Я на секунду задумываюсь, после чего признаюсь:
— Ты мне очень дорога, Кассия. Я не могу с этим ничего поделать. С каждой секундой, проведенной с тобой, я влюбляюсь все сильнее.
На ее губах появляется улыбка.
— Ты мне тоже дорог.
Я снова просовываю руки под нее и крепко прижимаю к себе, вдыхая ее естественный аромат.
Некоторое время мы лежим неподвижно, прежде чем она говорит:
— Мне нужно в туалет.
Я приподнимаюсь и выхожу из нее, а когда отхожу назад, мой взгляд блуждает по ее идеальному телу. Мне нравится, что она такая мягкая и фигуристая.
Когда она встает, и я вижу, как моя сперма покрывает внутреннюю поверхность ее бедер, меня охватывает такое собственническое чувство, что я хватаю ее за бедра и притягиваю к себе. Наклонившись, я кусаю ее за правую ягодицу, а затем шлепаю по левой.
— Твоя сексуальная задница сведет меня с ума.
Она хихикает и идет в сторону коридора.
Господи, как же я хочу, чтобы эта задница была у меня на лице, пока я буду ее ласкать.
Но не сегодня. Кассии нужно время, чтобы прийти в себя после того, как я поработал над ее киской.
Гадая, не больно ли ей, я быстро собираю нашу одежду и несу ее в спальню. Я бросаю ее на пол, а затем иду в ванную.
Стоя по другую сторону закрытой двери, я спрашиваю:
— Как ты себя чувствуешь?
— Э-э... нормально.
Я слышу, как в туалете спускается вода и включается кран – видимо, она моет руки.
Я открываю дверь, и она поворачивает ко мне голову, пока тянется за полотенцем.
— Оставь это, — говорю я. Я залезаю в душ и открываю краны.
Как только вода становится достаточно теплой, я затаскиваю ее под струю. Я наливаю немного геля для душа на ладонь и, когда начинаю мыть ее тело, встречаюсь с ней взглядом.
Я натираю пеной ее грудь и с особой осторожностью мою ее между ног.
— Что-нибудь болит?
Она наклоняет голову, затем отвечает:
— Нет. Я просто очень чувствительна.
Уголок моего рта приподнимается.
— Господи, твоя киска была создана для того, чтобы выдержать хороший трах. Мне чертовски повезло.
Она хихикает.
— Если ты так говоришь.
— Повернись, — приказываю я.
Она делает, как ей говорят, и я массирую ее ягодицы, наблюдая, как мои пальцы скользят по ее коже.
— В один прекрасный день я хочу, чтобы ты села мне на лицо, чтобы я мог заставить тебя кончить своим ртом.
— Я тебя задушу, — возражает она, снова поворачиваясь ко мне лицом.
— Таков план.
Она поднимает руку к моей шее и обхватывает пальцами мое горло так сильно, как только может. Встав на цыпочки, она посасывает кожу над моим пульсом, а затем шепчет мне на ухо:
— Только если ты задушишь меня своим членом.
— Господи, — стону я. — Договорились.
Отпустив мою шею, она выходит из душа. Когда она вытирается, я любуюсь ее телом, пока мою свое.
Мой член все еще полутвердый, и это наводит меня на мысль, что Кассия действует сильнее виагры.
Глава 24

Кассия
Я резко просыпаюсь от сильного удара в челюсть, от которого стучат мои зубы. Открыв глаза, я вижу, как Найт падает с кровати. Раздается громкий стук, и я слышу, как его дыхание становится учащенным.
Черт!
Я бросаюсь к его стороне кровати и, соскочив с нее, быстро хватаю Найта за плечо и пытаюсь разбудить его.
Он резко вытягивает руку и толкает меня с такой силой, что я отлетаю назад. В этот момент он опускается на колени, а в следующее мгновение оказывается надо мной, занеся руку для удара.
— Найт! — Кричу я, пытаясь вытащить его из кошмара, и одновременно пытаясь схватить его за руку, чтобы остановить. — Это я. Это Кассия! — Его рука застывает на полпути, как только я кричу: — Линкольн!
Когда он открывает глаза, я обхватываю его за шею.
— Это кошмар.
Он падает на спину рядом со мной, и, услышав его прерывистое дыхание, я быстро сажусь и, наклонившись над ним, кладу ладонь ему на грудь.
Он поднимает руки и закрывает лицо ладонями, а его грудь вздрагивает при каждом вдохе.
Я придвигаюсь ближе и, просунув руку ему под голову, прижимаю его лицо к изгибу своей шеи, а другой рукой начинаю гладить его по волосам.
— Я здесь. Ш-ш-ш. Я здесь.
Его руки обвиваются вокруг моей талии, а тело прижимается к моему. Проходит несколько минут, прежде чем его дыхание начинает замедляться.
Мне больно видеть его в таком состоянии, и я продолжаю пытаться утешить его. Наконец, он поднимает голову и слегка отклоняется назад, чтобы сесть прямо.
Он проводит рукой по груди, а затем проводит кончиком среднего пальца по порезу, расположенному над сердцем.
Нет.
Это за Ронни?
Встав на колени, я придвигаюсь чуть ближе и кладу руку ему на плечо.
— Линкольн?
Я не решаюсь спросить, все ли с ним в порядке, потому что очевидно, что нет.
Он прочищает горло, прежде чем поднять голову. Его голос звучит хрипло, когда он бормочет:
— Я в порядке.
