Тибо так и оставался рыцарем-сквайром, он единственный в Ордене имел статус пальера, еще не служившего на фронте. Но его возраст уже подошел. К обсуждению на собрании Ордена подготовили множество пунктов. Король посетил рыцарей, просто не мог обделить их вниманием, когда Орден переживал изменения и старался сделать все возможное, чтобы укрепить власть Илии. Гаро отчитывался:
– Мы почти сформировали эскадрон. Все оказалось не так плохо: вторая дивизия набирается. Мы экзаменуем всех претендентов – имеются как юноши с пристойным образованием и данными, так и действующие офицеры из кавалерии и даже авиации. В первую дивизию набраны герои с боевым опытом и подросшие послушники, которые по понятным причинам не смогли закончить обучение. Пока вы были в Радожнах, сир, почил Верховный магистр. Сейчас в Ордене два магистра, так не положено, должно быть минимум трое. Двое оставшихся – почтенные ветераны. Они не готовы принять на себя ношу, которую вскорости должны будут передать еще кому-то по естественным причинам. Обыкновенно на должность Верховного магистра назначают наиболее влиятельного пальера, который имеет и военное звание, и придворный статус. В качестве соискателей выбрали двоих – меня и Тристана Трувера. По причине его отсутствия он не имеет права голоса, а я отдал свой за него, так что… По количеству голосов, – рапортовал Гаро, едва сдерживая хохот.
Король и остальные пальеры тоже посмеивались. Илия в конце концов прыснул и прокомментировал:
– Короче, спихнул на него еще одну должность, я понял.
Рыцари откровенно засмеялись. Гаро фыркнул в кулак и продолжил:
– При Верховном магистре всегда имеется личный адъютант. На эту почетную должность назначен сэр Оркелуз де Луази…
– А это голосование когда было?! – возмутился новоиспеченный адъютант Тристана, отчего все загоготали громче прежнего, а король так вообще закрыл глаза ладонью, чтобы не видеть, как Оркелуз сопротивляется назначению.
– Так магистры решили, – отрекся от ответственности Гаро. – Все, не отвлекай! Устроили балаган.
Хохот не прекращался, Гаро сам не мог сдержаться, когда глядел на всерьез недовольного Оркелуза.
– Да ладно тебе, не начинай! Ну, он нормальный, – сквозь смех уговаривал Гаро.
– Нормальный человек не выстраивает оружие на стенде по росту – так вообще только психопаты делают! – бушевал Оркелуз, шлепая ладонью по невидимым ступеням.
Общее веселье продолжалось еще несколько минут. Гаро шикал, но Илия не пытался унять рыцарей. Он нашел повод для искренней радости и шуток и не собирался его у себя отбирать. Когда все выдохнули, Гаро продолжил:
– Еще у нас не закрыт вопрос по сквайру. Ему есть что сказать Его Истинности и всему Ордену. Тибо, выходи.
Юноша встал, поправил форму и вышел, будто к доске с домашним заданием. Он действительно выглядел юным и не знавшим кошмаров, в отличие от всех сидящих за столом. Тибо начал:
– Ваша Истинность и господа-пальеры, я ходатайствую о разрешении мне ехать на фронт в качестве медика. Я долгое время готовился к службе. Я убежден, что не смогу… Не смогу убить человека. Я понимаю, что пальеры, как рыцари, всегда носят оружие. Но прошу забрать мое и оставить меня для науки и медицины, – мычал Тибо почти под нос. – Я обещаю, что принесу пользу и спасу множество жизней. Не сочтите меня трусом, я готов ехать на фронт. Я только прошу не заставлять… в смысле, не приказывать мне убивать, пожалуйста.
Былое веселье испарилось, когда все взгляды вцепились в невысокого, субтильного сквайра. Наконец подал голос один из двух магистров, который сидел, оперев руки на живот и переплетя пальцы.
– Это беспрецедентная просьба. Вы знали о своих намерениях, когда проходили акколаду и лично я задал вам вопрос, имеются ли причины, способные помешать вам стать рыцарем?
Тибо понурил голову и закусил губу.
– У вас есть ответ? – потребовал магистр.
– Я не мог это в точности осознать, простите.
– То есть ваши миролюбивые взгляды сформировались после.
Тибо долго думал и коротко отвечал:
– Я бы сказал, они всегда были со мной, просто я этого не знал.
Магистр собирался еще дознаваться, но пока он не успел открыть рот, Илия опередил:
– Тибо, вы ведь всем курсом приняли акколаду?
Он скромно кивнул и спрятал взгляд подальше ото всех. Когда Пальера пала и началась война, отказ от рыцарской судьбы казался каким-то предательством. Верных поступков, кроме присяги, не предполагалось.
– Сколько тебе было лет? – мягко спросил Илия.
Тибо скользнул взглядом по лицу короля и снова потупил взор. И он сказал:
– Тринадцать.
Собрание поставили на паузу. Теперь все смотрели в стол, в пол, на руки, но не друг на друга.
– Что теперь тянуть? Давайте голосовать, – отважился предложить Оркелуз. – Я за то, чтобы разрешить отринуть оружие.
Он вальяжно поднял руку. За ним еще двенадцать человек, среди прочих Гаро. Магистры сидели неподвижно. Тот, что допрашивал Тибо, обратился к королю:
– Сир, какова ваша воля?
