— ИСПОЛНЯТЬ!!!
Приступил к исполнению, но руки у него сперва дрожали — от обиды, наверное. Ну, ничего: профессионал — он и, пьяный в дупель, сделает дело лучше трезвого любителя. После некоторых замечаний по ходу делу, он успокоился и постриг мой венценосный «кумпол», на вполне даже приличествующему моей высокой особе уровне… Повертел головой, смотрясь в зеркало — нравиться!
И, тут меня торкнуло гениальной идеей:
— Оформляй патент на «брэнд», служба! Только, учти — дивиденды с патента «фифти-фифти» — пополам, то есть.
Выйдет, не выйдет — а, кто его знает? Но, с чего то же начинать надо?!
Был бы он евреем, враз бы просёк «фишку», а этот только глаза свои коровьи по-верноподданному пялит:
— Ась?
— Хочешь быть богатым и здоровым, спрашиваю? — с лёгкой угрозой в голосе, — иль, предпочтёшь стать бедным и больным?
Тут, до него дошло:
— Так точно, Ваше Имп… Никак нет!
По облику сразу понял — далеко, не дурак царский брадобрей, хотя должность обязывает — при «власть держащих», таковым прикидываться.
— Тише ори — конкуренты не дремлют! Тогда постриги ещё кого так, сфотографируй в профиль и анфас, найми адвоката и бегом с ним к стряпчему — патент на царскую стрижку под названьем «Имперский полубокс» оформлять! Через пару месяцев, в Империи так постригаться будут ВСЕ!!! А ты за использование «торговой марки», будешь с цирюльников мзду брать и делиться со мной… Понял?
— Так, точно!
— Молодец! Надеюсь, не кинешь на бабки своего Императора, ХАХАХА!!!
— Хихихи…
— А, если «кинешь», то я тебе собственноручно паяльник в жжж… Хм, гкхм…
— Извините, что?
— Да, так — ничего… А теперь сбрей мне усы и бороду.
— …Хихихи!!! — по мере осмысления полученного приказа, очи царского брадобрея и без пяти минут компаньона, росли, росли — пока не стали размером с «николаевский» червонец, что я у себя в кабинете нашёл, — …КАК?!
— В этот раз ничего тебе не обломится — сбрей без всяких затей и, желательно молча. Просто сбрей и, всё!
Молчит, дрожит и сильно потеет — всем своим обликом источая флюиды страха и паники… Принюхался: вроде пока от него не воняет.
— Звать то тебя как, «компаньон»? — мне, стало его как-то жалко.
— Аааа… Алексей…
— А по отчеству? …То бишь, «по батюшке»?
— Нннн… Николаевич…, — клацает зубами, — как цесаревича — сына вашего…
Не подавшись на «сына», я с резкой грубостью спросил:
— Ты будешь меня брить, Алексей Николаевич, или мне другого мастера найти — а тебе повестку на фронт выписать, свернуть её трубочкой и, в твою задницу воткнуть?
— Бббб… Буду…, — согласно мотает башкой, — но, мне за бритвой надо… Сходить… Мне… Я ж, не знал…
— Бегом, Алексей Николаевич!
Блин, если выполнения даже такого сущего пустяка — как бритьё своей же собственной царской бороды, так тяжело от собственных же подданных добиться… Теперь, до самой глубины души понимаю Петра Великого — которому приходилось брить чужие бороды! Вот, намучался он, небось бедолага…
Минут через пять-десять, вместо Алексея Николаевича с бритвой, в кабинет ворвалась целая толпа народу с тревогой — как на пожар, на лицах. Вернейшие придворные, как можно было догадаться, встревожены душевным здоровьем монарха.
С ходу — по высокому росту и огромным, торчащих параллельно полу «будёновским» усам, я узнал лишь одного из них — графа Фредерикса[16], Министра Императорского Двора. Ещё один в профессорском пенсне и с интеллигентской бородкой — единственный кто предстал пред мои очи в штатском — без эполет на плечах и всяких блестящих погремушек на груди, был лицом и всем своим обликом не дать, не взять — царский лекарь… Единственное умное лицо, средь всех этих мохнатых придворных рыл.
Неужели знаменитый доктор Боткин?!
…Не! Тот постоянно при хвором наследнике престола находился, кажись, вместе с прохиндеем и экстрасексом Гришкой Распутиным… «Экстрасенсом», хотел сказать.
Как-то, резко поплохело: ну, счас в дурку императора-самозванца определят…
— Я, разве, кого-то из господ вызывал? — ровным, но твёрдым и с угрожающими интонациями голосом, спросил я, — или, так принято сейчас на Руси — без приглашения и стука врываться в кабинет к Императору?
Загалдели было, но я рявкнул:
— МОЛЧАТЬ!!!
— Графу Фредериксу остаться, остальные — пошли вон!
Замешкались… Пришлось «добавить звук» и, топнув ногой повторить:
— Я СКАЗАЛ — ВОН!!!
Возникла небольшая «пробка» в дверях, но вскоре «толпа» рассосалась, закрыв за собой двери.
— Что за дела, граф? Что за херня, господин Министр Двора? — предельно грозно спросил я, когда все вышли, а я подступив плотную — загнал в угол эту престарелую орясину и, заглянул снизу вверх ему прямо в глаза, — что за порядки, Вы здесь устроили? Да, даже в самом дешёвом портовом борделе, «сотрудницы» вот так — НАГЛО(!!!), к клиенту не врываются!
