[219]. А пока что мы с любезного разрешения Павла Павликовского публикуем комментированную расшифровку той небольшой части интервью, которая вошла в его фильм.
Павел Павликовский (далее – ПП): Вам не жаль, что ваша жизнь получилась так, как она получилась?
<Ерофеев пробует ответить, но не работает голосовой аппарат, Галина Ерофеева (Носова) поправляет контакт, аппарат включается.>
Венедикт Ерофеев (далее – ВЕ): Мне показалось, совсем пиздец…[220]
ПП:Если вам жаль, что так ваша жизнь получилась…
ВЕ: Да нет. Жизнь получилась такой, какой она получилась. Мне наплевать.
ПП:Вы приехали в Москву с Кольского полуострова с золотой медалью, окончив школу на отлично?
ВЕ: Я приехал <в Москву>, как только мне было 16 лет. Как дуралей. И очень хотел поступить в Московский университет. Я думал, что это храм науки. Вот этот, который был воздвигнут в пятьдесят пятом году, ебёна мать[221]. Я вошел. «Направо – … (показывает мимикой) Налево – делай…!» Ну и все такое. Я подумал: «Куда-то, может, я не туда попал?»[222]
Я стал читать Лейбница, а уже, во-вторых, стал выпивать[223]. Так что ничего страшного.
ПП:А что Лейбниц имеет общего с питием?
ВЕ (смеется): До чего глупый человек![224]
ПП:Как окончилась ваша карьера в университете?
ВЕ: Очень просто. Я просто перестал ходить на военные занятия. Я сказал: «Ни хуя я на ваши военные занятия ходить не буду». Наш майор сказал: «Ерофеев, самое главное в человеке – это выправка». Я говорю: «Это фраза не ваша, это фраза Германа Геринга[225]. И между прочим, его в ноябре сорок шестого года повесили»[226].
Вот с тех пор началась ненависть (улыбается). И изгнание[227].
ВЕ: «<Очень> смешно! Чрезвычайно смешно! Ерофеев очень шутить любит!» Никакого трагизма они не обнаружили. Они, скоты, вообще ничего не обнаружили[228].
ВЕ: Я навсегда в Абрамцеве <нрзб>. В Москве меня воротит, тошнит. Почему-то в Москве постоянно тянет меня «шлепнуть». А здесь я гуляю, как бешеный кобель, кружу по лугам(?), по сугробам, по лесам, форсирую мелкие и крупные речки…[229]
ПП:Вы построили «Москву – Петушки» как Евангелие.
ВЕ: Боже упаси! Я их написал без всякой претензии. Как, впрочем, писал и до этого, и после этого. Писал, опять же, только для ближайших друзей. Чтобы их потешить и немножко опечалить. Восемьдесят страниц потешить, а потом десять страниц настолько опечалить, чтоб они забыли о <веселье>…
ПП:Все ваши книги кончаются ужасом?
ВЕ: «Тит Андроник» трагедия…[230] Или там «Испанская трагедия»[231], она кончается полной гибелью всех персонажей. А тут все-таки еще остаются в живых кое-кто (улыбается)[232]. И вот я решил исправить эту ошибку. В пьесе, которую я намерен написать вот здесь вот, лежа вот в этой постельке, никто в живых не останется (улыбается)[233].
…и…
Орехово-ЗуевоДокументы Венедикта Ерофеева[234]
«Помню, лет десять тому назад я поселился в Орехово-Зуеве…» – так, подъезжая к платформе Чухлинка, Веничка Ерофеев начинает рассказ о своей деликатности[235]. Его электричка едет из Москвы в Петушки осенью 1969 года, – отнимем от этой даты десять лет – и обнаружим, что писатель Венедикт Ерофеев в очередной раз передал соименнику-герою часть собственной биографии. Действительно, как раз осенью 1959 года студент первого курса филологического факультета Орехово-Зуевского педагогического института (ОЗПИ)[236] Венедикт Ерофеев приступил к занятиям. Поселился он, разумеется, в институтском общежитии.
