мне понять, чего ты хочешь. Ты молчала об этом, но твое изнемогающие от моих касаний тело всегда было красноречивее слов. – Свободной рукой Кейд расставил мои ноги шире и легонько, едва касаясь, задел пальцем киску.
Я мгновенно сжалась, непроизвольно приоткрыв рот – глупый предательский рефлекс всего тела.
– Замолчи. Прошу тебя, Кейд, хватит издеваться.
– Я не издеваюсь. Я вполне серьезен. Раз ты так упрямишься, давай проведем эксперимент. – Кейда, кажется, очень забавляло происходящее. Во всем этом был только один плюс% мои забурлившие феромоны действовали куда лучше любого обезболивающего – ни один синяк на моем теле не ныл, словно их уже и не было.
– Какой еще эксперимент?! – Не выдержав паники, я заглянула в его глаза, провалившись в сумеречную бездну. Кейд смотрел на меня так, как будто был Темным Властелином и только что придумал план по захвату Вселенной.
Видимо, моей Вселенной.
– Просто молчи, – приказал Кейд, толкаясь членом в мою ладонь. Дважды повторять было не нужно – это действие снова довело меня до состояния оцепенения. – И представь, чтобы было, если бы ты взглянула правде в глаза. Открыла свою сексуальность, которую днем прячешь за этой жуткой одеждой. Отводишь свои глаза, наполненные желанием.
Его рука по – прежнему удерживала мою ладонь на его боксерах, и я чувствовала, как температуры наших тел нагреваются от каждого его слова.
– Тогда бы я… – Кейд отодвинул края моего белья, открывая своему взору самое интимное место. – Ласкал бы тебя языком, пока ты не станешь влажной. – Его пальцы прошлись по моим складкам, доводя мои конечности до конвульсивной тряски.
Господи. Прошу. Пусть. Он. Заткнется.
– Упс, ты уже такой стала. – Дьявольская улыбка на секунду завладела его губами, но тут же исчезла, и он уверенно продолжил. – Знаешь, что мне нравится в тебе?
Я лежала в оцепенении, не собираясь отвечать на этот вопрос. Иначе бы с губ сорвался дикий, полный мольбы стон, который выдал бы меня с головой.
Безумие распространялось.
– Еще на кастинге заметил твою упругую задницу. И хрупкое телосложение.