— И что это мы, из дикого леса дикая тварь, испугались? А? — поинтересовалась я, пытаясь осознать тот факт, что мне достался не самый смелый волк. Он явно сидел в кустах, в позе неудобной и смешной, выставив хвост свечкой в тот момент, когда другим волкам раздавали храбрость.
Услышав упреки, волк что-то буркнул, прижав уши, а потом встал в стойку, словно нас окружило полчище врагов и он готов тут же всех растерзать. Но вокруг были только дети, одинокий кот, решивший стереть язык о бубончики, квохчущие на скамейке бабушки.
— Смотри, как нализывает! — усмехалась Матвевна, глядя на серого чистюлю. На скамейке уже не было свободных мест, а какая-то старушка принесла с собой стульчик, чтобы не отдаляться от коллектива. — Я в прошлый раз яйца по писят брала. Хорошие. Правда, пока донесла — разбила два.
Кот отвлекся, пристально посмотрел на бабушек и принялся вылизывать свою лапу.
— Лапки куриные брала. Пробовала сварить. Плохие, не бери! — покачала головой сухонькая старушка в цветном платке. Кот посмотрел на бабушек и опустил лапу, а потом, завидев нас, шмыгнул в траву.
Волк домой не хотел, поэтому замедлился настолько, насколько можно. Он обнюхивал каждую травинку, двигаясь со скоростью пять сантиметров в пять минут. Я попыталась утянуть его домой, но проще дотащить заядлого холостяка до загса, чем это упрямое животное до квартиры. Такое чувство, словно веду бычка на убой, но после получасовой войны я уже озверела настолько, что волоком тащила волка по лестнице на свой этаж, награждая его такими эпитетами, от которых одна половина соседей перестанет со мной здороваться, а вторая половина посчитает преемником того самого «сидящего марафонца» из квартиры сверху. Открыв дверь, впихнув волка, я едва успела закрыть дверь, как передо мной стоял самодовольный и грозный мужик.
— Он не испугался! — набросился на меня оборотень, сверкнув глазами. — Мы просто не трогаем щенков! Оборотни ничего не боятся! Запомни это на всю жизнь!
— Ага, — согласилась я, понимающе улыбаясь.
— Мой зверь ничего и никого не боится! — хвастался Рудольф, горделиво глядя на меня. — Он — моя гордость! Такого зверя ни у кого нет из стаи! Просто ты еще не видела его во всей красе! Ничего, как только мы поженимся в полнолунье, ты сможешь гладить моего зверя сколько угодно!
Мм… Мы точно сейчас о волке? Точно-точно?
— Слушай, а могу ли я отказаться от свадьбы? — осторожно начала я, как бы намекая, что вовсе не прочь снять кольцо. В носу почему-то дико свербело, а на глаза выступили слезы. В последний раз это было тогда, когда я была в гостях у одного ротвейлера. Не знаю, как насчет владельцев недвижимости, но то, как фильтровал гостей на входе очень переборчивый пес, сомнений, кто в доме хозяин, не оставалось. — Понимаешь, такому зверю нужна волчица… Да. А что я? Я не маг, не красавица, у меня вообще аллергия на шерсть! Апчхи! Фу ты! У меня действительно аллергия на шерсть!
Вот так и в прошлый раз. Сначала вроде ничего, а потом нос набух, глаза раскисли, заслезились и защипали, приводя меня в состояние расклеенности.
— Не гладь против шерсти! — зловеще предупредил оборотень, беря меня за подбородок. — Ты же знаешь, что мы с тобой — истинная пара!
— Мм… Я не уверена в истинности нашей пары, — я чувствовала, как закладывает нос и становится трудно дышать. Глаза начинали чесаться, а мне неумолимо захотелось чихнуть. Где-то у меня были таблетки от аллергии. — Нужна… мм… экспертиза… На подлинность… Сам понима… а… а… Апчхи!.. ешь.
— Есть очень древний способ! Ты обязана почувствовать имя моего зверя! — произнес Рудольф, но пока что я чувствовала исключительно то, что у меня аллергия на некоторый тип мужчин.
— Мой зверь жесток и беспощаден! Назови его имя! — понизил голос до угрожающего шепота оборотень, глядя мне в глаза, словно гипнотизируя. — Он настигает мгновенно, хватает так, что ты даже сначала не можешь понять, что произошло, но потом становится уже поздно… Ты знаешь, что будет кровь! Много крови! Он вызывает мучительные спазмы жертвы! Ты знаешь, что один его укус, и ты станешь жаждать крови, жаждать жертвы!
Через пять минут я высыпала аптечку на стол, звеня блистерами и внимательно читая названия. Где-то в коридоре слышался пронзительный вой. Еще бы! Нормального волка ПМСом не назовут! Согласна, не очень приятно, что все ищут значение своего имени в справочнике имен, а он в медицинской энциклопедии.
Я терпеливо ждала, когда таблетка подействует, думая о том, что радость со слезами на глазах мне не нужна. Меня что-то кольнуло в ногу, я шлепнула по ней, пытаясь понять, какой бессовестный комар решил позариться на меня в такой момент. Может, это и есть совесть? Увы, не комар.
— Ты куда? — снова настороженно спросил меня конвоир, когда я решила сходить за хлебушком в соседний магазин, заедаемая чужими блохами и совестью.
— В магазин! — закатила глаза я, чувствуя, как разбухает мой нос, который нещадно свербит и намеревается расчихаться. — За хлебушком!
— Зверь пойдет с тобой! — рявкнул ревнивец, как будто меня там ждет похотливая очередь и уже нервничает, почесывая огурцы, колбаски и багеты, почему я не иду.
