— У меня в институте был шуточный проект, для зачета по промышленному дизайну, — сказала она задумчиво. — Я проектировала ядерный толчок.
— Что⁈ — охренел я.
— Туалет, откуда отходы поступали непосредственно в камеру, соседствующую с ядерным реактором. Там они обезвоживались и разрушались прямым пиролизом, а сухой остаток сбрасывался в бетонный приемник на глубине тридцати метров… Очень глупо, очень непрактично, но такое было задание от препода! Помню, мы с подругой изрядно повеселились, когда его придумывали.
— Интересное, должно быть, место — ваш вуз.
— А то! Ты бы подумал, может, тоже на ядерщика будешь поступать? — спросила мама. — По-моему, моя профессия куда безопаснее, чем то, чем ты сейчас занимаешься!
Я не стал напоминать маме о недавнем нападении на АЭС. Вместо этого дипломатично сказал:
— Подумаю. На самом деле мне сейчас за все на свете хочется схватиться — от агротехники до медицины… И чистая физика тоже привлекает. Хочется открыть основополагающие принципы под магией.
— Знаешь, сын, — серьезно сказала мама, — насколько я понимаю насчет этой твоей магической медицины, если будешь поосторожнее, у тебя будет возможность прожить несколько обычных человеческих сроков. Так что, может, ты это все и успеешь. Тебе вовсе не нужно выбирать что-то одно.
— Так тебе тоже, мам, — усмехнулся я. — Ты что, думаешь, я тебя не подлечу в случае чего? И не омоложу? То есть пока тебе не надо, но если вдруг какие проблемы со здоровьем — ты говори смело!
— Да у меня только зубы, — усмехнулась мама.
— Хорошо, — кивнул я. — Зубами займусь в следующую очередь. У Ксюши вон зуб после принятия Проклятья вырос, так что это точно возможно.
— Ты серьезно, что ли? — поразилась Афина.
— Мам. Ну да. Ты уже несколько раз вслух признавала, что я вроде как стал взрослым, — пожал я плечами. — А все не веришь, что я серьезными вещами занимаюсь? И тебе могу помочь? Ты не заметила разве, как дед помолодел меньше чем за месяц?
— Заметила, но… — нерешительно проговорила мама.
— И это мы еще сердце ему не трогали! У нас после истории с Аркадием мандраж туда лезть! Ходим вокруг да около, но прямого воздействия пока избегаем.
— Какой истории с Аркадием? — тут же среагировала мама.
— Не важно, — я вспомнил, что эту часть мы ей не рассказывали в свое время, чтобы не волновать зря. Потом мстительно добавил: — Я не знаю, есть ли у тебя допуск! Спроси лучше у него сама.
Мама явно вспомнила наш разговор о ее собственной работе, потому что рассмеялась.
Она еще раз обняла меня, прижала к себе.
— Ничего, Кир, потерпи, — сказала она чуть грустным тоном, — лет через пять ты станешь высоким мускулистым юношей, и я окончательно свыкнусь с мыслью, что это ты помогаешь мне, а не наоборот.
— Ну, ты мне тоже помогаешь, — не согласился я. — И с документами, и с техникой, и вообще…
— Не чинить препятствий и помогать — разные вещи, — так же немного печально сказала мама.
Потом отпустила меня и спросила:
— Слушай, еще поинтересоваться хотела… Как вы с девочками… — она нерешительно замолчала.
— Что как мы?
Мысленно я порадовался, что мы не успели пока сделать эту самую общую кровать. Вот было бы весело объяснять маме, что это просто так, только и исключительно для сна!
Мама помялась-помялась, явно решаясь, в каких выражениях сформулировать вопрос о наших отношениях и планах на будущее, потом явно сдалась.
— Ладно, — она махнула рукой. — Через пару лет поговорим. Если еще будет, о чем.
Похоже, у мамы мелькнула мысль, что несколько смущающая ее ситуация с девочками может рассосаться сама собой, когда Проклятье перестанет мешать их росту. Ну… Не могу ее осуждать. У меня и самого такие мысли нет-нет да и проскакивали после того, как я укокошил Кесаря и стало понятно, что и других детей-волшебников можно освободить от Проклятья. Но потом состоялось «самое дурацкое признание в любви» по версии Агриппины — и эти мысли быстро потеряли актуальность. Не знаю, как у нас это получится, когда ни у кого обычно не получается — не такой большой компанией! — но я точно знал: мы будем вместе. Точка.
Правда, понятия не имею, какую форму это в итоге примет…
— Не волнуйся заранее, — посоветовал я маме. — У тебя и других поводов для волнений хватает.
— Умеешь ты успокаивать, — фыркнула она и еще раз взъерошила мне волосы.
Все-таки приятно, когда мама гладит тебя по голове! Даже странно, что в прошлой жизни мне это ничуть не нравилось.
…Когда мы с мамой вернулись к гостям, празднование было уже в самом разгаре: на вертелах жарилось мясо, народ совместными усилиями накрыл столы и вовсю угощался. Нас встретили восторженными воплями и тут же стали просить явить миру наградной меч. Тот самый, который шел вместе с титулом и поместьем.
Пришлось сбегать в спальню, снять его со стены, принести и продемонстрировать пару выпадов и стоек. Ничего особенного, просто что запомнилось из прошлой жизни и из времен виртпаков. Исторической реконструкцией или оголотелым ролевизмом я никогда не страдал, да и холодным оружием всегда интересовался постольку поскольку, так что класс показать не вышло. Ну, я так думал. Потому что Герцог неожиданно сказал:
— Приятно видеть, что молодежь продолжает традиции рыцарского фехтования! Смотрю, ты уже брал несколько уроков?
