Сверкал глазами будто кот,
Гневливые пуская взгляды.
«Возьми сей час меня сам чорт,—
Сказал Еней, — когда все бредни
«Оракуловой сей обедни
«Могу хоть крошку в разум взять.
«Набредила она с лукошко;
«Но если понял хоть немножко,
«Готов я дать себя пытать.
«Меня хоть режь всего ножами,
«Я знаю столько ж и теперь,
«Как перед теми знал часами,
«Входил когда в сей храм во дверь.
«Но пусть что корга ни ворчала
«И что нам здесь ни наболтала,
«Готов то видеть над собой;
«Лишь только бы пооблегчилась
«И проводить не обленилась
«Меня туда, Анхиз где мой.
«Не даром он из-за могилы
«На поговорку приходил,
«И изо всей мертвецкой силы
«К себе в ад погостить просил.
«Хоть много я везде шатался
«И выпуча глаза слонялся,
«Но там ни разу не бывал.
«И так не худо бы от скуки
«Узнать и адские все муки,
«И где отец мой там попал.
«А то и прежде уж бывало;
«И в ад ходил я не один;
«И сделаю не я начало.
«Угаристый Алкменин сын
«Укутавшися шубой львиной
«Чуть-чуть весь ад своей дубиной
«Во гневе злом не откатал,
«И задал было всем жарёху,
«Орфею также скомороху
«Плутон жену на выкуп дал.
«Послушай же добро, старушка!
«Кинь враки все, и не шути;
«Теперь со мной уж не игрушка;
«Готовься к адскому пути.
«Приказ тебе даю не ложной;
«Ямских на тройку подорожной
«Не тратя время запасись;
«Мы заплатя вперед прогоны,
«Махнем во все с тобою гоны.
«Ступай проворней, не ленись».
«Ах! милый внучек мой родимый!,—
Рекла грызунья та ему,—
«Тот путь назад невозвратимый;
«Назад нет ходу никому.
«Для входа широки ворота;
«Гекашина вся в том забота,
«Чтоб их прихожим отворять;
«Но в них лишь только кто вотрется,
«Как мышь из пасти не вернется,
«И должен там уж кочевать.
«Но если сильная охота
«Тебя из мочи всей берет
«И прогуляться в ад забота
«С ума долой никак нейдет,
«То только сам лишь не плошися,
«Раскрыть мошонку не скупися,
«Авось либо мы путь найдем;
«Хотя за таковы затеи
«У многих на сторону шеи
«Плутон ломает не путем.
«Когда помажешь ты телегу,
«Тогда она уж не скрипит;
«Без остановки до ночлегу
«По маслу будто сыр катит.
«Лишь только побренчи карманом,
«Везде тебя всяк примет паном;
«Ты знаешь: денежка мана!
«Божусь тебе, дружок! не ложно,
«Всё в свете ею сделать можно;
«И в ад к Плутону ключ она.
«Покамест моего совета
«Послушай, что тебе скажу;
«И тем во ад со здешня света
«Путь самый легкий покажу.
«В лесу густом непроходимом,
«На дереве одном любимом
«Мертвеческой земли богам,
«Растут отменны наливные
«Садовы яопоки большие;
«Увидишь, подивишься сам.
«Знай, те деревья не простые,
Какие в наших здесь садах;
«На них все ветки золотые
«Растут на гладеньких сучках.
«А что всего в них мудренее
«И для простых умов чуднее,
«Что если тот сучок сломить,
«Тотчас другой вдруг возрастает,
«Собою старый заменяет,
«И мигом плод начнет носить.
«Без ветки сей во ад к Плутону
«Не смей никак никто придти;
«Или по адскому закону
«Назад не узрит уж пути.
«Стран адских сильная богиня,
«Плутонова жена княгиня,
«Охотница гостинцы брать;
«И с сим приносом ей любимым
«Назад отпустит невредимым,
«Кто б ни посмел пред них предстать.
«Но ведай же и то, сыночек!
«И в ум плотнее забери,
«Что сей искавши ты сучочек
«Себя на век не погуби.
«К сему кто роком не назначен,
«Тот как ни будь удал и взрачен,
«Но не найдет никак его;
«Ни зги не взвидит в лес вошедши,
«И весь по волоску обшедши,
«Не сыщет вовсе ничего.
«Кому ж удачливой судьбою,
«Назначено ту ветвь иметь,
«Одним тот мигом пред собою
«Почти под носом будет зреть.
«И так когда тебе удастся
«В лесу с тем суком повстречаться,
«Не тратя время ни мига
«Сломи его скорей и в шапку,
«И поплотней схватя в охапку
«Лизни оттуда в два прыга.
«Однако ж полно из пустого
«В порожнее переливать;
«Поди покамест удалого
«Товарища похоронять,
«С вина который угоревши
«Лежит теперь окоченевши,
«Вверх носом и разиня рот.
