Нет, это возможно, конечно. Если принять как факт, что Ангел — психопат. Причем не просто психопат, а психопат, владеющий древним артефактом. Если так, то все логично складывается.
Складывалось бы! Если бы я был следователем первого года службы, не имеющим ни опыта, ни мозгов!
Ангелов — не сам по себе, а человек Горына. Доверенное лицо из ближнего круга. Его патрон старательно дистанцируется от своего славного криминального прошлого, и ему совсем не нужно внимание, которое ему с избытком обеспечит психопат с тягой к убийствам. Держать такое в тайне от начальника долго не удастся, а тот, стоит ему узнать о шалостях подчиненного, сразу приказал бы от него избавиться. На кой черт приличному человеку такие связи порочные, да?
Ну или Горын в деле. В смысле, он тот самый псих, а Ангел лишь поставляет ему жертв. Так себе версия — преступники, конечно, тоже люди, и тоже страдают психическими заболеваниями, но мне до сих пор не встречались такие на криминальном Олимпе. Естественный отбор — их сжирали раньше, чем они добирались до вершины. А Горын живет и здравствует, значит, под черепушкой у него все в порядке.
Еще бы понять, зачем он или его люди приказали вчерашней шпане на меня напасть…
Ладно, наша сегодняшняя миссия все равно завершилась успехом. Мы ухватили даже не ниточку, а хороший такой канат, который вскоре приведет нас к убийце. А причины и мотивы можно и в более приятной обстановке обдумать. И с коллегами обсудить.
— Леш, выводим этого, — кивнул я на Мохова. — Везем в управу, оформляем. Мне кажется, мальчик заслужил право на жизнь, как считаешь?
— Пусть живет, — великодушно отозвался мой напарник. — А если в отказ попробует сыграть, я попрошу коллег, чтобы к нему в камеру подсадили ценителя мужской красоты.
Посмеиваясь над плоскими полицейскими шутками, мы вывели угрюмо молчавшего задержанного на улицу, усадили на заднем сидении машины, дополнительно зафиксировав его ремнями безопасности, и собрались уже было ехать, как что-то щелкнуло по лобовому стеклу.
Крохотное отверстие я даже заметил не сразу. Дырочку с ровными краями, диаметром самое большое с детский мизинец. А когда обратил на нее внимание, сразу же перевел взгляд на Филиппова.
— Это что такое, — бесцветным голосом произнес следователь, не отрывая взгляд от дырки в лобовом стекле. — Это как.
В первое мгновение я тоже задавался такими вопросами. Чуть позже, убедившись, что напарник жив, а дырка появилась ровно в середине стекла, перестал. Повернулся назад и обнаружил то, что и ожидал — мертвого Мохова с аккуратным отверстием во лбу.
Глава 8
В гостиной собралась вся Секция плюс местный следователь, который на время расследования был прикомандирован к нам. Именно он сейчас и докладывал, как связной с местной полицией.
— Стреляли с двухсот семидесяти метров. Место, откуда был произведен выстрел, обнаружено, это крыша торгового центра, стоящего на границе Ямы. Там сейчас криминалисты работают, но их первичный доклад не обнадеживает. Не обнаружены ни отпечатки, ни следы магии, стрелок даже гильзу с собой забрал. Ствол придется устанавливать по пуле.
Вид у Филиппова, произносящего эти слова, был потерянный и виноватый. Словно бы он лично отвечал за работу криминалистов, и теперь всех подвел.
— Расстояние нешуточное, — протянул Ноб. Как артефактор, он лучше всех разбирался в оружии. — В условиях города, я бы даже сказал, запредельное. Ставлю на то, что винтовка, из которой стреляли, была снабжена гномьим стабилизатором. Точно не было остаточного фона?
Следователь только плечами повел. Эксперты на крыше центра еще работали, и результаты он озвучивал предварительные. Всего-то час прошел с того момента, как неизвестный застрелил нашего задержанного. Пока установили место, откуда был произведен выстрел, пока бригада спецов туда добралась…
— Слишком быстрое время реакции, — озвучил я общую, витавшую над головами, мысль. — Слишком решительные действия. Мы ожидали одиночного психопата, который каким-то образом завладел древним артефактом, а столкнулись с преступной организацией.
Для меня, особенно после того выстрела в Яме, было совершенно очевидно, что наша цель — Горын. Да, не все сходилось, я по-прежнему не понимал, зачем было посылать за мной шпану в первый день, но это лишь потому, что я не видел общей картины. Ну, ничего, возьмем паскуду, сам все расскажет.
После смерти нашего задержанного, я уже поделился всем, что узнал от него, с коллегами. И большая их часть была со мной согласна: нам нужен именно Горын. Даже Шар’Амалайя так считала, хотя и осторожничала. Вот как сейчас.
— Напомню, что это не более чем предположение, — сказала она. — Я доверяю твоим суждениям, Антон, но никаких доказательств у нас нет.
Я вскинулся, намереваясь уточнить, почему это ей раньше хватало одних только подозрений, а теперь вдруг нет, но эльфка остановила мой порыв властно поднятой рукой.
