– Гнорлы, лучшее творение шаманов изгнилов. Создание не обходится без жертв Изгну и его силы. Это должны быть огромные древесные исполины, по размерам как раз на уровне стен крепости. Тела не уступают стали по прочности, трудно повалить, они корнями впиваются в землю при каждом шаге. Пока есть хоть что-то целое – они продолжают сражаться. Если не добить сразу – отращивают потерянное. Бороться можно огнем или рубя до состояния щепок. Есть лишь одно слабое место. Тело шамана, в котором заключены души и вся сила от ритуала. Обычно где-то в центре, напротив лица. Они разумны, но разум их жесток и погружен в пучины безумия и вечной боли. Договориться, переманить, усомниться заставить или устрашить невозможно.
– «Бестиарий Нигала» Второй том, – улыбаясь, добавляет Фрес.
– Но это не главное, – устало продолжаю, – Гнорлы по-настоящему прокляты и они распространяют это проклятье. Вокруг них должна быть аура боли и страха, гнорлы умеют ей атаковать. Столкнувшись с ним, вы будете ощущать все это на себе, ваши душевные раны откроются, они будут пробуждать все страхи из глубин разума. Только самые стойкие духом смогут преодолеть такое.
– Как? Как их побеждали раньше, Мастер Азидал? – вышел вперед воин в знакомых доспехах Оргмара.
Заместитель, а теперь глава элитных воинов, Лагмас. Зрелый воин, прошедший сотни битв, его лицо украшали мелкие белые шрамы, как знаки доблести. Глубоко посаженные синие глаза горят неутомимым огнем. Он жаждет битвы.
– Вязали в сети, палили в огне, рубили, маги обрушивали на них все что было. Простого способа победы нет.
– Это будет испытанием нашей стойкости! – горячо крикнул он, – Мы выстоим.
Простые слова заставили меня улыбнуться.
– Я никогда не сомневался в вашей доблести, Лагмас.
Уточнив мелкие детали, расположения отрядов, порядки стражи и еще кучу мелких, но необходимых вопросов, уладили все.
– На этом закончим. Ночью они не нападут.
– Уверены, Мастер? – уточняет Торуг.
– Молог гениальный военачальник. Был когда-то, – задумчиво чешу бородку, – Переиграть его трудная задача, он сам сейчас раздумывает, строит ходы, думает, как я отвечу и что предпринять. А что он будет делать, если я ничего не буду предпринимать и действовать по ситуации? Импровизации он не ожидает, а потому сам загонит свои размышления в несуществующие дебри. А у нас лишь одна привычная задача, защитить эту крепость любыми силами. Это будет лучшим ответом на все, что бы он не выставил против нас.
– Новички всегда удивляют ветеранов импровизацией, творя непредсказуемую хрень. Просто от незнания что делать, – грубо высказывается Торуг, – Ха-ха-ха! Неплохой план! Такого он от нас точно не ждет!
– На этом закончим. Донесите информацию до всех, постарайтесь воодушевить простых воинов. Нам предстоит битва, которую еще не видала эта крепость!
Спустя пол часа. Купальни.
Сидим с Фресом в купальнях, паримся, думаем. Пар от воды поднимается до потолка, стелется по мраморным плиткам пола. Где-то в углу стоит Мелиса, служанка, наготове.
– Эх, хорошо, – зажмурившись, говорит Фрес, – Я уже забыл какие императорские ванны тут.
– Жаль будет, если все тут раздолбают.
– И то верно.
Молчим, наслаждаясь горячей водой с травами. Мышцы расслабляются, а сознание готово улететь в сладостную негу. Но стоит нам полностью расслабиться, как начинает что-то зудеть на краю сознания.
– Фрес? Ты чувствуешь что-нибудь необычное?
– А? Неа, – отзывается почти уснувший маг.
С каждой секундой чувство неясной опасности и зуда увеличивается. И тут меня пробивает на самое настоящее видение. Ясновиденье точно не входит в мои таланты. Но иногда пробирает даже самых толстокожих в этом плане.
Я воспарил над крепостью невидимым духом, оставив бренное тело отмокать где-то внизу. Смотреть могу только в одну сторону, в сторону Орлиного Пика. Всегда заснеженные горы приближаются под внутренним взором. Я тут же осознаю, что это видение, так как вижу наяву потоки эфира, что невозможно в обычном состоянии. Перестаю сопротивляться, отдаваясь видению и тому, что оно хочет показать.
Горы захлестывает красный туман. Через секунду он уплотняется возле Орлиного Пика. Превращается в четкую фигуру. Гигантские кольца красного змея опутывают Орлиный Пик. Верхушку горы венчает голова змея, его красные глаза окидывают взором все перед собой, не упускают ничего и никого. Он смотрит на крепость. А потом… открывает пасть.
Я дрожу от могущества этого змея, он воплощенный искаженный эфир. Открытая пасть змея исторгает зловоние искаженного эфира. Как яд, противный всему живому, красный эфир ползет по пикам гор, скрывает в себе противным туманом. А следом, падает вниз неудержимой лавиной. Захлестывает степь перед горами, и маленькую на фоне гор крепость. Красная мерзость поднимается лавиной над крепостью, падает сверху волной, обрушивается, как красное небо, захлестывает все. Только у границы Темного леса лавина искаженного эфира останавливается.
– Ах, твою мать! – очухиваюсь от видения.
Я выскакиваю из воды. Фреса уже нет в воде, он энергично растирается полотенцем.
