Поэтому поутру, я зашёл в его комнату, благо он уже не спал, поздоровался и молча стал снимать мерки, ничего не объясняя
— Готовишь гроб? — хмуро поинтересовался он.
Я притворно глубоко вздохнул, потом выдохнул, словно показывая «и с кем я связался».
— Мы кстати вчера за поднявшейся суетой не обговорили вопрос оплаты, — напомнил он мне, поднимая руку по моей просьбе.
— Вы же сразу сцепитесь с королём Франции? — с надеждой спросил я.
— Разумеется, — подтвердил он.
— Тогда я просто погощу у вас ваше величество, найдёте ведь маленький коврик где-нибудь на пороге своего дворца, для вашего венецианского друга?
— Друга? — его правый глаз дёрнулся, — избави Боже меня от подобных друзей. Ты ходячее стихийное бедствие Витале. Причем ладно бы ты зацеплял только врагов, ты же и по своим можешь пройтись, мало не покажется.
Я трагично вздохнул, понимая по его улыбке, что он наверно шутит. Ведь шутит? Ричард не стал отвечать на этот вопрос, поэтому в отместку, я не стал рассказывать, для чего делаю замеры.
— Хорошо, чем ты хочешь заняться, будучи у меня в гостях? — решил уточнить он.
— Буду участвовать с вами во всех сражениях, ну точнее наблюдать со стороны и учиться, — я пожал плечами, замеряя отставленную правую ногу.
— Я не понимаю, — от покачал головой, — тратить огромные деньги на такую ерунду? Зачем тебе это?
— У кого мне ещё учиться воинскому искусству? — недовольно буркнул я в ответ, — отец полностью ушёл в политику, братья кроме женских юбок ничего перед собой не видят. Дяди больше семейным бизнесом заняты, так что кроме вас ваше величество, больше под рукой и нет никого хоть столько же талантливого.
Ричард недоверчиво хмыкнул.
— Ладно, — я закончил замеры, — отец пообещал заняться организацией похода, надеюсь в две недели уложимся, а мне нужно кое-что сделать.
15 октября 1192 года от Р.Х., Венеция
Во дворце дома Бадоэр шла неспешная жизнь, пока не увидели меня. Лица всех тут же просветлели, меня стали крестить в след, так что я нахмурившись, постарался быстрее встретиться с хозяином дома.
— Истерия продолжается, хотя уже сколько времени-то прошло, — поздоровавшись с хмурым главой дома, я упал на привычное кресло.
— Что случилось сеньор Франческо? — поинтересовался я, видя, что он ещё витает в своих мыслях.
— Церковь придётся строить, — он сфокусировал на мне взгляд, только заметив, что я вошёл в его комнату.
— Зачем?
— Только на этом условии, что внутри дворца будет стоять церковь, Анне разрешат оставить реликвию у себя, — недовольно пробурчал он.
— Кто разрешит? — начал было я, но затем вспомнил разговор с отцом, — а-а-а, ну да, точно.
— Ваш дом тоже кстати ждёт эта занимательная стройка, — скривился он, — гонец доставил буллу Папы, там вполне чёткие распоряжения епископу на счёт появившихся в городе священных реликвиях подобного уровня.
— Пусть отец разбирается, — отмахнулся я, — готово, что я просил сделать?
— Ещё бы, — он выдвинул полку в столе и достал оттуда пять коробочек, поставив их передо мной. Осмотрев, я поинтересовался стоимостью каждой, хотя и так было видно, что это какие-то дешёвые поделки.
— Не пойдут, — я отодвинул их всех от себя, — всё тусклое и не красивое. Коробки нужно сделать яркими, привлекательными, а буквы должны так блестеть, чтобы издалека привлекать к себе внимание.
— Золотом что-ли их покрывать? — нахмурился Франческо.
— Фольга же есть золотая, — вспомнил я, — как же там её китайцы называли, а вот — сусаль! Из одного грамма хороший мастер может много сделать, её можно и пустить, выкладывая в выдавленные на коже буквы.
— Не слышал о таком, как её делать?
— Вспомню, напишу и занесу, — нахмурился я, рассматривая образцы, — где штамп кстати?
— Гравёр ещё не сделал, но будет готово ко времени продаж, если они вообще состоятся, — заметил собеседник.
— Постарайтесь сделать как можно ближе к моему рисунку, — попросил его я, — такие тусклые предметы мы не продадим. Их должны видеть издалека, желать обладать ими! А это я хочу только выкинуть.
— Хорошо, попробую что-то придумать, — задумался он, — когда ты намерен отправиться в Рим? От этого многое зависит, может быть просто сейчас теряем время и деньги, на подготовку не осуществимого проекта.
— Я не спорю, он может и не получиться, — не стал спорить я с ним, — но я честно об этом сказал ещё при первой встречи, или вы уже передумали господин Франческо?
— Для меня всё это копейки и баловство, можно и позаниматься, — он пожал плечами, — и всё же?
— Думаю неделя у нас ещё есть.
— Хорошо, жду тебя завтра с рисунком этой самой, сусали.
