— Посмотрим… — задумчиво проговорил Уехиба. — Посмотрим… Он пришел в себя?
— Не знаю. Нужно проверить, — ответила девушка и вышла вслед за Морихеем в другую комнату.
Подросток сидел за столом в комнате Страйдера. Сам Страйдер отошел помыть руки от крови — он только что наложил парню швы. Правая рука подростка была перевязана в области локтя и запястья эластичными бинтами, волосы на темени были перепачканы засохшей кровью. Парень, задумавшись и пытаясь вспомнить, что с ним произошло, вырезал что-то на столе ножом Страйдера. В комнату вошла Скарлетт, а с ней мужчина, японец по национальности, высокий и худой, в поношенном черном кожаном плаще, с длинными черными волосами, собранными в конский хвост. Японец присел за стол и посмотрел подростку прямо в глаза.
— Как твое имя, откуда ты родом? — спросил он, как на допросе. — Рассказывай все о себе.
Парень опустил голову и прошептал:
— Я не знаю…
Японец строго вглядывался в его глаза:
— Что значит: «Я не знаю»?
— Кто-то сильно дал мне по голове, — проговорил парень, потрогав пальцами зашитую рану на темени, и что-то прошипел сквозь зубы от боли.
— У него сотрясение мозга, — добавил, неожиданно войдя в комнату, Страйдер. — Ангел сильно приложил его башкой об асфальт. Кровь из уха шла.
Слева на шее и виске у подростка все еще были заметны следы недавнего кровотечения.
— Ты вообще ничего не помнишь о себе? — строго переспросил японец.
— Совершенно ничего, — подросток спрятал нож Страйдера в футляр.
— Ты здесь всего около получаса, а уже портишь нам мебель, — сурово заметил Страйдер, поправляя очки.
Парень убрал нож со стола и развел руками:
— Извините. Я сам этого не заметил.
— И что ты там накарябал? — японец встал из-за стола и склонился над четырьмя неровными буквами, вырезанными ножом на столе. — «KANO», — прочитал он. — И что же это значит?
— Понятия не имею. Я же говорю: я сделал это непроизвольно.
Японец задумался, потирая двумя пальцами переносицу.
— Что ж, ты сам дал себе имя, — утвердил он и вышел из комнаты.
«KANO». Фамилия, встречающаяся в англоязычных странах. Была ли это истинная фамилия новобранца «Черных драконов», никто не мог сказать. Спустя несколько дней Морихей Уехиба рассказал ему все о клане и выдвинул условие:
— Обычно те, кто о нас много знает, но не разделяет наших взглядов, не выходят отсюда живыми. Но поскольку ты оказался здесь не по собственной воле, то если тебе не нравится наша позиция и ты не хочешь быть одним из нас, я разрешу тебе уйти. С жильем и документами поможем…
— Я не уйду! — резко перебил его Кэно. — Ваши взгляды очень близки мне по духу. Но… все, кто шел вашим путем, плохо кончили. Все бунтари. Вам это известно. Обучите меня всему, и я буду сражаться. Я не хочу, чтобы «Черного дракона» постигла та же участь.
Его светло-карие глаза горели от азарта, и в то же время в их глубине клубилась тяжесть какой-то злобы. Морихей почувствовал боль в сердце и непонятный страх — его пугали эти глаза.
— За что ты будешь сражаться? — не сумев сохранить былую твердость, спросил он.
— За свободу! За анархию! За «Черных драконов»!
— В таком случае я смогу обучить тебя, — ответил японец, и его голос как-то нелепо оборвался на последнем слове.
Утром следующего дня Морихей зашел за Кэно. Парень уже ждал его, поправляя ворот новой кожанки. Лидер клана вручил ему снайперскую винтовку Драгунова и приказал следовать за ним. Он провел Кэно на стрельбище, где несколько анархистов отрабатывали свои навыки. Морихей взял бинокль и взглянул на мишени.
— Демон, неплохо, но винтовка немного забирает вверх. Учти это. Нейт, просто отвратительно! У тебя что, руки не из того места растут?! Эд, все как всегда. Ну, одна мишень свободна. Кэно, продемонстрируй, что можешь.
— Сколько раз стрелять-то? — спросил Кэно, ложась на землю и проверяя затвор.
— Патрон один.
Кэно выстрелил, не мешкая ни секунды. Тут же он присел на корточки, согнувшись и хрипло постанывая. Он бросил СВД и схватился рукой за плечо. Морихей взглянул в бинокль и открыл рот — выстрел был точным, но на полдюйма выше центра мишени.
— Сильная отдача. Я просто не привык, — попытался оправдаться Кэно, но это, казалось, было лишним.
— Попал, — безрадостно вздохнул и произнес японец. — Если бы вы все так палили! Гады вы! Дармоеды! — он перевел внимание на Кэно. — Ты стрелял раньше?
— Не могу знать, — холодно ответил тот.
— Эту винтовку можешь оставить у себя. А сейчас тебя ждет Черный Ангел. Сказал, у него к тебе дело.
Кэно молча отправился на базу, опустив винтовку. Он гладил пальцами приклад, курок, холодное сверкающее дуло. Что-то величественное и захватывающее было в этом оружии, в любом оружии. Разум наполнялся желанием прийти сюда снова, чтобы вновь ощутить мощную отдачу, сопровождающую каждый выстрел, от которой тепло расходится от кистей рук по всему телу. А о боли в плече можно и забыть.
