— Только посмотрите, капитан… могли ли мы рассчитывать на такую тёплую встречу? — Удивлённый контр-адмирал разглядывал торжественно украшенные к визиту французской эскадры набережные, заполненные пёстрой толпой.
Среди моря людей, прибывших на пароходах, в том числе из Петербурга, взгляд Жерве зацепился за три стройных ряда военных с музыкальными инструментами. Как только волна, поднимаемая тараном броненосца, сравнялась с ними, дирижёр взмахнул руками.
— Подождите, Боссю, мне не послышалось? — Контр-адмирал вышел с капитанского мостика на палубу.
Среди криков «Ура!» и «Vive la France!» со стороны набережной отчётливо слышались звуки «Марсельезы»[56].
Контр-адмирал и стоящие за его спиной офицеры вытянулись в струну и отдали честь своему государственному гимну, военному оркестру и тысячам ликующих людей, приветствовавших с той искренностью, которая свойственна только русским.
— Через два дня к нам на борт должен подняться Император России Александр Третий… Команде драить палубу!