Вот так и ваш хвалёный Иоганн фон Гёте! Шиллер ему подносит, а он отказывается — ещё бы! Алкоголик он был, алкаш он был, ваш тайный советник Иоганн фон Гёте! И руки у него как бы тряслись!..
— Вот это да-а-а... — восторженно разглядывали меня и декабрист, и черноусый. Стройная система была восстановлена, и вместе с ней восстановилось веселье. Декабрист — широким жестом — вытащил из коверкотового пальто бутылку перцовой и поставил её у ног черноусого. Черноусый вынул свою столичную. Все потирали руки — до странности возбуждённо...»26
Итак, декабрист предлагает участникам вагонного застолья брать пример с непьющего тайного советника Иоганна фон Гёте.
В одном из своих блокнотов в связи с вопросом о знаменателе авторской скромности и Льве Толстом Венедикт Ерофеев записывает: «В дневнике (возраст 37 лет) Л. Т. уже имел наглость причислить все свои произведения и даже те, которые он ещё только задумал, к прославленнейшим произведениям мировой литературы» и «то же у Гёте: “Только нищие духом всегда скромны”»27.
У Венедикта Ерофеева этот великий немецкий поэт, говоря на языке спецслужб, был в разработке с 1961 года. В одном из его блокнотов приводится невропатологический перечень гениев, начиная с Александра Македонского. Не обошёл Венедикт Васильевич вниманием и Гёте: «Ясно выраженный психопат с хорошей компенсацией. Лёгкая циклофрения. Лёгкие маниакально-депрессивные фазы эндогенного характера. Субманиакальные состояния. По Фрейду, сифилис. Ранк (Отто Ранк (1884—1939), австрийский психоаналитик, ученик и последователь Фрейда): “либидинозная фиксация на сестру, а также на мать”. По Якоби (Карл Виганд Максимиллиан Якоби (1775—1858), немецкий психиатр): “все признаки тяжёлой психопатии и приступы депрессии”»28.
После такого диагноза трёх медицинских светил задумаешься, кем лучше быть: великим и больным или обычным и здоровым. Судя по приведённым в тетради автора поэмы «Москва — Петушки» диагнозам остальных гениев, они мало чем отличались от Иоганна фон Гёте.
Автор поэмы «Москва — Петушки» проштудировал большое количество медицинских книг и сделал из них сенсационные выписки. Оказалось, что огромное количество исторических лиц страдали различными психическими заболеваниями.
Чтобы понять, насколько неадекватны были эти люди с точки зрения известных психиатров, читателю моей книги для понимания поставленного врачом диагноза по симптомам заболевания необходимо запастись «Медицинской энциклопедией».
Предупредив читателя, продолжу выписки из ерофеевских неизданных блокнотов. Ограничусь пересказом только о знаменитых писателях.
Байрон — психопатия вследствие задержки развития, истерия, депрессивен, невоздержан, злоупотребление наркотиками;
Бальзак — мегаломан, психопатическое «беспокойство, гипоманиакальный психопат»;
Бодлер — психопатия, наркомания. По Дюпону, психастения. По Бирнбауму, тяжёлая психопатия. Умер от прогрессирующего паралича;
Уильям Блейк — парафрения, маниакально депрессивен;
Верлен — циркулярный психоз, вырождение, алкоголизм;
Вольтер — астеник. Определённая выраженная психопатия с гипохондрией. Гипохондрический неврастеник;
Гаршин — перечень психозов и неврозов;
Гейне — с 1832 года заболевание центральной нервной системы. К концу жизни — тяжёлая психопатия, морфинист и опиофаг. Расстройство сознания личности. Бульбарный паралич;
Гоголь — психопатия, по Кауссу. Шизофрения, по Геземанну;
Гюго — всего-навсего «чрезмерно повышенная потребность проявления своей личности»;
Данте — «по-видимому, в сильной степени шизондальный психопат» (Ломброзо);
Дидро — тяжёлая психопатия;
Достоевский — эпилепсия. «Истерическое страдание с псевдоэпилептическими припадками» (по Ранку);
Дюма — шизоидия. Шизофренические приступы;
Золя — психопатический невроз с навязчивыми состояниями;
Мольер — ослабленный организм, чувствителен, депрессивен. Подвержен гипохондрии и меланхолии. Конвульсии. Психопатия с невротическими и истерическими припадками;
Мюссе — алкогольная психопатия с галлюцинациями. Злоупотребление наркотиками. Сексуальный цинизм;
Петрарка — «определённо выраженная типическая психопатия» (Ломброзо);
Свифт — резко выраженная психопатическая личность. Маниакально-депрессивный психоз. Но: «творчество его — в здравом состоянии».
Стринберг — меланхолия. Паранойя. Атипическая шизофрения. Или парафрения, протекавшая в различных фазисах;
Толстой — дисгармоническая психопатия. Депрессивная шизоидия. Невроз страха, меланхолия, склонность к суицидальности и мазохизм.
Флобер — истерия, истероневрастения. Эпилептик или истероэпилептик, во всяком случае психоневротик. Настоящая эпилепсия маловероятна, скорее отдельные припадки аффективной эпилепсии29.
