Я замолчал, оглядывая притихший, изумлённый зал… На наших «репетициях», мы с Алексеевым такое не проходили — поэтому, он стоял подле меня открыв рот, с «белым крестиком» в руке — как громом поражённый и отчаяннее прежнего, косил куда-то мне за спину.
— С этого самого момента, я решил по примеру наших уважаемых японских союзников…
Я, слегка поклонился и показал взглядом на ложу, где сидел новый японский военный представитель при Ставке. «Старый», в смысле — прежний, куда-то исчез бесследно. Очень надеюсь, что после истории с винтовками, он сделал себе то ли — харакири, то ли — хачапури… Специально не выяснял, все нюансы само-брюхо-вспарывания.
— …Не награждать во время войны своих офицеров и генералов! Представленные к награде и не дезавуировавшие себя в дальнейшем, получат её после победоносного завершения войны — в котором, я ни капли не сомневаюсь. Потому что, большинство моих офицеров и генералов — верные защитники Отечества и слуги Престола. Абсолютное большинство!
Небольшая пауза и затем:
— Надеюсь, абсолютное большинство русских офицеров и генералов — правильно поймут своего Императора и Верховного Главнокомандующего и, всецело одобрят все его меры по повышению боеспособности Русской Императорской Армии! Нижние же чины и унтер-офицеры — плоть до прапорщика включительно, будут награждаться за личную воинскую доблесть в прежнем порядке.
После пары тягучих минут полной тишины, зал — как один встал и, взорвался аплодисментами. Мамой своего Реципиента клянусь — Императрицей Марией, у многих седоволосых генералов, я видел слёзы на глазах и сопли в бородах от умиления… Такое ощущение, что сейчас им можно что угодно впарить — они всё одобрят, под чем угодно подпишутся!
Кажется, мне удалось загипнотизировать целую толпу — хотя специально, я не старался. Как-то само-собой получилось, случайно… Доводилось мне читать про знаменитых ораторов, эээ… «Моего» прошлого. Может и, я из их числа?! Может, мне удастся перепиз…еть самого Троцкого?! Или, проще будет его застрелить? Тут, надо хорошенько подумать…
Однако, это ещё не всё. По моему знаку, Генсек Мордвинов достал из своего саквояжника «орлённую» бумагу… Взяв в руку, я её высоко поднял — показывая всему залу:
— Господа! Мною решено создать Единый Добровольческий Фонд «Победа». На добровольные пожертвования частных лиц и организаций, внесённые в него, будет закупаться оружие, боеприпасы, заводское и фабричное оборудование для казённых заводов, выпускающее всё необходимое для фронта. Проводиться научные изыскания и поощряться военные изобретения…
Я снял фуражку и, перекрестившись, прижал руку к груди:
— Наконец, лечиться раненые воины и кормиться вдовы и дети героев, павших за Отечество…
Перекрестившись ещё раз — вместе со всем залом, я продолжил:
— Великие князья Михаил Александрович, Александр, Георгий и Сергей Михайловичи, Борис и Кирилл Владимировичи, решили добровольно передать в «Фонд Победы» всю положенную им как членам Императорской Фамилии денежную ренту. Призываю всех граждан России, последовать их примеру и внести свой посильный вклад!
Сосредотачиваю свой взгляд на наиболее увешанных «блескучками» личностях — наверняка это, без приглашения явившиеся представители бесчисленного семейства Романовых:
— Другие члены Императорской Фамилии, я уверен, последуют примеру этих истинных патриотов Отечества! Я сам, принял решение до минимума сократить все расходы — как свои личные, так и своего Императорского Двора и, каждую освободившуюся копеечку, вложить в общее дело. Неужели, российская аристократия не последует моему примеру?!
Я грозно нахмурил брови:
— Ради России, Веры и Престола, русский аристократ должен быть готов пожить хоть в крестьянской хижине — как было со времён Рюрика!
Выйдя из-за импровизированной трибунки, я взял из рук генерала Алексеева, стоящего в позе соляного столба — наподобие супруги Ноя Лотты, свой «Георгиевский Крест»:
— Все свои награды: как российские — так и иностранные, я также жертвую в «Фонд Победы».
Продемонстрировав всем своего «Георгия», кладу его на стол — на подстеленную Имперским Канцлером Мосоловым, скатерть. Следом, он же, слегка по-стариковски кряхтя, высыпает на стол же — из небольшого, богато расшитого мешочка все мои побрякушки… В зале, стало намного светлее. Ведь, вместе с честно заработанным мною лично «Георгием», у Реципиента было семь российских орденов… И кроме этого СОРОК ШЕСТЬ(!!!) иностранных! Сорок шесть ВЫСШИХ(!!!) наград иностранных государств!
А названия, какие… Я ржаль и плакаль, плакаль и, снова ржаль… Английские ордена «Бани» и «Подвязки», это ещё — ФИГНЯ!!! «Орден Благородной Бухары» от падишаха всех узбеков… «Алмазные знаки» — к нему же. От него «Орден Короны государства Бухары» с теми же «алмазными знаками»
«Орден Слона»: думал, от эфиопов, оказывается — датский. Оказывается, не Россия — родина слонов, а Дания… Вот бы, никогда не подумал!
