Вообще в селе Елшанка семей, носящих фамилию Гущины, было немало. Ещё больше — Ерофеевых. Почти каждая семья состояла из кучи детей и родственников. Вот почему, чтобы вконец не запутаться, кто есть кто в этой массе однофамильцев, в ход пошли прозвища. Словно многоводная река вдруг растеклась на множество ручьёв. Теперь всякий из них существовал сам по себе и со своим названием. Такова уж крестьянская психология. Одна тенденция, впрочем, проглядывала яснее ясного. Гущины и Ерофеевы открещивались от своих однофамильцев как могли. Они уверяли других жителей Елшанки, что никакого родства между ними не было и нет.
Недаром, как вспоминает Нина Васильевна Фролова, родню их отца, включая его братьев и сестёр, называли Костевами (с ударением на «е»), чтобы отличить от остальных сельчан с фамилией Ерофеев. По-видимому, прозвище это появилось по имени прадеда писателя — Константина или Кости, а может быть, по имени пращура, существовавшего в ещё более давние времена.
Село, где жили предки Венедикта Ерофеева, было богатым. В нём находились две школы и училище. При обучении большое внимание уделялось арифметике и чтению, преподавалось пение, рукоделие, садоводство. В библиотеке училища были книги по сельскому хозяйству, книга для начального обучения церковнославянскому языку, Псалтырь, часослов, из наглядных пособий глобус, три географические карты, картины, точнее репродукции, Василия Павловича Шрейбера[231] к Священной истории Ветхого Завета. Право пользоваться библиотекой имели ученики и окончившие училище. К 1894 году подавляющая часть населения была грамотна. Служить в елшанский храм во имя Святителя и Чудотворца Николая приезжают благочинный из села Качкарлей протоиерей Павел Михайловский с псаломщиком Остроумовским.
С появлением на свет Василия Константиновича семейное древо Ерофеевых получает чёткое очертание. Каждый новый листочек на нём оформляется соответствующей записью в метрической книге, а при советской власти — отделами записей гражданского состояния.
Нина Васильевна Фролова восстановила родословные двух семей — Ерофеевых и Гущиных. Василий Константинович Ерофеев (дед Венедикта Васильевича Ерофеева) женился на крестьянской девице Дарье Афанасьевне Кузнецовой. Его дом находился рядом с домом дворянина тоже по фамилии Ерофеев. Дома были большие, добротные, с очень красивыми резными наличниками и глухими ставнями. У каждого дома находился колодец. Срубы колодцев были дубовые. По поводу осиновых срубов существовала поговорка: «Осина не лесина, коза не скотина, а баба не человек». Василий Константинович работал управляющим у дворянина Ерофеева.
Всего в его семье было восемь детей, из них пятеро сыновей — Василий Васильевич (1900—1956), Иван Васильевич (1891—1979), Николай Васильевич, Степан Васильевич, Павел Васильевич (1914—1998) и три дочери — Наталья Васильевна, Евдокия Васильевна и Марина Васильевна (1902—?).
Братья Ерофеевы, по воспоминаниям Нины Васильевны Фроловой, были рослые, светловолосые, голубоглазые, кроме кареглазого, низкорослого Ивана. По её же рассказам, Евдокия, тётя Дуня, по мужу Евсеева, обладала весёлым нравом и любила пошутить. Своего сына Александра, подводника, в письмах к нему называла «милая моя полундрачка».
Младшую дочь Василия Константиновича Марину в семье и селе называли ласково — Маришей.
Василий Васильевич Ерофеев, отец Венедикта Васильевича, родился 22 июля 1900 года. В связи с этим событием в метрической книге Симбирской духовной консистории сделана запись: «22 июля 1900 года родился, а 23 июля крестился младенец Василий, однодворца Ерофеева Василия Константиновича и законной жены его Дарьи Афанасьевны. Крёстные: однодворческая девица Ерофеева Федосья Константиновна и крестьянин Кузнецов Иван Афанасьевич. Таинство свершил священник Иоанн Архангельский и псаломщик Михаил Воецкий».
Рассматривая историю появления на свет Венедикта Васильевича Ерофеева, со слов Нины Васильевны Фроловой расскажу о роде их матери — Анны Андреевны, в девичестве Гущиной. Каждому браку сопутствует множество обстоятельств, в результате которых он в конце концов осуществляется. К слову сказать, любовь с первого взгляда далеко не всегда оказывается его основной причиной. Любовь любовью, но крестьянская жизнь вносит свои требования и поправки в сферу высоких чувств.
Крестьянский род Гущиных жил рядом с храмом. Когда звонил колокол, его громкие звуки разносились далеко. Дед Венедикта Васильевича по материнской линии, Андрей Прокопьевич Гущин, был красив, имел хороший голос и пел в церковном хоре.
Его жена крестьянка Дарья Матвеевна Гущина родила пятерых детей — все девочки. В феврале 1887 года родилась старшая дочь Евдокия Андреевна (ум. 1981). В августе 1891 года появилась на свет Васса Андреевна (ум. 1972). Таинство крещения сестёр совершил священник Алексей Топорнин с псаломщиком Алексеем Тресвятским по отчеству Венедиктович. Последний со временем станет священником Единоверческой церкви[232] села Головина. Брат Алексея Венедиктовича священник Александр Тресвятский[233] также приезжал в Елшанку. Возможно, приезжал и их отец Венедикт Тресвятский, первый священник в построенном в селе православном храме.
