Майкл поднял руки вверх вместе с цепями от наручников, словно сдаваясь.
– Его забрала Роксана вместе с часами. Та самая сучка, которая сдала нас. Та самая шлюха, которую я приютил, дал ей возможность заработка… Хренова сука, из-за которой я теперь вынужден сидеть здесь! Из-за тебя сопляка, который мог просто отдать мне деньги! Мне нахрен не нужно было тебя избивать. Я понятия не имел, кто ты, что ты и что начнешь сопротивляться. Понимаешь?!!? – взвыл он, поморщившись. Майкл не хотел быть слабым, но, видимо, каждый день он мучился от этой, на его взгляд, несправедливости.
Я не хотел копаться в его чувствах.
Я перестал дышать еще после того, как он сказал: «Роксана».
Легкие как будто пропали из моей груди, а сердце ушло в пятки.
Нет… Нет… Не может этого быть.
Это простое совпадение. В Нью – Йорке миллионы девушек с таким именем. К слову, это довольно редкое имя. К своему несчастью, я знаю только одну девушку, которая бы прекрасно подошла под описания бандитки, которая за словом в карман не полезет.
– Роксана… Проучить? – Я почти заикался, не говоря о том, что мой голос стал растерянным. Нужно собраться.
– Хрен знает, чем ты обидел и задел эту грязнушку! Я был для нее наставником, хранителем. Приютил бедную сиротку, которая потеряла родителей… А эта потаскуха сдала меня копам! – Поток слов и мата не прекращался. Не так я представлял себе криминального авторитета из низших слоев. Майкл больше не выглядел устрашающим, каким он был пять лет назад. Он выглядел жалко.
– В кого она меня превратила, а? Ты посмотри! Эта кретинка искусно калечит жизни, манипуляторша хренова! А по ее милым щечкам и губкам не скажешь… Как сейчас помню, как приятно было засадить ей по сам…
В считанные миллисекунды я сорвался с места и схватил его за грудки, тряхнув, как мешок с мусором.
– Я придушу тебя, сука. – Майкл, кажется, совершенно ничего не понимал. Его узкие глаза не находили покоя ни в одной из точек комнаты.
Теперь, когда я узнал правду, перед моими глазами встала четкая и логичная картина произошедшего.
Злоба и ненависть, которую я испытывал к Роксане, сжигала меня изнутри, вступая в борьбу с другим чувством по отношению к этой девушке.
С желанием.
Теперь я еще больше хотел, чтобы она целиком и полностью принадлежала мне, выполняя все мои прихоти. И, в то же время, я не хотел ее видеть. В другую же секунду я хотел ее растоптать, унизить или даже… Убить.
Чтобы больше глаза мои ее не видели, чтобы перестать желать девушку, которая, на самом деле, была моим главным врагом все это время.
Это по ее милости… Именно по ее, все мои старания, труд и мечты оказались напрасными!
«Искусно калечит жизни…»
Не сомневаюсь.
Но, наплевав на все это, собственник внутри меня не смог устоять – я хорошенько ударил Майкла прямо в глаз, одарив его невинным синяком до середины щеки. Что ж, это мелочи после того, что он сделал со мной.
– Ты… Знаешь ее? – Посиневший Майкл в моих руках задрожал, а затем злорадно усмехнулся. – Ты общаешься с этой девчонкой? Что, она и тебе голову охмурила? Такому, как ты? – Тут маленькая комнатушка залилась диким, ненормальным смехом заключенного. Маниакальным. Он надсмехался надо мной, как какой-то больной клоун, и, не выдержав, я вмазал ему еще раз, угодив в челюсть.
– Бей, сколько угодно, мажор. После тюремных побоев твои удары для меня – забавы в песочнице. Я просто хочу, чтобы ты знал – эта девчонка не так проста, как ты думаешь. Она вонзит нож в твою спину, как только ты потеряешь бдительность. Ха. Впрочем, это и не важно. Я уже по глазам вижу, как эта киска тебя одурманила…
– Заткнись! – взревел я, совершенно себя не контролируя. Я не понимал, защищаю я Роксану или же боюсь за себя.
Она не такая.
Она… Настоящая.
Откинув Майкла на стул, я сплюнул в его сторону и прошипел:
– Ты останешься здесь навсегда. Ты можешь сколько угодно сваливать вину на других, но это ты наносил те удары. Я уже не говорю о других преступлениях, которые ты, ублюдок, совершал. Убийства, кражи.
– Кайф… Как я скучаю поэтому…
– Таким моральным уродам, как ты, место здесь!
– Как и вам, уважаемый Наследник. Думаешь, я не копнул под тебя после? Преданные мне все про тебя знают. И они отомстят за меня. Тебе. – Его рот наполнялся пеной бешенства – с таким сладким предвкушением он об этом говорил. – Роксане. Твоему отцу. Всей вашей гребанной банде. Надеюсь, я увижу этот день, когда мы займем ваше место.
– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Один щелчок пальцев, и твоих людей перебьют, как мух.
– Это мы еще посмотрим. – Майкл подмигнул мне и закрыл глаза, с наслаждением улыбнувшись.
– А Роксану ты не тронешь, – заверил его я перед выходом. Мы с Майклом обменялись убивающими взглядами, и я сказал свое последнее слово: – Я разберусь с ней сам.