А эфиопская высшая награда, оказывается, называется «Орден Соломона». Почему? Может, из-за «Копий царя Соломона» — видел я такое кино… Ну, богатый орден… Дюже богатый!
От Папы Римского был «Орден Святого Гроба Иерусалимского» — ну, полный улёт!
Да, наш Лёня удавился бы от зависти, проглотив все свои звёзды «героя» подряд: сто пудов — Римский Папа на него, на коммуняку безбожного, висюльки не вешал! И Падишах Бухарский к тому времени, уже исчез как класс… И в Эфиопии, в связи с переходом от первобытно-общинного строя прямиком к развито-социалистическому — все копи царя Соломона, тут же истощились…
Да, если всё это продать, да на это ж можно… ОГОГО!!! Сколько, всего…
Опять же, совершенно случайно — но в тот момент Солнце вышло из-за туч и, его луч через губернаторское окошко упал на и, без того блестевшую кучу драгоценностей… В словах не описать, возникшую завораживающую — в прямом смысле «завораживающую», картину! Сотни глаз присутствующих, зачаровано уставились на неё. Блестящие предметы в руках гипнотизёра, общеизвестно, действуют на людей соответствующим образом…
Мгновенно сориентировшись, я:
— Я ХОЧУ(!!!), чтоб все истинные патриоты России, последовали моему примеру. Ордена мы с вами ещё заслужим, деньги — заработаем, Родины другой — у нас уже никогда не будет!
Это был мой ТРИУМФ!!!
Генералы, офицеры… Даже иностранные… Даже, японский посланник — повертев головой, добавил свой «Орден Восходящего Солнца» к моему! Даже, штатские клали «на общак» пухлые от бабок портмоне, запонки и застёжки для галстуков с бриллиантами и, золотые «котлы» и отходили, рыдая… Даже, расфуфыренные дамы, размазывая от переизбытка чувств косметику по лицу, снимали и бросали на стол кольца, серёжки, браслеты и колье… А здесь собрались, люди — прямо скажем, не бедные!
Здесь же, безальтернативно и единогласно, был избран Учредитель и Председатель-распорядитель Фонда. Кто бы сомневался…
ЭТО БЫЛ Я!!!
Буквально через неделю или две, самое позднее — через месяц, в каждой российской губернии был создан свой — региональный филиал Единого Добровольческого Фонда «Победа». Было объявлено, что покусившиеся украсть из него хоть малую толику, будут считаться изменниками Отечеству и личными врагами Императора — со всеми вытекающими отсюда печальными последствиями. Поэтому, региональными председателями Фонда, выбирали на местах из самых честных (надеюсь!) людей из местных.
Самым первым, о создании регионального Фонда «Победа» было объявлено в Нижнем Новгороде. Председателем его был единогласно избран Александр Михайлович Романов (Сандро)…
Однако, буквально спустя неделю, холодным душем была телеграмма Михаила Константиновича Лемке из Петрограда:
«После недолгой эйфории, всё столичное «образованное» общество обуял страх и уныние. Либеральная интеллигенция боится, что победив Кайзера, Император подавит и русскую революцию — в будущность которой, никто не сомневается…».
Твою ж, мать!
К указу о новом порядке награждения, прилагалось дополнение: награды представленных, но не доживших до окончания войны офицеров будут вручаться их потомкам. Старшему сыну сам орден, следующим детям — памятный знак… Чтоб, помять о героях была вечной!
— С любой стороны, как не посмотришь — не зря съездили!
Довольным голосом сказал я на устроенной в своём купе-кабинете «планёрке» — беседую с Мисустовым и Спиридовичем, как только мы все немного «отдышались», вернувшись в Ставку.
— К примеру: троих телохранителей, причём — проверенных на деле и, в которых я могу быть всецело уверенным, я уже нашёл.
— После этой поездки, Ваше Величество, Вы в любом своём подданном можете быть всецело уверенным! Почти в любом…, — ответил Спиридович, а есаул согласно кивнул, — такого единения, русская нация уже давно не испытывала. Пожалуй, со времён вторжения Наполеона.
— Ну, или нашего вторжения на Балканы во время последней Русско-турецкой войны, — уточнил есаул Мисустов, — для защиты братьев-славян…
Не преминул стебануть:
— Теперь нам снова придётся вторгаться на Балканы — чтоб, выписать трендюлей уже «братьям-славянам», объявившим войну своим освободителям!
Как известно, болгары в двух мировых войнах были нашими врагами.
Оба они, ну прям излучали гордость за своего Императора! Может, у меня развилась мания величия в особо гипертрофированной форме и меня пора определять лечиться «к Кащенко» — но думаю, такие чувства испытывали только гвардейцы-ветераны Наполеона на самом пике его карьеры и величия Франции.
— В том то и дело, что «в почти» любом…, — скромно ответил на их возлияния, — и я имею все основания опасаться, что именно сейчас начнётся охота, за ставшим через-чур уж прытким Верховным Главнокомандующим.
Итак… Эти трое нижних чинов — мой денщик Иван Хренов и двое оставшиеся в живых жандармов — Зимин и Афанасьев, прошедшие со мной «Крым и Рым», образуют ближний круг моей охраны. В зависимости от обстановки и того, где я нахожусь и чем занимаюсь, двое из них должны быть постоянно со мной, один отдыхает…