Затем на свет божий появилась Ольга Андреевна (1895— 1920). Через три года, 7 марта 1898 года, родилась Анна Андреевна (ум. 1972), мать Венедикта Ерофеева. 11 марта таинство её крещения совершил отец Иоанн Архангельский с псаломщиком Михаилом Воецким. Самой младшей сестрой была Наталья Андреевна (1903—1981). Отец девочек Андрей Прокопьевич Гущин, крестьянин села Елшанки, умер от чахотки молодым. В метрической книге Симбирской духовной консистории сделана запись за 1906 год: «умер 2-го января, похоронен 4-го января».
Тамара Васильевна Гущина, старшая сестра Венедикта Ерофеева, вспоминала: «Осталось пятеро детей — все девочки. Опеку над сиротами взяла на себя семья священника Иоанна Хрисанфовича Архангельского, единственная интеллигентная в селе. Старший сын, Владимир Иванович Архангельский, был протодьяконом сызранского собора (в честь Казанской иконы Божией Матери. — А. С.), а в 1913 году, после победы на Всероссийском конкурсе басов, стал протодьяконом храма Христа Спасителя в Москве. По рассказам мамы, он был красавец, многие московские дамы ходили в храм не только ради молитв, а чтобы послушать его великолепный голос и полюбоваться на его стать. Дочь Архангельских, Мария, окончила университет и преподавала в елшанской школе. Наша мама была подругой младшей дочери Кати. В доме Архангельских была хорошая библиотека, выписывались популярные журналы. И мама, и её сестра Ольга очень любили читать: библиотека священника была в их распоряжении. Впоследствии Ольга сдала экстерном за гимназию экзамены и стала учительницей. Мама же всегда удивляла меня хорошим знанием русской истории и литературы, хотя ей удалось окончить только три класса церковно-приходской школы»5.
Сохранилась запись о крещении Екатерины, дочери Иоанна Хрисанфовича Архангельского, родившейся 4 ноября 1898 года.
Судьба Владимира Ивановича Архангельского сложилась трагически. Как рассказала мне Нина Васильевна Фролова, во время гонений на служителей церкви его не расстреляли, а вынудили отказаться от сана и заставляли периодически работать ассенизатором. Делали это исключительно с воспитательной целью: чтобы знал своё место и не думал, что он Шаляпин. Такая полная унижений жизнь, понятно, здоровья не прибавляет. Вот Владимир Иванович вскоре и умер — в 1926 году.
Судьба красавицы Евдокии Андреевны, тёти Дуни, сложилась также не лучшим образом. В бытность её жительницей Елшанки она звалась Авдотьей. При переезде в Москву она сменила своё деревенское имя на городское — Евдокия. Как вспоминает Нина Васильевна, её, как самую старшую в семье, выдали замуж в 16 лет за односельчанина Карякина. Он был психически нездоровым человеком. По рассказам Нины Васильевны, ложась спать, клал под подушку на всякий случай топор. Можно представить, каково было находиться с ним в одной избе его жене и дочке Татьяне!
Евдокия Андреевна, долго не размышляя, взяла в охапку ребёнка и уехала в 1913 году в Москву к своему другу детства и юности — Владимиру Ивановичу Архангельскому. Её бегству от сумасшедшего мужа помог его отец Иоанн Хрисанфович. Она была при Владимире Ивановиче до самой его смерти. Как могла, облегчала ему жизнь. С Евдокией Андреевной Карякиной ещё будут встречи на страницах этой книги. Судьба крепко связала её с семьёй своей сестры.
Ольга Андреевна была в отца, красивая и талантливая, но судьба её оказалась трагической: в припадке ревности её застрелил муж.
Анна Андреевна Гущина дружила также с Натальей, старшей дочерью Василия Константиновича и Дарьи Афанасьевны Ерофеевых.
Церковь действовала в селе до 1920 года. В тот год храм закрыли и превратили в Народный дом. Метрические книги с записями были переданы в сельсовет. Что стало с семьёй Архангельских, неизвестно.
Вернусь к воспоминаниям Тамары Васильевны Гущиной: «Дед по отцовской линии, Ерофеев Василий Константинович, был против женитьбы старшего сына Василия на нашей маме. Папа уехал искать счастья на Север, в Кандалакшу, и через несколько месяцев вызвал маму к себе. Так семья наша стала кочевать со станции на станцию: Кандалакша, Пояконда, Чупа, Хибины. Отец работал дежурным по станции»6.
Семья Василия Константиновича относилась, судя по всему, к небогатым, но «крепким» крестьянам. К моменту своего ареста во второй половине 1941 года в его собственности находились дом с надворными постройками, корова и три овцы. В 1920-е годы он владел участком земли в 12 десятин, лошадью, коровой и пятью овцами.
Конец 20-х годов XX столетия стал рубежом, отделившим старую крестьянскую Россию от России новой, советской. Это в полной мере ощутили на себе крестьяне всей страны, в том числе и жители Елшанки. Продразвёрстка и продналог выжимали из своих родовых мест самых зажиточных и самостоятельных крестьян. Во времена нэпа (1921—1928) для освоения центральной части Кольского полуострова использовался метод железнодорожной колонизации, широко применявшийся в Канаде при заселении новых земель