Стивен сделал это.
- Значит, вы ошибаетесь. Такая женщина сюда не приезжала.
- Извините. Я не вправе поверить вам на слово.
На круглом лице появилось раздражение.
- У вас нет альтернативы.
- Я могу вернуться с полицией и ордером на обыск, - сказал Стивен. Если я вернусь с полицейскими, они устроят тщательный обыск. Заглянут в каждую комнату. Это неизбежно потревожит ваших пациентов. Думаю, многие из них стремятся сохранить свое инкогнито. Я полагаю, у вас здесь лечатся весьма важные персоны. Это может привести к ненужной огласке - вы знаете, как быстро распространяются новости. Я уверен, этого вы не хотите.
Гримаса недовольства сморщила круглое лицо.
- Почему вам так важно найти эту женщину?
- Я хочу задать ей несколько простых вопросов.
- А потом?
- Я уеду.
Доктор Пойндекстер задумался, слегка поерзал на заскрипевшем под его весом стуле.
Наконец он кивнул.
- Вероятно, я могу вам помочь.
- Буду вам благодарен.
- Вы пройдете со мной?
Стивен последовал за ним по широкому коридору с толстыми коврами, заглушавшими шум шагов. Они шли мимо дверей из темного дерева. В конце коридора находилось большое окно, а в середине - лестничная площадка. Квадратные плафоны излучали мягкий свет; на каждой двери были изящные позолоченные цифры. Ничто, кроме строгости стиля, не напоминало Стивену о том, что он находится в больнице.
Доктор Пойндекстер остановился у одной двери, тихо постучал, открыл её и зашел в комнату.
Через мгновение он появился вновь. Его круглое лицо было бесстрастным.
- Я сказал ей, что её пришел навестить друг.
- Спасибо, доктор.
Стивен прошел в комнату. Женщина, сидевшая в темном углу, посмотрела на него.
- Вы - не друг, - сказала она. - Я впервые вас вижу.
- Это не так, миссис МакКаффри. Несколько дней тому назад вы приходили ко мне домой.
Белые кружевные шторы закрывали часть окна. Внешний мир скрывался за полупрозрачным тюлем. Дождь барабанил по подоконнику.
- Меня зовут Тина Холмс.
- Так вас звали раньше. Теперь вы носите фамилию МакКаффри.
- Они не имели права впускать вас.
- Миссис МакКаффри, когда вы приходили ко мне, вы сделали несколько очень странных заявлений. С того времени я провел собственное маленькое расследование. Ваши обвинения уже не кажутся такими странными. Я бы хотел узнать больше о связях вашего мужа с Синдикатом.
- Пожалуйста, уйдите.
- Почему Синдикат заплатил губернатору Берри те деньги?
- Если вы не уйдете, я позову доктора.
- Если вы это сделаете, я поеду к вашему мужу и расскажу ему о вашем визите.
Она поморгала.
- Он уже знает. Почему, думаете, я нахожусь здесь среди всех этих больных?
Лукавая улыбка приподняла края её рта.
- Вытащите меня отсюда, и я расскажу вам все. Все. Даже мой муж не догадывается, как много я знаю.
Она подошла к Стивену и упала перед ним на колени, прежде чем он понял её намерение.
- Пожалуйста! Я не знаю, как долго я смогу сопротивляться им.
- Вы убежали, да? Вас поймали и привезли сюда?
- Это бесчеловечно. Вы не представляете, что это такое. Они в сговоре. Мой муж и доктора. Мой муж всех их купил. Вот что могут сделать деньги.
Ее лицо стало бесстрастным.
- Вы мне верите, да?
- Не знаю, что я могу сделать.
- Вы не услышите от меня ни слова, если не поможете мне.
Она ждала его обещания, но он молчал.
- Я слышала их разговоры. Я знаю все о человеке, которого они заставили сделать признание, и причину, по которой они дали деньги губернатору. О, я все слышала. Я знаю, что происходит и как с этим бороться. Если вы вытащите меня отсюда, я вам все расскажу.
Стивен услышал тихие шаги. Тина резко отдернула руку и встала. Расправила складку на платье.
- Да, я хорошо себя чувствую, спасибо, - сказала она.
Дверь открылась. На пороге появилась полная женщина средних лет с коричневой кожей. На ней была форма медсестры.
- Пора принимать ванну, миссис Холмс.
- Мне не нужна ванна.
- Вы знаете, что это для вас полезно.
Коричневое лицо повернулось к Стивену.
- Это - часть её лечения.
Женщина была плотного сложения и казалась уверенной, компетентной и сильной.
- Наверно, вам лучше уйти, если вы не против.
Стивен вернулся к кабинету доктора Пойндекстера и подождал минут двадцать, пока оттуда не вышел посетитель, один из докторов.
- Вы удовлетворены беседой, мистер Гиффорд?
- Она утверждает, что вы держите её здесь насильно.
- Да, она прибыла в лечебницу не по своей воле.
- Я знаю, что ваше заведение предназначено исключительно для лечения наркоманов. Как долго вы обычно держите здесь пациента?
- На этот вопрос трудно ответить. Мы стараемся добиться какого-то результата, хотя бы временного.
- Когда миссис МакКаффри сможет уехать?
