— И что ты сделаешь? Где будешь искать его? Не будешь же вышибать ногой каждую дверь в надежде увидеть за ней Кэно и пристрелить его?
Соня вздрогнула и обернулась — за ее спиной стоял человек в темной одежде. На его лицо легла тень черного капюшона. Он дышал громко и хрипло, это рычащее дыхание вселяло настоящий ужас.
— Кто ты? — дрожащим голосом спросила Соня.
— Теперь простой бродяга, — отвечал странник и, хрипло вздохнув, скинул капюшон. Стекла респиратора блеснули в сумерках.
— Кабал, — узнала скитальца Соня Блейд.
— Я тоже ненавижу Кэно и желаю его смерти, как ты понимаешь, — шепотом заговорил Кабал. — Позволь предложить тебе свою помощь в последний раз!
Соню пробрал озноб, ее сердце вздрогнуло.
— Почему ты говоришь: «В последний раз»? — запинаясь, спросила она.
Кабал понурил голову:
— За двойное предательство «Черный дракон» захочет найти меня. Почему бы нам не позволить им это сделать?
Соня схватила Кабала за запястья и с тревогой взглянула на его лицо, но увидела только свое отражение в линзах его маски и слезы на собственных глазах.
— Нет! — выкрикнула она с надрывом. — Этот паршивый гад столько лет забирал у меня тех, кто мне дорог! Ты дорог мне как друг! Слышишь? Дорог! Я не хочу терять тебя!
Кабал молчал.
— Я не хочу терять тебя! — слезно повторила она.
— Чего стоит жизнь одного, когда погибнут миллионы? — мрачно проговорил бродяга. — Да ничего! Этот сучий сын не остановится на достигнутом! Погибнут еще люди! Больше! Именно поэтому этот проходимец не должен оставаться в живых! Верь мне, Соня, другого шанса у тебя не будет. Это добровольная жертва. Прими же ее.
Кобра отрабатывал на заднем дворе стойки и движения синъицюань. Кира с усмешкой наблюдала за ним, присев на траву, и пила холодное пиво. Он босиком переступал по влажной траве, его черное кимоно трепал легкий ночной ветер. Кобра старался изо всех сил, вкладывал усилие в каждое отточенное движение, но Кира не обращала на его усердие внимания.
— А-а, все тренируешься, — окликнул его Кэно, когда он и Джарек вышли во двор покурить. — Может, сразишься с реальным противником, салага?
— Не хочу еще раз доломать тебе ребра, мастер! — огрызнулся Кобра. Главарь зловеще ухмыльнулся.
— А может, боишься сам пару переломов получить? — ехидно спросил он. Кобра замер.
— Сколько еще ты будешь смеяться надо мной?! — закричал парень. — Молодой орел в первый раз вылетел из гнезда, пробует едва окрепшие крылья, наслаждается первым полетом, а старый уже сразу упрекает его: «Ты не так держишь крылья! Как ты планируешь? Как поворачиваешь? Все не так! Все не то!» Что, старый орел, совсем забыл, как сам учился летать?!
— Хочешь доказать, что ты уже не салага? Тогда вот мое последнее задание: разыщи и приведи сюда этого гребаного предателя Кабала! — предложил Кэно.
— С удовольствием! — кровожадно ответил парень.
Кира встала и выбросила банку из-под пива за забор.
— Я тоже пойду! — заявила она. — Горю желанием начистить харю этому выродку!
Вдруг Джарек подошел к Кэно вплотную и жестом отозвал его в сторону. Главарь обернулся и внимательно посмотрел на его лицо: он был бледен, как мертвец, его правая рука была в крови, которую он отер с лица.
— Что такое? Болен? — спросил Кэно. — Давление, что у тебя кровь из носа идет?
— Не в этом дело, ты давно это знаешь, — хрипло прошептал Джарек, щуря глаза от сильной головной боли. — Чувствую, все это закончится плохо. Кабал не так прост…
— Ты бредишь! — огрызнулся на него Кэно. — Мы ни за что не отступим просто так!
— Да послушай ты меня хоть раз! — разозлено закричал Джарек. — Я чувствую… Такое ощущение, что мы все обречены. Нас предал не один человек, а весь мир. Весь мир против нас четверых!
— Что, скажешь: мы все погибли?! — кровь в жилах Кэно вскипела от ярости.
— Боюсь, что так, — обессилено прошептал Джарек, на траву сорвалось несколько капель его крови.
— Значит, такова наша судьба, — спокойно заключил Кэно и нелепо ухмыльнулся.
— Какая к черту судьба?! — простонал Джарек.
— Сдохнуть…
Джарек взглянул на лицо главаря сквозь пелену стоявшего перед глазами тумана. Что-то было не так. Головная боль усилилась, по всему телу пробежала крупная дрожь, мышцы были будто налиты свинцом, он с трудом стоял на ногах. Он почти ничего не видел перед собой, только фигура Кэно обозначилась перед его взором темным силуэтом, когда кровь с неистовой силой ударила в виски. Боль немного прошла, глаза отчетливо различали все, что находилось вокруг него, но черты лица Кэно почему-то покрывала тень.
— Ты умрешь, — проговорил, глядя в одну точку, Джарек. — Этой ночью.
— Знаете, теперь, когда «нас предал весь мир», — заявил Кэно оставшимся товарищам, — если нам и суждено уйти, то мы уйдем достойно.
