— Согласна, это сложно понять. Но в наши дни всегда можно выяснить такие вещи при помощи анализа ДНК. Он безошибочно указывает на родство. Если мы добудем образцы ДНК ваших бабушки и отца, то сможем все узнать.
— И как это сделать, чтобы они ничего не заподозрили? — спросил Лука. — На это уж точно понадобятся недели, если не месяцы. Сомневаюсь, что такие тесты делают на каждом углу. — Он замолчал, глядя на нее. — Кроме того, я не знаю, нужна ли мне правда.
Их катер поднимался по Гранд-каналу, потом свернул в другой, боковой, миновал пансион «Академия», где останавливалась Каролина. Навстречу шла одинокая гондола с откормленным пожилым коротышкой. Гондольер с несчастным видом держал весло, и воротник его черного непромокаемого костюма был поднят в попытке защититься от дождя. «А ты совсем иначе представляла гондольеров», — подумала Каролина, и вдруг ее осенило. Может, у нее есть доказательство. Нужно будет показать его Луке. Они добрались до противоположного берега Дорсодуро, и Лука отвел катер к причалу, от которого было ближе всего до ее дома. Это далось ему не без труда, потому что волны все еще захлестывали набережную. Он привязал свое судно и, когда Каролина выходила на берег, поддержал ее. Стоило ей только сделать шаг, как набежала волна, катер сильно накренился, и Каролина практически оказалась в объятиях Луки.
— Не бойтесь, я вас поймал, — сказал он, дыша теплом ей в щеку.
— Спасибо. — Она со смущенной улыбкой выпрямилась. Вдвоем они направились к большой двери в подъезд. — Лука, я думаю, что у меня есть доказательство моей версии. Или, может, не доказательство, а подтверждение того, что я на правильном пути.
— О чем это вы?
— Если вы подниметесь ко мне, я вам покажу.
На лице у него мелькнуло изумление пополам с весельем. Каролина видела, как сверкнули в свете фонаря его глаза.
— Это не тот случай, когда вы, англичане, зовете к себе, чтобы посмотреть гравюры?
Она вспыхнула от неловкости.
— Конечно, нет. Я только хотела…
Он коснулся ее руки.
— Не переживайте, я просто вас дразню. Не сомневаюсь, у вас самые чистые мотивы. Хотя… — не договорив и по-прежнему держа Каролину под руку, Лука повел ее к входной двери.
В такой поздний час та оказалась на замке. Каролина рылась в сумочке, а ветер тем временем теребил ей пальто и юбку. Наконец она выудила ключ и вручила Луке, а тот вставил его в замочную скважину и отпер дверь. Потом они вошли в полнейшую тьму.
— Мерда! — пробормотал Лука, запнувшись о порог. — И где этот проклятый свет? Только не говорите мне, что электричество вырубили.
— У меня в квартире свет был, — сказала Каролина.
Лука пошарил вокруг, но не нашел выключателя.
— Моменто. — Он полез в карман, вытащил зажигалку и щелкнул ею. — Все равно я его не вижу. Лучше нам подняться. Идите вперед.
Лука поднял зажигалку и следом за Каролиной двинулся вверх по лестнице. Добравшись до первой площадки, Каролина повернулась; чтобы посмотреть на следующий пролет, вскрикнула, отступила и врезалась в Луку, да так, что они оба чуть не скатились обратно вниз. Слева от них в дверном проеме висела белая фигура. Каролина вцепилась в своего спутника.
— Смотрите, привидение! Вон там.
— Все о’кей, я вас от него спасу, — отозвался Лука, придерживая ее.
Его собственный голос тоже звучал неуверенно. Он поднял зажигалку выше и засмеялся:
— Маляр повесил на стремянке свой белый халат.
Потом Лука без всякого предупреждения щелкнул зажигалкой, дав ей погаснуть, обнял Каролину и поцеловал. Та настолько растерялась, что даже не знала, как реагировать, лишь чувствовала, как его холодные губы жадно прижимаются к ее собственным губам. А еще она к собственной неловкости обнаружила, что отвечает на его поцелуй.
— Простите, — сказал он, когда поцелуй прервался, — но когда посторонняя женщина второй раз за вечер бросается тебе в объятия, устоять довольно трудно.
— Не извиняйтесь, — возразила Каролина, — я ведь действительно на вас бросилась, правда? — Она смущенно засмеялась. — Тем более что мне даже понравилось.
Лука снова щелкнул зажигалкой и обнаружил на стене выключатель. Лестничную клетку залил резкий свет лампочки без абажура. Стал отчетливо виден не таящий в себе никакой угрозы белый халат маляра, брошенный на стремянку. Они миновали очередной пролет, прошли через кладовку, и Каролина открыла дверь, ведущую к ее квартире. После того, что проскочило между ними, она толком не знала, как вести себя в присутствии Луки. Ей подумалось, что все это безумие, но намерение показать Луке недавнюю находку оставалось твердым. Возможно, тогда будет легче довериться инстинкту.
Они вошли в квартиру, Каролина сняла макинтош.
— И вы снимите мокрый плащ, — сказала она. — Сделать какого-нибудь горячего питья? Давайте вы сядете, а я пока найду альбом, который хотела вам показать.
Она сообразила, что говорит слишком быстро. Нервно. Теперь, когда Лука был тут, ей было неловко.
