Нам воды не жалко,
Вырасти, фиалка,
Не расти, колючка!
Не расти, кусалка!
Вырастай, пожалуйста, Нежная фиалка!
Когда они в третий раз повторили свою песенку, прямо на их глазах вдруг начала расти горка земли.
— Растёт! — обрадовался Вахмурка.
— Неужели? — удивился Мухмурка.
Горка зашевелилась, зашевелилась, и вдруг из неё вылетело семечко, а потом выглянул очень сердитый червячок и закричал:
— Да чтоб вас птицы склевали, негодники! Вы всё время топаете над моей головой, да ещё всю мою квартиру залили водой, окаянные! Тьфу!
— Разве можно бросать Вербаску?! — возмутился Вахмурка. — Это же сам Вербаска!
— Я тебе покажу Вербаску! — пуще прежнего закричал сердитый червячок.
Он запустил семечком в Вахмурку и мгновенно скрылся под землёй.
— Ой, ой, ой! — запричитал Вахмурка.
— Сейчас мы всё иначе сделаем, — произнёс озадаченный Мухмурка.
— Я вырою каблуком ямку, а ты посадишь в неё семечко.
Так они и сделали. Мухмурка выкопал ямку в земле, а Вахмурка посадил в неё семечко. Потом они снова полили его водой из кастрюльки и спели:
Нам воды не жалко,
Вырасти, фиалка.
Не расти, колючка,
Не расти, кусалка.
Вырастай, пожалуйста,
Нежная фиалка.
Однако семечко даже и не думало вырастать.
— Какое ленивое, — покачал головой Мухмурка и почему-то зевнул.
— Этот Вербаска — обыкновенный соня, — вслед за другом зевнул Вахмурка и тут же заснул.
— Не спи! Кто же будет сторожить семечко? — потянул его за руку Мухмурка и… тоже уснул.
— Ну и садовники! — засмеялось на небе солнышко. — Надо их удивить. Я согрею непослушное семечко, протяну к нему тёплые лучи, оно к ним потянется, потянется, глядишь, и вырастет.
Скоро из тёмной земли выглянул маленький любопытный росток. Он крепко ухватился за тонкий лучик и потянулся, и вскинул голову, и засмеялся так весело, будто колокольчик, а потом зазвенел, засиял от смеха и расцвёл от весенней радости.
— Это не фиалка! — удивилось на небе солнышко и прыснуло со смеху. — Да ты обыкновенный коровяк, луговая трава! Ой не могу!
— Т-с-с! Не выдавай меня, — попросил коровяк.
— Где-то звенит?! — открыл глаза Мухмурка.
— У меня в ухе звенит. Угадай, в каком? — спросонок потянулся Вахмурка.
— Наверное, наше семечко стало цветком! Послушай, как он чудесно звенит. Но это не фиалка. Он похож на петушиный хвостик или на кисточку.
— Да, не фиалка, — вздохнул Вахмурка. — Но он же Вербаска.
— Если он так славно звенит, я буду называть его Бубенчиком, а не Вербаской, — сказал Мухмурка. — Он хочет водички!
Друзья стали ходить вокруг цветка и поливать его свежей прохладной водой из кастрюльки, напевая песенку:
Это не ромашка!
Это не фиалка!
Но для нашего цветка
Нам воды не жалко!
Сердитый червяк снова выглянул из-под земли, огляделся по сторонам, послушал, сказал:
— Тьфу! — и скрылся.
глава 6. Глупая кукушка
Однажды Вахмурка в большой задумчивости ходил вокруг дома, ходил и ходил, ходил и ходил. Всем было понятно: Вахмурка думает!
— Интересно, — сам себе сказал Мухмурка, — о чём это можно думать в такую славную погоду?
— Я изобретаю часы. Не такие, как у нас, а чтобы из них выскакивала кукушка и говорила «ку-ку», — важно пояснил Вахмурка.
Когда он придумал, как сделать такие часы, Мухмурка и Вахмурка отпилили часть ствола с дуплом, привесили к нему две шишки вместо гирек и маятник из крупной ягоды шиповника, выложили циферблат лепестками ромашки, а стрелки сделали из ёлочных иголок. На дупло Мухмурка приладил дверцу для кукушки.
— Самое главное — кукушка, — с учёным видом сказал Вахмурка.
Он мастерил кукушку из подходящего сучка и перьев, найденных под ёлкой, но у него ничего не выходило, вернее, кукушка получалась какая-то взъерошенная.
— Ёшкин кот! — сердился он. — Не могу склеить пустяковую кукушку!
Кукушка даже выскочила у него из рук. Мухмурка поднял её, посадил в дупло, закрыл дверцу, качнул маятник и стал ждать, когда большая стрелка покажет тридцать минут.
Через полчаса дверца на дупле отворилась, кукушка выскочила и вдруг закричала совсем не то, что ожидали Мухмурка и Вахмурка.
— Ёшкин кот! Ёшкин кот! — надрывалась глупая птица.
— Какая невоспитанность! — возмутился Мухмурка. — Это не кукушка, это, наверное, попугай. Надо что-то придумать. Так дальше продолжаться не может!
Человечки, стараясь не привлекать внимания, вышли из дома, чтобы подумать во дворе. А часы всё тикали. В положенное время дверца снова хлопнула, кукушка выглянула и громко прокричала:
— Ёшкин кот! Ёшкин кот! Ёшкин кот!
Но ей никто ничего не ответил, никто даже не подпрыгнул от возмущения.
