[1177]. Герб Ференцфи, на верхнем поле которого изображен лев, несущий колонну, а на нижнем — две линии, разделенные розой, позднее встречается на письмах с личной печатью королевского секретаря. За годы учебы Лёринц Ференцфи защитил степень доктора права, овладел нотариальным делом, а вместе с ним и искусством каллиграфии. К знанию немецкого и латыни он добавил итальянский язык. Трудно сказать, кто оплачивал обучение Ференцфи. Но можно предположить, что его специально готовили для государственной службы, поскольку уже в 1608 г. — через два года после возвращения на родину — мы встречаем его подпись как секретаря Венской канцелярии эрцгерцога Матиаса, в то время правителя Венгрии. Окончательно он был утвержден в должности секретаря в 1610 г.
1606 год — очень важный в истории Венгрии. Венский мир, который Иштван Бочкаи и венгерские сословия вынудили подписать Рудольфа II Габсбурга, предусматривал восстановление самостоятельной работы венгерских сословных учреждений: института надора, Венгерского королевского совета, Венгерской королевской канцелярии, Венгерского казначейства[1178]. Венгерское дворянство таким образом стремилось сохранить свои политические и социальные позиции в государстве и само сословное государство, требуя для себя участия во всех сферах управления. Последующие 60 лет венгерской истории не без основания называют дворянскими. Став венгерским королем в июне 1608 г., Матиас произвел значительные замены в высших венгерских правительственных учреждениях в соответствии с требованиями Венского мира, предполагавшими более мягкую линию в решении политических и религиозных вопросов. В то же время, несмотря на условия Венского мира, предусматривавшие равные права для католиков и протестантов при назначении на должности, и Матиас, и его преемники старались сохранить посты в государственном аппарате за католиками[1179]. В многочисленных представлениях на должности государственных служащих, просмотренных мною, обязательным требованием к кандидату была его принадлежность к католической церкви и верность династии. Именно таким человеком оказался Лёринц Ференцфи, на протяжении 30 лет занимавший должность королевского секретаря, служивший трем монархам: Матиасу II, Фердинанду II и Фердинанду III.
В руках секретаря Венгерской королевской канцелярии — одного из первых представителей современного светского чиновничества — была сосредоточена большая власть. Вместе с канцелярией секретарь постоянно сопровождал короля, где бы тот ни находился: в стране или за ее пределами. Он руководил делопроизводством Венгерской канцелярии и являлся административным посредником между королем и его венгерскими подданными. В отсутствие канцлера, являвшегося одновременно одним из высших церковных чинов в Венгрии, секретарь канцелярии фактически возглавлял работу этого органа и получал в свое распоряжение от канцлера малую королевскую печать. От компетентности секретаря зависела судьба любого дела, представленного через канцелярию королю — а через канцелярию проходили горы таких дел частного и публичного характера. Многие искали дружбы и расположения столь важного человека. Ференцфи обладал широкими общественными связями и знакомствами в различных сферах и на разных уровнях. Среди его близких знакомых можно назвать надора Миклоша Эстерхази, архиепископа Эстергомского и примаса венгерской церкви Петера Пазманя, педагога и литератора Альберта Мольнара Сенчи и многих других выдающихся людей эпохи. Не раз Ференцфи поручались деликатные дипломатические посольства. Обширные знания в области права, богатые связи, служебные позиции высоко поднимали авторитет Лёринца Ференцфи при венском дворе и среди соотечественников. Янош Кемень, будущий трансильванский князь[1180], описывая в автобиографии[1181] одно из своих первых посещений Вены (в 1629 г.), упоминал и о Ференцфи. Именно к нему Петер Пазмань адресовал молодого дипломата с тем, чтобы добиться в Вене аудиенции у Фердинанда II, что Ференцфи тотчас устроил[1182]. Во время своего второго пребывания в Вене в 1630 г. Янош Кемень пользовался гостеприимством королевского секретаря, остановившись в его тесной венской квартирке[1183]. Кемень охарактеризовал своего благодетеля как «могущественного главного посредника и человека необыкновенного ума и памяти», «надежного человека»[1184].