– Очухался? – Фрес уже натягивает штаны, чувствуется как он полыхает эфиром во все стороны.
Ищу взглядом служанку, но нахожу только чистое полотенце на краю бассейна.
– Я сказал ей что с тобой. Послал с приказом всем обычным людям переместится в подземные помещения. Там давление поменьше, – Фрес поежился, – Ты же видел что-то? Отчего столько мерзости вокруг?
Ненужно сейчас быть магом, чтобы ощущать искаженный эфир вокруг. Горы раньше защищали эту сторону от него. Теперь нет. Если мы чего-нибудь не сделаем, то мы все покойники через два-три часа. Может чуть больше. Превратимся в искаженных. Если раньше не перебьем друг друга, сойдя с ума под гнетом мерзости.
– Видел, – коротко отзываюсь, занятый своей одеждой.
Доспехи в моих комнатах, одеваю обычную рубаху, камзол и штаны. Легкие сапоги из тонкой кожи приятно жмут. Мокрые волосы откидываю назад.
– Похоже, сам Изгну желает поучаствовать.
– Если ничего не сделать, к утру нас возьмут за яйца без сопротивления, – Фрес возмущенно фыркнул, – Тратить столько сил ради этой крепости. Ты настолько насолил Изгну?
– Ага, цель номер один после самого Даргала, – ответил я, сам не зная шучу или нет.
Дернулась дверь. Забарабанили по двери, с той стороны. Приглушенный бас Торуга:
– Мастер Азидал! Вы там? Мастер Азидал!
– Ты чего дверь то закрыл?
– Не знаю, – неловко улыбается Фрес, – Выпустил служанку и как-то само собой…
Впускаем Торуга. Начальник гарнизона выглядит ошарашенно. Седоватые волосы всклокочены, зрачки расширены как от сильного страха.
– М-мастер Азидал, Фрес, – выдыхает с трудом воин, – Что происходит?
Замечаю, как из-под наруча Торуга вытекает мелкая струйка крови, бежит по пальцам. Капли крови падают на пол.
– Торуг, на нас напали?
– Нет еще, – немного тормозя, отвечает он.
Он проследил мой взгляд.
– А, это… Мелкая царапина. Не знаю, с чего открылась… Вроде зажило уже.
Переглядываемся с Фресом. Из-за такой концентрации искаженного эфира начинают открываться раны. У нас почти все воины хоть немного, но ранены. Не говоря уже о ребятах в лазарете.
– Твою то мать… – тянет Фрес.
Ладно, надо объяснить Торугу что происходит. А потом думать, как решить проблему.
– Торуг, если коротко, то дела у нас не очень. Крепость начинают атаковать уже не просто воинами, а по всем уровням. У нас там армия врага, которая нападет, как только шаманы восстановятся после ритуала. А теперь нас еще приложили искаженным эфиром.
– Но как? – немного потерянно спрашивает Торуг.
С легкой грустью про себя замечаю, даже Торуг, элитный воин, не справляется с гнетом мерзости. Где привычная сталь характера?
– Изгну, вот как, – Фрес кладет руку на плечо воина, чувствуется чистый эфир с привкусом земли, – Лучше?
Начальник гарнизона глубоко вздыхает.
– Да, благодарю. Я так понимаю, горы больше не препятствуют этой гадости проникать на эту сторону? Что нам делать, Мастер? Фрес? Все что касается эфира и богов, это дела магов. Боюсь, очень скоро мы, обычные люди, просто зачахнем.
Страшно. Я понимаю, что ему страшно. До одури противно и боязно сгинуть вот так, пасть против врага, по которому не ударишь мечом, не защитишься щитом.
– Дай нам время, Торуг, – я смотрю прямо в глаза воину, – Мы справлялись с этим до этого, справимся и сейчас. Проблемы стали серьезнее, но и маги крепости уже не представляют собой одного немощного старика. Мы справимся.
– Да, конечно.
Хлоп! Торуг с размаху влепил себе ладонями по щекам, растер лицо.
– Сколько вам нужно времени? Я не смогу поддерживать порядок и боевой дух долго. Самых слабых я могу отправить в подземелья, но и там не сладко.
– Я понимаю, – склоняю голову, – Дай нам час, Торуг. Дай нам хотя бы один час.
– Я… сделаю все, что смогу. Мы продержимся. Только вы уж постарайтесь, Мастер. Только надежда что скоро все кончится, что надо лишь продержаться часок, удержит нас на грани.
– Я понимаю, – киваю, – Всели в людей уверенность, Торуг. Я знаю, ты сможешь.
Торуг уходит. А мы с Фресом садимся на лавочках в углу и молчим. Фрес понимает, что нет у меня никакого плана. У него тоже. Просто молчим. Я катаю в руках посох, острый конец издает гудение от воздуха. Шурх. Шурх.
– Даже если поставим «Эфирный барьер» за час… – сказал Фрес и замолчал.
Чувствую его эмоции. Безнадежность. Да, мало поставить барьер. Наполнить его изнутри чистым эфиром, вытеснить такую концентрацию искаженного эфира до того, как люди начнут сходить с ума, срываться из-за косого взгляда, резать друг друга, это почти нереально.
– У меня есть идея.
– Да ну?
– Только вот обдумать надо, как такое провернуть.
– Провернуть и не сдохнуть в процессе? – понимающе улыбается старый друг, – Знакомые речи. Как в старые времена. Что делать будем?