Качая головой, я встаю и включаю свет.
Найт поднимается на ноги и поворачивается ко мне. Когда он смотрит на меня, его и без того напряженное выражение лица становится убийственным. Он бросается вперед и, схватив меня за плечо, подносит другую руку к моему лицу, но останавливается, не дотрагиваясь до меня.
— Это я сделал это с тобой? — Спрашивает он, в его тоне сквозит гнев.
Я не знаю, какие повреждения есть на моем лице, но я не собираюсь говорить этому мужчине, что он причинил мне боль, потому что тогда он больше никогда не будет спать со мной в одной постели.
Я быстро качаю головой.
— Я ударилась лицом о прикроватную тумбочку, когда спешила к тебе.
— Господи, Кассия, — рычит он, беря меня за руку и таща на кухню.
Он хватает меня за бедра и усаживает на стойку. Я наблюдаю, как он открывает морозилку и достает упаковку замороженного говяжьего фарша, которую заворачивает в кухонное полотенце.
Когда я засыпала, моя голова лежала на его плече. Думаю, когда он повернулся и упал с кровати, его плечо соприкоснулось с моим лицом.
— Выглядит плохо? — Спрашиваю я, когда он прижимает импровизированный пакет со льдом к моему подбородку.
— У тебя красная полоса от уголка рта до подбородка, — бормочет он. Его глаза встречаются с моими. — Пожалуйста, будь осторожнее в будущем. — Он поднимает пакет со льдом, чтобы еще раз проверить метку, а затем снова аккуратно прижимает его к лицу.
Я просто киваю и, желая поговорить о том, что только что произошло, спрашиваю:
— Тебе часто снятся кошмары?
Он пожимает плечами.
— Они приходят и уходят. Иногда их нет какое-то время, а иногда они снятся мне каждую ночь. — Он поднимает другую руку и заправляет прядь моих волос за ухо. — В эти периоды я буду спать где-нибудь в другом месте.
— Черта с два, — бормочу я.
Он, прищурившись, смотрит на меня.
— Сегодня ночью ты пострадала, Кассия. Что, если я причиню тебе боль, пока мне будет сниться кошмар?
Я накрываю своей ладонью его руку, в которой он держит пакет со льдом, и слегка качаю головой.
— Ты не сделаешь мне больно.
— Я теряю контроль над собой, когда сплю.
— Это неправда, — возражаю я. — Ты собирался ударить меня, но когда я позвала тебя по имени, ты остановился и проснулся.
Его лицо каменеет, а голос становится опасно тихим, когда он спрашивает:
— Я чуть не ударил тебя?
Вот черт.
Я отмахиваюсь от него.
— Я бы даже не назвала это ударом. Думаю, ты просто хотел оттолкнуть меня. Суть в том, что ты проснулся, когда я позвала тебя по имени.
Он делает шаг назад и смеряет меня взглядом, который говорит, что он точно знает, что я лгу.
— Расскажи мне, что произошло, — требует он.
Я быстро качаю головой.
— Ты слишком остро реагируешь.
Взгляд Найта скользит по полосе на моей челюсти.
— Я тебя ударил?
— Господи, нет! — Я соскальзываю со стойки, и когда подхожу к нему ближе, он тут же отступает назад. — Линкольн, прекрати. — На этот раз, когда я подхожу ближе, он не двигается, и мне удается положить руки ему на грудь, сказав при этом: — Ты меня не бил. Клянусь своей жизнью.
Облегчение немного смягчает его суровые черты лица.
— Что случилось?
Я вздыхаю, а затем неохотно признаюсь:
— Твое плечо соприкоснулось с моим подбородком, когда ты упал с кровати. Я тут же вскочила, а когда попыталась разбудить тебя, ты отдернул руку, но... — Я поднимаю руку, чтобы заставить Найта замолчать, когда он, кажется, собирается перебить меня: — Когда я позвала тебя по имени, ты проснулся и мгновенно остановился.
Выглядя очень расстроенным, он качает головой.
— Я больше никогда не буду спать с тобой в одной комнате.
Я вскидываю руки вверх.
— Видишь, вот почему я не хотела говорить тебе. — Смерив его взглядом, я говорю: — Ты раздуваешь из мухи слона.
— Черта с два, — огрызается он. — Я, блять, причинил тебе боль, Кассия.
— Это был несчастный случай. — Я скрещиваю руки на груди, не желая отступать. — Черт возьми, подобное даже может случиться, когда ты перевернешься на бок. Я также могу ударить тебя коленом во время сна. Такое случается.
Найт молча смотрит на меня.
— Я в порядке. — Умоляюще взглянув на него, я беру его за руку и крепко сжимаю. — Слушай, я предложу тебе сделку. Если ты когда-нибудь ударишь меня во время ночного кошмара, я соглашусь спать в разных кроватях.
— Я бы предпочел вообще не бить тебя, — ворчит он.
Я обвиваю руками его талию и прижимаюсь к нему всем телом, глядя на него снизу вверх.
— Договорились?
Подняв руку, он нежно проводит пальцами по моему подбородку.
— Посмотрим.
Я целую его порез над сердцем, а затем спрашиваю:
— Хочешь поговорить о кошмаре?
Он смотрит на меня какое-то время, а потом говорит:
— Это было воспоминание о том дне.
— Ты когда-нибудь пробовал обратиться к психотерапевту?