Вредная кукушка удивилась, поглядела вокруг, вылетела из дупла и стала искать Мухмурку и Вахмурку, чтобы крикнуть им по громче в ухо то же самое. Но Мухмурка и Вахмурка во дворе ковали медную петлю на дверцу кукушкиного домика, поэтому и не слышали озорницу.
— Ёшкин кот! — выкрикнула кукушка, хотя время куковать уже миновало. — Ёшкин кот!
Она в раздумье почесала затылок и погрозила в окошко крылом. Вы, конечно, догадались, зачем Мухмурка и Вахмурка прилаживали к петле замок.
Вредная кукушка пустилась летать по всему домику, заглядывая то в кастрюли, то в сковородки, то в буфет.
— Ну теперь вам двоим от меня достанется! Я вам покажу почём фунт лиха, ёшкин кот!
Кукушка вернулась в покинутые часы, громко хлопнув дверцей.
Через несколько минут Мухмурка и Вахмурка, как ни в чём не бывало, пришли со двора. Они на цыпочках подкрались к часам и прибили к дверце петлю, на неё навесили замок, сели у стола и стали ждать, что будет дальше.
В полдень в часах что-то скрипнуло, но ничего не произошло. Поскольку часы показывали ровно двенадцать, Мухмурка и Вахмурка собрались пообедать.
— Я бы поел супчику, — облизнулся Мухмурка.
Вахмурка поставил на стол кастрюлю, открыл её, и тут из кастрюли — вот тебе на! — выскочил взъерошенный кукушонок и печально пискнул:
— Ёшкин кот!
Оказывается, кукушонка подбросила в кастрюлю кукушка. И в каждой сковородке, и в каждой чашке сидели нахальные, невоспитанные кукушата и всё время орали:
— Ёшкин кот! Ёшкин кот! Ёшкин кот!
— Я этого не переживу! — закричал Мухмурка. — Вахмурка, признавайся, не твоя ли это работа? Очень на твои проделки похоже.
— Честное слово, не моя, — прошептал бледный Вахмурка.
И тогда человечки, не сговариваясь, бросились вон из дома, на всякий случай притворив за собой дверь.
Они бежали и бежали, пока не встретили лесную кошку Мяушку.
— Не понимя-а-у, — мурлыкнула кошка. — Такие степенные особы, а носятся, как шальные.
— Беда! — взмахнул руками Мухмурка. — У нас дома целая стая невоспитанных кукушек! Ты не могла бы нам помочь? Они тебя наверняка испугаются!
Кошка выгнула спину и фыркнула:
— Я настоящая кошка, и искусственные пташки меня совсем не волнуют.
— Ну ладно, — вздохнул печально Вахмурка.
— Большое тебе спасибо за мудрый намёк, — повеселел Мухмурка и потащил Вахмурку обратно к дому.
В избушке он достал из очага уголёк и нарисовал на стене чёрную кошку. Как только кукушата увидели хищницу, они выскочили из кастрюль и сковородок и улетели в лес. Только та, что была заперта на замок, осталась на месте.
В час дня Мухмурка снял замок. Невоспитанная кукушка выбежала очень злая, вся взъерошенная, хотела брякнуть от всей души «Ёшкин кот», но, увидев на стене кошку, тут же вернулась в часы, а затем вышла снова и вежливым голосом произнесла:
— Ку-ку!
Глава 7. Злая пчела
Однажды через окно в светёлку влетела оса по имени Отилка. На ней было красивое полосатое платье, но жалом своим она махала, как вертелом или шпагой. Вахмурка и Мухмурка в недоумении пожали плечами:
— Невежливо не здороваться, когда приходишь к кому-нибудь в гости.
— Я сейчас ни с кем не здороваюсь, потому что мы, осы, сейчас роимся. И не вздумайте мне грубить! — ответила сердитая гостья и улетела.
— Ладно, это всё-таки знакомая оса, к тому же мы теперь знаем, что у них происходит.
Вахмурка стоял к печке спиной и за разговором не заметил, как пламя зацепило его за штаны.
— Кажется, она меня всё-таки укусила! — подпрыгнул Вахмурка.
— Не может этого быть!
— Посмотри на мои брюки.
— Ай-ай-ай, придётся шить новые, — посочувствовал другу Мухмурка.
Он достал из сундучка сукно, иглу с большим ушком, катушку с нитками, раскроил материал и начал думать, как шить.
— Прежде всего надо сразу отмотать нитку такой длины, чтобы хватило на все брюки, — посоветовал хозяйственный Вахмурка и оторвал столько, что на катушке почти ничего не осталось. — А теперь надо вдеть нитку в иголку.
Вахмурка нацелился ниткой на иголку. Но иголка боялась, наверное, щекотки. Она всё время уворачивалась и хихикала:
— Ах, простите! Ах, простите!
Наконец Вахмурке удалось вдеть нитку.
— Теперь держи выкройку, а я начну шить, — сказал он Мухмурке.
Он сделал первый стежок, но, поскольку нитка была длиннющая, Вахмурка выскочил с иглой на поляну и пошёл к опушке леса, потом обратно к дому.
— Так дело не пойдёт, — заявил Мухмурка, — твоему шитью конца не будет. Давай поменяемся. Ты сиди у выкройки, а я возьму иголку и покажу тебе, как надо с ней обращаться.
Мухмурка ловко воткнул иголку в сукно, вытащил её с обратной стороны, но для того, чтобы крепко затянуть стежок, ему пришлось выскочить из дома на поляну, домчаться до кустов ежевики, потом к землянике, от земляники к бруснике, от брусники прямиком к чернике.
Но на краю поляны был трухлявый пень. Мухмурка нечаянно задел его. Из пня, размахивая жалами, как острыми шпагами, вылетел рассерженный рой во главе с Отилкой.