Джареку показалось, что всем, и особенно вожаку, совершенно наплевать на его слова. Он развернулся и нетвердым шагом направился в ванную. Открыв холодную воду, он принялся смывать с лица кровь, но кровотечение из носа не прекращалось. Головная боль внезапно вернулась с прежней силой. Джарек поднял голову и взглянул на свое отражение в зеркале: на его лицо легла та же тень смерти. Его снова пробрала дрожь, душа стонала от боли и безнадеги.
— Погибнем, — обреченно прошептал он. — Все погибнем. Весь мир против нас.
— Что теперь? Где мы можем его найти? — сокрушался Кобра, шагая по переулкам ночного города.
— По слухам он иногда заглядывает в наш бар «Valhalla», — припомнила Кира. — Почему бы нам не зайти, пропустить бокал-другой старого доброго пива да расспросить бармена обо всем?
Анархисты пришли в бар, но он был не таким, как всегда. В помещение стояла траурная тишина, столики покрылись тонким слоем пыли, у стойки не было знакомого лица забулдыги Горца. Кира присела за стол и смахнула с него рукой пыль. Когда-то ее несколько раздражала чрезвычайно шумная обстановка в этом заведении, но теперь… Она понимала, что тоскует. Тоскует по звону пивных кружек, по матерщине соратников, даже по дыму их дешевых сигарет.
Кобра зашел за барную стойку и взял с полки приглянувшуюся ему бутылку сухого вина и два бокала.
— Теперь здесь все на халяву: бери — не хочу! — улыбаясь, проговорил он. — Не удивительно, что Кабал сюда зачастил…
— Поставь бутылку туда, откуда взял, — сердито приказала Кира. — Пойдем отсюда. Теперь здесь все веет духом смерти.
Она вышла из бара, не оборачиваясь. Кобра совестно глядел ей вслед. Кира не реагировала ни на что: ни на его попытки извиниться, ни на безуспешные старания немного подбодрить ее.
— А кто это мимо идет? — указал Кобра на человека с длинными черными волосами, говорившего с кем-то по мобильному телефону. — У меня галлюцинации, или это Кабал?
— Сейчас подойдем и спросим, — ответила Кира.
Кобра подбежал к мужчине и вцепился рукой ему в плечо.
— Эй, бродяга! — крикнул он. — Припоминаешь старых друзей? Зарою тебя живьем, Иуда!
Кабал бросил телефон и достал из-под плаща два меча, клинки которых оканчивались стальными крючьями. Правая рука Кобры стиснула рукоять мачете. Кира подобрала мобильный телефон предателя, сунула его в карман красной кожаной жилетки и выхватила из ботинок ножи.
Кабал полоснул Кобру мечом по руке, и парень отпрыгнул в сторону. Кабал побежал в сторону Киры с немыслимой быстротой, свалив ее с ног. Кира подняла голову и прищурила глаза. Кабал продолжал бегать вокруг нее с нечеловеческой скоростью, у нее начала кружиться голова. Кира сосредоточилась, сконцентрировала все внимание на враге и метнула нож. Лезвие вошло в ногу Кабала чуть выше правого колена. Предатель хромая попятился назад.
— Э-э, не так скоро! — преградил ему дорогу Кобра. — Искренне сожалею, что Кэно приказал брать тебя живым — я бы с радостью познакомил твою голову с мачете!
Кабал с размаху начертил в воздухе крест своими крючковатыми клинками, но Кобра ушел от лезвий красивым движением, будто нырнул под воду. Он ухватился за рукоять ножа, который Кира всадила в ногу предателя, и резко провернул его. Кабал, как раненый зверь, хрипло взвыл от боли. Кобра отошел, взял разгон и в прыжке ударил Кабала ногой в висок. Предатель упал без сознания, выронив свои крючковатые мечи. Кобра подошел к Кире и подал ей руку.
— Спасибо, — нерешительно произнесла она. — Кэно будет доволен тобой.
Кобра смутился.
— Не стоит благодарности, — ответил он, забрасывая Кабала на мотоцикл. — Покатили отсюда, пока шумиха не началась.
Кабал опомнился и открыл глаза. Туман перед взором медленно рассеялся: перед ним стояли «Черные драконы», четверо озлобленных анархистов — те, с кем он когда-то сражался плечом к плечу и кого он смог дважды предать.
Кабал осознал, что он находится в сыром подвальном помещении. С него сняли респиратор, скрывавший его обезображенное лицо, оставив только подсоединенную к горлу трубку дыхательного аппарата, его привязали к железному стулу и теперь готовились пытать самыми жестокими методами. Но Кабал был готов ко всему. Эти люди вселяли ему безрассудный страх, но он смирился со своей участью. Он знал: так было надо.
— Твою мать! — произнес Джарек, глядя на лицо Кабала. — Поправьте меня, если ошибаюсь, но ты сдал всех нас, уродец недоделанный!
— Напомнить, по чьей воле я стал таким?! — съязвил Кабал, яростно впиваясь глазами в Кэно.
Кэно сделал вид, что не слышал этих слов, а только харкнул в его сторону на пол.
— Ну говори, падла, — разминая руки, заговорил лидер «Черного дракона», — как давно ты под нас копаешь?! На кого ты работал все это время? Лучше скажи все сразу. Иначе придется еще подразукрасить твою хамскую морду!
Кэно ударил Кабала по лицу, сломав ему правую скулу.
— Ну что, — спросил он, пока предатель сплевывал кровь, — сам все расскажешь, или тебя пытать?
— А ты сам адрес знаешь, или тебя послать! — нервно выкрикнул Кабал.