«Сваргань ему поминовенье
«И чин по чину погребенье;
«Тебя уж весь народ там ждет»
Сие сказавши замолчала,
И хвост вернувши перед ним,
Как заяц от собак из мяла
К кумирам брызнула своим
В каморку тайну особливу.
Еней стоял, такому диву
Чудясь; не ведая того,
Кто б так из них опростовался,
И скоро без него собрался
В поход из света вдруг сего.
Такой ответ от ней схлебнувши,
Как будто без соли что съел;
От сердца крепко воздохнувши
К троянцам на берег побрел.
Ахат, Енея верный спутник,
Во всех делах его сотрудник,
Шел по сторонке вместе с ним;
Себя ни мало не жалея,
Стараясь грусти все Енея
Разбить шутя лганьем своим.
Натащивая разны шутки,
Вздор вздором в зашей погонял,
И строя разны прибаутки
Енея тем развеселял.
Но князь никак не усмехаясь
И мысльми только занимаясь,
Сел будто обвареный гусь;
И все его пред ним болтанья
Насмешки, шутки и кривлянья
Не дул ни мало вовсе в ус.
Отшедши на один десяток
Больших на скору рысь шагов
И подходя уж близь палаток
Своих троянских удальцов,
В сторонку оба оглянувшись
Увидели, что растянувшись
Лежит какой-то молодец;
К нему поспешно подлетели;
И как поближе осмотрели,
Узнали, что он тот мертвец.
Одутливому он Еолу
Был как-то близкою родней,
И часто всем давал назолу
Неугомонностью своей,
За тем что был великий спорщик;
При войске первый был сиповщик,
Иль попросту сказать, трубач;
Трубил всегда без перестатку;
В попойке ж братской без устатку
Тянул отменно в рысь и в скачь.
В бою на драке был храбрее
Изо троянской шайки всей;
Никто не мог его вострее
Со всей проворностью своей,
Как дело подойдет до схватки,
Направить лыжи без оглядки,
Иль дать по-свойски стрекача.
Дивились все ему немало.
Нигде на свете не бывало
Такого храбра трубача.
С похмелья вздумал он от скуки
Пойти по бережку гулять,
И взяв рожок солдатский в руки
Бурлацки песни надувать,
Игрой своею восхищаясь.
Потом Тритонам насмехаясь,
Звал всех с собой на трубный бой,
Дутьем в рожок отведать силы,
Сыграть с ним песни две унылы,
Иль марш походный полевой.
Тритонам похвальба такая
Была совсем не по нутру;
Ту ночь в гостях они гуляли
Сердиты были поутру
К несчастью бедного троянца;
«Вот мы тебя ужо, поганца,
«Научим скоро надувать
«Иным напевом под водою!»
Столкнув потом вниз головою
Заставили в воде нырять.
Енею, зря сию утрату,
Нельзя никак не потужить.
За службу бывшую в уплату
Велел его похоронить
С трубачей честию отменно.
Еней всегда обыкновенно
Был жалостлив ко всем и щедр;
Жалея мертвого детину
Всем роздал для его помину
Вина с десяток полных ведр.
И с честью строя погребение
Мизену храбру трубачу,
Велел ему в поминовенье
По мягкому всем калачу
Закушать поминальну чару,
Чтоб их от дыму и угару
Не стало в животе тошнить,
Сбирать в стакан как станут пепел
Покамест он горяч и тепел,
На память чтоб его хранить.
Костер ему сооружая
Принес всяк по охапке дров;
Еней ту почесть учреждая
На всё проворно был готов;
И речь надгробну проболтавши
Покойнику сказал припавши,
Чтоб он Плутона и с женой
Попотчевал его поклоном;
Потом с пальбой, музыкой, звоном,
Зажег костер своей рукой.
Печальный праздник окончавши,
Ударился в тоску Еней;
Глаз с глазом вовсе не смыкавши
Он пробыл несколько ночей,
Всечасно мысльми колебаясь,
И всем умом-то добираясь
Пообстоятельней узнать,
Какой то был сучок чудесный,
Ему доселе неизвестный,
С которым в ад ему предстать?
Загнувши руки к пояснице
Кручинно больно выступал;
И корги старой небылице
В уме сколь толку ни искал,
Но всё не находил ни мало.
Ума и разума не стало,
Что в том придумать пригадать;
На чем ему теперь решиться?
Куда ему брести пуститься?
И где ему ту ветвь искать?
Но вдруг над головой Енея,
Прохладный тихий ветерок,
Тихохонько весьма повея,
Олимпских горных стран душок
Донес к его кручинну носу;
Притом небережно за косу
Невидимою вдруг рукой
Подернул некто не леняся.
Еней назад поворотяся
Увидел чудо пред собой.
Голубчик сизый потихоньку