Хорошо управлялся он и с животными. Пугливый теленок спокойно стоял, а не шарахался по стойлу от незнакомых людей, а кошки сбегались навстречу и непременно считали его колени лучшим местом на свете. Однажды Тиффани видела его на ферме, стоящим по колено в кроликах и в придачу с фермерским псом.
Встретив как-то их вместе, Нянюшка Ягг сказала ей:
— У него есть сердце, уж поверь. Я-то хорошо знаю мужчин. — Она улыбнулась. — В свое время, поверь, я перевидала их кучу и в разных обстоятельствах. Не стану говорить, что сейчас он настоящая находка, и многие ведьмы будут против, чтобы паренек занимался их делом. Но, Тифф, не позволяй никому указывать себе, что делать, как не позволяла этого Матушка Ветровоск. Помни, тебя она избрала своей преемницей, а не кого-то из них. И тебе нужно идти своим путем. Не ее. Так, что если решишь, что стоит его обучать, приступай.
Тиффани была очень впечатлена козлом Джоффри. Мефистофель свободно приходил и уходил, но за исключением того времени, когда они с Тиффани были на обходе, козел постоянно держался рядом с Джоффри. Тиффани казалось, что козел присматривает за пареньком. У них был даже свой код. Словно козел мог переговариваться перестуком копыта, и периодически выбивал сложные стаккато. Если бы Мефистофель был собакой, то он был бы пойнтером. Они были дружны с хозяином, и горе тому, кто воспользуется добродушием Джоффри — у Мефистофеля были острые копытца.
Когда Джоффри не было дома, козел сам отпускал себя погулять. Вскоре козы Тиффани переняли его привычки, а Нянюшка Ягг как-то рассказала, что видела «это дьяволово козлище» в горах в обществе диких коз. Из-за звонких копыт она называла его «Ночным барабаном», и добавляла:
— Не буду врать, что он мне не нравится, вонючка эдакий. Я, можно сказать, всегда была сторонницей рогов. Козы умные, а овцы тупые. Без обид, дорогая.
Вскоре в подтверждение Нянюшкиных слов, в прямом смысле, состоялся настоящий триумф Мефистофеля. Это случилось в одной деревне у подножия гор в крайнем к лесу доме, в котором жил нуждающийся в лекарствах мальчик. Сюда Джоффри подогнал свою тележку.
В этот конкретный день вместо присмотра за хозяйством, мать семейства присматривала за Джоффри. В заботах о сыне, она оставила калитку в загон открытой. И овцы, как самые настоящие бараны, впали в истерику и, прежде, чем женщина спохватилась и заметила свою оплошность в окно, начали разбегаться кто куда.
— Муж будет в ярости. Теперь целую вечность придется их собирать, — убивалась хозяйка. — Вы только поглядите, разбежались, не сыщешь!
Джоффри выглянул в окно и прищелкнул языком, подозвав Мефистофеля, который выпряженный из тележки мирно пасся неподалеку. Козел перестал поедать капусту и… следующее событие потрясло весь Ланкр. По слухам Мефистофель догнал овец не хуже иной овчарки. Не смотря на то, что овец было куда больше, но он аккуратно, одну за другой, загнал их обратно в загон.
Со слов хозяйки, которая рассказала об этом мужу, козел, оказывается, не только загнал овец, но и запер за ними калитку. Последнее показалось супругу чистой выдумкой, но все равно история была занимательной. Такую не стыдно рассказать в кабаке. Так зародилась и пошла в народ Легенда о Мефистофеле.
Тиффани услышала историю непосредственно от Джоффри и Нянюшки Ягг. Включая вылеченного ребенка, эта новость подвела итог прекрасному дню. Однако Тиффани все равно поглядывала в узкие глазки Мефистофеля. Она все знала о козах. Но этот козел был непрост. Она уверена, у него есть цель. И он наблюдал. Следил, насколько она заметила, за нею, за Ты, которая в свою очередь следила за ним, разумеется делая вид, что ни капельки не следит. В общем, все следили за всеми. Тиффани улыбнулась.
И приняла решение.
На следующее утро она отвела Джоффри в сторонку и сказала, что она должна показать ему кое-что особенное.
— Тут есть еще кое-кто… — сказала она. — Особые… маленькие друзья, которым я хочу тебя представить. Она сделала паузу и позвала: — Роб! Я знаю, что вы здесь! У меня есть для вас капелька особенной мази. — Она поставила чашку с несколькими каплями ликера на пол.
Воздух зашевелился, мелькнула рыжая шевелюра и перед ними появился Роб Всякограб со сверкающим мечом в руке.
— Роб, я бы хотела вас познакомить… с Джоффри, — сказала Тиффани, медленно и аккуратно поворачиваясь, чтобы увидеть его реакцию на появление первого фигла, но Роб ее удивил.
— Ой, то мелкий пацан! Мы вже видались, — объявил Роб.
Джоффри покраснел:
— Поскольку я спал в пристройке, — сказал он, — эти джентльмены были настолько любезны, что разрешили мне разделить с ними помещение.
Тиффани была впечатлена. Джоффри уже встречался с фиглами! Без ее ведома! Ведь она — ведьма! Она должна была об этом знать.
— Но… — начала было она говорить, но тут начали появляться остальные фиглы: кто спускался на веревочке с потолочной балки, кто вылезал из-под кадушек. Наконец, вся банда выстроилась полукругом на полу.
— Нае проблемо, — сказал Роб, помахав ручкой в воздухе. — Мы, вишь ли, занятно побалакали, кадысь ты була в постельке и спала.
