Я все еще задыхалась, впиваясь пальцами в его рубашку и не зная, отталкивать его или притягивать.
— Ну надо же было начать наш вечер как-нибудь интересно, не так ли, наказание мое? — меня поцеловали в нос, заставив его сморщить.
— Совести у тебя нет! Я перенервничала, а ты… — задыхалась я, пока меня нежно успокаивали и целовали, поигрывая пояском моего халата.
— Перенервничало мое маленькое наказание? — рассмеялись мне на ухо. — И что мне с тобой делать? Я вот тут, как мужчина, слегка запутался в твоем халате и в одном вопросе. Мне хочется одновременно и раздеть тебя, и одеть…
Я представила, тихо выдыхая, как в шапке-ушанке, в трех свитерах, в шерстяных носках, которые через месяц станут валенками, в рейтузах с начесом, в зимних гамашах лежу рядом с демоном, который: «Да, милая, да… Оденься еще теплее! Да, наказание мое, еще шубу в трусы заправь… Все, иди сюда, моя маленькая фантазия!» И наивная чукотская девушка в сорокаградусную жару понимает, что означает «потеть рядом с мужиком».
— Ась-ась? — переспрашиваю я, приподнимая одно лохматое ухо.
— Интересно, что же мне хочется с тебя снять? — игриво продолжал демон, придерживая меня рядом и поглаживая пальцами мое плечо. — И во что мне хочется тебя одеть?
— Давай не ерунди! — возразила я, чувствуя себя крайне неловко. Меня отпустили, подарив нежный поцелуй все еще пылающей адским пламенем щеке, и потерлись носом о мою макушку. — Я потом, когда зарплату получу, тебе все отдам…
Машина уже мчалась по трассе, развивая скорости, граничащие с безумием! Мы влетели в облако тумана, разрывая клубы мглы. Через минуту тормознули посреди оживленной улицы. Ночные фонари со светлячками освещали огромные витрины, волшебные вывески и гирлянды.
— Ничего себе! — У меня перехватило дух, когда я смотрела на первую вывеску, где продавались знакомые бренды по ценам, от которых тут же захотелось отвернуться. Мысль о том, что цены в волшебных мирах куда выше, чем в нашем, заставляла меня задуматься о клетчатых сумках, в которых я честно тащу из нашего мира добро на продажу в волшебном.
Меня галантно завели в первый попавшийся магазин со сверкающей люстрой, похожей на многоярусный торт. Эта красота отражалась в начищенном полу и десятке зеркал в золотых рамках-вензелях, которыми были украшены стены, и блестящих перекладинах витрин, где висели удивительные наряды всех стилей и цветов. Я подошла, украдкой осматриваясь. Скромная зарплата бухгалтера нервничала на карточке, которую здесь наверняка не примут. Она не нервничала только в недорогих магазинах, в которых были распродажи. Вот такая она у меня нервная. А все почему? Потому что еще маленькая! С такой зарплатой можно чувствовать себя королевой исключительно в магазине ношеной одежды.
— Не туда смотришь, наказание мое! — заметил демон, пока я вертела в руках ценник от черного платья.
— Я смотрю, кто изготовитель, — соврала я, понимая, что, судя по цене, его шила сама Коко Шанель на старенькой швейной машинке, зубами откусывая нитку за неимением ножниц. Мой взгляд скользнул по витрине и упал на зеркала… Со всеми этими чудесами я совсем забыла! Мое унылое отражение в зеркале в стареньком домашнем халате, с гнездом на голове и мутным блинчиком вместо лица на фоне дорогого интерьера смотрелось настолько убого, что я нахохлилась, как воробей, и потянулась в сторону выхода в надежде, что никто меня не видел.
— Нет, так дело не пойдет! — усмехнулся демон, тормозя меня. Меня взяли за талию, пока я упиралась босыми ногами.
— Пусти меня! — шептала я, чувствуя, как меня крепко держат. — Не надо! Я не хочу в таком виде… Мне неловко! Стыдно!
— Стыдно, когда видно, наказание мое! — шутливо ответили мне, придерживая, чтобы не сбежала, и запахивая мой халат так, словно меня собирают в экспедицию по тундре. — А когда не видно…
Мне на глаза тут же легла черная повязка. Это было так неожиданно, словно я ослепла! Я ощупывала повязку, пытаясь снять ее с лица, но она плотно закрывала глаза и не хотела сниматься.
— Не стыдно, — прошептал демон, обнимая меня. Ну все, теперь у меня есть мужик-поводырь! — Итак, правила игры такие. Я выбираю тебе одежду на свой вкус и твой страх и риск, лично надеваю ее на тебя, а если мне нравится, как ты выглядишь, то покупаю! Потерпи немного, наказание мое. Ах да, если тебя расстраивают цены — у меня есть роскошная скидочная карта…
— Отлично, — буркнула я в надежде, что мне быстренько кинут какие-то тряпки, я переоденусь, повосхищаюсь обновками для вида. Тем более у него тут скидка…
— Карточка, правда, дома осталась! — рассмеялся демон. — Поэтому мы пойдем в самый дешевый магазин. Здесь все слишком дорого!
— Да! — согласилась я, но в душе меня что-то кольнуло. Странный парадокс! Мне неловко, что на меня тратят деньги, но когда мне предлагают сэкономить, становится почему-то обидно.
Меня взяли на руки и куда-то понесли. Я слышала, как хлопнула дверь, как в лицо ударил свежий воздух. Мы минут пять шли, пока я краем уха прислушивалась к гулу толпы.