Она сломала мою жизнь, поэтому я сломаю ее.
И, надеюсь, на этом мы будем квиты.
Роксана
Когда я полностью изучила квартиру Кейда, то обнаружила, что многие из белоснежных дверей закрыты. Что ж, это правильно, я не имела права врываться в его личную жизнь. Первое, что я сделала, – очистила диван от крови, вид которой наводил на меня подобие панической атаки.
Приготовила себе завтрак: шоколадные хлопья с молоком и апельсиновый сок.
До каждой вещи в доме Кейда было приятно дотрагиваться, все было дорогим, чистым и роскошным.
Мне было понятно, насколько легко к этому привыкнуть и как трудно от этого отказаться.
Когда родители были живы, в нашем доме царила подобная атмосфера, только она была настоящей.
Башня Кейда же была пропитана тоской и одиночеством, несмотря на шикарную обстановку. На несколько спален и ванных комнат, на просторный зал, где можно было бы закатывать вечеринки с танцами, настольными играми и разговорами до утра.
Многочисленные спальни пустовали годами, либо каждый раз чистились до первоначального вида – другого объяснения этой стерильности я найти не могла.
Утром я мечтала о том, как Кейд войдет в квартиру, и я выскажу все гадости, что о нем думаю, ему в лицо.
Но к вечеру я совсем заскучала и каждый раз прокручивала в мыслях то, как он спас меня.
То, как пришел с мягким полотенцем в ванную и выглядел действительно так, как будто хотел помочь.
Может я была не в себе, но в его голубых глазах я тогда разглядела заботливые искорки.
Как нежно он обводил каждый мой синяк, доводя до исступления.
Теперь я не хотела смывать с себя его прикосновения. Мучилась от жажды, которую мог утолить только он, но настраивала себя на решительный отказ.
«Малыш, мы еще не закончили.» – эта фраза в тандеме с его касаниями по моим бедрам, животу и груди заставляла меня застыть на месте и еще несколько минут смаковать это чувство.
Я взялась за ужин, чтобы весь день не просидеть у телевизора. Несмотря на то, что у Кейда в морозилке был представлен весь ассортимент «типичного Американского ужина» в виде различных полуфабрикатов, которые готовились за пять минут, я решила не издеваться над нашими желудками. Отыскав в холодильнике свежий бекон и пасту, я принялась осваивать плиту нового поколения.
Глава 18
Роксана
Кейд не оставил меня на несколько дней, но мне пришлось понервничать, пока я его ждала. Несколько раз я порывалась позвонить, но это было бы унизительно.
Звонить? Еще чего. После вчерашней ночи он должен лететь ко мне сам, причем не сбавляя скорости.
Как только я услышала звук ключа, поворачивающегося в замке, вздрогнула и в панике забегала по квартире, не зная, какую же из непринужденных поз мне занять.
В итоге, я быстро добежала до дивана и поджала ноги под себя, только сейчас вспомнив, что до сих пор разгуливаю в трусах и его футболке.
– Чем здесь воняет? – Это был первый вопрос, который он мне задал. Я взглянула на Кейда – по его виду я поняла, что он был не просто не в духе, а опять… В очередном приступе ярости. И все же, он сдерживался, словно чего – то выжидал.
От его слов к глазам невольно подступили слезы. Я два часа промучилась с Карбонарой (итальянское блюдо, спагетти) и даже не ела ее, дожидаясь Кейда. Теперь же мне хотелось извалять его рожу в итальянских сливках.
Я не в том положении, чтобы грубить ему. Кто знает, что он сделает со мной, если я выкину что-нибудь еще. Теперь я не в клубе, где можно закричать, сбежать, отвертеться, а в его доме и должна жить по его правилам.
Встав с дивана, я пошла разогревать блюдо. Кейд наблюдал за мной, как ястреб, пристально, не сводя глаз. Как расценивать его поведение я не понимала. Я чувствовала только волны ненависти, которые исходили от Кейда прямо на меня, и, боюсь, одна из них скоро придавит меня к самому дну.
– Ты приготовила ужин?
– Как видишь. – Я разложила спагетти по тарелкам и села за стол. – Не хочешь – не ешь. Мне больше достанется.
Это я называю «сгладить конфликт».
Взгляд Кейда будто бы потеплел, и все же, в нем осталась какая – то загадка. Огромная недосказанность между нами, пропасть. Она всегда между нами будет. Но Кейд не мог узнать меня. Если бы это было так, он бы вряд ли держал меня в своих шикарных хоромах. И, уж тем более, он не догадывается о том, что я – главная причина, почему его алтарь из наград в спальне больше не пополняется.
Молча он достал из ящика кухонного гарнитура бутылку вина и разлил его в бокалы.
– Пасту не едят без вина. Это Шардоне. – Странно, Кейд поставил на стол два бокала и ушел после этих слов. Я заметила, что пришел домой он в костюме, а уходил в джинсах и футболке. У него, что, второй дом есть?
Я не притронулась к еде, прислушиваясь к шагам Кейда. Судя по звуку, он сначала проведал свою спальню, а потом вторую ванную – быстро принял душ – и вновь появился на кухне ровно через пять минут.
Лучше бы он этого не делал. Кейд вышел в спортивных штанах, низко сидящих на бедрах, с полностью обнаженным торсом.