И буду обитать я в этом каменном месте до тех пор, пока не смогу обрести новое тело и новую жизнь.
— А кады ж эвонто случитси? — поспрашал Борила и томительно вздохнул, ужось вельми ему стало жаль Валу заточённого у каменье.
— Когда призовёт меня Отец Небесный Сварог или кто из его Сынов, и позволит искупить вину перед людьми и Бел Светом… Перед отцом моим родным и перед Богом, — пояснил Валу, неприятно для слуха издав резкий, трещащий звук устами. Мальчуган вуслыхав таки не важнецкие пояснения, ащё больче взгрустнул… скумекав, шо высвобождение сына Дону будять не дюже скоренько, и взглянув на каменных воинов, тоже заточённых у тех валунах, вопросил:
— А енти… енти воины, — да кивнул на них. — Вони кто таковы?
— То я не знаю…, — ответствовал Валу и удруг резко выдохнул отчавось, мальчонку качнуло, а стоящих позадь няго грибов и вовсе повалило на пол, посему они дюже зычно зао-кали. Каменна глава внука Коровы Земун маленечко помолчала, егось уголочки рта сызнова, негромко треща, разъехалися, живописав на лике вулыбку, не оченно широку, но усё ж улыбку.
— Наверно, — изрёк ураз Валу, да малец услыхал як дрогнул евойный голос. — Они тоже ждут, когды их призовёт Сварог… Ведь стоят они тут сыздавна… появившись задолго до меня… задолго.
— Я б тобе жёлал подмочь… токо не ведаю як…, — сокрушённо пробалякал отрок. — Може мене вудастьси попросить за тобе Богов…
Озема и Сумерлу… Можеть они ведают… и молвят мене… и тады б я усё… усё сделал, абы тобе вырвать из того заточения.
— Я бы тоже хотел тебе помочь… помочь добыть меч и изгнать злобных панывичей топающих на беросов, — отозвалси Валу и смежил не токась уста, но и свои скрыпучие очи. И як тока вон их сомкнул, мальчик узрел аки из прикрытого правого глаза, с под каменного века усеянного короткими, золотыми ресничками выпрыгнула внушительного вида багряна, будто кровава слёзинка. Она скользнула по щеке Асура и впала на гладкий пол, чуть слышно звякнув о егось ровненько полотно, и сей миг вобернулася у алый полу-прозрачный камешек. Валу туго… словно с усилием поднял свои веки и вустремив взгляд тёмно-синих очей на прислужников Богов обратилси к ним:
— Грибы… отведите Борюшу к Асурам Озему и Сумерле… Передадите от меня просьбу, чтоб приняли они этого достойного и славного хлопчика с должным почтением… С должным… ибо этот хлопец ведёт бой с самим Паном… тёмным… тёмным Дасунем ЧерноБога… и ему нужна помочь всего Солнечного и Лунного.
— Ок…ок…ок…, — абие послышалось из-за спины мальчонки, и он порывисто обернувшись посотрел на прислужников подземных Богов, каковые до зела яро закивали головёшками, потешно затрясли ярко-красными али коричными у белу крапинку шляпищами, вельми пужаяся вуказаний каменной головы.
