Паспарту вздрогнул. Каковы их шансы уцелеть, если они оказались в плену у таких людей?
– Ваш брат хочет вас видеть, полковник, – сказал Ванделер.
Высокий смуглый человек поставил ведро и крикнул в сторону лестницы:
– Мне подняться?
– Нет, – ответил Немо. – И не забудь отойти от коня, когда он придет в себя. Этот наркотик иногда приводит животных в бешенство. Потом обхвати его за шею, только смотри, чтобы он не ударил тебя копытами, и он быстро успокоится.
– Я все помню, – сказал полковник. – Не новичок в этом деле.
– А еще, – добавил Немо, – я хочу, чтобы ты передал весточку в Нессе I. Пусть слушает наши сигналы. В конце концов, мы можем воспользоваться исказителем. Слишком велика вероятность, что полиция или соседи начнут проявлять любопытство. Эти свиньи из Реформ-клуба могут прислать кого-нибудь выяснить, приехал Фогг или нет, если тот не появится в клубе. Коллеги Фогга попытаются спасти его. Наверняка он уже известил их о своем возвращении.
– Почему ты не подумал об этом перед тем, как мы пришли сюда? – спросил полковник, и голос его звучал довольно мрачно.
– Потому, мой дорогой брат, что я надеялся сразу захватить эриданеан. Я не ожидал, что мои помощники окажутся настолько нерасторопными.
– Но ты же был вместе с нами, – возмутился полковник.
– Да. И я должен был сам разобраться с французом. Он не успел бы закричать, и у нас не возникли бы затруднения из-за Фогга и женщины. А теперь, сделай милость, помолчи и выслушай, что еще ты должен сделать.
– Хорошо, – пробурчал полковник.
– Как только передашь мое послание, оставайся в Нессе I. Не нужно, чтобы здесь бродило слишком много людей. Не забывай, Фогг – известный человек, и если бы нам не удалось отвлечь соседей, они сорвали бы это дело.
– Я пропущу все веселье. Может, Ванделер пойдет вместо меня?
– Мне нужно повторить все сначала? – с раздражением спросил Немо. – Ты одет как кэбмен. А представь, если кто-то увидит, что кэбом управляет джентльмен?
– Хорошо, – с неохотой согласился полковник. Он повернулся и направился к ведру.
– Ты можешь подождать, пока я закончу? – послышался резкий голос Немо. – Ты возьмешь один исказитель с собой. В Нессе нет ни одного, и, думаю, будет лучше, если мы переправимся туда, а не в другое место, которое находится слишком близко к центру Лондона.
– О каком исказителе речь? – спросил полковник. – О том, который принадлежал Паспарту, или который сделал ты?
«Который сделал он?» – подумал Паспарту. Вот почему Немо остался в Сан-Франциско! И звон в Лондоне вызвало именно его появление!
Это была печальная новость. Немо мог изготавливать исказители! Но как ему удалось сделать то, над чем безуспешно бились эриданеане и капеллеане уже двести лет? Первые Старейшины привезли с собой несколько исказителей, они все еще оставались в рабочем состоянии, но до сих пор никому не удалось разгадать секрет их изготовления. А желание разобрать исказители на части, чтобы изучить их конструкцию, невозможно было осуществить – стоило открыть крышку, и устройство взрывалось.
Исказатель, который был у Хеда! Возможно, это его изготовили недавно? И, возможно, Хед устроился обычным коком на маленькое торговое судно, а не сел на большой пароход, так как мог оказаться там под наблюдением эриданеан? Возможно, он поступил так, потому что руководителю эриданеан стало известно о его намерении отправиться в Европу с исказителем?
Но откуда Немо получил знания, чтобы изготовить новый исказитель? Разумеется, существовали чертежи. Но где он их раздобыл? У Хеда? Но Фогг тщательно осмотрел всю одежду и тело Хеда, а затем они вместе с Паспарту обыскали самого Немо. Однако по возвращении на «Генерала Гранта» они больше не обыскивали Немо.
Мог ли Немо раздобыть чертежи с тела Хеда, пока они разоружались и приводили «Марию Селесту» в надлежащий вид? После обыска он приближался к Хеду всего один раз – когда помогал Фоггу сбросить тело за борт.
Каким-то образом ему все же удалось достать чертежи. И он изготовил два новых исказителя в Сан-Франциско, пока Фогг и его спутники ехали на восток страны. Один исказитель ему пришлось оставить. Второй он забрал со собой во время переброски, осуществленной, без сомнения, с помощью устройства, которое привез в Лондон агент из Китая.
И он принес этот новый исказитель в дом Фогга на случай, если ему не удастся завладеть устройством Паспарту.
Полковник поднялся вверх по лестнице, а через минуту вернулся. Уходя из дома, он громко хлопнул дверью.
– Глупец! – крикнул ему вслед Немо. – Он когда-нибудь научится уходить тихо?!
Ванделер посмотрел в окно. Он вскрикнул и крепко сжал в кулаке занавеску. А затем пробормотал:
– Идиот!
Развернувшись, он подбежал к лестнице и закричал:
– У вашего брата неприятности!
Паспарту услышал тяжелые шаги Немо, бежавшего в комнату, окна которой выходили на улицу. Через мгновение его сапоги застучали по полу, когда он вернулся и начал спускаться с лестницы. Он подошел к занавешенному окну, грубо оттолкнул Ванделера в сторону и посмотрел на улицу.
