Глава 52
Я сбросила веревку с рук. Спину жгло. Пламя вылизывало обнаженную кожу шеи, подбираясь к собранным в пучок волосам. Первым порывом было упасть и кататься по траве. Не вариант. Пока я буду тушить огонь, он сделает со мной что-нибудь еще пострашнее. Вместо этого я вскочила на ноги. Раздался хохот, но мне было не до него. Я побежала назад. Туда, откуда он меня притащил.
— Ну как?! — крикнул мне вдогонку убийца. — Такого с тобой еще никто не делал?
Не слышать этот голос. Не чувствовать боль. Я взвыла, как кошка, попавшая в зубы псу. Принялась хаотично махать руками. Миллион неконтролируемых звуков и движений. Несмотря на это, я все еще бежала в нужном направлении, пока не скатилась под откос. Раздался всплеск.
— Эй, Пылаева! — услышала сквозь воду в ушах. — Ты где, чокнутая?
Спина продолжала гореть, но настоящее пламя погасло. Я лежала на дне неглубокого оврага, по нос в ледяной воде. У меня получилось. Я жива. Только шашлыком очень пахнет, но звать на помощь не стоит. Рядом нет отдыхающих. В кусок жареного мяса превратилась я сама. Какой смысл подниматься и бежать дальше, если я все равно умру от ожогов? Насиловать меня он уже не станет. Слишком некрасивая, чтобы доставить удовольствие. Значит, от самого страшного я все-таки спаслась.
— Пылаева, я тебя по запаху найду, — голос стал громче, а я непроизвольно сжалась и зажмурилась от боли. — Ты же все равно…
Раздался резкий звук, похожий на удар топора о полено, и оборвал убийцу на полуслове.
— Деля! Ты где? — прокричал совсем другой голос.
Наверно, как и год назад, когда я лежала в ржавом корыте Абакумова, ко мне на помощь пришел призрак. На этот раз не бабушка, голос мужской. А может, это снова Руслан? Вдруг на самом деле он не человек, а мой ангел-хранитель? Тогда ему ничего не стоит прилететь из Барселоны прямо в подмосковный лес и спасти меня. Нет, он не прилетит. Потому что ему на меня наплевать. Я снова лежала в собственной ванне, и все, что напоминало о Руслане — початая бутылка Джека Дэниэлса. Или я ее выбросила?
— Деля! Ну отзовись же!
Конечно, это не Руслан. Слишком умоляющая интонация. Он никогда не просит, он все находит и берет сам, если хочет. Это мой старый добрый юный Илья. Интересно, он упадет в обморок, когда меня увидит?
— Господи! — сквозь мутную воду показались очертания головы и плеч. — Ты жива?
Я попыталась ответить, но стоило открыть рот, как вода попала в горло. Не дожидаясь, пока я захлебнусь, Илья спрыгнул в овраг. Попытался подсунуть ладонь мне под спину, но я заорала так, что бедняга отшатнулся. Приподняв мою руку и посмотрев на пальцы, будто оценивая маникюр, закинул ее себе на шею. Подтянул меня за вторую. Взвалил сверху на спину и с трудом встал.
— Где эта тварь? — прохрипела я, пока он пытался вскарабкаться на склон.
— Там валяется. Я его палкой хорошо приложил.
— Абакумова тоже тогда приложили, а он сбежал…
— Ну я же не репортер какой-нибудь, а опер. Пару контрольных рукояткой Макарова добавил, когда он уже в отключке был. Нескоро очухается. Ну, что я говорил?
Мы наконец-то выбрались из оврага. Скрипя зубами от боли, я приподняла голову. Впереди, между деревьями, виднелись ЕГО ноги. Пятки вместе, носки врозь. На первый взгляд все, как надо, но не совсем.
— Отнеси меня туда.
— Зачем тебе? Я сам. Сейчас скорую вызову. Олег Дмитриевич с ребятами уже едут.
— Нет! Я хочу его видеть.
— Ну, если тебе от этого легче станет, — послушался Илья и пошел к лежащему в отключке убийце. — Не знаю, правда, как быстро помощь нас найдет. Я по лесу с полчаса ходил. Если бы ни огонь, вообще бы не нашел, наверно.
— Как я удачно загорелась, да?
— Я не это имел в виду… — проговорил он, опуская меня на траву рядом с головой убийцы.
— Шучу. Где Валя?
— В твоей квартире. Это она панику подняла, что тебя нет.
— Хорошо. Не надо ждать Олега Дмитриевича.
— В смысле?
— Убьем его, пока никто не приехал.
— Ну и юмор у тебя.
— Сейчас я серьезно.
— Деля, его посадят. Я сам буду свидетельствовать…
— Этого недостаточно. Тел нет, а меня он не добил. Отсидит лет шесть и вернется.
— Сидеть по-разному можно. Когда сокамерники узнают, по какой он статье загремел, это чмо пожалеет, что жив остался.
— Но он выйдет.
— Деля, не бери грех на душу. Давай лучше…
— А то что? Попаду в ад? — Я рассмеялась так, что самой стало жутко. — Ты хоть представляешь, в каком аду я прожила эти три года? А те, кого он замучил до полусмерти, а потом заживо сжег?
— Ну хочешь, я ему почки отобью? — пнул маньяка ногой в бок Илья. — Всю жизнь кровью ссаться будет. Снаружи даже синяков не останется, я умею.