— Скажите им, Валу прислал Борюшу… прислал и просил за него… просил помочь, — добавил сын Дону, и внегда грибы вдругорядь заокали, каменна глава изогнув губы дугой, точно собираяся дохнуть на них, заметила, — и нечего спорить со мной… Смотри-ка как разгалделись…
Отведёте, я так велю… да в пути не смейте обижать… а если, что не так… Так я как дуну на вас… и вы враз очутитесь в горящем ручейке да обернётесь жаренными грибочками, которые всё же не стоит кушать…кхе…кхе…кхе, — засмеялси Валу, да напоследях прикрыл свой роть, шоб значить не мотыляло мальчика от порывов евойного дыхания, а Борила вторя каменной главе то ж прыснул смехом, представив собе тако количество жаренных грибов. — Борюша, — немногось опосля, молвил Валу, прекратив свой смех. — Пусть тебе сопутствует удача! и Богиня Среча которая исполняет решения Макоши… Она Богиня Макошь определила уже давно твою судьбу, а Среча, вестница Макоши, подаст тебе предопределённые события… Она — Среча дарует встречу с тем, кто сможет исполнить судьбу твоей жизни… И пусть эти встречи будут лишь светлыми, ибо овринг по кыему ты шествуешь Солнечный путь… путь Асура Вышни, любимца Богини Макоши… Ступай же смело по той дороженьке Борил, сын Воила и Белуни, и помни, что Боги Подземного мира также идут по оврингу. Отрок усё также безмолвно выслухал Валу, вон ужотко давно перьстал смеяться и токась тяперича впитывал слова внука Коровы Земун. Ему весьма желалося вызнать по которой торенке топают Озем и Сумерла, но он не стал то поспрашать… ужесь и сам не знаючи почяму. А после он почуял як муторно и тошненько стало у нягось на душе… Сице жалко яму было разнесчастного Валу, коему ащё тялёночком-ребятёночком пришлось встретитьси с подлым и злобным Паном. Мальчик торопливо шагнул уперёдь, и, прислонившись к каменной щеке Валу лбом, горестно произнёс:
— Аття Валу за помочь…Аття!
— Борюшенька, подыми камушек, который выпал с моего ока, — закалякал Валу и под лбом мальца, точно жива плоть, заходил валун. — В том камешке есть дырочка, вдень в неё снурок да повесь на шею…
Он будет защищать тебя от подлых, обманных мыслей… потому, что я пострадал именно из-за лукавства и теперь за то расплачиваюсь.
— Добре, — вутветил отрок и вздрогнул усем тельцом, так яму было немощно за Валу, будто б он занедужил. Мальчуган отступил назадь и присев на корточки, протянул праву руку, появ большеньким и вуказательным пальцами голыш да поднял егось с полу. Камушек лягохонько скользнул по пальцам мальчонки и впал на ладошку. И тадыличи Борила раскрыв широкось руку смог лицезреть дарёное. У то был почитай у два пальца ширшиной, круглый, да плоский голыш. Во евойной серёдке просматривалася небольша сквозна дырочка, словно слёзинка вударившись о пол, растеклася на нём, при ентом сохранив ровненькими края. По первому холодный як льдинка камушек, лёжучи на ладони, унезапно потеплел, а засим принялси менять свой цвет, превратившись из алого в прямо-таки густо-красный с фиолетовым оттенком. Вмале на его поверхности начерталси, иным паче густым цветом, чуть заметный знак—.
Приглядевшись отрок спонял чей ву то был символ. Валу, меж тем, узрев с каким интересом обозреваеть дарёное мальчишечка продолжил свои пояснения:
— Этот камень величают яхонтом червлёным. Он символизирует деяния воина— защитника веры, земли и людей. Его носят лишь мужественные и смелые люди… люди— воины. Сам яхонт символ храбрости и преданности вере, и тому Солнечному оврингу, что избрал ты, Борюша. Носи этот яхонт червлёный и он убережёт тебя от Зла. Он поможет одержать победы, придаст уверенности в своих силах… Тот же круг и знак, что начертал яхонт в себе, есть Небесный символ Рода. Бога породившего все живое, который связывает воедино поколения, являясь прародителем и первоисточником силы… Носи, хлопчик, мою кровавую слезинку, обернувшуюся яхонтом, как зачур и помни, что теперь никакая злобная сила тебя не одолеет. — Валу на миг прервалси, а засим немножечко тише дополнил, — пока душа моя живёт у Бел Свете, ты будешь оберегаем круглым яхонтом Рода.
— Благодарствую Валу, — скузал мальчуган и подалси увыспрь поднявшись с присядок, да перьложив дар улеву ручонку, крепенько у ней зажал зачур.
