Вообще в той истории для Дорнана до сих пор не все было понятно. Считалось, что Морн собирался убить короля, но почему он тогда оказался ближе к покоям Диноры ан’Койр? Дорнан не застал сам момент бунта, поскольку в это время находился в одной из дальних крепостей, служа оруженосцем у одного из пограничных лордов. Он помнил мать спокойной и бесстрастной, немного прохладной женщиной, особенно не баловавшей вниманием и любовью ни мужа, ни сына. Странно, почему Морн решил убить ее — Динора мало что решала при дворе Майрита ан’Койра. Может быть, Орвин действительно сошел с ума, как потом говорил отец. В официальную версию о том, что королева пыталась остановить чародея и заплатила за это собственной жизнью, Дорнану верилось с трудом.
Майрит ан’Койр, милостью небес король Эрнодара, вообще был очень недоволен не только гибелью жены, но и тем, что Канар собственноручно прикончил ее убийцу. Дорнан помнил, как отец ходил по кабинету, вполголоса ворча, что нужно было сначала разобраться в мотивах поступка Орвина — ведь, если его рассудок помутился, его следовало не казнить, а попытаться исцелить. Но предпринимать что‑либо было уже поздно — единственным, что Майрит мог сделать для своего неудачливого убийцы после смерти, стали официальные похороны, ради которых он проигнорировал недовольных братьев покойной жены. Ну и, конечно, король не стал преследовать его бежавшую из столицы мать и выслал двоих младших братьев, не причинив им вреда. А через восемь лет государь Эрнодара оказал Орвину Морну еще одну посмертную услугу, взяв ко двору его единственную дочь и наследницу…
Небольшая конюшня, где оказалось всего три лошади, включая белоснежного Альни, блистала чистотой и поражала порядком. Объяснялось это просто: конюхи Майрита ан’Койра, временно отстраненные от питомцев, обратили все свое мастерство и благодарность на скромный сарайчик, где Ильтера Морн держала двух собственных лошадей. Присоединившийся к ним красавчик — жеребец сегодня ночью явно поразил воображение всех пятерых конюхов вместе со старшим — похоже, даже в распоряжении погибшего эрнодарского государя таких прекрасных коней не встречалось.
Вполне ухоженный, почищенный и накормленный Альни встретил хозяина радостным ржанием, невысокая гнедая кобылка и степенный пожилой мерин в черно — белых пятнах проводили Дорнана Койра любопытными взглядами. Пятеро отдыхавших конюхов, завидев будущего короля Эрнодара, повскакивали с мест и принялись робко и вразнобой желать его величеству доброго утра. Когда он сам потянулся за своим седлом, один из слуг выхватил его из‑под носа у правителя с почти суеверным ужасом, заявив, что государь может не сомневаться: он седлает коней уже больше тридцати лет, достойно служил его отцу, когда его величество еще и не уехал к рыцарям на обучение, и сделает все именно так, как положено.
— Миледи, на какой лошади вы поедете? — поинтересовался у хозяйки дома другой конюх, обиженно косясь в сторону своего более удачливого друга, которому повезло заниматься белым красавцем.
— Седлайте Нарну, — кратко распорядилась Ильтера. — А Конна не забудьте хорошенько промять и выгулять.
— Все будет сделано, ваше… то есть миледи, — один из конюхов широко улыбнулся. — Как прикажете!
— Не знаю, как по всей столице, а сюда слухи, кажется, уже дошли, — прокомментировала Тера, пока белого красавца Альни и гнедую кобылку выводили из стойл. — Даже удивительно, как нас не стали поздравлять прямо за завтраком!
— Кажется, я так сильно их напугал, что они решили не составлять тебе компанию сегодня за столом, — Дорнан вежливо подсадил девушку в седло, и она благодарно кивнула, пока конюхи взирали на эту благостную картину чуть ли не со слезами умиления.
— Дело тут не в испуге, — дождавшись, пока ее спутник сам окажется на коне, Ильтера направила свою лошадку прочь от дома. — Они никогда не сядут за один стол с королем. Эти люди намного более щепетильны, чем те, кому они служат. Разделить трапезу с хозяином — вопиющее нарушение приличий!
— Даже большее, чем то, что я остался на ночь в твоем доме? — легкомысленно поинтересовался ан’Койр.
— Намного, — подтвердила Тера. — Если время, проведенное в гостях у невесты, можно с некоторой натяжкой счесть безобидной шалостью, то незаслуженная близость к господину — серьезный проступок для любого из слуг. Они с благодарностью примут от тебя любую похвалу или награду, но никогда не переступят внутреннюю убежденность в том, что ты — существо высшего порядка.
— Но почему‑то они спокойно завтракали в твоем обществе и не шарахались от тебя в коридорах, — заметил Дорнан.
— Так я им не хозяйка, — пожала плечами Тера. — Это же королевские слуги, а не челядь какой‑то чародейки!
— Но если уже известно о том, что мы собираемся пожениться, то скоро ты тоже станешь их госпожой, — возразил он. — Тогда и тебя начнут считать «существом высшего порядка»?
