Сорча взглянула на кончики пальцев женщины, обрадовалась, что пятна стали серыми. Эльва, похоже, избавлялась от зависимости. Или не занималась такими делами в пути.
— Супруга короля, — поприветствовала ее Сорча. — Я не ждала тебя тут увидеть.
— Я прошу личной аудиенции.
Фейри уставились на нее. Ангус громко рассмеялся.
— Прости, но этого не будет. Мы просили того же, и вы убили нашего короля.
— Я его не убивала, и я прошу уважать мое положение, дворф.
— Какое положение? Подстилки гадкого короля?
Румянец появился на скулах Эльвы, и Сорча знала, что это было не от смущения. От фейри исходила паника. Она была тут, скорее всего, без разрешения.
— Идите, — сказал она фейри. — Оставьте нас.
— Госпожа, я не могу согласиться на такую глупость.
— Выйди, Ангус. И все вы.
Она отчасти ожидала, что они откажутся. Но они встали, с неохотой покинули комнату. Остался только Ангус.
— И ты, — приказала Сорча.
— При всем уважении, миледи, я останусь. Кто-то должен остаться на страже.
— Уна останется.
— Пикси?
— Они хорошо умеют защищать тех, кого любят. Прошу, уточни у лидера пикси, против ли она.
Он с ворчанием покинул комнату. Она заметила, как он замешкался, закрывая дверь. Он смотрел на них как можно дольше, пока двери не закрылись.
Уна дрожала в углу, напрягшись всем телом, глядя на женщину, которую она помогала растить. Сорча поймала ее взгляд и кивнула.
Пикси бросилась вперед и обвила руками талию Эльвы. Слезы полились по ее щекам, и ее лавандовые крылья бились так сильно, что ветер сбил со стола кубок.
— О, милая! Я не думала, что снова тебя увижу!
— Здравствуй, — робко сказала Эльва. Ее ладонь осторожно прижалась к спине Уны. — Рада тебя видеть.
— Мне так жаль. Я должна была уберечь тебя. Убежать с тобой и не оглядываться. Но твоя мать была уверена, что ты станешь королевой! Она не дала тебе быть ребенком, и она не хотела, чтобы я долго была рядом с тобой. Я должна была стараться лучше!
— Уна, ты никак не могла изменить мое будущее, — Эльва нежно отодвинула пикси в сторону и скривилась от слез на щеках Уны. — Я не люблю прикосновения.
Сорча смотрела с места во главе стола, уперев локти в стол, опустив подбородок на кулак.
— Я бы очень хотела услышать твою историю. Но не сейчас.
— Да, времени на рассказы о прошлом нет, — согласилась Эльва. — Спасибо за личную аудиенцию.
— Насколько возможно в такое время. Прошу, присаживайся. Я бы предложила тебе еду и напитки, но ты вряд ли согласилась бы.
Эльва опустилась на стул напротив Сорчи, поправила юбки.
— Другие не согласились?
— Многие не ели, пока не стали вовлечены в дело. Как только они поймут, что мы серьезно говорим о войне, они поселятся в моих садах.
— Я не знала, что повитухи способы на такое величие.
Улыбка Сорчи была хищной.
— Я не знала, что супруге можно путешествовать без разрешения.
— Твой язык быстрее, чем я помню, — Эльва опустила голову. — Да, Фионн не знает, что я тут.
— Как скоро он поймет, что ты уехала?
— Думаю, он уже знает, но он не подозревает, что я отправилась сюда.
— Почему?
— Он все еще верит, что я его люблю.
Сорча склонилась, сцепила пальцы и прижала их к губам.
— А ты хоть когда-то?
— Любила его? Нет.
Обидно. Сорча видела, как Фионн был привязан к красивой фейри. Хоть это казалось невозможным, он был нежным с супругой. Почти.
Эльва увидела, как эмоции мелькнули на лице Сорчи.
— Правда. Он меня любит.
— Как такое возможно?
— Думаешь, он не может такого? Он просто мужчина, как и остальные.
— Он признался в вине мне перед тем, как убил Эмонна.
Эльва кивнула.
— У него кошмары о той ночи. Ему снится клинок, что вонзается между его плеч, и он лишается всего, пока Эмонн смотрит.
— Таким был его план.
— Я так и подозревала. Они не оставили друг другу выбора.
— Они не могли видеть дальше своих различий.
— Оба выбрали свои пути.
Сорча ощущала родственную душу в Туата де Дананн перед ней. Они обе знали опасности встречи, но понимали, почему все так произошло. Они обе скорбели из-за боли, которую причинили друг другу близнецы.
— Зачем ты пришла? — спросила Сорча.
— Предложить помощь.
— Ты хочешь пойти против короля? Помочь собрать армию, что одолеет его?
— Я хочу свободы, — исправила Эльва. — Я хочу принимать решения сама, чего не делала раньше.
Свобода. Они все бились за это. Сорча хотела свою свободу, но теперь она была королевой не своего народа. Но она могла хотя бы помочь Эльве.
— Тогда тебе рады в моих стенах. Уверена, ты понимаешь мои сомнения насчет тебя тут, и что я назначу личного стража.
— Понимаю.
Сорча отклонилась на стуле.
— Ладно, Ангус, можешь вернуться.
Двери тут же открылись, и дворф прошел в комнату уверенной поступью.
— Я знал, что понадоблюсь, миледи.