— А днесь ступай… ступай Борилушка… Ступай и никогда не сворачивай со своего пути… со своей стёжки, — прогутарил Валу и прерывисто дохнул, а егось вуста до зела чудно сложилися у трубочку, из них вырвалося да обдало порывисто дуновение и мальца, и стоящих позадь няго грибов, отчавось ву те сызнова протяжно аль вобидчиво зао-кали. За спиной мальчугана послухалися глухи плюмканья тел грибов об гладкий пол печеры. Резво повертавшись, недалече от собе, Боренька увидал тех прислужников Богов Подземного мира, у каковых шляпищи от падения покосилися на бок. Сами ж они лежмя лежали на полу, на спине, и задравши ноги увысь, болтыхали ими, при вэнтом руками ёрзали о ровненько полотно пола, стараяся поднятьси. Отрок торопливо шагнул навстречу к грибам, да склонившись над одним из них, вухватил за бочковидну рученьку и стремительно дёрнув на собе, враз поставил егось, на длинны ножищи. И покедова энтов гриб, почитай у рдяной шляпище, поправлял её на своей главе, Борила помог поднятьси ащё нескольким прислужникам Озема и Сумерлы. Оказавшись на ногах грибы, немедля, начали помогать вставать своим соратникам, а вопосля усё также торопливо помахивая ручонками, да о-кая направилися у сторону сноповозок. При ентом те прислужники Асуров, которых Борилка поднял первых, принялися, притрагиваясь к егось штанам скользкими пальцами, один-в-один як кожица на тельце лесных грибов, вуказуя на кротов рученьками, зазывать мальчика следовать за ними. Мальчонка абие тронулси, в сопровождении грибов, к выходу из пештеры, идеже продолжали мирно посапывая, подле сноповозок, лёживать кроты, напоследки ласковенько воззрившись у лико Валу, да кивнув яму главой. Сын Корову Дону, внук Коровы Земун и супротивник Индры не сводя взору созерцал движение мальчика, и, растянувши уголки своих каменных губ, улыбалси яму… А в его боляхных тёмно-синих очах, сице напомнивших Борюше небесну твердь Бел Света, порой величаемую Сварогом, стояли крупны слёзинки, и мелькали у них лучисты блики плящущего огненного ручейка.
Глава тридцать вторая. Асуры Подземного Мира
Взглянув на такова разнесчастного, заточённогу у каменюге Валу Борила вельми расстроилси так, шо проходя мимо воинов, кои стояли по леву сторону от головы даже не пожелал на них посотреть, погрузившися у неприятны мысли. И припомнилися ему сразу воставленные идей-то недалече Крас да Сеслав, и тама… дальче Гуша и соотчичи, и вовсе неблизонько, точно у каких-то заоблачных краях, сродники: матушка, братцы, сёстрички и их мяньшой мальчик Младушка.
Борилка стряхнул с собе ту грусть, тадыличи, внегда воказалси сторонь сноповозок. Кроты, доселе лежавшие смирненько, словно и не замечающие творящихся околот них усяких чудес, стоило мальцу к ним подойти, сей миг попросыпалися да принялися подыматьси на свои коротковаты ноги, при вэнтом застучав мощными когтьми по гладкости пола. И отроку повказалось, шо у то салазки, на каковых он любил зимой кататьси, выехали на лёд, покрывший толстым слоем реченьку.
Ражие животинки беспокойно задвигали беловатыми носами, а их ершисты вусы похожие на ёжиные колюки заходили ходором. Овый из кротов нежданно, будто принюхившись, повертал главу у направление мальчугана, и вустремив на негось морду, на которой не проглядывались очи, воткрыл роть, и, явив два ряда востреньких зубов, крепенько застучал ими меж собой. Ащё мгновение и к тому глухому перьстуку прибавилися и други кроты у оных, Борилка заметил, были тоже не малые зубёнки. Узрев, як жадно обнюхивають кроты окрестъ собе воздух, и грохотають зубищами, мальчонка задёржалси на водном месте. Летяще позадь него облачко бчёлок, немедля, подалося уперёдь, желаючи загородить егось от тех сёрдитых животин, оно як сразу понималось, шо кроты хотють пожущерить мальчугана. Обаче грибы, также аки и бчёлки, не вж