Выполняя работу большой государственной важности, обладая огромным политическим авторитетом, находясь вблизи от верховной власти, Лёринц Ференцфи, тем не менее, оставался в тени и не сделал карьеры, начав и закончив свою трудовую жизнь секретарем Венгерской канцелярии. Он получал жалованье в 4–5 раз превышающее жалованье комитатских нотариев, но ложившая на его плечи ответственность, конечно, не шла ни в какое сравнение с обязанностями младших коллег. К тому же, как показывают посмертные счета Ференцфи в Венгерском казначействе, жалованье нередко задерживалось, и в итоге казначейство осталось его должником[1185]. Большую часть жизни Ференцфи арендовал скромное, довольно тесное жилье в Вене в доме одного бюргера, и только к концу жизни (в 1638 г.) купил в Вене у торговца полотном трехэтажный дом, который когда-то принадлежал гуманисту Иоганну Куспиану. Королевский секретарь жил холостяком и слыл большим чудаком. Тот же Янош Кемень подсмеивался над Ференцфи и пересказывал анекдоты, ходившие о нем при дворе[1186].
При всей своей занятости государственными делами и скромном достатке, королевский секретарь находил время для того, чтобы издавать книги. В его книгоиздательской деятельности можно выделить два периода: до и после приобретения типографского оборудования (соответственно 1613–1628 и 1628–1640 гг.). Сначала он выступал скорее в роли посредника между авторами, спонсорами и книгоиздателями, своего рода «менеджером» книги. Для этих изданий Ференцфи заказывал иллюстрации в виде гравюр, чаще на дереве, которые он неоднократно использовал на протяжении своей издательской деятельности. Таким образом Лёринц подготовил к изданию 17 книг.
Однако Ференцфи смог по-настоящему развернуть свою деятельность лишь в 1628 г., когда, находясь вместе с королем и канцелярией в Праге, приобрел типографское оборудование, состоявшее из различных шрифтов, инициалов, декоративных рамок, орнаментов. Существует предположение о том, что Ференцфи выкупил у казны конфискованную, долго остававшуюся не у дел типографию пражского книгопечатника Йоната Бохутски, понесшего наказание за то, что печатал листовки в связи с чешскими событиями 1618–1620 гг.[1187] Этого типографского оборудования, несмотря на небольшой объем и неполную комплектацию, было достаточно для того, чтобы подготавливать довольно прихотливые и весьма объемные издания. Подготовив набор, Ференцфи отдавал его в одну из венских типографий, с хозяевами которых он был тесно связан. Таким образом вышло в свет 15 книг.
Анализ подготовленных королевским секретарем изданий свидетельствует о том, что это занятие было для него не только увлечением, но и своего рода продолжением государственной и общественной деятельности. Сделанный выбор раскрывает также политические и духовные ориентиры Лёринца Ференцфи. Тематически изданные им самим или при его содействии книги распадаются на три группы: религиозные произведения, юридическая литература и исторические труды.
Большая часть курируемой и напечатанной Ференцфи литературы составляла религиозная: памфлеты, поэзия, молитвенники, катехизисы. Воспитанный иезуитами, убежденный католик Ференцфи решительно выступил на стороне Контрреформации. Он понимал значение книгопечатания в деле религиозной пропаганды, осознавал и то, что католики в этом деле значительно отстали от протестантов, давно поставивших открытие Гуттенберга на службу Реформации. На территории Венгрии и Трансильвании в начале XVII в. действовало всего шесть постоянных типографий (из 20 возникших в XVI в.), и из них только одна принадлежала католикам: в иезуитском коллегиуме в Надьсомбате (Трнаве)[1188]. Имевшиеся в большем числе т. н. «странствующие» типографии не могли удовлетворить потребностей в книжной продукции ни хотевших издать, книгу, ни желавших ее прочитать. Типографиям, находившимся во владении частных лиц, не была гарантирована стабильность, их функционирование в немалой степени зависело от перипетий личных судеб их владельцев.
Лёринц Ференцфи придавал огромное значение приобретению собственной типографии, ставя на первый план задачи пропаганды католической веры. Его личная позиция в вопросах веры и способов укрепления католицизма, как высокообразованного человека, осторожного политика, уже самой своей должностью предназначенного улаживать сложные конфликтные вопросы, была далека от воинствующего католицизма. Образцом для Ференцфи мог служить глава венгерской церкви, в прошлом иезуит, кардинал Петер Пазмань, который методами убеждения в вопросах веры достиг за относительно короткое время выдающихся успехов, вернув в лоно католицизма практически все аристократические семьи Венгрии[1189]. Будучи последовательным проводником Контрреформации, Пазмань, тем не менее, был одним из немногих высших католических иерархов Венгрии, кто на запрос Матиаса II в 1608 г. о политике в отношении протестантизма, высказался за свободу веры для всех[1190]. И хотя Пазмань не отказывался от силовых методов рекатолизации