Привился мимоходом рой.
Друг другу люди все шептали,
Что пчелы счастье означали
И изобилие собой.
Так водится всегда невесте
И девке зрелых взрослых лет
Ходить с родителями вместе
Кто в гости их ни позовет.
На пир однажды пребогатой
Идя с Латином и Аматой
Соделалося чудо с ней.
Все пукли разом возблистали,
На волосах лучи сверкали
Различных пламенных огней
Все люди взапуски взметались
Чтобы огонь тот потушить
Но тщетно все они старались
Свое усердье в том явить;
Огонь тот, сделавшись веночком
Обшед кругом вертясь вьюночком,
По лбу, по темю и вискам,
Потом в клубок большой собравшись
И без вреда с ней распрощавшись
Наверх поднялся к облакам.
Вельможи, знать вся и дворяне,
Седобородые жрецы,
Купцы, подьячи и мещане,
Все книжники и мудрецы,
В глазах то чудо видя ясно,
Кричали шоптом громогласно,
Оно что даром не пройдет
И что судьба рекла уж гневна,
Что девушка сия царевна
Довольно крови попрольет.
Латину таковы приметы
Не больно были по нутру.
На стары несмотря он леты
В один день рано поутру
Идти задумал ворожиться,
О всем подробно изъясниться
С родимым дядюшкой своим,
Который жил во пустоплесье,
И во пустынном чернолесье
Был славен колдовством своим.
Он всякому поподноготно
Не заикаясь предвещал,
И за труды свои всех плотно
Весной как липку обдирал.
Латински древние народы
В непросвещенны стары годы
В знак благодарности своей
Его пожаловали в боги;
И со приносом жертвы многи
Курились у его дверей.
Сей Фаун Латину бывши дядя
И в самой близости родня,
Привыкши на подарки глядя
И от него того же дня
Надеялся попощечиться
И думал, что перевалится
На магарыч ему с атгын.
Но царь пришел и нему с голями,
Надеясь, там что над лесами
И он такой же господин.
Не рад был Фаун сему приходу,
Боясь, чтобы не стал народ
Сию безденежную моду
Хранить и впредь из рода в род;
Но помня всё родство и дружбу
Решился колдовскую службы
Для родственника своего
Со всею точностью исправить,
Во всем порядочно наставить
От сердца чистого всего.
Разгладя бороду с усами,
Утерши кулаком глаза,
Щелкнул скрипнувши он зубами,
И по лбу дал себе туза
Десницы сильной пятернею;
Потом взяв шуйцею своею
Латина за руку, пожал
Легонько, сколько было мочи,
И выпуча с задора очи
Такую речь ему сказал:
«В реке не испытавши броду
«Идти не суйся в быстрину;
«Наквасишь потонувши воду,
«Юркнешь как рак во глубину.
«Не скоро к делу торопися,
«Но прежде знахарей спросися
«И по совету их ступай.
«Не больно с Турном ты якшайся,
«В родню к нему не вдруг вплетайся
«И свадьбы сей не затевай.
«Кому ты, глупая скотина!
«Задумал дочь свою отдать?
«Какого проку от латина
«Себе напредки можешь ждать~
«И самый лучший из латинцев
«Как будто огурь из тавлинцев
«Того и смотрит чтоб стянуть
«Отбрось ты Турна мужичину,
«Сыщу я лучшего детину
«И дело всё пойдет на путь.
«Мне будущее смертных время
«Известно въяве наизусть.
«3най то, что турновское племя
«Собравшися в кружок под куст
«Бродя жить будет по-цыгански.
«Коль хочешь ты, чтобы по-царски
«Твоя Лавиния жила,
«То свадьбою не торопись,
«Но зятя пришлого дождися
«Кого судьба ей избрала».
Богиня Фама без умолку
Болтает всё, везде, о всем;
Кричит разиня рот без толку,
Что делается в свете сем.
Хоть крошечку что где случится,
У ней тот час на то родится
Охабки две заказных врак
С прикрасою и с барышами,
Которы полными ушами
Хватает умный и дурак.
Случись же так, что в это время,
Как Фаун кудесил чудеса,
Еней и с ним троянско племя
Понатянувши паруса
Попутною волной летели,
Ко берегам тем подоспели,
И якорь брося стали в трой;
И только лишь остановились,
Сойти на землю торопились,
Чтоб чем набить желудок свой.
Болтливая в то время Фама
К троянцам принесла ту весть
Оставшийся что род Приама
Назначен в Латии воссесть
Над всеми самовластным паном,
И станет за ничто и даром
Свои карманы набивать,
Сдирая до живого шкуру,
И только лишь свою конуру
Плотнее будут наполнять.
