ылком, потом тем, что от него осталось.
Через три дня вернулся Паоло Регалбуто…
Часть третья«НУМЕРО УНО»
— Тебе нельзя было сюда приходить, — беспокойным голосом сказал Вито Риккобоне. — Они знают, что ты уже вернулся. А здесь именно одно из тех мест, где тебя могут искать.
Вито приподнялся над подушкой. Левая штанина его пижамных брюк была отрезана, чтобы могла пролезть нога в гипсе.
Паоло сел на стул с высокой спинкой и посмотрел на него с улыбкой. На Багамах он загорел и поправился. Вид у него был здоровее и крепче. Напряженность покинула его, он стал более уверенным.
— Ты мой друг, — спокойно сказал он Вито. — Я должен был узнать, как ты себя чувствуешь.
Вито попытался сохранить неодобрительный взгляд, чтобы не показать, как он растроган и взволнован.
— У меня все хорошо, я поправляюсь. Через пару месяцев буду в порядке. Кости мне скрепили металлической шпилькой. Но док сказал, что, когда снимут гипс, я буду ходить, как и раньше. А теперь, может быть, ты уберешься ко всем чертям?..
— Не беспокойся. Мои парни наблюдают снаружи.
— Много? — поинтересовался Вито.
— Анджи и Митч, Бруно, Хайм и Болпе.
— Всего пятеро, с тобой — шестеро, — покачал головой Вито. — Этого мало, Паоло. У Галлажеров осталась солидная банда. А Фиоре сейчас занимается вербовкой пополнения в Нью-Йорке, и сил у него не меньше, чем у Галлажеров. И обе эти силы направлены против тебя, Паоло. Во-первых, потому, что они уверены, что ты будешь мстить за Руссо. Во-вторых, они знают о спиртном, которое ты привез с собой. А оно им нужно…
Паоло посмотрел на своего друга с возрастающим интересом, отмечая, что тот стал более проницательным. У Вито и раньше неплохо варила голова, но он стеснялся выкладывать свои мысли. Теперь он с уверенностью делился ими. Он уже собирался задать Вито вопрос, но тут вошла сестра Вито, низенькая, хорошенькая, застенчивая. Она избегала смотреть на Паоло.
— Если Паоло согласится пообедать вместе с нами, — обратилась она к брату, — то у меня хватит на всех.
— Нельзя, — ответил ей Паоло.
— Ему необходимо уйти, — добавил Вито. — Здесь опасно.
— О-о! — она повернулась, чтобы выйти.
— Нина… — сказал Паоло.
Она инстинктивно замерла, потом медленно повернулась. Их глаза встретились и она вспыхнула, как маков цвет.
— Когда я приду в следующий раз, — сказал Паоло нежно, — я останусь отведать твоих кушаний. Я слышал, ты чудесно готовишь.
Она не ответила, только кивнула и поспешила из комнаты.
Вито усмехнулся:
— Не беспокойся, такие как только выходят замуж, перестают быть робкими. Горячая сицилийская кровь дает о себе знать. И очень скоро…
Но мысли Паоло были далеки от сестры Вито.
— Эти новые наемники Фиоре, нанятые в Нью-Йорке… Все они неаполитанцы?
— Нет. Всякий сброд: неаполитанцы, сицилийцы, калабрийцы. А что?
Паоло не ответил. Он все еще был задумчив.
— Ну, Вито, не падай духом, — сказал он вставая. — Как только смогу, навещу тебя.
— Хочешь мой совет? Не начинай ничего. Забери выпивку и распродай ее где-нибудь в другом месте. В Чикаго или в Лос-Анджелесе. И не возвращайся. Если ты попытаешься торговать здесь, они тебя раздолбают, прежде чем ты сделаешь вторую продажу.
— Может быть, это и ценная мысль, Вито, но я не могу ею воспользоваться.
— Паоло, будь умницей! У тебя сейчас слишком мало людей, чтобы тягаться с Фиоре и Галлажерами. Оставь их в покое.
— Посмотрим, — спокойно сказал Паоло и поднял руку в прощальном приветствии. Этим жестом всегда пользовался Доминик Руссо.
Когда он ушел, Вито с горечью посмотрел на стул, на котором сидел Паоло, и думал о том, что больше никогда его не увидит…
Следующим, кого навестил Паоло Регалбуто, также был поправляющийся инвалид. Тори, с перевязанными запястьями, с капельницей, введенной в руку и пепельно-серым лицом, лежала на кровати в большой больничной палате. Паоло стоял рядом с кроватью и с тяжелым окаменевшим лицом смотрел на нее.
— Это была глупость с твоей стороны, — грубо сказал он ей. — Какого черта тебе понадобилось кончать жизнь самоубийством из-за Дона? Что, это вернуло бы его к жизни, или еще что?
Тори прерывисто вздохнула.
— Я знаю, — прошептала она. — Не кричи так. Больше таких попыток не будет. — Трясущиеся губы, через силу выдавили улыбку. — Только… без него, я не вижу смысла в жизни…
— Ты католичка, — произнес Паоло тем же суровым тоном, — и ты знаешь, что это грех.
— Поэтому-то я больше и не буду пытаться. У меня слишком много грехов. Но, боже, как я любила этого парня!
— Я знаю это, — кивнул Паоло. Он подумал о тех временах, когда они были вместе, когда она своим телом и страстью вернула его к жизни.
Ее обведенные тенями глаза встретились с его глазами и он понял, что она подумала о том же. Странно, но это больше приблизило их к Доминику Руссо, чем друг к другу.