Что потянуло Венедикта Ерофеева на подобные разыскания? Любопытство? Вряд ли. Я предполагаю, что его интересовал вопрос, далёкий от медицины. Вопрос сугубо деликатный и достаточно каверзный. Не будут ли эти люди, узнай об их странностях широкая публика, безоговорочно отнесены не к гениям человечества, а к обычным выродкам? То есть получалось, что каждый из гениев уязвим, как никто другой. О чём они сами догадываются и делают всё возможное, чтобы не стать жертвенными баранами. Вот отчего большинство из них приспосабливаются к сильным мира сего и молча или вполголоса соглашаются с существующим социальным порядком.
То, что у Венедикта Ерофеева Иоганн Вольфганг Гёте венценосных особ принимает в домашнем халате и тапочках, вовсе не означает, что он таким образом демонстрирует пренебрежение сильным мира сего или возвеличивает себя. Не забудем о присутствии великого немецкого поэта на Эрфуртском конгрессе, который проходил с 25 сентября по 14 октября 1808 года в Тюрингии по желанию Наполеона Бонапарта и при участии Александра I, и его общении с двумя императорами. Там-то он предстал перед ними «при полном параде».
При всём скептическом отношении Венедикта Ерофеева к большинству декабристов он оценил предсмертное письмо одного из них — Кондратия Фёдоровича Рылеева[201], адресованное жене. Это письмо, приведённое в книге Михаила Константиновича Лемке[202] «Николаевские жандармы и литература 1826—1855 годов», цитировали почти наизусть многие из его ближайшего окружения. Как-никак при достаточно скептическом отношении Венедикта Ерофеева к декабристам он вряд ли отнёсся безразлично к искреннему раскаянию человека перед казнью. Тем более что этот человек был поэтом. В «Записных книжках 1966 года», как убедился читатель, содержится немало рассуждений о декабристах. Есть в них и запись о предсмертном письме Кондратия Рылеева: «Предсмертное письмо Рылеева жене Наташе начинается так: “Я нахожусь в таком утешительном спокойствии, что не могу выразить. О, милый друг, как спасительно быть христианином!”»30. Позволю себе сделать небольшую поправку: «Письмо Кондратия Рылеева начинается не с этих процитированных Венедиктом Ерофеевым строк».
Вернусь в первую четверть XIX века и обращусь к тексту этого письма. Может быть, оно поможет читателю лучше понять, почему Венедикт Ерофеев не стал диссидентом. Он знал, что любые революционные социально-политические пертурбации, сопровождаемые сломом всего и вся, попранием моральных принципов, ничего хорошего людям не приносили и не принесут.
Итак, письмо Кондратия Рылеева жене:
«Бог и Государь решили участь мою: я должен умереть и умереть смертию позорною. Да будет Его святая воля! Мой милый друг, предайся и ты воле Всемогущего, и Он утешит тебя. За душу мою молись Богу. Он услышит твои молитвы. Не ропщи ни на него, ни на Государя: ето будет и безрассудно и грешно. Нам ли постигнуть неисповедимые суды Непостижимого? Я ни разу ни взроптал во время моего заключения, и за то Дух Святой дивно утешал меня. Подивись, мой друг, и в сию самую минуту, когда я занят только тобою и нашею малюткою, я нахожусь в таком утешительном спокойствии, что не могу выразить тебе. О, милый друг, как спасительно быть христианином, благодарю моего Создателя, что Он меня просветил и что я умираю во Христе. Ето дивное спокойствие порукою, что Творец не оставит ни тебя, ни нашей малютки. Ради Бога не предавайся отчаянью: ищи утешения в религии. Я просил нашего священника посещать тебя. Слушай советов его и поручи ему молиться о душе моей... Ты не оставайся здесь долго, а старайся кончить скорее дела свои и отправиться к почтеннейшей матушке, проси её, чтобы она простила меня; равно всех своих родных проси о том же. Катерине Ивановне и детям её кланяйся и скажи, чтобы они не роптали на меня за М[ихаила] Щ[етровича]: не я его вовлёк в общую беду: он сам ето засвидетельствует. Я хотел было просить свидания с тобою; но раздумал, что б не расстроить себя. Молю за тебя и Настиньку и за бедную сестру Бога, и буду всю ночь молиться. С рассветом будет у меня священник, мой друг и благодетель и опять причастит. Настиньку благословляю мысленно Нерукотворным образом Спасителя и поручаю тебе более всего заботиться о воспитании её. Я желал бы, чтобы она была воспитана при тебе. Старайся перелить в неё свои христианские чувства — и она будет щастлива, несмотря ни на какие превратности в жизни, и когда будет иметь мужа, то ощастливит меня в продолжение восьми лет. Могу ль благодарить тебя словами: они не могут выразить чувств моих. Бог тебя наградит за всё. Почтеннейшей Прасковье Васильевне моя душевная искренняя предсмертная благодарность. Прощай! Велят одеваться. Да будет Его святая воля. У меня осталось здесь 530 р. Может быть, отдадут тебе.
Твой истинный друг К. Рылеев»31.
После цитирования Венедиктом Ерофеевым фрагмента этого письма он делает следующую запись: «Члены Верховного Суда архиереи отказались подписать смертный приговор декабристам: “Поелику мы духовного сана, то к подписанию оной приступить не можем”. Остальные члены В. Суда — подписали»