Троянцы только привалили
К латинским с моря берегам,
В один все голос завопили:
«Пора б хоть и попить уж нам!»
Не спорил в том никто ни мало;
На животе у всех ворчало,
И жажда плотно их брала.
И самому тогда Енею
С княжною Латия своею
На ум никак совсем не шла.
В дороге можно ль запастися
Всем так, как дома на печи?
Троянцы в путь не собралися
Как бара пышно живучи
Со всем столовым в путь прибором,
Но севши дружно под забором
Сбиралися чем бог послал
Набить желудок свой и брюхо.
Тут всякий рот свой, глаз и ухо
И ум на жвачку направлял.
К еде совсем приуготовясь
Увидели уже тогда,
Что, наперед не изготовясь,
Случилася у них беда.
Где взять к столу прибор готовый?
Весь харч их и запас столовый
Был чорствый хлеб и сухари;
Посуду ж и на стол припасы
И все съедобные запасы,
То всё где хочешь, тут бери,
Еней наш был не без догадки
И всё тотчас в уме смекал;
Из сучьев сработать палатки
Своим робятам приказал;
Из хлебных корок сделал ложки
А из краюшек чорствых плошки
Из мякиша стаканы смял;
И под шатер свой на лужайку
Всю посадя троянску шайку
Обед им не на шутку дал.
Изведав рок с собой безродный
И злой судьбины треухов,
Троянский люд весь тот голодный
Хоть сатану был съесть готов.
Проворно все порасстегнулись,
К обеду разом прикачнулись
Теснясь жевать наперерыв;
Без хитрости и без утайки
Спешили чавкать без оглядки;
Тут всякий для себя был чив.
Асканий был с догадкой всюду;
И здесь наевшися сказал,
Чтоб всякий всю свою посуду
Не съеденну не оставлял.
А если у кого из ложки
Останутся хоть малы крошки,
Иль из стакана лоскуток,
Не будь тот братом нам троянцем,
На весь останься век поганцем,
И будь французом без порток.
Троянцы, запорожским кругом
Сидевши за одним столом,
Спешили все, друг перед другом,
Чтоб им тот раз в приказе том
Не сделаться непослушливым.
С прямым усердьем не ленивым
Свою всю долю всякий съел
Все ложки, блюды и тарелки
Как чарка сгибнули горелки,
Пропали, будто порох стлел.
Еней в конце всей той пирушки,
Встав с важностью из-за стола
Держа остаток от краюшки,
Вскричал: «Вот наша уж взяла!
«Теперь-то вижу я уж ясно,
«Что всё то было не напрасно,
«Мне в аде что сказал отец:
«Мы будем голодать до туду,
«Что всю свою съедим посуду.
«Здесь всё свершилось наконец».
Потом сынка на руки взявши
С отцовской лаской обнимал,
И без устатку целовавши
Так плотно к сердцу прижимал,
Что бедный нежный тот ребенок
Мычал как молодой теленок
От приголубленьев его;
И выпуча слез полны очи
Кричал в нем сколько было мочи
От сердца чистого всего.
«Скорее, братцы! без откладки,—
Сказал троянцам всем Еней
Подняв стакан во все лопатки,—
«Отдуем кубок полный сей
«За здравие земли счастливой,
«Куда мы рок стерпев гневливой
«На вечно кочевье пришли.
«От ветров, бури и пучины,
«От бед, напастей и кручины
«Теперь на веки мы ушли.».
Троянцы, дружно подражая
Начальнику в том своему,
«Ура!» и «здравствуй!» восклицая,
По полному и одному
Стаканчику до дна хватили,
Потом не мешкавши спешили
Отдать со службой должну честь
Богам земли той и богиням,
Сатирам, нимфам и княгиням,
И жертвы с пением принесть,
У жбанов, фляг, сулей, бутылок
Когда уже обсохло дно,
А из ковшей, ендов, братинок
Всё высуслено вон вино,
Когда троянцы протрезвяся
И меж собою согласяся
Пошли ту землю обдирать,
Где им назначено судьбою
Соседей плотною рукою
Под сильный ноготь свои прижать.
Но вдруг назад все возвратившись
С рапортом к князю своему,
Об ручку низко поклонившись
Рекли: «Не быть здесь ничему,
«В земле латинской у Латина
«Мы будем глупая скотина
«Не знавши толку здесь ни в чом,
«Здесь бают только по-латински,
«А мы бормочем по-фригийски;
«Какой успех нам будет в том?»
Еней, не тратя нужно время
И не теряя ни часа,
Свое троянское все племя
Скорей на разны голоса
Велел учить латинску складу;
И всем прилежно без откладу
Язык тот в голову вбирать
Не исподоволь по-боярски,