Год с небольшим, когда Ерофеев числился орехово-зуевским студентом, относится к наименее исследованным периодам биографии писателя. Приобретенные здесь близкие подруги, Юлия Рунова и Валентина Еселева, мемуаров не оставили[237]. Сам Ерофеев не упомянул учебу в ОЗПИ в итоговой «Краткой автобиографии»[238], обошел ее и в обширных интервью Дафни Скиллен и Леониду Прудовскому[239]. «Об Орехово-Зуеве он вообще молчал и ничего нигде не говорил», – отмечал в разговоре с нами Борис Сорокин, подразумевая уже «позднего» Ерофеева, ведь сначала, по словам Сорокина, «Веня меня страшно интриговал Орехово-Зуевом. Он там учился и рассказывал мне, какие они устраивали жуткие вещи»[240]. Про жуткие вещи Борис Сорокин говорил, конечно, с иронией – усмотреть что-то страшное в пересказываемых им байках об анархических шалостях Ерофеева и его сокурсников могли разве что начальство ОЗПИ и опекавшие институт «идеологические органы».
Как бы то ни было, тот факт, что орехово-зуевская жизнь отразилась в двух главных произведениях Ерофеева – «Москве – Петушках» и «Вальпургиевой ночи» (протагонист которой Лев Гуревич неслучайно носит фамилию сокурсника и приятеля Ерофеева по ОЗПИ), – говорит о том, что этот этап его биографии тоже заслуживает внимания.
Почему Ерофеев, выстраивая автобиографический канон, умалчивал об учебе в ОЗПИ? За какие именно проступки он был отчислен и почему вообще принял решение поступать именно в этот вуз? Об этом пока можно только гадать, перебирая скудные свидетельства, большая часть из которых сводится к байкам самого Ерофеева в изложении его впоследствии приобретенных друзей и приятелей, – взгляд через не очень надежную оптику[241].
Тем ценнее для исследователей даже немногие крохи достоверной информации, которые можно добыть об этом периоде жизни писателя[242]. За предоставленную возможность работать с личным делом Венедикта Ерофеева я благодарю ректора Государственного гуманитарно-технологического университета (г. Орехово-Зуево) Н. Г. Юсупову и начальника архивного отдела ГГТУ Е. А. Колмогорову.
Медицинская справка для поступающего в высшее учебное заведение или техникум
<Дата:> 11 июля 1959 г.
1. Выдана: Поликлиникой г. Славянска[243]
2. Наименование вуза, куда представляется справка: Педагогический институт
3. Фамилия, имя, отчество: Ерофеев Вен<е>дикт Васильевич
4. Год рождения: 1938
5. Пол: М
6. Находится под медицинским наблюдением в данном учреждении (указать с какого и по какое время): Нет
7. Перенесенные заболевания (указать какие и когда): не болел
8. Перенесенные травмы и операции (указать какие и когда): не было
9. Состоит на диспансерном учете (указать где, с какого времени, по какому поводу): нет
10. Занимался ли физкультурой (в школе, вне школы, участие в соревнованиях, сдача норм БГТО и ГТО): <графа не заполнена>
11. Физкультурная группа: общая
12. Объективные данные и состояние здоровья в настоящий момент: противопоказаний к учебе нет. <Подпись врача>
13. Данные рентгеновских и лабораторных исследований: 11/VII Cor et pulmones[244] в пределах рентгенол<огической> N[245]<Подпись врача>
14. Диагноз и давность заболевания: <графа не заполнена>
15. Дополнительные данные (острота зрения и др.): vod = 1,0 vos = 1,0[246] ЦО N[247] Годен <Подпись врача>
Отоларинголог – годен. <Подпись врача>
16. Произведенные предохранительные прививки (указать когда и какие): <графа не заполнена>
<Подпись врача>
<Печать: Славянская больница им. Ленина>
Производственная характеристика на Ерофеева Венедикта Васильевича, год рождения 1938, беспартийный.
Ерофеев Венедикт Васильевич, работая со 2‐го апреля 1959 года в Славянском отряде Артемовской комплексной геолого-разведочной партии в качестве рабочего, проявил себя прилежным работником, выполняющим норму выработки ежемесячно на 110–115 %.
Дисциплинирован, выполняет общественные поручения.
Мы убеждены, что тов<арищ> Ерофеев В. В. способен и достоин заниматься в высшем учебном заведении.
Начальник Артемовской комплексной геолого-разведочной партии Кашпур[248]<Подпись>
Начальник Славянского отряда Сокирко