Глава 24
24 октября 1192 года от Р.Х., Венеция
— Ну вот, совсем же другое дело! — изящная деревянная коробочка обтянутая тонкой кожей, на которой были вытеснены золотые буквы, даже издали смотрелась дорогой и привлекательной. Что уж говорить, когда я взял её в руки. Гладкая, отличная кожа высшего качества приятно ласкала пальцы, а золотые буквы что на латыни, что на арабской вязи просто притягивали взгляд. Сама же стеклянная бутылочка была выполнена из обычного стекла с минимальным количеством вкраплений.
— Сколько стоит производство? — я пододвинул к себе все десять коробочек, уже готовые к продаже. Наши последние образцы, выстраданные в результате споров и криков друг на друга.
— Примерно двадцать шиллингов, — ответил он, — мастер цеха сказал, что если закажем большую партию, они смогут снизить стоимость за счёт правильного распределения материалов. Правда сусаль придётся поставлять нам самим, я не решился отдать кому-то секрет её изготовления.
— Если выбью разрешение, будем продавать по двести, — прикинул я, на что можно рассчитывать. Стоимость одной очень красивой молодой рабыни из Руси, мог себе позволить конечно не каждый, но если я правильно сделаю рекламную компанию, то всё должно получиться.
— Здесь инструкции, если Папа согласится, — я протянул ему один комплект документов, нагло сперев такой приём со своего прошлого церковного задания.
— А вот эти, если он откажет, — я протянул ему стопку бумаги поменьше, — главное не перепутайте.
Взгляд, который на меня бросила акула купечества, мог спалить заживо другого, менее подготовленного человека, но за эти недели общения с ним я привык. Мы и не таким друг друга запугивали, когда пытались договориться о способах лучших продаж и реализации товара.
— Как кстати назовём товар? — напомнил он мне, — ты говорил придумаешь название сам.
— Венецианский грааль, — ответил я, вызвав у него икание, — грааль с маленькой буквы, чтобы в ереси не заподозрили.
— Ты уверен? — он покачал головой, — это как раз ею и пахнет.
— Всё, прощайте сеньор Франческо, — я поднялся на ноги, меняя тему, — этой ночью мы отчаливаем.
— Так и не скажешь, зачем тебе такой флот? — спокойно поинтересовался он.
— Зачем рассказывать, когда вскоре вы и сами об этом узнаете.
— Да я даже не сомневаюсь, — фыркнул он, — береги себя Витале.
Тут уже фыркнул я, поклонившись и заспешив прочь. Перед отплытием дел было ещё выше крыши.
Едва маленькая фигура скрылась в лодке и та стала удаляться по каналу, как в комнату к главе дома вошла дочь, присев на ковёр рядом с его креслом.
— Так и не вышла проводить его? — Франческо повернул голову, — будешь оставаться такой холодной рыбой, оглянуться не успеешь, как ему посыплются другие предложения. Сейчас соискателей останавливает только ваша помолвка, но если пойдут слухи, что у вас разлад…
— Он ребёнок! Отец! Ты серьёзно? — возмутилась девушка, прижимаясь к его ноге.
— Анна, я тебя предупредил, — он погладил дочь по струящимся волосам, — если ты категорически против, лучше сразу отменить обручение и искать тебе другого мужа. С Энрико и его домом я уж как-нибудь улажу дела, эти пара лет позволили наладить общение, не думаю, что если даже вы расстанетесь, снова начнётся война между домами. По крайней мере не сразу.
— Я подумаю отец, — девушка поднялась и отправилась к себе в комнату.
— Если к этому времени, уже не будет поздно, — тяжело вздохнул глава дома, смотря вслед ушедшей дочери.
9 ноября 1192 года от Р.Х., Рим
Немного просолившись от начинающихся осенних штормов, я оставил большую часть галер вдалеке от Остии, куда причалил только на одной, чтобы не создавать ажиотажа. Пол Европы гонялась за фальшивым королём Ричардом, который потеряв во время штормов большую часть кораблей и свиты, сейчас путешествовал где-то под Веной в сопровождении всего нескольких вассалов. Короли, герцоги и графы гонялись за тенью, пытаясь поймать того, кто преспокойно дрых сейчас на одной из моих галер.
Я же, решив всё же закончить с торговыми делами, поскольку впереди была долгая дорога, и не факт, что я вообще в скором времени попаду ещё раз в Рим, а подводить своего компаньона, который потратил на меня столько личного времени и сил, я категорически не хотел.
Взяв с собой всего двадцать воинов, я направился в Рим, где не став ломиться к Папе, постарался найти своих знакомых, через которых у нас и происходило обычно общение со Святым Престолом. Где живёт кардинал Альбино я знал, поскольку встречался с ним в прошлую встречу, так что сразу и направился к нему, чтобы поговорить о интересующем меня деле.
Кардинала не оказалось дома, но служанки обрадовали меня новостями, что он хотя бы находится в Риме, а не в поездке. Всего лишь четыре часа ожидания под прохладным осенним ветром, и я заметил, как к дому, приближается паланкин, внутри которого виднеются красные одежды. Покинув охрану, я стал ждать когда он приблизится.
— Ваше Высокопреосвященство, добрый вечер, — поздоровался я.
— Витале, — он тут же взмахнул рукой и слуги остановились напротив меня, — какая неожиданность!
— Я бы хотел поговорить с вами, — я поцеловал перстень на протянутой руке, — срочно.