- Это зависит от многих факторов. Думаю, не раньше, чем через несколько недель. Или месяцев.
- Это меня не устраивает.
- Решение принимается не вами, мистер Гиффорд.
- Я оспорю законность её содержания здесь. Вы сделали её пленницей, потому что вам заплатил мистер МакКаффри.
Круглое, молочно-белое лицо доктора Пойндекстера стало пунцовым.
- Я отказываюсь отвечать на такую чушь.
- Судья может счесть все это отнюдь не чушью, если он услышит её показания.
- Ее показания нельзя считать достоверными. Она болела и раньше, это зафиксировано в медицинской карте. При необходимости мы представим суду записи. Вы не запугаете меня, мистер Гиффорд.
Доктор Пойндекстер поднял голову и сузил глаза.
- Позвольте сообщить вам, что я проинформирую мистера МакКаффри о вашем визите. Вы добились беседы с его женой методом, который не сработает в дальнейшем. Я оставлю определенные инструкции на случай вашего возвращения.
Стивен помолчал несколько секунд. Он решил, что больше давить на доктора Пойндекстера не имеет смысла.
- Доктор, вы выполняете вашу работу, а я - мою. Не обижайтесь.
Через несколько минут после того, как Энди Джелло вошел в свой номер в отеле "Озеро Тахо", он снял с себя одежду и расслабился в теплой ванне. Ему нравилось ощущать, как вода поднимает волосинки на его теле и ласкает кожу. Длинный белый келоидный шов, рассекая густую растительность, шел от паха и заканчивался на дюйм выше пупка. Этот шрам напоминал о событиях шестилетней давности. Тогда Энди служил "бойцом" у Тони Брагны, Мороженщика.
В то время между Тони Брагной и Синдикатом часто возникали трения, и он нуждался в "бойцах". Однажды Энди и его напарнику Томми Спадари поручили заняться сигарной лавкой в мексиканском квартале, где клиенты могли купить сигару за сто долларов. Внутри сигары находился маленький пакетик героина. Хозяин, осмелевший из-за проблем Брагны, перестал делиться частью доходов.
Энди и Спадари установили наблюдение за лавкой, а позже сравнили свои записи о времени прибытия служащих на работу и их ухода на ленч, открытия и закрытия лавки, а главное, появления патрульного и полицейской машины. Они запланировали визит в лавку на два часа дня.
За несколько минут до этого часа Энди и Спадари остановились в четверти квартала от сигарной лавки. Оттуда вышел покупатель. Энди кивнул напарнику, и они быстро вошли внутрь. Там находились только два человека: хозяин - полный мексиканец с расстегнутой рубашкой, из которой торчала толстая коричневая шея, и его красивый сын лет двадцати. Молодой человек с блестящими волнистыми волосами был в рубашке с желтым галстуком, узких брюках и остроносых черных туфлях с пряжками.
Энди закрыл дверь, Спадари перевернул табличку с надписью: "Перерыв на ленч".
- Назад, - приказал Энди. - Один звук, и вы схлопочете пулю.
Он показал им свою "пушку".
Они исчезли за шторой, отделявшей помещение для торговли от склада.
- В чем дело? - спросил хозяин.
- Вы задолжали Мороженщику, - сказал Энди. - Мы пришли за деньгами.
Стандартная процедура: сначала - получить деньги, потом - осуществить экзекуцию.
Хозяин посмотрел сначала на Энди, потом на Спадари. Он пробормотал, что собирался заплатить, но не успел из-за накопившихся счетов. Он отодвинул в сторону рекламный плакат с хорошенькой девушкой в моторной лодке. За плакатом находился вмонтированный в стену сейф.
Молодой человек дерзко посмотрел на Энди и Спадари.
- Вы считаете, что круче вас никого нет.
Его отец прошипел: "Silencio!" и открыл сейф.
- Вашему боссу скоро придет конец. Даже легавые говорят, что Брагне можно больше не платить!
Энди надел кастет с зубцами и ударил молодого человека в лицо. Брызнула кровь.
Отец повернулся с громким воплем, держа в руках железную кассу.
- Сумасшедшие! - закричал он и выругался по-испански. - Зачем вы бьете моего сына?
Он поднял кассу, словно собираясь швырнуть её, и Спадари выстрелил. Мексиканец упал, держась за живот; касса с грохотом упала на пол. Энди посмотрел на Спадари, который нагнулся, чтобы поднять коробку. В этот момент молодой человек бросился к Энди. Предвкушая, что он сейчас сделает с этим юным идиотом, Энди повернулся, и тут что-то вонзилось в его живот. Комната точно взорвалась. Энди показалось, что его кишки вываливаются наружу. Спадари, ругаясь, подхватил напарника и выстрелил три раза. Молодой человек упал.
Спадари дотащил Энди до машины; перед тем, как потерять сознание, Энди успел запомнить кровавую полосу между ног.
Когда он пришел в себя, жесточайшая боль раздирала его тело. Он горел от жара, изнемогал от жажды. Подняв голову, он чуть не вырубился снова. Кровать под ним пропиталась кровью, вокруг него валялись окровавленные полотенца.
Спадари склонился над своим напарником.
- Этот подонок пырнул тебя.
- Я умираю?
- Дела плохи. Я попытался заклеить рану пластырем.