— Но мы все равно доглядали за то-ммф-вф, — Роб заткнул рукой рот Вулли Валенка.
— В постельке? — начала заводиться Тиффани, но сдержалась. Какой в этом смысл? Фиглы не отстанут, и если выбирать жизнь с фиглами или без, то ответ на вопрос не стоит выеденного яйца.
— Таки ты не сердисся? — спросил Роб, начиная ковырять землю ногой, как всякий раз, когда доходило до Объясняток. — Дженни казала, шта ентот мелкий пацан богачество. А ты знашь, каки мы с богачествами — нам должно их тырить.
Все как один Нак Мак Фиглы вздохнули от счастья.
Тиффани подтолкнула к ним чашку со словами:
— Что ж, это богатство вам не украсть. Но вот, что я думаю: пришло время познакомить Джоффри с кельдой.
Снаружи лило как из ведра, и им пришлось сушиться перед главным очагом кургана. Джоффри был горд и совершенно не смущался тем, что пришлось лезть в кусты, а потом ползти в нору внутрь кургана фиглов.
Он невольно поеживался под каждым взглядом.[32] Особенно старшей дочери Дженни — Мэгги, которая храбро выбралась к ним, поглядеть на великучую каргу и ее друга. Она прилизала свои непослушные волосы и состроила самую приветливую гримассу.
Дженни вздохнула. Скоро ее дочке предстоит уйти. В клане может быть только одна кельда.
Едва она подумала об этом, как Роб раскрыл объятья, и Мэгги помчалась к нему через всю пещеру.
— Моя дочура, Мэгги, — гордо представил ее Джоффри Роб. — Она вже, ведашь ли, вырослая девчушка и вскоре пойдет сыскати свой клан.
Мэгги надулась:
— Не можно ли мне остатися тутась? — заявила она, включив для отца свой лучший медовый голосок. — Мени и туточки хорошо. Не хочу мужа, — она произнесла это слово словно это было самое ужасное на свете, — и деток. Хочу быти воем.
Роб рассмеялся:
— Дык ты же девчушка, Мэг, — сказал он, нервно поглядывая на Дженни. Разве она не учит Мэгги премудростям кельды? Всему, что кельда должна знать, чтобы жить в своем клане?
— Но я ведаю яки битися, — хмуро возразила Мэгги. — Спроси Мала Дагги Большеноса. На прошлой мал-потасовке я, ведашь, так наподдала ему…
Один из худощавых подростков в углу пещеры, Мал Дагги Большенос неловко поставил ноги друг на друга и повесил голову, так что остался виден только его большой нос и вплетенные в волосы бусины.
— Я беседувала с Жабом,[33] — продолжала Мэгги. — Он, вишь, сказывал, мене не обязательно следувать трандициям. Он сказывал, то мое человечье право.
— Вот и хорошо, потому как ты не человек! — рявкнула Дженни. — И слухать больше не желаю енту чепухню. Ступай и принеси гостям добрый кусок баранки с нашей особливой приправкой.
Этот соус был Тиффани хорошо знаком. Одной из его важных составляющих были улитки.
«Там улитки», — прошептала она Джоффри, когда Мэгги скользнула прочь. К удивлению Тиффани юная фигл умела это делать прямо как миссис Иервиг, за исключением очевидной разницы в росте — Мэгги была всего пять вершков, в то время как миссис Иервиг была ростом с отца Тиффани.
Для крохотной женщины у Дженни был острый слух:
— Агась. Удивительно, чего только мои парнишки не могут сотворить из улитков, — сказала она. — Даже улитковый виски.
Джоффри вежливо улыбнулся:
— Покорно вас благодарю, кельда. Но я не ем ничего бегающего, плавающего или ползающего. Включая улиток. Предпочитаю, чтобы они и дальше ползали.
— Вообще-то фиглы специально их выращивают, — пояснила Тиффани. — Все приспосабливаются. От этого никуда не денешься.
— Верно, но не за счет других.
Дженни, сверкнув глазами, наклонилась вперед и положила свою темную ореховую ладошку на его руку. Все звуки смолкли, и Джоффри с Дженни застыли, глядя друг другу в глаза.
— Некогда было много таких как он, — наконец произнесла Дженни. — Я была права. Я зрила то в моем котле, и зрю в его очах. Он един из тех, кто могет остановити войну и принести мир… — Она обратилась к Тиффани: — Сберегай его, Ти-Фа-Тойн.
По дороге на Домашнюю ферму в предвкушении чая, Тиффани вертела голове слова кельды: «остановить войну. Принести мир». Возможно ей как раз могут пригодиться такие навыки. Едва она об этом подумала по ее спине пронеслись мурашки — так бывает, когда скоро может случиться что-то ужасное, и это тяжело не заметить. С другой стороны, решила она, возможно это ее тело подсказывает ей, что с него довольно улитковой приправки и в следующий раз следует твердо сказать ей «нет»… Она хорошенько постаралась избавиться от мерзкого ощущения и сконцентрироваться на Джоффри. «Сберегай его», Дженни права на его счет, решила она. Бывает работа как раз для него.
И прямо не сходя с места она приняла решение. Ей следует отправиться в Анк-Морпорк и взять с собой Джоффри. Все равно было пора. Раз она своего рода главная ведьма, следует навестить город. Вдруг городские ведьмы слышали что-то и считают ее малолетней выскочкой? Нужно разведать. «И встретиться с Престоном», — подсказал тоненький голосок. Она постаралась отбросить эту мысль. Эта поездка не ради нее лично. Это ради мастерства, ради исполнения обязанностей, и именно так ей следует сказать Нянюшке Ягг, когда придется ее предупредить об отсутствии в течение не