Отлично! Мало того что у меня аллергия на шерсть, так еще и мужик-собака в одном флаконе! Я еще с волком по магазинам не ходила! Да он там взвоет! И вообще, могу смело называть его «мой кобель», причем говорить это ласково и нежно, вытирая сопли от аллергии. Мне можно, ведь мы тут «истинная пара», если что! Апчхи!
Волк, которого я снова пыталась затянуть в ошейник и намотать на поводок, рвался на улицу так, что чуть не вырвал мне руки. Шурша пакетом и ключами, я снова тарахтела по лестнице, молясь не сломать себе ногу.
Как выяснилось, в магазин с собакой, мороженым, сигаретой и на роликах нельзя. Я прямо представила себя со всем вышеперечисленным, а доказывать, что у меня не собака, а волк, было бессмысленно. Пока я стояла в очереди, поглядывая в окно, в магазине играл приемник на волне наивного позитива.
— Гороскоп на сегодня! — радостно вещал женский голос. — Сегодня у нас первый день полнолуния. Итак, Овны… сегодня у вас ожидается…
Дослушав до своего знака, которому сегодня звезды щедро сулили радостные события в виде очень тесного знакомства с потенциальной второй половинкой, флирт, романтику и любовь вплоть до золотой свадьбы. Я тоскливо посмотрела в окно на анонсированного мне судьбой поставщика этих удовольствий. Мысль о том, что сегодня мы сочетаемся законным браком, меня, мягко говоря, не радовала. «А теперь молодые могут обменяться блохами!» — радостно и торжественно заявил в голове женский голос. Увы, блохами я пока не обзавелась, поэтому в этих отношениях ничего предложить не могу.
Очередь двигалась медленно, зависнув, казалось бы, безнадежно, на привередливой и любопытной тетке с полосатой сумкой, которая поставила себе целью перепробовать весь ассортимент печенья. Привязанный к поручню волк уже нервничал, пытаясь освободиться. Надо что-то думать… Если бы в нашем городе был зоопарк, было бы намного проще. Погодите-ка! Измена! Он не простит даже попытки измены… Мои глаза уткнулись в вялые и вяленые сосиски на витрине. Если оборотень поймет, что я ничем не лучше его предыдущей, он от меня откажется. Демон! Вот только тут проблема. Я не знаю, как его вызвать или позвать. Номерок телефона он мне не оставлял…
— Нужно вызвать демона, — прошептала я, а очередь покосилась на меня, усомнившись в моем психическом здоровье. Я прищурилась на ценник колбасы и решила не щадить окружающих своими планами.
— Да, — я сладко улыбнулась, переводя взгляд на бутылки шампанского. Мой взгляд упал на леденцы и прочую дребедень. Кое-какая часть «дребедени» заставила меня покраснеть. То, что оборотень не простит измены, это я знала. Я тоже не прощу себе измены. С оборотнем.
«Сегодня мы поговорим об измене! Звоните, пишите, рассказывайте нам свои истории! Со мной мой соведущий Алексей Пятницкий. Алексей, ты когда-нибудь изменял?» — раздавался голос из приемника.
Волк на улице уже завыл от безысходности, а медленная, как стадо улиток, очередь слегка поредела. Продавщица сонной мухой ползала по витринам и пикала весами.
«… С вами были Алексей Пятницкий и Алена Пятницкая! До новых встреч!»
Мы возвращались домой с покупками. Волк дергался, путался в поводке, заставляя меня тащить не просто пакет, но еще и животное. Не знаю, кто кого должен тащить — волк меня или я волка, но пока что складывалось впечатление, что у волка появился ездовой человек с багажным отделением в виде второй руки и пакета. Внезапно неподалеку раздался взрыв петарды и детский смех. «Бежим, Русик! Давай!» — послышался топот ног, а за углом скрылись мальцы, у которых инстинкт самосохранения слегка запаздывал в развитии. Взрыв поверг волка в состояние «Караул! Хулиганы шкуры лишают!».
Может, наши люди в булочную на волках не ездят, но из булочной-то можно? Не вижу в этом ничего плохого, ибо домчались мы до подъезда с таким ветерком, что оставили бы позади запыхавшихся страуса, гепарда и электрический разряд. Залетев в подъезд с диким воем, альфа стаи чуть не выбил мне входную дверь, скребя ее лапами так, словно пытался вырыть нору. Лес, в котором живет эта храбрая стая, априори безопасен.
Пока оборотень в человеческом обличье кушал свой корм, зачерпывая рукой гранулы и зыркая на меня так, словно я о чем-то догадалась, я невозмутимо красила ногти, приводя себя в порядок, словно действительно собираюсь на свидание.
— Ты куда это наряжаешься? — подозрительно спросил оборотень, закончив с трапезой.
— Слушай, — миролюбиво заметила я, стирая неудачный штрих макияжа и вспоминая павшую в боях со злыми духами косметику. В носу свербело, но я пока держалась на таблетках. — А если девушка, например, любит другого? Нет, я не о себе. Ни в коем случае. А тут ты попался такой «впечатлительный». Ты говоришь, что она — истинная пара, а она, ну например, не хочет быть твоей истинной парой? Как ей быть?
— Что значит, не хочет? — натурально опешил оборотень. — Хочет! Она хочет быть моей истинной парой! Оборотень не терпит отказа! Раз я сказал, что она моя истинная пара, значит, истинная пара! И мне плевать, кого она там любила до меня! Теперь она — моя! И я не отступлюсь!