— Вывезите его на вокзал и не возвращайтесь, пока на поезд не усадите… Обратно привезёте — отправитесь на фронт командиром пехотного батальона, господин генерал.
Опальный граф так плохо выглядел, что пришлось дать в сопровождающие ещё и лейб-медика Фёдорова.
Прибыл вчерашний вновьиспечённый есаул. Он, сияя новенькими погонами и стараясь поменьше дышать в мою сторону, предоставил двух живописного вида казаков — кашевара и артельщика. Объяснил им за пять минут — на словах и пальцах весь текущий расклад и, вскоре со стороны кухни послышался невероятный «шорох»… Это «шуршали» расслабившиеся при моём Реципиенте кухработники — наводя шмон и порядок на рабочем месте.
Пригласил чернявого, горбоносого и стройного как кипарис есаула в свой кабинет на собеседование… Готов биться об какой угодно заклад — кровь у него где-то, как минимум на четверть чеченская! Должно быть, дед его или прадед когда-то очень давно, умыкнул себе в невесты горянку.
В беседах с приближёнными, тем более — с потенциальными кандидатурами на членство в моей «команде», я решил использовать методы, столь блестяще описанными — чуть ли не столетие спустя Карнеги и, к которым интуитивно прибегали многие успешные государственные деятели прошлого, настоящего и будущего. Я, целиком сосредоточился на личности есаула, с головой погрузился в его проблемы — с живым интересом расспрашивая его про личную жизнь и службу, здоровье и материальное положение его близких и, так далее и, в том же духе…
Фамилия у него оказалась ожидаемо нерусская — Мисустов, имя-отчество наоборот — Пётр Изотович. Молодой — ещё тридцати нет, за плечами гимназия, Оренбургское казачье училище, два курса университета — откуда думаю его за что-то выгнали и, естественно — фронт, куда пошёл в самом начале войны добровольцем. Наличие всего одного скромного солдатского «Георгия» на груди — тоже положительно характеризовало казака в моих царских очах: как известно чем дальше от штабов — тем меньше крестов серебряных и больше деревянных…
— За что получили «Георгия», господин есаул? — спрашиваю.
— За атаку на эскадрон улан 13-го Прусского полка, Ваше Императорское Величество.
— Расскажите мне, как дело было?
— Так, долгая история, Ваше…
— А нам куда с вами торопиться?
— Хорошо! Дело было так, Ваше Величество: рано утром 27 октября прошлого года, я и ещё десять казаков вызвались охотниками в разведку. Шли осторожно в сильный туман и, тут наткнулись на немецкий конный разъезд. Да, засомневались — немцы это или наши? До них всего шагов триста, стоят толпа-толпой, а туман густой уж шибко! Ну, что делать? Решили их обойти за пригорком…
— …Стали обходить немцев, тут нам навстречу попался жид! Обыскав, нашли у него немецкий пропуск. Ну, что ж — давай его пытать… Сначала упирался, потом упал на колени и повинился, что послали немцы его узнать — сколько у нас здесь войска стоит. «Если жить хочешь, — говорю ему, — расскажи что видел, когда сюда шёл?»
— …Ну, жиду делать нечего, он и поведал нам, что за пригорочком — спешенные уланы. Целый эскадрон! Обошли мы их с тыла — тут, как по заказу туман кончился да и дали семь залпов. Немцы, не ожидав такого, здорово оробели и, пустились бежать к своим коням — да, не тут то было! Мы на конь, догнали — да, как давай их рубить! Всех бы вырубили — до единого, да попались на пути немецкие пехотные части — пятерых казаков у нас убили…
— …Четверых улан мы в плен взяли и, те сказывали — что их полк недавно из Франции прибыл. Так там, за всё время войны — лишь несколько человек у них убили, а тут — за раз, почти целый эскадрон. Вот за это дело, Ваше Императорское Величество, я и урядник Маслов получили «Георгия» 4-ой степени…
— А что с жидом?
— С каким «жидом»? …Ах, да! Зарубили мы его тут же на месте — времени уже не было возиться, вешать.
Ну, что сказать? ГЕРОЙ!!!
Поговорили ещё на всякие-разные темы, в основном про казачий быт и обычаи…
Узнал, очень много для себя нового и интересного. Оказывается, история Собственного Конвоя Его Императорского Величества начинается ещё со времён Отечественной Войны 1812 года. Первая «Черноморская» сотня Лейб-гвардии, была создана из кубанских казаков и охраняла Императора Александра I во время заграничных походов русской армии. Таким образом, Конвой ЕИВ был первым специальным подразделением в России, предназначенным для непосредственной охраны высших должностных лиц…
Очень интересно решён кадровый вопрос: офицеры-«покупатели», предварительно опрашивали казаков-«дембелей» об наличии достойных кандидатов из молодых казаков в их станицах им на замену. Те же, так же — предварительно, посылали запрос на малую Родину, советуясь со станичным атаманом и стариками. При «кастинге» обращали внимание на внешние данные (рост должен быть не менее метр восемьдесят, «приятная наружность»), на грамотность и сообразительность и даже на коммуникабельность — «умение ладить с сослуживцами». Далее, «всеобщее» голосование за каждого претендента и призыв…
В Лейб-Гвардии Сводном Полку, поддерживалась жёсткая дисциплина — за малейшую провинность следовало отчисление из Конвоя. Мало того, что это являлось для казака личным позором, позор был для всей его станицы — куда он не смел показать носа! Ведь, после такого случая — новобранцев для охраны царя, оттуда уже не брали…
Вот такие патриархальные порядки! Конечно, всё донельзя красиво, чинно и благородно — но войны двадцатого столетия, с такими порядками не выиграешь.