Фраза про молодежь могла бы прозвучать смешно с учетом детского лица и голоса, но почему-то не прозвучала.
— Да какое там, — попытался отмахнуться я, понимая, что с желанием выпендриться слегка перестарался. — Этот меч мне не по руке даже, я колдую слегка.
— Понятно, — кивнул Герцог. — Просто у тебя стойка правильная, даже локти держишь как надо! Очень приятно видеть. Уже есть основа, если решишь дальше совершенствоваться.
— Дашь мне пару уроков? — спросил я.
— Прости, я для этого слишком ленив! — с улыбкой отказал потомственный аристократ. — Это ты меня со Жнецом перепутал, его хлебом не корми, дай кого-нибудь поучить. Нет, я хотел сказать, что, вообще-то, в Лиманионе есть клуб рыцарей. Таких же, как ты, которым это звание пожаловали за заслуги перед Орденом. Они там фехтованием на мечах тоже занимаются, как хобби. Когда я там был последний раз, на довольно неплохом уровне это все у них было поставлено. Так что рекомендую.
— Ух ты, настоящий клуб рыцарей! — тут же отреагировала Рина, которая раскраснелась, но светилась от счастья: ведь ее «прием» шел так успешно. — Спасибо, обязательно поинтересуемся! Тем более, я так понимаю, Кирилл туда автоматически вхож?
— Не совсем, приглашение нужно от действующих членов… Но они туда очень охотно новичков приглашают.
После эпизода с мечом все начали стихийно поднимать тосты в мою честь и поздравлять. При этом учитывая градиент возрастов и служебных обязанностей присутствующих алкоголя не было вовсе. Вместо него припасли сок, чай и минералку для тех, кто не любил сладкое питье. Однако это ничуть не влияло на градус веселья, скорее даже наоборот! В наше с мамой отсутствие народ успел расслабиться, перезнакомиться и теперь принялся вовсю хвалить меня.
Не буду приводить тосты полностью, но я аж офигел от того, насколько сильно меня хвалили! Притом что ложной скромностью отнюдь не страдаю. Да и просто скромностью, если честно. Но из поздравительных речей складывалось ощущение, что я прямо какой-то Святой Кирилл, несу для всех присутствующих спасение и исцеление!
Хотя, если так подумать…
Теримов и его отряд знают, что я спас примерно половину из них, а значит, всех — ведь в числе двухсотых мог оказаться любой! Мама тоже считает, что я ее спас, что, по сути, верно. Сумароковы и Марина числят меня в спасителях из-за убийства Кесаря. Герцог, к моему удивлению, произнес витиеватый, но вполне поддающийся расшифровке тост, где он называл меня своим спасителем, фактически, за то же самое — то бишь за историю с Тенями, которую ему уже совместными усилиями пересказали Аркадий и Свистопляс.
Про Аркадия и остальных Весёловых тоже все понятно, но хоть эти меня для разнообразия благодарить не стали — и слава Творцу, а то уже просто неловко, сколько можно! А вот дед не упустил случай упомянуть, что мои усилия на ниве магии буквально «вернули ему молодость» — явное преувеличение, по-моему, хотя лет на десять моложе он и стал выглядеть. Хотя это уж явно не моя заслуга, тут мы втроем с Мариной и Ксантиппой старались. Даже Аркадий пару раз забегал, чтобы потренироваться в регенеративной магии — хотя и редко. Гиаса у него на это не было, просто времени не хватало.
Но больше всего меня удивило поздравление, которое произнес Облачный Странник — один из тех ребят-волшебников, который присоединился к нам сравнительно недавно и с которым мы едва успели познакомиться.
— Кирилл нам очень помог, — сказал он. — Когда Свистопляс появился у нас в Убежище и позвал участвовать в Орденских экспериментах, лично я уже год почти скучал. Плыл по течению, делал все на автомате… Ничего не хотелось, охота не радовала, магия не заводила… Даже драки с чудовищами надоели! И тут — новое дело, новые задачи, новое будущее впереди! Так здорово! Без него ничего этого не было. Я, может быть, уже бы в такую депру впал, при которой народ вроде меня просто исчезает.
И этот туда же!
Похоже, Аркадий, который стоял от меня недалеко, что-то прочитал у меня по лицу, потому что наклонился и тихо сказал на ухо:
— Людям нужны мифы. Просто смирись.
— По-моему, эта вся движуха в основном из-за тебя, — так же тихо ответил я ему. — Да и на роль центральной фигуры мифа ты больше подходишь!
— Ничуть, — ухмыльнулся теневой маг. — Я — всего лишь высокий блондин с длинной косой и прокаченными навыками НЛП. А ты — чудо-ребенок, юный гений. И потом, ты слишком крипово выглядишь, если не записать тебя в герои и спасители. Мозги людей страхуются от перегрузки.
— Я⁈ — Вот это новость! — Крипово⁈
— Правда, крипово, — вмешалась Ксантиппа, которая, естественно, слышала наш разговор (как и все мои девочки благодаря нашей связи). — Ты себя рядом с магистром Кузнецовым не видел. И рядом с Великим Магистром. И даже рядом с Аркадием! Ты такой маленький милый мальчик, если не знать, а с ними на равных держишься со всеми. Это жуть как крипово смотрится со стороны, — она мечтательно улыбнулась. — Мне очень нравится!