— Вот отличное место, — вздохнул демон. — Унылая конура под названием «На тебе, боже, что нам негоже!». Тут продаются всяческие обноски, которые выбрасывать жалко.
Ко мне что-то приложили, пока я переминалась босыми ногами на полу, пытаясь по звуку определить ту сторону, где находится выход. Ко мне снова приложили что-то шуршащее. — Не переживай, наказанье мое! Я выберу самое-самое ужасное и самое дешевое, что только можно найти. Девушка! А есть у вас еще другие размеры этой драной половой тряпки? Или она у вас одна?
— Ты что? — задохнулась я, слыша чьи-то шаги и пытаясь содрать повязку. — С ума сошел?
— Да, да… Как вы думаете, налезет ли эта половая тряпка на мое наказание? — поинтересовался демон, чем-то шурша. — Не переживай, я тут подешевле ищу! О! Смотри-ка! Почти бесплатно!
— Нет… кхе… кхе… — прокашлялся женский голос неподалеку. — Боюсь, что эта… кхе… половая тряпочка у нас… мм… в эксклюзиве.
— А вы поройтесь еще, может, кто-нибудь выбросил что-то похожее? — рассмеялся демон, взяв меня за руку. Я возмущалась, вредничала и требовала вернуть меня домой. — Мы берем еще это платье из туалетной бумаги! Главное, чтобы под дождь не попасть, а то совсем раскиснет! И, пожалуй, вот это из полиэтиленовых пакетов! И можно вон то нищенское рубище! И хламидку с пятном на груди!
Спасибо! Туалетной бумагой я могу обмотаться и сама! У меня есть шесть рулонов! Хватит на целый модный дом «Оригами»! А по поводу целлофановых пакетиков, почему вы думаете, я их собираю? Может, я тут не стратегический запас на случай, когда закончатся мусорные пакеты, а будущую модную коллекцию складирую!
Меня снова взвалили на плечо. Судя по тому, что я нащупала плотную ткань, это была занавеска примерочной.
— А халатик придется снять, — руки скользнули по моим плечам, чтобы осторожно развязать поясок, вызывая у меня волны странного озноба. Я чувствовала теплые руки, которые плавно снимали с меня халат, опуская его на пол. На всякий случай я прикрыла грудь руками, понимая, что после нагретого халатика мне становится как-то зябко.
— Тебе холодно? — прошептал демон, прижимая меня к себе, пока я пыталась снять повязку. — Неужели холодно, наказанье мое? Бедная моя девочка… Совсем замерзла…
По моей шее скользила рука, а чужие губы приоткрыли мои губы, чтобы подарить глубокий, медленный поцелуй. Я целовала в ответ, пытаясь нащупать точку опоры в кромешной темноте повязки.
— Это я мерки снимаю, — прошептал демон, проверяя нежными прикосновениями объем груди, талии и бедер. — Думаю, что размер тебя не разочарует.
Меня приподняли, чтобы посадить на что-то мягкое, осторожно разводя руками мои ноги. Я тревожно сжала колени, а потом почувствовала, как мне бережно надевают на ногу что-то шелковистое, расправляя и не давая мне прикоснуться к чулку, чтобы на всякий случай проверить, что в нем было раньше? Лук или картошка?
— Так, — задохнулась я, понимая, что чулки — вещь парная, поэтому еще один чулок, сопровождающийся нескромными поцелуями, и я развернусь и уйду! Я пыталась нащупать халат, чтобы прикрыться, но его отодвинули подальше.
— Тебе что? — усмехнулся демон, поглаживая результаты. — Руки связать? Я же тебе сказал, наказанье мое, ничего трогать нельзя…
— А можно я тебя за душу потрогаю? — взмолилась я, чувствуя, как мою коленку целуют. — Сними повязку, а? Я тебя по-хорошему прошу!
— Не переживай, — усмехнулся демон, приподнимая меня и даря поцелуй в шею. Я чувствовала, как его волосы щекочут мне лицо и обнаженное плечо. — В них раньше носили лук! Только вытряхнули! Я сейчас все расправлю…
Нет, ну это… ни в какие ворота! Чулки вообще-то ниже… Меня снова поцеловали в губы, все что-то расправляя и расправляя. И это «что-то» было явно не чулками! Я нервно дернулась, слыша легкий смех, который спрятался поцелуем в моей груди.
— Какая разница? Тут кружево и там кружево… Я плохо разбираюсь в кружевах… Не могу понять, почему они постоянно отгибаются? Так задумано? — последние слова утонули в нежном, скользящем по губам поцелуе. Я могла бы ответить на вопрос, почему кружева постоянно отгибаются, даже прочитать многочасовую лекцию на эту тему, но было как-то слегка неудобно. — Я вообще далек от моды… Я как фотограф. Умею только снимать.
Еще немного, и я расправлю невидимые крылья, впиваясь руками в плечи и чувствуя шелковистую ткань дорогого костюма. Было у меня чувство, что в детстве он на куклах тренировался, но интересоваться, как именно, не хотелось.
— Натянуть? — поинтересовался демон, чем-то шурша и продолжая поглаживать мою спину. — Через голову или через ноги?
Авторы древнего пикантного трактата переглянулись. Один даже отвесил другому подзатыльник, мол, как мы могли забыть такую позу! Комиссия циркового училища очень заинтересовалась моими акробатическими возможностями, прикидывая, смогу ли я, в случае чего, заменить бегемота на роликах, или лучше всего направить меня на распил?