Что касается Черного Ангела, то Кэно было совершенно неясно, как обращаться к нему. Этот человек чуть было его не убил его! Вот только отрицательный ли это момент? Он ведь благодаря Ангелу попал в клан. Хотя, если бы не Скарлетт и Страйдер… Кэно решил, что время рассудит.
Черный Ангел стоял посреди комнаты, спрятав руки в карманы черных джинсов. Непричесанный, в черных кроссовках и футболке, он выглядел совсем иначе, чем по прибытию в Пэрт. Кэно подумал пару минут и решил пройти мимо, не желая разговаривать с этим типом.
— Послушай! — крикнул Черный Ангел, догнав парня и схватив его за плечо. — Я, — он пытался преодолеть одышку, — я понимаю, что виноват перед тобой.
Кэно сбросил его руку со своего плеча и прибавил шагу.
— Стой! — крикнул Ангел, догнав его. — У меня к тебе дело! Морихей Уехиба должен был сказать тебе.
Кэно остановился и обернулся, вызывающе глядя на анархиста.
— Я хотел обучить тебя рукопашному бою.
— Зачем? Морихей сказал, что я хорошо стреляю.
Черный Ангел схватил его за грудки и резко впился в него глазами.
— Стрелять в спину умеют все! — выкрикнул он. — А ты попробуй один на один! Или кишка тонка?
— Руки! — прорычал Кэно, оттолкнув Ангела, и взглянул в его черные глаза. Ангел отступил, вспомнив ощущение, которое он испытал, встретившись глазами с Кэно тогда, в Пэрте. Сейчас он чувствовал себя еще более отвратительно: ему казалось, что его сжигает изнутри этот дикий, полный злости взгляд.
— Это распоряжение Уехибы! — прокричал он. — Иди за мной.
Кэно не сдвинулся с места, продолжая со злобой смотреть на Черного Ангела. Взбешенный этим анархист крепко схватил его за горло.
— А ведь я мог бы тебя убить, — скаля зубы, заговорил он. — И убил бы! Я тоже могу припоминать тебе украденный бумажник до конца твоих дней! Тебе этого хочется? Но я простил тебя, поступил с тобой по-человечески, дал тебе шанс…
— А взамен отобрал мое прошлое и мое имя?! — задыхаясь, выкрикнул Кэно. — Сломал мне ребра, руку вывихнул и башку разбил! Спасибо, черт побери!
— Хочешь — возвращайся к своему дерьмовому прошлому! Шатайся дальше по улицам, воруй бумажники, подыхай с голодухи!
— Это и есть мое прошлое?! Ты блефуешь!
— Значит, вообще ничего не помнишь, — окликнул парня голос с акцентом сзади, когда Ангел, наконец, отпустил его. Это заключение сделал Морихей Уехиба.
— Конкретного ничего, — проговорил Кэно хриплым голосом, держась рукой за шею, — но чувствую, что моя прошлая жизнь… она причиняла мне боль. Вы отвечаете за эти слова?
— Голову даю на отсечение — это так, — поклялся японец. — В Австралии, в Пэрте я пытался навести о тебе справки. Ты был обычным бездомным воришкой. Здесь тебе дадут совершенно иную жизнь.
— Постой! Ты говоришь: «Наводил справки»? Тебе известно мое настоящее имя?
Морихей Уехиба понурил голову:
— Нет. Иди за мной.
Лидер анархистов зашагал вперед по коридорам, торопясь и не оборачиваясь, Кэно следовал за ним на приличном расстоянии, сложив руки за спиной и глядя в пол. Пытаясь пересмотреть свое отношение к Черному Ангелу, он невольно подумал о том, что попал в эту организацию не просто так. И тут же разум заполнило предчувствие того, что теперь его судьба определена, что вся его жизнь будет принадлежать этому клану, он сам отдаст свою душу «Черным драконам».
Морихей вошел в просторный зал для тренировок и скинул плащ.
— Я решил сам лично обучать тебя. Черный Ангел владеет отличными знаниями, но алкоголь… Когда он пьян, он не рассчитывает удар. Ему бы пить бросить — был бы отменный боец, — японец задумчиво почесал затылок. — Стиль боя, которому я собираюсь обучить тебя, — с пафосом заговорил он, — синъицюань — один из видов боевых искусств Китая, основанный на проработке внешней формы и волевого наполнения движений. Это крайне жесткий стиль.
Только сейчас Кэно заметил три иероглифа и надпись «Xing Yi Quan league» на футболке главаря.
— Ты член Лиги Синъицюань?
— Был им. До того, как стал террористом. Здесь мы все приносим в жертву свою прошлую жизнь. Так вот, согласно китайской космогонии, мир основывается на взаимопереходе и взаимной борьбе пяти первостихий: земли, металла, воды, огня и дерева. В синъицюань используют два возможных типа их взаимодействий. Это «цикл взаимопорождения»: земля порождает металл, металл порождает воду, вода порождает дерево, дерево порождает огонь, огонь порождает землю. И «цикл взаимоподавления»: земля подавляет воду, вода подавляет огонь, огонь подавляет металл, металл подавляет дерево, дерево подавляет землю.
— На этом и базируется нанесение и отражение ударов? Что-то не улавливаю связи…
— Именно на этом. Металлу соответствует рубящее движение сверху вниз, дереву — пробивающее движение, воде — буравящее движение снизу вверх, огню — взрывной удар с одновременным приподнимающим блокированием другой рукой, земле — поперечное блокирующее или сваливающее движение. Это основа классического стиля синъицюань. У каждого стиля боя своя философия. Боевые искусства на то так и названы, потому что каждое из них — это «искусство».