[572] и Мартон Ваш. Материалы этого конкурсного дела мне случайно попались в Архиве Придворного казначейства в Вене[574]. Позже их удалось существенно расширить в ходе поисков в Венгерском Национальном архиве[573] в фондах Венгерского и Сепешского казначейских архивов[575], а также семейных архивов[576]. Ничего особенного это дело не содержало, кроме того, что вышестоящие органы оказались перед сложным выбором, вследствие чего дело шло далеко не гладко и его решение затянулось. Предпочтение в итоге было отдано Мартону Вашу, а Пал Черней оказался вынужден на время отложить свои попытки устроиться на службу в казначейство.
Этот, на первый взгляд, совсем уж частный случай из жизни каких-то никому неведомых рядовых чиновников каких-то провинциальных государственных учреждений представляет, тем не менее, немалый интерес. Взяв за отправную точку исследования отдельное конкурсное дело двух конкретных претендентов на одну должность, я была вынуждена «раскручивать» ситуацию: выяснять не только подробности самого дела, но и сопутствовавшие ему обстоятельства. Началась «реконструкция» биографий героев моего очерка, без чего трудно было бы понять, почему в конкурсе победил один и проиграл другой. Я уже не говорю об азарте поисков и обнаружения всё новых следов жизней, затерянных во времени. Я не говорю об удовольствии, которое получаешь, когда из крохотных осколков и обрывков собирается узнаваемая, хотя и не совсем полная картина. Случай Ваша и Чернея — часть истории формирования чиновничества в раннее Новое время, до сих пор слабо изученной как в целом, так и в частностях. Венгерское же чиновничество в XVI–XVII вв. формировалось в особых условиях включения Венгерского королевства в состав владений австрийских Габсбургов, которые — начиная с Фердинанда I — стремились создать из своих пестрых владений унитарное государство с единой для всех частей системой управления, строго подчиненной центру. В своей деятельности Габсбурги сталкивались с серьезными трудностями, обусловленными существованием в подвластных им землях давно сложившейся государственности с устойчивыми местными традициями и особенностями[577].
Всплывший из «исторического забытья» эпизод и найденный к нему материал источников позволяет поставить ряд вопросов, ответы на которые помогут воссоздать «социальный портрет» служащего Венгерского казначейства в середине XVII в. и выяснить, можно ли его назвать чиновником в современном смысле слова. Второй блок вопросов связан с реконструкцией механизма функционирования государственной административной машины. Их изучение может пролить свет на характер взаимоотношений центральных государственных учреждений в Вене и Венгрии.
Дело о замещении вакантной должности в Сепешском казначействе началось как обычно и пошло по уже десятилетиями отработанному, строго регламентированному пути. В октябре 1658 г. Мартон Ваш подал прошение на имя короля Леопольда I о предоставлении освободившегося после смерти Имре Мошдошши[578] места советника в Сепешском казначействе. Как же на разных этапах конкурса вырабатывалось решение? Каким образом участвовали в нем соответствующие венские и венгерские учреждения? Всегда ли обмен мнениями между ними протекал гладко, а если возникали разногласия, то в связи с чем?
Дело в том, что Венгерское и Сепешское казначейства не могли самостоятельно, без согласия Вены решать кадровые вопросы: назначения, жалованье персонала и т. д. Прошения и донесения со стороны венгерских казначейств и отдельных лиц подавались на имя короля, решения в свою очередь выносились от имени государя. За подобным протоколом скрывались очень непростые отношения венгерских финансовых органов с центральными учреждениями в Вене, прежде всего, с Придворной казначейской палатой.
С одной стороны, венгерские сословия настаивали на независимости от Вены центральных учреждений Венгерского королевства, в частности, казначейства, и его равном с Придворной палатой статусе. В Решениях Государственного собрания 1608 г. в соответствии с духом статей Венского мира 1606 г. венгерскими сословиями акцентировалась эта позиция Венгерского казначейства: «…Постановляется, что [оно] не имеет никакой зависимости от Придворной, или Австрийской палаты»[579]. В XVII в. Государственные собрания неоднократно повторяли в своих решениях этот принцип[580]. С другой стороны, подобные требования оставались на бумаге. Причина заключалась в том, что Венгрия своими собственными силами была не в состоянии защитить себя от османов и была вынуждена прибегать к военной и финансовой помощи Габсбургов. Поэтому венгерские сословия позволили Габсбургам вмешиваться во внутренние дела королевства и «поручили» королю (точнее, придворным учреждениям) заниматься этими вопросами. Похоже, венгры смирились с подобным положением дел, но, как и во многих других сферах жизни, упорно держалась за форму. Обращения подавались на имя Его Величества, но адресовались Придворному казначейству. Решения принимались наверху, в Придворном казначействе, но за подписью короля.
