Едва в глазах мог спрятать слёзы,
Но расшумелся как голик
Величество свое являя,
Чтоб тем весь страх утаевая
Себя не робким показать;
И кой-как с мыслями собравшись
Готовился не заикавшись
Послам со гневом отвечать.
Но выглянув на двор широкий
В окошко из своих палат
Пришел вдруг в ужас прежестокий,
Услышавши, что бьют в набат;
На площади ж перед окнами
Скопляется везде толпами
Латинский весь его народ,
Крича: «Война против троянцев!
«Мы всех енеевских поганцев
«Сгубим на век из рода в род».
Латин был царь миролюбивый
И драки вовсе не любил,
Смирен, не спорлив, не гневливый,
И весь свой век спокойно жил,
Со всеми убегая спору,
Одну имел лишь только ссору
Ночною изредка порой
Со вздорливой своей женою,
Котора сильною рукою
Его под ноготь жала свой.
И так услыша о сраженье,
О поединке, о войне,
Пришел и вправду в изумленье,
Вспылал как будто на огне;
Напал жестокий жар со дрожью,
Загомозило по закожью;
Не ведал вовсе как и быть;
Что делать в злом таком несчастье,
И чем столь страшное ненастье
Подальше с шеи сколотить.
В часы такие сердцу люты,
Горчее редьки для него,
Не мешкав ни одной минуты
Велел тотчас изо всего
Латинская многолюдна царства,
Из знати, княжества и барства
К себе собраться старшинам,
Которы прочих поплотнее
И бородами поседее,
И слушался которых сам.
Загнавши всех большой толпою
В особу отдаленну клеть,
Приказ всем дал, чтоб меж собою
Никто из них не смел шуметь,
Сберечь свои кто хочет плечи,
Но царские одни бы речи
Внимать прилежно тщился всяк,
Ни в чем их не перебивая,
И ничего не отвечая
И рта не разевал никак.
«Какой в вас дьявол поселился? —
Латин боярам всем сказал.—
«Вам хочется, чтоб я взбесился
«И драку до крови начал.
«Вы знаете все до едина,
«Что никогда еще Латина
«Никто не задирал войной.
«Лить кровь людскую я боюся;
«И ни за что не соглашуся
«Ни в шпажный ни в кулачный бой.
«Военной вашей чертовщины
«Я вовсе слышать не хочу.
«Когда у вас в чесотке спины,
«Изволь, я вас поколочу
«Своими царскими руками.
«Подумайте прилежно сами:
«Прошло уже довольно лет
«Как мы войны совсем не знали,
«Ничем себя не запасали
«И войск у нас ни пула нет.
«Покиньте глупое геройство
«И бросьте драку начинать.
«Я тихое люблю спокойство
«И не намерен променять
«Сию невинную забаву,
«В которой чту свою всю слава.
«На громкую воинскую честь.
«А вы того не затевайте:
«Но лучше лишь о том смекайте
«Чтоб было что попить, поесть,
«А если кто мне заикнется
«Хотя полслова про войну,
«Тот скоро у меня утрется.
«Я в три погибели согну
«Такого скоро забияку;
«И всякого из вас рубаку
«Пошлю лет на пять в монастырь
«Толочь с молитвой в ступе воду.
«Такую от меня невзгоду
«Жди на нос всякий богатырь».
Сказав сие махнул руками,
И с места встав от них пошел
В сердцах гневливыми шагами,
Бояся, чтобы не нашел
На речь свою от них отказа,
И чтоб они его указа
Не вздумали переменить.
И так ответа не дождавшись,
Проворнее от них убравшись
Побрел к Амате чаю пить;
Бояре от сих слов Латина
Не знали что и отвечать,
И будто глупая скотина,
Лишь выпуча глаза молчать
Из всей своей старались мочи;
Но как уже шло дело к ночи,
То не теряя ни часа
В совет пустились меж собою,
И споря сильною рукою
Кричали в разны голоса.
По долгом тайном их совете,
Ворчанье, шуме и вранье,
Решились, чтобы в том же лете
Собравши войско всё свое
Готовиться на рать к походу,
На царску плюнуть всю невзгоду
И брань между ушей пустить;
И не касаясь суммы царской
Из собственной казны боярской
Скорей всю силу снярядить.
Меж тем покамест возгоралась
Повсюду страшная война,
С восторгом фурия помчалась
Туда, где Зевсова жена
От скуки сидя отдыхала
И с нетерпеньем ожидала
Решенья зачатых проказ;
Боясь, чтобы троянски гости
Не ускользнули вон из горсти
И не пропали б между глаз.
«Ура! великая Юнона!