— Я согласна, порой приходится отступать от процессуальных норм. Когда на кону стоят жизни граждан империи, мы так и поступаем. Но сейчас не тот случай. Мы не можем просто арестовать этого Горына и провести его ментальное сканирование.
Потому что девушки уже мертвы. Потому что убитый Мохов был преступником. Потому что — об этом никто не скажет вслух, но это правда — больше жертв у психопата не будет. Если наши действия его на это не спровоцируют. То есть апокалипсиса, подобного недавнему екатеринодарскому, не будет. А значит, и работать придется не только по духу, но и по букве закона.
Мне осталось только хмуро кивнуть. Все это я прекрасно понимал, но легче от этого не становилось.
— А почему нельзя-то? — с невинным видом уточнила Кэйтлин. — Если Горын невиновен, то ему самому это на руку — очистит себя от подозрений. А если откажется — подтвердит, что в чем-то да виновен.
Никто из Секции на реплику девушки не отреагировал — начали уже привыкать. А вот Филиппов поднял на нее удивленный взгляд. В нем читалось: «Как так-то? Агент Секции и не знает основных правил применения ментальной магии при допросе?» Он единственный в комнате не был посвящен в секрет, что Кэйтлин попаданка из другого мира. И рассказывать об этом ему никто не собирался.
А ведь просили ее при посторонних не задавать своих потрясающих вопросов! Что теперь делать? Выкручиваться и врать коллеге — неправильно. Давать объяснения Кэйтлин — множить подозрения Алексея, промолчать — спровоцировать новые вопросы от девушки. Или местный следователь понадеется на репутацию «серебрянок» как крайне странных ребят?
Ситуацию спасла Шар’Амалайя. Она, видимо, тоже подумала, что ей нужно вмешаться. Голосом преподавателя, измученного тупостью студентов, он произнесла:
— Агент Смирнова… Пожалуй, сегодня вечером, перед сном, я потрачу немного времени на то, чтобы принять у вас экзамен по процессуальным нормам. Ваши университетские преподаватели, видимо, не уделили этому достаточного внимания.
Кэйтлин покраснела и кивнула, поняв, что именно ей сейчас сказали.
— На самом деле, у нас есть достаточные основания полагать, что Горын, точнее, Немировский, причастен к работорговле, — цепляясь за соломинку, сказал я, когда эльфка повернулась ко мне. — Об этом говорил Мохов. Мы могли бы провести проверку принадлежащей ему недвижимости. Вдруг повезет, и обнаружим перевалочную базу.
— Подозревал Мохов, — выделил интонацией первое слово орк.
— На Игоря Немировского зарегистрировано несколько складских строений в портовой части города, — тут же ввернул Ноб, который принимал участие в совещании, не отрываясь от работы в сети.
— Никто же не думает, что мы найдем там рабов? — усмехнулась эльфка. — Это было бы предельно глупо. Алексей, у местной полиции к Горыну были какие-то вопросы в последние годы?
— Нет, — тут же ответил Филиппов. — Никаких сомнительных сделок, вся деятельность абсолютно прозрачна.
— И что, никто даже не догадывается, что он торгует людьми? — не удержалась от вопроса Кэйтлин. Но на этот раз спросила она о том, что интересовало всех.
Филиппов смущенно пожал плечами. Была у него такая черта — испытывать неловкость перед столичными гостями за все вокруг. Будто это он лично был виноват в том, что его начальство годами жало руку и принимало помощь от торговца людьми!
Кэйтлин, которая любила создавать психологические портреты всех своих новых знакомых, утверждала, что следователь испытывал страх несоответствия. Дескать, он взлетел с незначительной должности на «деле самоубийств», теперь работает с екатеринодарскими агентами и больше всего боится ударить перед ними в грязь лицом.
— Думаю, если где-то в Керчи будет обнаружен склад «живого товара», никто и никогда не сможет связать его с Немировским, — ответил Алексей. — Он очень серьезно следит за своим обликом. Даже в скандалах не мелькает, а это для богатых людей обычное дело. У полиции на него ничего нет, всю преступную деятельность Немировский если и ведет, то исключительно через цепочки посредников. Серьезно, я один раз с ним беседовал, в ресторане, он там обычно встречи проводит. Очень располагающий к себе человек, даже если знать его прошлое.
— И при этом — он посылает шпану избить следователя Секции, — ввернул орк.
Да. Именно это не укладывалось у меня в голове. Даже если предположить, что сделали это его люди без его ведома — зачем? Чей приказ на самом деле выполняли уличные грабители — Горына или все-таки Вивисекторов? Черт, я уже зациклился на этих Вивисекторах, везде их вижу!
Само сегодняшнее происшествие вполне укладывалось в логику расследования. Мы начали копать — за нами начали следить. Мы нашли свидетеля — за ним послали стрелка. Мы были угрозой для преступной деятельности Горына — он защищался. Вот только «самоубийства» девушек и нападения на меня ему не были нужны совсем — привлекали внимание, которого он так хотел избежать.
Возможно, мы с самого начала встали на ложный след? Конкретно я ошибся. Не Горын посылал грабителей, и не он убивал девчонок. Может, я просто пытаюсь подогнать факты под устраивающую меня картину?