Я с удивлением посмотрела ему в глаза. Уже открыла рот, чтобы спросить, как часто он применяет этот навык, когда лицо Ильи исказила гримаса боли. Он взвыл даже громче, чем я в огне. Проследив за ошарашенным взглядом бедняги, я увидела торчащую из его ботинка рукоятку ножа. Того самого штык-ножа…
Глава 53
Пока Илья оседал рядом со мной на траву, я смотрела в глаза убийце. Он тоже гипнотизировал меня взглядом. Стоило одному из нас протянуть руку к торчащему из ступни Ильи ножу, и для второго бы все закончилось. Я не знала, есть ли в карманах маньяка еще оружие, но и он кое-чего не знал. Точнее, не видел того, что заметила я. Из кармана бомбера Ильи выглядывала рукоятка пистолета. Убийца уже успел получить ею по голове, но в тот момент был в отключке. Он знает только о том, что замечает сам, или о чем рассказывают другие. Самое сложное сейчас — ничем не выдать тайну.
ОН смотрел не мигая, но краем глаза я заметила, как сжалась его челюсть. Мне не нужно было опускать взгляд, чтобы уловить движение его руки. Быстрое. Молниеносное. Пока он с усилием вытаскивал штык-нож из ботинка Ильи, я выхватила пистолет. Взвела курок. Он замахнулся рукой с ножом. Я выстрелила. Убийца припал к земле, но продолжал сжимать в кулаке нож. Когда я подобралась к нему на четвереньках, попытался всадить лезвие мне в руку, но вместо этого прочертил полосу на земле.
Я посмотрела, куда вошла пуля. Куртка на пояснице задралась, а в районе копчика наполнялось кровью небольшое отверстие. Даже лучше, чем если бы успела прицелиться. Перенеся вес на три опоры, я запустила правую руку в карман его куртки. Нащупала прищепки, гвозди, пару заточенных на концах крюков.
— Тебе это больше не пригодится, — прошептала у него над ухом.
Убийца попытался уползти, подтягивая свое тело на руках. Я засунула палец в пулевое отверстие и покрутила, сбавляя скорость. Теперь он лежал, тяжело дыша, а по щекам текли слезы.
— Больно? Не смеши меня. Это тебе не детей рожать. Как бы ты тогда поплакал, а, неженка?
— Терп… — промычал он в ответ.
— Что ты сказал?
— Терпел бы.
— Уверен? А давай проверим.
Я приподняла с земли подол его куртки и заглянула во внутренний карман. Внутри лежала бутылка.
— Сегодня ты мне показал настоящую боль. Сейчас посмотрим, как ты сам ее вытерпишь.
Я достала бутылку. Встала на колени и со знакомым уже звуком выдернула пробку.
— Пугаешь…
— Кого? Тебя? Ты же мужчина, настоящий. Ничего не боишься, никогда не врешь, женщин не обижаешь.
— Как Абакумова…
— Абакумов — совсем другое дело. Его до конца жизни каждый день наказывать будут. За каждую девочку успеет поплакать. А тебя я только один раз смогу наказать. За Надю. За Лену, что догореть не успела, когда родители ей на помощь приехали. За всех остальных. За меня.
— Послушай…
— Нет, — сказала я, поливая его от макушки до поясницы. — Некогда. Надо, чтобы к приезду полиции от тебя одни кости остались. Мяса слишком много стало, отъелся за три года.
Он вновь попытался сдвинуться с места. Пришлось полить бензином в дыру от пули. Эхо разнесло по лесу оглушительный вопль. Я частенько представляла себе, какое удовольствие испытаю, когда буду его мучить. На самом деле — ничего похожего. Только облегчение. Пора с этим заканчивать. Оглядевшись, я поняла, что нигде не вижу спичек или зажигалки. Интересно, чем он щелкал, когда поджег мою куртку? Неважно. Кажется я знаю, у кого можно попросить подкурить.
Было даже как-то неудобно в очередной раз залезать в карманы бомбера Ильи. Еще неудобнее — запускать руку в его джинсы, когда в бомбере зажигалки не оказалось. Смущаясь, я перевела взгляд на продырявленный ботинок. Нужно проверить, сколько вытекло крови. Но сначала завершить начатое. Лучше втроем умереть на этой поляне, чем оставить монстра в живых. Наконец-то я нашла любимую Зиппо Ильи.
— Стой, — подал голос он, хватая меня за руку.
— Уже очнулся…
— Деля, не делай этого. Пожалуйста!
— Все они умоляли этого не делать. И я три года назад тоже.
Опустив глаза, Илья убрал руку. Я чиркнула кремнем.
— Прости, — сказала я, бросая горящую зажигалку на поясницу убийцы. — Я куплю тебе новую.
Глава 54
Когда старший опер Олег Дмитриевич наконец-то добрался до леса, возле машины Ильи он увидел подчиненного, спасшего заблудившуюся в лесу девушку. И спаситель, и спасенная были с головы до ног в саже. Подъехавшие следом другие Невинногорские оперативники не слишком удивились, что эта ненормальная умудрилась себя поджечь, разводя костер. К патологическому невезению Ильи все вообще давно привыкли. Только врач в скорой, женщина средних лет в неглаженом синем костюме и с таким же помятым лицом, странно косилась на меня всю дорогу до больницы.
Приходя в себя после операции, я слышала, как шептались медсестры. Юные девчонки, скорее всего практикантки, переживали, что у такой красавицы на всю жизнь останутся шрамы. Наивные. То, что в их глазах — увечья, в моих — боевые отметины. Наконец-то вся боль, мучавшая меня три года, вышла наружу. И пусть первым из посетителей в палату впустили психиатра, теперь я видела пропитавшиеся кровью повязки и точно знала, что не сошла с ума.