Монк прокашлялся, и Элена обернулась, зная, что он получил хорошее медицинское образование во время работы на «Сигму».
– Что-то важное? – спросила Кэт мужа.
Коккалис протянул руку, и Элена отдала трактат ему.
– Определенно, стоило бы прочитать. Но мне и так кое-что известно о янтарной кислоте. Она производится митохондриями в наших клетках как часть энергогенерирующей системы организма. Это то, что сохраняет нам жизнь.
– А зачем Смитсон экспериментировал с «духом янтаря»? – спросила Элена.
Кэт обеспокоенно повернулась к директору Тамму.
– Он проводил эти эксперименты здесь, в Таллинне?
– Да. Боюсь, прочитав его заметки, вы увидите, что ничего особенного Смитсон не обнаружил. Возможно, именно поэтому он оставил рукопись здесь и не стал ее публиковать.
Элена знала, что именно эту тайну Смитсон унес с собой в могилу. Тем не менее, она задавалась вопросом, не оставил ли ученый подсказку в своих записях, которые были уничтожены при пожаре во время Гражданской войны.
Если да, то не мог ли он оставить ключи и в другом месте?
Прежде чем она успела это обдумать, Монк повернулся к жене.
– Кэт, мне кажется, у тебя есть соображения.
Она тихо заговорила, отвернувшись от Тамма и его дочери:
– Судя по записи Маклиша, Смитсон рассказал геологу свою историю о постигшей шахтеров катастрофе здесь, в Таллинне. Вероятно, он завладел артефактом еще до приезда в город.
– Звучит логично, – кивнул Монк. – Но зачем он проводил эти эксперименты?
– Пытался понять, как нечто, пойманное в янтарную ловушку, может вернуться к жизни?.. Нетрудно предположить, что он верил в какие-то не известные ранее свойства самого янтаря – например, в способность поддерживать жизнь.
– И, конечно, потерпел неудачу, – вмешался Сэм. – Физические свойства янтаря не имеют никакого отношения к поддержанию криптобиозных кист. Это чудо встроено в гены.
– Тем не менее он не мог этого знать, – довольно резко сказала Элена, чувствуя желание защитить Смитсона. – И, несмотря на неудачу, был достаточно мудрым, чтобы признать опасность артефакта. Поэтому не завещал его Соединенным Штатам. В то же время находка была слишком удивительна, чтобы ее уничтожить.
– Он действовал как настоящий ученый, – кивнула Кэт. – Осмотрительно сохранял знания для будущих поколений.
– И эту же цель – только в больших масштабах – он ставил перед собой, финансируя создание Смитсоновского института, – кивнула Элена.
– Только почему в Америке? – нахмурился Сэм. – Никогда не мог понять…
– Остается лишь сделать предположение, – пожала плечами Элена. – Смитсон родился в аристократической семье, однако у родителей начались финансовые проблемы, поэтому сверстники так и не приняли его по-настоящему. Думаю, он столкнулся с жесткой кастовой системой Европы и понял, что истинные надежды на грядущую эпоху просвещения связаны с Новым Светом, где ограничения статуса и класса не душат развитие идей.
Элена сама воспользовалась дарами свободного общества: она родилась в семье рабочих-иммигрантов и стала библиотекарем Конгресса.
Мог ли Смитсон вообразить себе такой мир?
Монк вернул разговор к делу:
– Все это замечательно, но если Смитсон уже нашел артефакт до приезда в этот город, то где он его взял?
Тамм с дочкой явно пытались не вмешиваться в обсуждение; тем не менее, услышав вопрос Монка, директор снова подошел к ним. Очевидно, он начинал понимать, что истинная цель гостей отличается от заявленной.
– Простите, если отвлекаю, – осторожно начал он. – Но, как я уже говорил, мне известно, почему мистер Смитсон приехал в Таллинн. Возможно, эта информация поможет вам в поисках.
Элена взглянула на Кэт. Кажется, директор хотел оказать услугу библиотекарю Конгресса США.
Кэт кивнула Элене, явно желая, чтобы та воспользовалась своим авторитетом.
– Директор Тамм, буду с вами откровенна, – начала Элена. – Мы пытаемся установить происхождение некоей находки Смитсона. Речь идет о большом куске янтаря, весом примерно в семнадцать фунтов.
Она развела руки, показывая размер.
Тамм широко раскрыл глаза.
– Такой огромный?.. Неудивительно, что вы намерены включить такой экспонат в юбилейную выставку.
– В идеале, – добавила Кэт, – мы хотели бы получить янтарь из того же места, где Смитсон обнаружил свой… Для подлинности.
– Конечно. Балтийский янтарь – самый лучший, – с гордостью заявил Тамм. – В доисторические времена эти земли, и даже соседнее море, были покрыты обширными сосновыми лесами. Именно из смолы этих гигантских деревьев образовались богатые янтарные отложения. С тех пор куски янтаря постоянно вымывает с морского дна и выбрасывает на берег. Но самые старые и богатые жилы находятся глубоко под землей. Некоторые из них – шириной в несколько метров. Только представьте!
Элена поймала себя на том, что смотрит под ноги, словно ожидая увидеть там широкие золотистые реки.