— Увы, это необходимая плата за ни с чем не сравнимое удовольствие заполучить Канара и Роэрана Стеллов в родственники и называть их дядюшками, — съязвила чародейка. — На самом деле, слуги уже сегодня ведут себя как‑то по — другому. Раньше я была просто девицей, которая предоставила им временный кров, пока не приедет настоящий господин, а теперь неожиданно стала той, кто будет вправе решать, кому можно вернуться в королевский дворец, а кого выкинут без права служить следующему государю. Довольно неприятное ощущение, надо сказать. Вообще от этого грядущего брака пока одни неприятности.
— Ты сама на него согласилась, — холодно заметил Дорнан. — Можешь отказать в любой момент — меня это не оскорбит.
— Если бы могла, отказалась бы сразу, — парировала девушка. — Хотя ты совершенно прав: я сама виновата в том, что вынуждена была дать согласие.
— Что ты имеешь в виду? — он резко осадил возмущенно фыркнувшего коня, преградив путь гнедой Нарне и ее всаднице. — Неужели я так тебя напугал, что вынудил дать согласие на брак? Довел до полуобморочного состояния во время бдения рядом с усопшим, и ты сама не знаешь, как вышло, что ты сказала «да», а теперь теряешься, как отказаться от этой милости?
— Меня не так‑то легко напугать, — Ильтера сердито сверкнула глазами. — Так что можешь зря не стараться! Просто примерно последние десять лет Майрит очень хотел, чтобы однажды я вышла замуж именно за тебя. Он взял с меня слово, что, если когда‑нибудь ты мне сделаешь предложение, я не отвечу отказом.
— Что?! — Дорнан ошарашенно уставился на нее. — Отец взял с тебя слово ответить согласием?
— Вот именно, — девушка решительно двинула лошадку вперед, заставив своего спутника посторониться и продолжить путь. — Мне и в страшном сне не могло присниться, что когда‑нибудь ты действительно попросишь меня стать твоей женой. Такого исхода, согласись, ничто не предвещало! По каким‑то загадочным причинам у меня складывалось впечатление, что ты меня недолюбливаешь достаточно для того, чтобы чувствовать себя в безопасности! Кстати, давно хотела спросить: что тебя подвигло брякнуть эту глупость прямо во время бдения в усыпальнице?
— Старый лис! — сквозь зубы выругался Дорнан. — Когда‑то он говорил мне, что настоящий король — это тот, кто даже из гроба может по — прежнему править своей страной! В этом смысле Майрит ан’Койр, кажется, даже превзошел своих многочисленных предшественников!
— Мне приходило в голову, что это его идея, но удивляло, что ты так легко на это пошел, — Тера пустила кобылку легкой рысью, и Альни тут же последовал за гнедой подругой. — Или он и с тебя взял слово?
— Предсмертное желание, — рыцарь скривился, как от зубной боли. — Ты на моем месте смогла бы отказать умирающему?
— О чем ты говоришь?! — чародейка безнадежно махнула рукой. — Свое обещание я дала, когда Майрит был еще жив и здоров. Даже тогда отказать ему было уже немыслимо.
— Наверное, он считал, что ведет хорошую игру, но на самом деле сделал только хуже для всех, — посетовал Дорнан. — Вместо этого смехотворного брака можно было бы заключить действительно выгодный союз, который помог бы в укреплении королевской власти.
— Позволю себе напомнить вашему величеству, — тон чародейки сделался даже не холодным, а прямо‑таки замораживающим, — что существует множество способов избавиться от неприятной супруги, особенно если она к тому же еще и боевой маг. Кроме того, у вас есть прекрасная возможность даже не вступать в брак. Пока я еще на королевской службе, вы можете распорядиться, чтобы, например, я возглавила рейд к границе с Равианой. Лорды утверждают, что там неспокойно. В подобных случаях человеческие потери весьма часты.
— Ни о каком рейде к границе даже речи быть не может! — рявкнул Дорнан. — Если тебе так нравится представлять меня чудовищем, оставь, пожалуйста, свои старания для собственного воображения! Не собираюсь делать вид, что отец навязал мне прекрасный вариант женитьбы, но и тебе я зла не желаю!
— В таком случае есть и более простые способы избавиться от ненужной жены, — Ильтера даже не повернулась в его сторону, упрямо глядя на дорогу перед собой. — Как известно, если в течение какого‑то времени супруга не дарит королю наследника, он имеет право заменить ее той женщиной, которая оказалась более плодовита. А разочаровавшую королеву можно сослать в любую глушь по выбору вашего величества. Все это, кстати, будет в точности соответствовать традициям, и никто никогда вас за это не осудит. Подберите подходящую девицу — хотя, кажется, она уже найдена, не правда ли? — уложите в свою постель — и все будут счастливы!
Прежде чем Дорнан успел отреагировать, девушка послала кобылку в галоп, предоставив ему догонять гнедую, оказавшуюся неожиданно резвой. Вполголоса помянув темную луну, король отпустил поводья, и красавец Альни помчался следом, словно только и ожидал этой возможности. Правда, на узких улочках передвижение затрудняли горожане, так что догнать Ильтеру им удалось, только когда она уже добралась до пожарища, не дожидаясь помощи, соскочила с коня и решительно направилась к черному остову, оставшемуся от дома, где они вчера должны были встретиться с Гейланом Торраном. Поставив коня рядом с невозмутимой Нарной, очевидно, привыкшей к перепадам наст