Впрочем, есаул и сам всё прекрасно понимал и, практически, открытым текстом заявил — что всё это чисто понты! Как и, придворная так называемая «Золотая рота».
А, кто тогда меня охраняет? Если честно, очень много читал про Николая Второго, но так и не понял — отчего сложилась такая ситуация, когда два генерала пришли к нему и заставили подписать отречение… Я, как-то был с детства убеждён (возможно, под влиянием советских мультиков), что в подобной ситуации, царю только стоило громко крикнуть: «Эй, стража! Отрубите головы этим двум о…уевшим селезням!»
Появился ещё один флигель-адъютант — полковник свиты Силаев Лев Захарьевич, действительно несколько болезненный на вид.
— Сможете исполнять обязанности гофмаршала, господин полковник? — спрашиваю, предварительно с ним «побеседовав».
Ну, вроде толковый офицер!
— Как прикажите, Ваше Величество!
— Приказываю!
— А, разрешите узнать…
— Долгорукого держите при себе как церемониймейстера.
— Слушаюсь, Ваше…
Постучав, зашёл генерал Мордвинов:
— Ваше Величество! Генерал-лейтенант Жилинский просит срочной аудиенции!
«Жилинский»? А это, что за гусь? …Уж, не тот ли самый[73]?!
— Уж, не тот ли это Жилинский — который в четырнадцатом году загнал в окружение беднягу Самсонова, сделав крайним Ренненкампфа?
— Хм, хм… Так точно! Тот, Ваше…
— Ну и, за каким… А какую должность он сейчас занимает?
— Представляет русское командование в Союзном совете во Франции.
— «Во Франции»?! Мы, что? ВО ФРАНЦИИ?!
— Их Превосходительство генерал-лейтенант Жилинский приехал через Архангельск с французским представителем — генералом Д'Амадом, чтоб получить наставления и инструкции от нового Начальника Штаба.
— Ну, так пускай их от Алексеева и, получает! Гоните его в шею, господин полковник…
— Генерал-лейтенант Жилинский говорит, что он к Вам по делу — не терпящего отлагательства, Ваше Величество!
Кажись, задумка сработала и агент французских спецслужб Адольф Кегресс выдал себя с головой. Сцуко, а ведь ему даже разрешили носить ствол[74]!
— Ладно, проси его… Только сразу предупреди — у него пять минут, не более!
Заходит военный — усатый тип в годах, с зачесанным вверх чубчиком и, сперва поздоровавшись и, всё — как положено:
— Ваше Императорское Величество! Представители союзнических военных миссий просят об личной встрече с Вами…
— Повестка дня?
— Извиняюсь…?
— По какому вопросу, тов… Господам представителям, угодно встретиться с… С Моим Величеством?
— Представители союзнических военных миссий возмущены запретом посещать Ставку Российского Главнокомандования…
— Это не обсуждается, господин генерал! Что ещё?
— Представители союзнических военных миссий и, особенно представитель Франции генерал Д'Амад и представитель Англии, генерал Бартельс, желали бы обсудить с Вами некоторые военные аспекты сотрудничества на личной встрече…
— Передайте «представителям», как всем вместе — так и по отдельности каждому: пока я не освоюсь в полной мере в новой должности, никаких «встреч» не будет!
— Через какой срок, Ваше Величество?
— Не знаю… Чем меньше мне будут досаждать такими визитами — как ваш, господин генерал-лейтенант — тем быстрее. Всё, аудиенция закончена!
— Ваше Императорское…
Даже, не встаёт с кресла!
— Генерал, Вы плохо слышите? Я сказал — ВСЁ!!!
Принесли сводку за прошедшие сутки от Алексеева и десятка два личных дел молодых офицеров — претендентов на трудоустройство в Свите.
Работал с бумагами, документами и часто увлекшись, ловил себя то потянувшимся за номерным телефоном на столе, то полезшим рукой в карман — за мобильным…
Прикольно!
За оба «телефона» у меня сегодня работал мой верный «флигель»: вызывал его и приказывал что-то сделать, кого-то позвать, что-то узнать, или что-то принести… Увы, но из моих адъютантов лишь он один остался: капитана I ранга Саблина я выгнал, полковник Силаев ушёл с повышением, полковник фон Дрентельн тоже… Граф Шереметьев где-то тарился весь день — я его тоже уволю за прогулы по неуважительной причине. Кроме Мордвинова, присутствовал ещё флигель-адъютант Свиты Капитан I ранга Ден, но он вообще — был такой старый и больной, что еле-еле передвигался… Ну и, «кадры» себе реципиент подобрал!