Вся эта процедура повторилась в случае с Имре Вашем. В соответствии с правилами, свое прошение он подкрепил двумя рекомендациями, с которыми вполне мог рассчитывать на благосклонность Придворного казначейства. Одно из рекомендательных писем исходило от первого должностного лица государства — надора Ференца Вешшелени, другое — от примаса венгерской церкви, верховного канцлера королевства, архиепископа Эстергомского Дёрдя Липпаи.
Хотя судьбу таких прошений и определяло Придворное казначейство, при выработке его решений мнение венгерских финансовых органов (в лице их советников) обычно учитывалось, поскольку там лучше ориентировались в местной обстановке и основательнее знали свои кадры. Так, при назначении на должности в казначейства или подчиненные им структуры (например, в таможни) Венгерское казначейство по указанию из Вены всегда представляло свое мнение. Если речь шла о кандидатуре для Сепешского казначейства, то из Пожони в Кашшу пересылался запрос Придворного казначейства, а ответ поступал через все инстанции в обратном порядке. Подобные запросы в большом количестве представлены в Архиве Придворного казначейства в Вене. Итак, в соответствии с установленным порядком, Придворное казначейство запросило мнение венгерских финансовых органов в Пожони и Кашше о кандидатуре Ваша[581]. И поскольку в Вене никто не сомневался в ответе, уже готовилось решение от имени Леопольда I о назначении нового советника Сепешского казначейства.
Но вскоре в этом простом и уже решенном деле появились осложнения. Ответ коллег из Венгерского казначейства немного озадачил венских чиновников[582]. Действительно, те сообщали, что хотя и поддерживают кандидатуру Ваша «из-за хорошей репутации в тех краях и прекрасных рекомендаций», тем не менее, «хорошо и со всех сторон не знают подателя прошения»[583].
То обстоятельство, что Мартон Ваш не был достаточно известен в чиновничьих кругах, возможно, не смутило бы тех, от кого зависело решение, тем более что венгерские коллеги в принципе не возражали. Но возникло новое осложнение. Объявился еще один претендент на должность: Пал Черней, судейский чиновник из аппарата государственного судьи. Прошение Чернея вместе с рекомендацией государственного судьи Ференца Надашди было приложено к письму, присланному в Пожонь из Вены[584]. Можно предположить, что в связи с произошедшим венские чиновники оказались в щекотливом положении. Ведь ни для кого не было секретом, что между двумя первыми сановниками Венгерского королевства — надором Ференцем Вешшелени и государственным судьёй Ференцем Надашди — в этот период сложились весьма напряженные отношения[585]. Советники Придворного казначейства писали, что не понимают, почему второе прошение вместе с сопроводительными бумагами опоздало, и намекали на то, что подозревают за этим предубежденность соответствующих венгерских инстанций[586]. Пал Черней не один раз штурмовал Вену своими прошениями. В Венском Казначейском архиве сохранилось два прошения Чернея[587]; ещё одно я нашла в Венгерском Национальном архиве. К сожалению, эти документы не датированы, поэтому нельзя установить, когда Пал Черней включился в конкурс. Странная ситуация возникла также и вокруг четырех рекомендательных писем, представленных им. Судя по дате, только одно из них — надора — было подано своевременно[588], прочие — значительно позже (даже 18 декабря)[589]. Создаётся впечатление, что их собрали в большой спешке и с опозданием отослали ко двору.
Итак, факты свидетельствуют о том, что, каким бы рутинным, на первый взгляд, ни казалось рассматриваемое дело, оно не было таковым: двое кандидатов на одну должность, запутанные и не совсем ясные обстоятельства, разноречивые мнения и т. д. По этой причине Придворное казначейство предписало нижестоящему венгерскому учреждению разобраться в деле и после надлежащим образом высказаться по поводу обоих заявителей в соответствии с их достоинствами. Более того, некоторым образом раздосадованные непредвиденным оборотом дела, венские советники не исключали возможности того, что появятся и другие претенденты на место