— Разумеется, здесь. Он и я — теперь одно целое, Летти, — успокаивающим тоном сказал мужчина. — Я считываю все его воспоминания, знаю обо всем, что он пережил. Вижу, как сильна была связь между вами. О последнем понял, конечно, еще раньше. Именно поэтому выбрал его в качестве новой оболочки.
На негнущихся ногах я проследовала к столу и опустилась на стул. Сцепив пальцы на коленях, устремила полный муки взгляд на того, кто завладел телом моего любимого.
— Вы ведь дали понять в письме, что не станете меня преследовать.
— Не скрою, у меня изначально и не было такой цели, — усмехнулся лже-Ирмерий, опускаясь напротив меня. — Но когда в Сайдере, в той же гостинице, где я остановился, попался на глаза Ирмерий Старленд, я решил, что судьба дает мне знак… — он издал легкий смешок. — И планы мои несколько изменились. Разумеется, я мог просто занять место ректора и оставаться в Академии. Мне удалось бы убедить всех, что я — это он. Как в свое время убедил всех, что я — Ниона Дарбирн. Но артефакт… Арасы ведь не идиоты. Они поймут, как все это время мне удавалось скрываться от них. Несомненно, обнаружат тот самый ритуал. И, найдя тело Нионы Дарбирн, прекрасно поймут, что оболочку я сменил.
— Значит, Ниона Дарбирн на самом деле не чудовище! — вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать, что вообще несу.
В глазах Ирмерия зажглись красные огоньки, лицо чуть исказилось.
— Значит, ты считаешь меня чудовищем, Летти?
— Нет… — поспешно возразила я, боясь разозлить его. Осознавала, что против этого существа моя сила ровным счетом ничего не значит. И что никто из присутствующих на постоялом дворе не сумеет помочь мне при всем желании. — Я просто пытаюсь понять.
Раздался стук в дверь, заставивший меня вздрогнуть.
— Ужин, господин, — послышался заискивающий голос хозяина.
— Входите, любезный, — спокойно отозвался Ирмерий и в нетерпении забарабанил пальцами по столешнице, пока вошедший расставлял принесенную снедь.
Видя, что тот нарочито копошится, явно ожидая подачки, швырнул ему золотую монету.
— Дальше мы сами, — властно бросил ректор, и хозяин, ловко поймав деньги, поспешил удалиться. Я с тоской посмотрела ему вслед.
Стараясь не возбуждать подозрений Ирмерия, покосилась на бутылку вина. Интересно, у меня будет возможность незаметно подсыпать в бокал этому чудовищу снотворное? Ректор невозмутимо придвинул к себе тарелку со своей порцией мяса и стал разрезать.
— Советую тебе тоже подкрепиться. Силы нам еще понадобятся. Не думаю, что завтра у нас будет время позавтракать.
— Вы так уверены, что я отправлюсь с вами? — не удержалась я от замечания.
— Если заинтересована в сохранности этой оболочки, несомненно, — обманчиво-ласково сказал он.
— Что вы имеете в виду? — я ощутила, как тело сотрясает дрожь.
— Только то, что когда я провожу ритуал, переносящий меня из одного тела в другое, прежнее погибает. А если ты уйдешь, мне не будет смысла цепляться за эту оболочку. Напротив, она может вывести свору арасов на меня.
Мне стало трудно дышать, и я рванула за ворот платья. По-видимому, моя реакция удовлетворила это чудовище, и он невозмутимо разлил вина нам по бокалам.
— Думаю, выпить тебе не помешает.
Я даже не притронулась к вину. К еде тоже. Просто сидела и смотрела на того, кто до боли напоминал моего любимого, но больше им не являлся.
— Кто вы на самом деле? — потребовала я ответа.
Прожевав кусочек мяса и запив его вином, Ирмерий слегка поморщился:
— Вино здесь — редкостная гадость. Хотя этот прохвост клялся, что подал лучшее из своих запасов. Но мясо приготовлено недурно.
Пришлось сцепить зубы, чтобы сдержать готовую вырваться резкость.
— Ладно-ладно, не буду тебя больше мучить, — усмехнулся Ирмерий. — Итак, кто же я такой? Начнем с того, что не все арасы — жестокие ублюдки, искореняющие собственных детей, если они не соответствуют высоким требованиям. Мой отец был не таким, хоть и принадлежал к их элите.
— Ваш отец был высшим арасом? — сдавленно спросила я, понимая, что у нас с этим существом больше общего, чем мне бы хотелось.
— Да. А мать — наполовину темная эльфийка, наполовину человечка. Так уж получилось, что он искренне полюбил ее. И не захотел избавляться от плода их любви. Я — единственное, что у него осталось в память о ней. Мать умерла при родах.
— Мне жаль, — отозвалась я искренне.
— Ценю это, — хмыкнул Ирмерий. — Отец исследовал один из темных миров, почти постоянно жил там. Поэтому о моем существовании узнали далеко не сразу. Он успел научить меня многому из того, что знал сам. Развил мои способности. Мне было шестнадцать, когда на мой след вышли. Отцу повезло, что один из его друзей предупредил о том, что скоро начнется охота. И он знал, что теперь ни его, ни меня не спасти. Разве что… Он сохранил мне подобие жизни.
— Как это?