— Ваше… Императорское… Величество…, — по-бабьи плаксиво запричитал тот.
— Что, «Величество»? Что, «Императорское»?! Раз «Ваше», значит — каждый мудак, в любой момент… А, если б, я сейчас на «толчке» сидел или онанизмом занимался?!
Я, распалил себя так — что уже и, сам не соображал, какую околесицу «нёс».
— Мы узнали… Что Вы пожелали…
— «Мы» — про себя имеют право говорить, только царственные особы и заражённые глистами больные! Конкретно: кто узнал, про что узнал, кому сказал и что из всего этого получилось! Коротко, внятно и быстро!
Имена, что произнёс находящийся в предынфарктном состоянии министр двора, мне ни о чём не говорили. Понял только, что узнав на ходу от пробегающего мимо парикмахера новость, что царь хочет сбрить бороду, кто-то передал эту инфу дальше и, этот фейк мгновенно — как птичий грипп, разнеся по всему импровизированному полустанку и среди придворного персонала — привыкшего лицезреть «суверена» бородатым, поднялась страшная паника.
— Во-первых, — интересуюсь, — кому какое дело, что я решил себе сбрить? Я же не вашей жене лобок… Хм, гкхм…
— Верный Вашему Императорскому Величеству народ, привык лицезреть…
— Да, как привык — так и, отвыкнет — на то он и, народ!
«Ему ещё и, не к таким «рожам» предстоит привыкать!», — аж, чесалось добавить.
— Что за бред, Вы несёте, граф?!
Тот, горячо продолжил, с мольбой в голосе:
— В каждом полицейском околотке, в каждом губернаторском доме, в каждой гимназии и школе…
— …И, в каждом деревенском сортире, понятное дело, висят портреты с моей царственной… Особой. Мне, интересно — какое до всего этого должно быть дело? Закрасьте или замажьте чем-нибудь — что под руку попадётся, бороду на них — да и, дело с концом!
Тот, в испуге позеленел и, зажал рот рукой — как будто услышал нечто кощунственное. «Наезд» продолжается:
— И, во-вторых: это что за порядки Вы здесь устроили, повторяю — если любой «пук» монарха, тут же становиться известен каждой собаке за сто вёрст вокруг?!
Я, за голубую ленту через плечо, увешанную орденами, подтащил Министра Двора к столу:
— Берите перо, граф и пишите фамилии всех участников этого происшествия… Написали?
Пять человек всего в списке, фамилии мне по «послезнанию» большинство неизвестные — лиха беда, начало!
— Чтоб, к вечеру и духу ихнего при дворе не было!
Лакеев, распускающих языки про дела хозяев, надо гнать поганой метлой!
Граф Фредерикс, позеленел ещё больше. Тыча пальцем в список, он несколько раз назвал имя мой гемофильной супружницы. Кто такой? А, это один из моих флигель-адъютантов — капитан второго ранга Саблин. Понятно — наказуемый являлся её протеже… Ну, что ж — пора и, Алису начинать «строить»! Хотя бы пока виртуально и, на расстоянии:
— Вы отказываетесь выполнять МОЙ(!!!) приказ, граф?! Когда я присваивал Вам этот титул и вешал на Вас эти ордена…
Блин, да у него их тут — на хороший миноносец наберётся! Не, ну какое нерачительное вложение капитала — правильно тебе лоб продырявили, лошара!
Я, в ярости благородной, с силой подёргал один такой у него — размером с хорошее блюдце, на левой стороны груди и, наконец, «с мясом» его выдрал.
— …Вы не были таким строптивым… Или, мне это только казалось?
Взвесил на руке… Ого! Тяжёленький орденок, то!
«Интересно, где у них здесь скупка ювелирных изделий»?
БУГАГАГА!!!
Засунул его в карман царских шаровар — глядишь, пригодится на что-нибудь.
— Никак нет, Ваше Императорское Величество! — забавный старикан, старательно пучил поблёкшие от долгой трудовой деятельности глаза, в верноподданническом рвении…
— Тогда, граф, слушайте следующий приказ.
— Слушаюсь, Ваше Имп…
— В трёхдневный срок подыскать себе приёмника на должность Министра Императорского Двора, передать ему дела, ввести в курс дела и без промедления отправиться на заслуженный отдых. Список кандидатов, должен был мне предоставлен ещё вчера, но разрешаю предоставить его завтра — до… До завтрака. Задача ясна?
— Так точно, Ваше Императорское Величество…
По дряблым щекам министра-отставника текли старческие бессильные слёзы… А, непонимающий взгляд, как бы говорил с немой укоризной: «За что ты меня так, а?!»
Подошёл и посмотрел в окно… Потом сказал:
— Вы свободны, граф!
Я читал, что именно так — у окна, царь давал понять об окончании аудиенции.
А, что мне его жалеть? Вся жизнь его прошла при «их величествах» — не голодал, не мёрз, не перетруждался трудом тяжким или страдал ранами, полученными в битвах за Отечество. Сам себе такую собачью жизнь выбрал и нечего обижаться — что пнули под дряхлый уже зад, когда состарился и «потерял нюх».