— А как насчет того, чтобы вначале выпить бокал вина? Все эти лестницы вызывают во мне жажду, — ответил он, немедленно зашагал в кухню, нашел там открытую бутылку и налил вино в два бокала. — Вам нужен холодильник. Хотя оно и так достаточно холодное.
Лука вручил ей бокал, они чокнулись, и его глаза с вызовом заглянули в ее.
— Я тут думал, — проговорил он, — если вы правы, тогда, выходит, мы троюродные брат и сестра. Какая жалость!
— Вы не хотите быть моим троюродным братом?
— Не знаю, что за законы у вас в Англии, но у нас тут троюродные…
Каролина сообразила, к чему он ведет, и снова почувствовала радостное возбуждение.
— Ну, все-таки троюродные не двоюродные, — ответила она. — Я внучатая племянница Джулиет Браунинг, а не родная.
— Ах да, это радует. — Он сделал долгий глоток и скорчил гримасу. — Вы пьете дешевое вино. Нужно будет заняться вашим образованием.
— Мы пьем то, что нам по средствам, — отметила Каролина. — Но образование мне, конечно, не помешает. До сих пор я пила в своей жизни только то, что мы иногда называем бормотухой.
— Бормотуха. — Лука хохотнул. — Странные слова есть у вас в английском языке.
— Наверно, — начала Каролина, направляясь через комнату к окну, — если мы с вами родственники, то можем и сами сделать тест ДНК. И ваша бабушка нам вовсе не понадобится.
— Может, вы и правы, — ответил он, — но такие тесты вроде бы делаются неделями. И в любом случае я до сих пор не могу поверить, что вы не ошибаетесь.
— Подождите, сейчас вы все увидите.
Она открыла ящик письменного стола и вытащила первый альбом двоюродной бабушки Летти. Лука сел в одно из кресел, Каролина примостилась на его подлокотнике и сказала:
— Вот альбом моей двоюродной бабушки, в котором она рисовала во время первой поездки в Венецию. Ей было восемнадцать. Это все написано на первой странице. — Она перевернула несколько листов, показала на портрет молодого человека, которого всегда считала гондольером, и проговорила, суя альбом в руки Луки: — Вот. Он очень на вас похож, согласны?
Ей было слышно, как он с усилием втянул в себя воздух, а потом наконец сказал:
— Да. Это мой дед, я уверен. Я видел его фотографии. Все говорят, что я его копия.
— Значит, я не ошибаюсь?
— Вы говорите, ей тогда было восемнадцать? Выходит, это тысяча девятьсот двадцать восьмой год? А мой отец родился только в сороковом. Получается, она долгие годы была любовницей деда, — медленно проговорил Лука. — Он подарил ей эту квартиру, чтобы они могли встречаться.
Все в Каролине сопротивлялось мысли о двоюродной бабушке Летти, лелеемой в любовном гнездышке в качестве чьей-то пассии.
— Ну уж точно не когда ей было восемнадцать, — сказала она. — Тогда она приезжала совсем ненадолго.
— Однако они познакомились, и после этого дед ее не забыл. Возможно, они оставались на связи, и она нашла способ приехать и навестить его. Поводом была школьная экскурсия, но на самом деле она хотела с ним повидаться. У них был роман. — Лука поднял взгляд, и их глаза встретились.
— Тогда почему он на ней не женился? Почему он женился на вашей бабушке? — спросила Каролина.
Лука слегка погладил ладонью ее предплечье. От этого стало как-то беспокойно.
— В таких семьях, как моя, браки заключаются ради связей. Бабушка происходит из очень могущественного рода. Богатого рода. Это была выгодная партия. Скорее всего, о ней договорились, когда жених и невеста еще были в пеленках.
— Значит, он женился на нелюбимой исключительно из деловых соображений?
— Так уж у нас заведено.
— Но теперь-то уже наверняка нет? Вы ведь не женились по каким-то там экономическим причинам?
— Как раз так я и женился, и это было частью проблемы, — тихо проговорил он. — Вряд ли я хоть когда-то любил ее по-настоящему. Все говорили: она так тебе подходит, такая образованная, состоявшаяся, она станет для тебя хорошей женой. Но этого не случилось. Она слишком много пила даже в свои двадцать четыре года. Мы все время были в каком-то кризисе. Сейчас это прозвучит ужасно, но в какой-то смысле даже хорошо, что она погибла.
— Я так вам сочувствую, Лука.
— Уже незачем. Я довольно долго переживал, но теперь готов двигаться дальше.
— Собираетесь искать очередную подходящую невесту? — спросила, поддразнивая его, Каролина.
Он покачал головой.
— Отец осмелился пойти наперекор семье и жениться на маме. Правда, ее родня не без денег и связей, но все-таки. И мы уже не насколько могущественны, как до войны. Поэтому не думаю, что это имеет теперь такое уж большое значение.
Ливень с новой силой ударил в окно. Лука поднял взгляд.
— Похоже, дождь зарядил на всю ночь. И аква альта вдобавок. Что-то мне не хочется в такую погоду пилить весь этот путь до Лидо, — сказал он. — На самом деле, это было бы просто глупо и опасно. — Его голос стал мягче. Вы же не выгоните меня в такую бурю, правда? — Скользнув рукой вниз, он провел пальцем по линии на ее ладони. — А еще мне бы хотелось переспать с вами. Вы же не считаете, что это будет очень неправильно? Даже если я ваш кузен.