– Свои дела Орден решает сам. Но как король я привечаю пальера-медика. Может, однажды он дослужится до Главного лекаря, – выразил поддержку Илия.
Послышались смешки, но приглушенные и робкие – не такие, как когда дразнили Оркелуза. Магистр развел большими пальцами и закивал. Второй тоже выразил согласие, подняв руку. За ним подтянулись оставшиеся.
– Единогласно, – сказал Гаро и вернулся для продолжения доклада, хлопнув по дороге Тибо по плечу.
Сквайр занял свое место за столом. Оставшиеся вопросы разрешили быстро. Когда рыцари стали расходиться, Илия попросил Оркелуза остаться.
– Если это про адъютантство, то я пошутил, – с иронией сказал он. – Справлюсь.
– Да нет, не про него. – Илия состроил странную гримасу, ею извиняясь за последующий разговор. – По поводу леди-сестры короля.
– Леди Вильгельмины? – со слишком равнодушной интонацией спросил Оркелуз.
– Не делай вид, что не называешь ее Ренарой. И не кривляйся.
– А, – вскинул брови рыцарь. – Я просто не знаю, что тебе сказала она и что могу говорить я.
– Ох, неплохо, – возмутился Илия не без доли артистизма. – То, что я твой король, тебя не смущает? Важно, что можно говорить о своей даме! Я понял.
– Твоя сестра не моя дама, – подметил Оркелуз.
– Но ты пытался, – ткнул в него пальцем Илия. – Она мне все рассказала.
– Да, – было видно, Оркелуз смущен, что представлялось невозможным всем, кто его знал. – Я не привык слышать «нет» из уст девушки, но, с другой стороны, я впервые предложил службу женщине. И по нелепой случайности она оказалась сестрой короля. Так что не могу жаловаться, что слишком уж унижен отказом.
Илия скептично его разглядывал. Оркелуз цокнул.
– Если желаешь, чтобы я прекратил, хотя бы скажи прямо. Я не улавливаю, тебя это забавляет или настораживает, – попросил рыцарь.
– Эм, – задумался Илия. – Сколько раз ты ей предлагал свою бесконечную верность?
Оркелуз ответил так, будто это было самим собой разумеющимся:
– Один.
– Вроде у тебя еще две попытки? – примирительно уточнил Илия.
Оркелуз удивился и выразил это всем видом. Они обменялись короткими «да» и «что ж». Под конец Оркелуз поблагодарил:
– Спасибо за поддержку.
– Не обращайся, – так Илия пообещал не занимать сторону и не подыгрывать.
Оркелуз сдавленно хохотнул, но было видно, что он доволен, если не сказать счастлив, получить согласие Илии на авантюрную амурную кампанию. Он даже не задал вопроса, но король объяснил:
– Не знаю в точности, как жила Ренара в Трините. Но и близорукий разглядит, что она была глубоко несчастна. Я не намерен множить ее страдания. Если действительно собираешься служить ей, как даме, а она примет твою клятву, я буду только рад, что у нее во дворце появится еще один близкий человек.
Илия хотел быть хорошим главой семьи, чтобы из нее не приходилось сбегать, чтобы в ней, напротив, искали спасения и поддержки. Потому ему в очередной раз пришлось за нее биться. Буквально за два дня до того, как король должен был выступить с основными силами на север, на очередное заседание совета заявился разъяренный Гаро. За ним поспели Оркелуз и еще трое пальеров. Первый Советник не замешкался расплескать недовольство бурной поучительной речью: «От кого я ждал нарушения протоколов последними, так от пальеров! Сир, как вы позволяете подобное? Вламываться на заседание…» Илия не стал отмахиваться, только гневно сверкнул глазами, отчего Первый Советник поубавил градус эмоциональности.
– Камергеры могут пройти, – быстро решил король, и Гаро с Оркелузом мигом преодолели расстояние от дверей до его кресла. Гаро размашисто впечатал в стол перед Илией бумагу и, пыхтя, уставился на Первого Советника. Король пробежался глазами:
– «Сэру Тристану Труверу, рыцарю Ордена пальеров», допустим, «…вменяется…», «…среди прочих обвинения в государственной измене…», так, «сдача уникальных научных разработок в области военных технологий», – Илия вернулся глазами в начало документа, где значилось «Ордер на арест: секретно». – Это что?! – зарычал Илия на Первого Советника.
Старик ошалело забегал глазами в поисках поддержки, но убедившись, что вокруг много людей и мгновенной кары не последует, он принялся объясняться:
– Ваша Истинность, мне доподлинно стало известно, что сэр Трувер осознавал последствия его действий в Радожнах.
– Откуда же вам пришли такие сокровенные сведения? Погадали? – гневно процедил Илия.
– Сир, я только пытаюсь сохранить вашу власть и нынешнюю силу Эскалота. Вручать подобную мощь Радожнам было недопустимо…
– Вы сейчас критикуете мой приказ?
– Не осмелился бы, сир, – юлил Первый Советник, постоянно озираясь, ожидая вторящих ему голосов. – Предположу, что вы не отдавали отчета о последствиях.
– А теперь обвиняете меня в некомпетентности и стратегической ошибке? – не сдавал Илия.
– Сир, я просто вижу ужасающие последствия, которые вы таковыми не считаете.