«Теперь-то наша уж взяла1
В пыхах прибегши Тизифона
Юпитерихе так рекла:
«Ты ничего не потеряла,
«На службу что меня избрала
«Тебе отраду в горе дать.
«Я столько каши заварила,
«Что никакая в свете сила
«Ее не может расхлебать.
«Приезжих голых всех троянов
«Проймет со лихорадкой дрожь;
«Пойдут отсюда без кафтанов,
«А может быть что и без кож.
«Енею ж вовсе не удастся
«С Лавинией пообвенчаться
«И подцепить себе женой.
«Хоть по устам течет ручьями,
«Но не попасть между губами;
«Хоть кус и сладок, но чужой.
«Амату также постаралась
«На свой потизифонить лад;
«Царица так возворковалась,
«Что ей никто уж и не рад.
«Без панцыря теперь штурмует,
«На мужа крепко негодует
«И волосы с сердцов дерет.
«Небось, мой труд не бесполезной
«И дочери ее любезной
«Еней никак не приберет.
«А Турна так возбеленила,
«Что он хоть на стены готов.
«Ни носа, ни бровей, ни рыла
«Ни рук, ни ног и ни голов
«Не хочет у троян оставить;
«И точно на своем поставить,
«Чтобы Латиновскую дочь
«Своею сгоношить женою
«И за нее всей головою
«Рад спорить сильно день и ночь»
Юнона адской сей плутовке
Тьму благодарностей рекла;
Рукой погладить по головке
Готова бы ее была
За столь велико одолженье,
Но в волосах ее шипенье
Десятков многих лютых змей
Поудержало нежну руку,
Чтоб и самой такую ж муку
От фурии не скушать сей.
«Спасибо, мила Тизифона,
«Прекрасна в скверности своей!—
Сказала фурии Юнона.—
«Но убирайся поскорей
«Обратно в адское жилище,
«Покамест мой еще мужище
Спросонья глаз не продирал;
«Чтоб он тебя здесь не увидел,
«Во гневе крепко не обидел
«И в шею с света не согнал.
«Когда тебя он здесь застанет,
«То так начнет в сердцах ломать,
«Что адской силы всей не станет
«Тебя из рук его отнять.
«Итак ступай не тратя время
«Во аде мучить смертных племя.
«А я уж мочью всей моей
«Всё то, что начато тобою
«К успешному концу пристрою
«По всей возможности своей».
По-адски страшно улыбнувшись
Зла фурия во весь свой рот,
Пошла со свистом повернувшись
Унесть от Зевса свой живот.
Подбравши волосы змеины
И крылья распустив мышины
Порхнула к самым облакам;
И там в клубочек вся сверняся,
И как стрела на низ пустяся
Юркнула в ад ко всем чертям.
О вы, парнасские сестрицы!
Девятка пожилых невест!
Вы, безотлучные жилицы
Ученых ипокренских мест!
Вы любите болтать охотно.
И всяку дрянь поподноготно
Читаете по всем углам.
Ко мне на помощь поспешите;
И хоть пылинку уделите
Парнасска смаку сим стихам.
Пошла по всей земле жарёха
Против желания царя,
И столь велика суматоха,
Что реки, горы и моря
Военным духом замутились;
Все взапуски засуетились
Солдат везде вооружать,
Готовить корму им и пойла,
Для конницы поставить стойла
И всё для драки запасать.
Сперва назначили квартиры
Для сотни тысяч молодцов;
Потом построили мундиры
И накроили сапогов.
А там по самой той одежде,
Которая пошита прежде,
Спешили набирать людей;
Однако же не без разбору
Но чтобы всяк пришелся впору
По амуниции своей.
Потом со всех солдат портреты
Велели вкратце живо снять;
Весь рост их, леты и приметы
Как в зеркале все показать;
И ту подобную картину
Через нарочного детину
Послали к вражеску царю,
Чтобы троянец мог увидеть,
Кого осмелился обидеть
И с кем вступает в сильну прю.
За недостатком крупна лесу
И толстых барочных досок,
Из драни и гнилого тесу
Сплотили крепкий городок,
И в защищение столицы
Свезли на самые границы.
А для зарядов боевых
Из всех контор, архив, приказов
Набрали кучами указов,
Катать патроны чтоб из них.
Для лучшей в войске дисциплины
И строгости во всех полках
Должны там были все мужчины
У жен своих побыть в руках
По крайней мере сутки трои
И страшные от них побои
Со многой бранью претерпеть,
Дабы потом самим собою
И над солдатскою толпою
Как должно властвовать уметь.
Повсюду кельи монастырски
В казармы преобращены;
Военны силы богатырски
Постоем в них помещены.
В церквах, в торжественно служенье
Читалося одно ученье
На место всех проповедей.