— Ты подслушивал. Я не люблю тех, кто не знает, когда они нужны, а когда — нет.
— Я хотел убедиться, что тебе не навредят. Королеве нужен защитник.
Сорча заставила ровно смотреть на него.
— Этой королеве не нужен. Ты будешь личным стражем Эльвы. Прошу, напомни остальным, что она — гость, а не пленница.
— Буду рад.
— Позаботься о ней и убереги ее.
Эльва встала, провела ладонями по юбке и замерла.
— Да? — спросила Сорча. — Это не все?
— Я думала, ты захочешь знать. Он держит Эмонна возле трона. Кристальную фигуру боли.
— Как напоминание его народу, что случается, когда они идут против короля.
— Нет, — Эльва покачала головой. — Думаю, это напоминание для него.
— Для чего? — спросила Сорча.
— Не знаю.
Мысль была неприятной, и Сорче такое слышать не хотелось. Она желала, чтобы Фионн был одним из злодеев старины. Тем, кто хотел только мучить, которого нужно было одолеть.
Он просто следовал старым обычаям и верил, что это было правильно для его народа. Слепой и глупый, он принимал решения, которые могли ему и не нравиться, потому что они были правильными. Фионн был сложным.
Почти таким же сложным, как его брат.
Сорча кивнула.
— Ангус, прошу, проведи ее в одну из гостевых комнат. Отправь Уну помочь ей и оставь двух стражей у ее двери. Она получит все, что пожелает. Завтра утром приведи ее на военный совет.
— Понял.
Дверь за ними закрылась со стуком, который ослабил напряжение в ее шее. Сорча подняла ладони и потерла голову, вздыхая, когда боль отступила.
Балор появился на одном из стульев, склонился и взял кубок вина.
— Ты хорошо постаралась сегодня.
— Разве? Ничего не достигнуто.
— Зато ты начала заслуживать их доверие.
— Дав им кричать?
— Им нужно выпустить недовольства. Будущее тяжелое, и они нервничают.
Сорча кивнула.
— А нервные фейри ведут себя ужасно.
— Точно.
Она отклонилась и смотрела, как он вдыхал сладкий аромат. Она еще не видела, чтобы он или Эфниу ели, вряд ли они могли, но запахи еды и напитков ему нравились.
— Что бы ты сделал? — спросила она у него.
— Давно пошел бы воевать.
— Сколько погибло бы?
— Тысячи. Земля была бы растерзана, посевы — испорчены, выжжены, земля — растоптана моей армией. Мы срезали бы все деревья для хвороста, убили бы всех зверей для еды, уничтожили бы шахты, чтобы другие армии не получили ресурсы.
— Ты убил бы Тир-на-Ног вместе с Фионном?
Балор кивнул.
— Старые обычаи были жестокими.
— Есть только они?
— Решать тебе, дорогая. Этот народ заслуживает хоть одного сражения. Подумай, как хочешь это сделать, а потом выноси решение.
Она отклонилась на стуле и смотрела на потолок. Решение было серьезным, и она не ждала, что все хорошо кончится.
* * *
Освободившись от военного совета на пару часов, Сорча стояла на краю утеса, где Эмонн читал поэзию. Ее душа болела. Этот синяк она не могла исцелить.
— Там так много народу, — сказала она ветру, надеясь, что он отнесет ее слова к его душе. — Десятки лидеров, сотни кланов, тысячи воинов, готовые выступить от твоего имени. Хотела бы я, чтобы ты видел это, муж мой.
Он бы гордился. Он стоял бы на вершине горы с ней и смотрел бы на море. Наверное, пошутил бы, что они еще могли оставить это место и убежать.
Она улыбнулась. Он провел бы ладонью по ее голове, накручивая ее кудри на свои пальцы. Ему всегда нравились ее волосы.
Камни захрустели у трещины в стене за ней. Ее чуть не залатали, но Сорча попросила их оставит трещину. Хоть это была слабость, куда могла пробраться армия врага, она не могла лишиться этого места.
— Уна, — вздохнула она. — Я просила не трогать меня.
— Тогда хорошо, что я — не Уна, — низкий голос звучал как топот копыт. Сорча уловила запах свежей травы.
Сорча напряглась.
— Мака.
— Да.
— Ты давно со мной не говорила.
Почему фейри пришла сейчас? Почему Туата де Дананн прибыла перед боем?
Камни шуршали за ней. Мака встала рядом с ней, глядела на бьющиеся волны, сцепив ладони за спиной. Их рыжие волосы спутывались, и Сорча уже не могла различить, где чьи локоны были.
— Ты хорошо постаралась, — сказала Мака. — Лучше, чем я ожидала от человека.
— Друида.
— Как хочешь. Друид.
Сорча облизнула губы, не хотела смотреть на Маку.
— Я не выполнила нашу сделку. Ты пришла забрать мой долг?
— Нет. Ты превзошла мои ожидания и совершила невозможное. Хоть Эмонн не вернулся к моим детям, исход был таким, как я надеялась.
Сорча посмотрела на нее, удивленно приподняв брови.
— Ты хотела, чтобы Эмонн начал войну?
— Я хотела вернуть его домой. Я ожидала, что он какое-то время будет сражаться с моими детьми, но потом согласится, что возвращение в Тир-на-Ног — единственный способ спасти его народ. Я не ждала, что он полюбит тебя и захочет забрать трон.
— Он не хотел трон, — замешкалась Сорча. — Он хотел дом.