– Итак, понятно, – продолжал Тамм, – почему мистер Смитсон прибыл сюда в поисках идеального янтаря. Он считался драгоценным камнем, наделенным к тому же магическими свойствами.
– Магическими? – нахмурилась Элена.
– Янтарь ценили за целебные свойства. А еще он защищал от сил зла и не подпускал к людям зверей и чудовищ.
Элена и Кэт переглянулись. Смитсон ставил эксперименты, чтобы проверить эти невероятные россказни. Значит, он не просто искал средство, поддерживающее жизнь, но и пытался выяснить, способен ли янтарь стать защитой от зла.
Или искал спасение от того, что скрыто внутри?
– Хотя мне неизвестно, где именно мистер Смитсон нашел такую глыбу, – вновь заговорил Тамм, – я знаю, каким путем он шел. Позвольте вам показать.
13 часов 27 минут
Кэт вслед за директором подошла к компьютеру Лары.
Будем надеяться, мы узнаем что-нибудь новое.
– Вы слышали про Великий шелковый путь?
– Про древнюю дорогу между Европой и Китаем? – нахмурилась Кэт, не понимая, к чему клонит директор. – По ней перевозили товары…
– Именно. Но существует и другой торговый путь, намного более древний. Ему пять тысяч лет.
Тамм обернулся к дочери и быстро о чем-то заговорил по-эстонски. Лара кивнула, ее пальцы забегали по клавиатуре. На мониторе появилась карта восточной части Европы.
Все подошли ближе.
– Вот это – Великий янтарный путь, – сказал Тамм, указывая на идущую сверху вниз пунктирную линию. – Так драгоценный янтарь перевозили отсюда в Венецию. Оттуда корабли переправляли сокровище через Средиземное море. – Он посмотрел на собравшихся. – А знаете ли вы, что нагрудное украшение Тутанхамона декорировано балтийским янтарем? – Директор сиял от гордости. – Даже древние греки ценили балтийский янтарь, особенно за его мистические свойства. Примерно две тысячи пятьсот лет назад Фалес Милетский потер тканью кусок янтаря – и засверкали искорки. Он назвал эту новую неизведанную силу электричеством, от греческого слова «электрон», которое, в свою очередь, обозначало у них «янтарь».
– Очень интересно, – сказал Монк. – Но какое отношение все это имеет к Джеймсу Смитсону?
– Непосредственное, – Тамм сверкнул глазами, кивая на карту. – Мистер Смитсон начал свое путешествие в Венеции и отправился на север по Янтарному пути. Он намеревался пройти весь путь до Санкт-Петербурга, однако прервал его здесь, в Таллинне. Хотя я не могу сказать, почему он остановился.
Кэт догадывалась. Эксперименты не показали ожидаемого результата, и он отказался от исследования.
Тамм постучал по Таллинну на карте и провел пальцем вниз.
– Мистер Смитсон мог найти свой янтарь в любом из этих мест.
Элена взглянула на Кэт. Скорее всего, он прав.
Она вглядывалась в карту, изучая весь Янтарный путь.
Как же мы найдем месторождение менее чем за три дня?
Подсказка пришла от Лары:
– Мой отец не совсем прав. – Она посмотрела на директора, словно извиняясь. – Мистер Смитсон двигался из Венеции на север. Достигнув Балтийского моря, он сел на парусник и вдоль берега отправился в Таллинн.
– Откуда ты знаешь? – удивленно спросил Тамм.
Девушка снова коснулась клавиатуры.
– Утром я взяла на себя смелость просмотреть оцифрованные бортовые журналы за период, когда мистер Смитсон был в нашем городе. И нашла его имя в списке пассажиров торгового судна, прибывшего из Гданьска.
Кэт придвинулась к монитору и проследила путь до польского города на берегу Балтийского моря.
Монк склонился рядом.
– Если он действительно прибыл оттуда, зона наших поисков значительно сужается.
– Остается лишь половина Янтарного пути, – тяжело вздохнула Кэт. – Все равно очень большая территория.
Монк легонько подтолкнул ее плечом.
– Нам немало удавалось и при худших раскладах.
Что ж, это правда.
Кэт выпрямилась и обернулась к Ларе.
– А вы смогли узнать что-нибудь еще о путешествиях Смитсона?
– Боюсь, что нет. – Лара скрестила руки на груди. – Но Гданьск веками был центром мировой торговли янтарем. Несколько лет назад там основали большой музей янтаря. Они хранят архивные материалы с момента основания первой гильдии янтарных мастеров в тысяча четыреста семьдесят седьмом году. Может встретиться и упоминание о мистере Смитсоне.
– Почти безнадежно, – произнес Монк.
Кэт пожала плечами.
– Как ты говорил, нам немало удавалось и при худших раскладах.
14 часов 01 минута
Пока все готовились к отъезду, Элена расхаживала вдоль стола и смотрела на кипы документов, отражавших жизненный путь основателя Смитсоновского института. Ей казалось, что здесь лежат не бумаги, а его тело.
Неужели это все, что от нас остается?
Смитсон не женился, не завел детей. И хотя его имя запечатлели в камне, почти никто не знал его как личность. Элена взяла со стола пожелтевшую рукопись, пытаясь понять этого человека, пытавшегося при помощи науки сделать мир лучше.