— Провел ритуал, переместив мой дух в другое тело. И снабдил той книгой, какую ты у меня таким наглым образом позаимствовала. Там много чего интересного, что сильно помогло мне в покорении нового мира, — он задумчиво смотрел вдаль, мысленно возвращаясь в прошлое. — Что стало с ним дальше, к сожалению, не знаю. Он, конечно, предъявил им мое мертвое тело, но вряд ли это его спасло. Он защищал меня и покрывал долгие годы…
— Значит, вы начали новую жизнь в облике другого существа.
— Нионы Дарбирн, — уточнил Ирмерий. — И не считай моего отца таким уж чудовищем за то, что он сделал это с ней. Не будь меня, она давно бы уже умерла. Когда меня переместили в ее тело, оно уже начало угасать.
Я пораженно округлила глаза.
— Вот именно, дорогуша. Ниона Дарбирн не была высшей дроу. Но благодаря мне прожила столько, сколько и мечтать не могла. К тому времени она уже родила сына, жила себе скучной и обыденной жизнью изнеженной леди. Ни о каких политических вершинах и не помышляла. Все это дал ей я. Ее влияние, положение в обществе. Правда, от муженька пришлось избавиться. Знаешь ли, выполнение супружеского долга с другим мужчиной как-то меня не особо прельщало, — усмехнулся он. — Внутренне я все же оставался собой. Так что теперь ты, думаю, посмотришь несколько по-иному на мои сексуальные предпочтения.
— Но как вам удавалось поддерживать в ней жизнь? Разве это вообще возможно? — пытаясь справиться с потоком обрушивающейся на меня информации, спросила я.
— Моя сущность адаптировалась к новым условиям, Летти, — протянул Ирмерий. — Помогла способность арасов «мертвый свет», которой они так кичатся. В моем случае она трансформировалась в нечто иное. Я мог не только вытягивать жизненные силы из других, но и с их помощью поддерживать жизнь в моей собственной оболочке. Правда, при этом вид моих жертв становился несколько шокирующим. Слишком быстрое старение.
— Черная Тень! — пораженно воскликнула я. — Значит, это о вас ходят эти жуткие легенды?! И это вы убили ту бедную девушку в Арклане?!
— В смерти той девушки отчасти виновата и ты, — усмехнулся мужчина. — Я слишком на тебя разозлился тогда. Нужно было на ком-то сорвать злость. Знаешь ли, использование этой способности — сродни наркотику. Оно наполняет не только жизненными силами, но и дарует особое наслаждение.
И после этого он еще пытается убедить меня, что не такое уж чудовище?! Я едва сумела удержать эти мысли при себе, с ужасом глядя на Ирмерия.
— И вам так долго все сходило с рук?.. — я покачала головой, чувствуя, как мною завладевает холодное отчаяние.
— Отец всегда учил меня осторожности. То, что я позволил тебе догадаться о том, кто я, это лишь потому, что сам хотел этого, Летти. Ни к чему начинать нашу совместную жизнь с обмана.
Совместную жизнь?! Он что серьезно?! Я вскочила на ноги и нервно заходила по комнате, избегая смотреть на него.
А у меня есть выбор? Это чудовище точно знает, что отказаться я не смогу. В этом случае подпишу Ирмерию смертный приговор. Разум отчаянно стремился найти выход, и в какой-то момент что-то, доселе ускользавшее от сознания, стремительно ворвалось, едва не перевернув все с ног на голову.
Медальон… За эту мысль стоит уцепиться… Леди Ниона никогда с ним не расставалась. Обретя новую оболочку, это существо все равно взяло его с собой. Что если именно с этой вещью связано превращение? Вдруг стоит снять медальон с Ирмерия, как все вернется на круги своя? Или я слишком наивна? Но попробовать в любом случае стоит. О ключевом значении медальона говорит еще один факт — чудовище ни разу не упомянуло о роли украшения во всей этой истории. Но оно, несомненно, важно, раз отверженный взял его с собой. Осторожничает даже при том, что все остальное выложил, как на духу.
Я с шумом втянула воздух и резко остановилась напротив Ирмерия. Он с любопытством наблюдал за мной, слегка изогнув одну бровь.
— Что ты решила, моя девочка?
— Скажи одно: зачем я тебе вообще?
— Я ведь уже говорил, — он усмехнулся. — Но если так хочешь потешить свое самолюбие, что ж, скажу снова.
Ирмерий резко рванул меня на себя и усадил на колени. Странное ощущение: я осознавала, что меня обнимает любимый мужчина, и в то же время это казалось самым страшным кошмаром.
— Тебе удалось вызвать во мне очень сильные чувства, малышка. Раньше я даже не считал себя способным на них, — ласково промурлыкал он мне на ухо. — Впервые мне хочется провести рядом с кем-то всю жизнь, защищать, оберегать кого-то еще, кроме себя. Тебе всего лишь стоит забыть о том, что нас разделяет. И все будет хорошо. Ты любишь это тело, в котором я сейчас нахожусь. Со временем полюбишь и его новую душу.
Я молчала, пытаясь подавить бессильные слезы. Да как же он не понимает? Я люблю Ирмерия не только за его великолепное тело. Не только за его красоту. И сейчас, зная, что руками любимого меня обнимает другой, я даже возбуждения не испытываю. Лишь отчаяние и горечь. Мне нужен мой Ирмерий! Весь без остатка. Не только тело, но и душа. То, что составляет его сущность. Его внутренний свет, благородство, множество противоречий, которые составляют его натуру: сила и уязвимость, способность к самопожертвованию, принципиальность и великодушие, даже его сложности с довер