Выругавшись, Немо сказал:
– Я же предупреждал! Чтобы он отошел в сторону.
Снова выругавшись, Немо подбежал к двери, открыла ее, после чего сразу же закрыл.
Паспарту услышал пронзительное ржание, цокот копыт и крики. Постепенно крики, доносившиеся с улицы, стихли.
Ванделер тоже выругался.
– Животное сбило его с ног и переехало кэбом. – Он повернулся к Немо. – Что будете делать?
– Вот дурак! – сказал Немо. – Он за это поплатится!
– Он уже поплатился, – сказал Ванделер. – Это жалкое ничтожество без сознания.
– Как он мог дослужиться до полковника, еще можно понять, если знать уровень интеллектуального развития генералов на службе Ее Величества, – сказал Немо. – Но как я могу приходиться братом ему и еще одному идиоту, можно объяснить лишь тем, что у нас разные матери!
– Я этого не знал, – пробормотал Ванделер. – Теперь ясно, почему вашего брата тоже зовут Джеймсом.
– Это постоянно приводит к путанице, – сказал Немо. – Она настаивала на том, чтобы назвать его в честь своего отца, несмотря на возражения моего отца!
Лицо Немо приобрело еще более суровое выражение.
– Но к делу все это не имеет никакого отношения, – сказал он.
Немо поднялся по лестнице. Вероятно, для того, чтобы рассказать о случившемся тому, кто остался дежурить у двери в комнату Фогга.
Паспарту застонал из-под кляпа. Если бы мистер Фогг и Ауда знали о том, что сейчас происходит, они могли бы предпринять попытку к бегству. Им, возможно, удалось бы выбраться, пока у двери оставался всего один человек.
19
Ауда находилась у себя в комнате и размышляла о том, решится ли Филеас Фогг сделать ей предложение.
Если ее вызовут на новое задание, она может больше не увидеть его. Если он не попросит ее руки в ближайшее время, то другого случая ему, возможно, не представится, даже если у него возникнет такое желание. Вероятно, он медлил из-за того, что она была парсианкой. Однако Ауда вполне могла сойти за европейку, а их дети походили бы на европейцев еще больше, чем она.
Впрочем, Ауда сомневалась, что молчание Фогга связано с ее восточным происхождением. Какое Фоггу дело до мнения остальных? Нет, сложность заключалась в его неспособности выразить свои самые глубокие чувства. Вследствие невероятного самообладания, он с трудом мог проявлять свои истинные желания.
Фогг у себя в комнате думал о том, чтобы предложить руку и сердце Ауде. Но какую жизнь он мог ей обеспечить? Это правда, что с появлением детей она больше не смогла бы участвовать в миссиях. Однако это не принесло бы ей душевного спокойствия. Ведь он будет уезжать надолго, часто подвергаться риску, в том числе, и смертельному. Более того, если капеллеане выяснят, где она живет, они убьют ее, а, возможно, и ее детей.
Как раз в этот момент Фогг и Ауда услышали крик Паспарту.
Фогг выбежал в коридор с револьвером в руке. Спустя несколько секунд из своей комнаты вышла Ауда. В руке она держала шестизарядный кольт.
Фогг жестом велел ей идти в другой конец коридора, чтобы она могла взять на прицел каждого, кто попытается подняться по лестнице для слуг. Сам он поспешил к большой центральной лестнице. Пока он бежал, до него донесся громкий топот. Он оказался на лестничной площадке как раз вовремя – трое мужчин уже поднимались на второй этаж, у всех было оружие, которое Фогг опознал как духовые пистолеты. Он также узнал этих двоих. Один был его соседом – беспутным баронетом сэром Гектором Осбалдистоуном. Другой – Немо. Тот сорвал с глаз маску, закрывавшую ему половину обзора, а также накладной нос и фальшивые усы.
Фогг и Немо выстрелили почти одновременно, но оба промахнулись. Трое на лестнице отступили назад.
За спиной Фогга прогремел выстрел. Он обернулся и увидел дым, клубящийся вокруг револьвера Ауды. Сама Ауда попятилась, пока не уперлась спиной в стену. Она выронила оружие и стала сползать вниз, зажимая ладонью правое плечо. Кровь просачивалась между пальцами ее левой руки.
С криком «Ауда, Ауда!» Фогг побежал к ней по коридору. Ауда была бледна, взгляд – затуманен, она с трудом прошептала:
– Пуля только задела меня.
Фогг убрал ее руку и увидел, что пуля не только поцарапала кожу. Скользнув по ее груди с правой стороны, она вонзилась в тело прямо под ключицей. Судя по всему, пуля прошла навылет, не задев лопаточной кости, но он не мог сказать наверняка. Ауда истекла кровью из обеих ран, и вскоре это могло привести к глубокому шоку или даже смерти, если он не остановит кровотечение.
Но если бы Фогг занялся ею, враги беспрепятственно поднялись бы по лестнице.
Ауда больше не могла находиться на своем посту, а Фогг был не в силах оборонять обе позиции одновременно. Оставался только один выход.
Фогг поднял ее на руки и понес по коридору в свою комнату. Кровь, стекая, оставляла следы на полу. Но и с этим он ничего не мог поделать.