— Ты должен уехать из этого города, Паоло, — мягко сказала она. — Но догадываюсь, что ты и сам об этом знаешь.
— Да. Но я догадываюсь, что останусь. Дон проделал слишком большую работу, чтобы вот так все взять и бросить. Он все спланировал и провел всю предварительную подготовку. Мне остается только ее продолжить. Таким образом, все, что будет сделано и достигнуто, исходит от него…
Тори непонимающе уставилась на него.
— Что будет?
— Я хочу стать Доном, — просто ответил он, — каким бы стал Руссо, если бы уцелел. Я хочу завоевать этот город.
Она продолжала смотреть на него, но уже с пониманием.
— Ты хочешь быть похороненным в этом городе. Ты этого добиваешься?
Паоло кивнул.
— Когда-нибудь… Но не теперь.
Выйдя из палаты Тори, он остановился возле столика дежурной сестры.
— Карандаш и бумага у вас найдутся?
Сестра неуверенно посмотрела на него, потом достала блокнот и ручку и протянула ему.
— Нет, — сказал он, — писать придется вам, я в этом не очень-то силен.
Она не поняла, но спокойная и властная его манера заставила ее повиноваться. Он назвал ей адрес и номер телефона и она их записала.
— Все счета мисс Хельстрем вы будете посылать мне по этому адресу, — сказал он. — Если возникнут какие-то проблемы с ней или ей что-нибудь понадобится — позвоните мне по этому телефону. Понятно?
— Вы ее родственник, сэр? Я имею в виду…
— Я ее друг. Меня зовут Паоло Регалбуто. — Он по буквам повторил ей свое имя и пошел к лифту.
Сестра подождала, когда он скрылся, затем быстро оглянулась, убедилась, что поблизости никого нет, поставила на столик телефон и набрала номер. Ее нервы натянулись, как струна, пока она не услышала на другом конце провода хорошо знакомый голос.
— Мистер Фиоре, — быстро заговорила она в трубку, — думаю, вы можете выплатить мне обещанное вознаграждение. У меня есть кое-что для вас…
По адресу, оставленному Паоло в больнице, располагался трехэтажный кирпичный дом со шторами на окнах, находящийся между польским и китайским гетто. Необходимость штор была известна всем окружающим, всем полицейским окружного участка, всем мужчинам, у кого бумажник набит достаточно, чтобы удовлетворить свой дорогостоящий зуд.
Этот дом был одним из самых фешенебельных борделей города. Заправляла им аристократического вида англичанка, с почти викторианскими манерами, известная своим девочкам и клиентам под именем леди Джейн. Благодаря высокопоставленной клиентуре, включающей крупнейшие политические и деловые фигуры штата, она никогда не платила полиции и ни один мошенник не пытался вымогать у нее деньги.
В бордель леди Джейн можно было войти или выйти двумя путями: через переднюю дверь или через запасную, с заднего переулка. В течение дня, ночи и еще одного дня Сальваторе Фиоре и Марчелло вели наблюдение за передней дверью из комнаты на втором этаже жилого дома на другой стороне улицы. А уцелевшие гвардейцы из старой шайки в это время наблюдали за задним переулком из комнаты, находящейся над запасным выходом китайского ресторана. Всего поблизости от них находилось в постоянной готовности пятнадцать человек. Более чем достаточно.
Единственный, кто по-настоящему беспокоил Сала Фиоре, был Паоло Регалбуто. Без него остатки банды Руссо исчезнут из дела или согласятся примкнуть к нему. Только Регалбуто откажется быть благоразумным. Он будет упорно бороться, пока не отомстит за смерть Доминика Руссо. Или пока сам не погибнет в этой борьбе. Сальваторе предпочитал, чтобы он погиб. Он также намеревался наложить руку на груз хорошего спиртного, привезенного Паоло с собой. Большая часть людей, имеющихся у Фиоре, были новички: умелые дорогостоящие бандиты были привезены из Нью-Йорка. В будущем, чтобы устоять против Галлажеров, ему понадобится еще немало таких парней. Выручка от продажи напитков, привезенных Регалбуто, позволит ему завербовать достаточное количество бандитов.
Но в течение двух дней и одной ночи наблюдения Паоло не входил и не выходил из заведения леди Джейн. То же самое можно было сказать и о его пятерке.
К концу второго дня Сал Фиоре пришел к выводу, что этот дом Паоло использует, как передаточный пункт для своей корреспонденции. Это сделало следующий ход очевидным. Фиоре послал одного из своих новичков, смуглого, поджарого убийцу по имени Карлетти.
Часом позже Сал Фиоре наблюдал из-за окна, как Карлетти пересек улицу, подошел к зданию, опустил в почтовую щель на передней двери белый конверт и направился прочь. Через полчаса после этого по темнеющей улице пешком приблизился Анжело Диморра. Он остановился и огляделся вокруг, но наблюдения не заметил. Подойдя к двери публичного дома леди Джейн, он нажал на кнопку звонка.
Марчелло возбужденно прошептал:
— Давай возьмем…
Сал Фиоре покачал головой:
— Мне нужен Регалбуто. И его спиртное…
Марчелло неприятно улыбнулся.
— Анджи скажет мне, где их искать, а потом я его прикончу.
— Это так, но на этот раз потребуется время. А его возвращения могут ждать к определенному времени. — Сальваторе мягко потрепал Марчелло по плечу. — Поверь, мой план лучше.