Так, почти неформально, я стал Верховным магом Ордена. Титул, кстати, утвердили тут же.
Обалдеть.
Потом кроме меня по предложению Аркадия Рину выбрали председателем собрания. И утвердили регламент обсуждения, по которому председатель давал слово тому или иному спикеру согласно повестке дня. После чего Аркадий тут же попросил слова.
— Я считаю, первое что надо сделать — это заняться юридическим статусом детей-волшебников после того, как Проклятье будет снято, — серьезно сказал он. — Скорее всего, по предварительным результатам расшифровки, мы сможем сделать так, что выйти из этого состояния можно будет добровольно. Но даже так, даже добровольно окажется много ребят, которые будут не готовы вернуться к прежней жизни.
— Я лично точно не готов! — заметил Облачный Странник. — Но я почти уже совершеннолетний. Пусть только предки попробуют мною командовать!
— Регламент, — строго напомнила ему Рина, — давайте сначала обсудим, какие есть предложения. Потом можно будет свести их в итоговый документ.
Из ее слов и уверенной интонации стало ясно, что по крайней мере она уже заранее успела с Аркадием все обсудить и порядком подготовиться. Ф-фух, хорошо, а то без ее поддержки я бы сейчас «плавал». Хотя могла бы и предупредить меня!
— Она пыталась тебе вчера рассказать, — не размыкая губ, проговорила Лёвка. — А ты пришел и сказал, что сейчас поужинаешь и поговоришь, а сам заснул без ужина. Мы не стали тебя будить.
— Я что, вслух спросил? — растерянно поинтересовался я у Лёвки, точно так же, не размыкая рта.
— Нет, но из твоих эмоций было очевидно, — ответила вместо нее Лана.
Пока мы обменивались этими репликами, народ за столом, кое-как сдерживаемый Риной, очень живо обсуждал предложение Аркадия. Причем в формате, весьма далеком от регламента! Страсти так и кипели. Некоторые стояли на том, что законодательство должно разом признать всех освобожденных детей-волшебников совершеннолетними, независимо от их календарного возраста. Другие настаивали, что несовершеннолетние должны вернуться к родителям — или попросить убежища в социальных службах (среди инициированных немало ребят с нехорошими семейными обстоятельствами). А четвертая Тень, Голубая Фея, вообще в безапелляционных выражениях настаивала, что все дети-волшебники, независимо от возраста и семейных обстоятельств, должны пройти обязательную психологическую реабилитацию в специализированных интернатах.
Раскрасневшийся Облачный Странник с жаром спросил у нее:
— И что, сама тоже на этой реабилитации сидеть будешь⁈
— Разумеется! — Спокойно ответила эта девочка. Она вообще всегда говорила спокойно, и покер-фейс у нее был всем на зависть. Примерно так любят изображать андроидов в фантастических фильмах. — Я не прекращала психологические консультации с момента инициации, но чувствую, что мне еще далеко до умения самостоятельно жить среди людей.
Кажется, Облачный Странник от этой фразы обалдел и отстал. А я сделал себе пометку поговорить с Голубой Феей. Предчувствие подсказывало, что там какая-то из ряда вон выходящая история. Невероятно абьюзивная семья или что-то в этом роде. Такие вещи о ближайших соратниках нужно знать.
Однако пусть Облачный Странник и отстал, в целом накал дискуссии никак не желал стихать: тема-то касалась каждого. Аркадий, запустивший эту бомбу, сидел, скрестив руки и ухмылялся. Я понял, что придется вмешаться.
— Рина, то есть госпожа председатель, можно мне слово?
— Конечно, Верховный, — сказала она. — Как приятно, что кто-то соблюдает регламент, НА КОТОРЫЙ МЫ ТОЛЬКО ЧТО ВСЕ СОГЛАСИЛИСЬ!
Ее рев возымел эффект: народ притих. В наступившей тишине я сказал:
— Слушайте, этот горячий спор сейчас все равно ни к чему не приведет. Чтобы нечто имело силу закона, мало принять решение внутри нашей организации. Напоминаю, у нас тут сугубо частная лавочка! Мы должны подготовить законопроект, потом найти, через кого его подать в Звездную Палату…
— Наша организация будет иметь статус народного консультанта при Звездной Палате, я уже договорился, — ухмыльнулся Аркадий. — Можно не искать подходящего сенатора, а самим представить документ.
— Отлично! — сказал я. — Короче, мы подадим проект, там его передадут в рабочую группу, причем мы в эту группу можем войти, а можем и не войти, если не продемонстрируем свою компетентность! В этой рабочей группе его обсчитают, подготовят примерную смету, распишут этапы выполнения, возможные последствия и все такое. После этого он поступит опять на обсуждение в Звездную Палату. И если там все одобрят, то тогда Великий Магистр может его подписать в закон. А может — и нет! Поэтому сейчас с наскоку мы не решим, как следует поступать с такими, как мы! Мы можем только подготовить как можно более логичное обоснование по каждой предложенной мере. Например, насколько Орден может себе позволить то, что предлагает Голубая Фея — Лалия, да? Я правильно помню?
Она кивнула:
— Мое имя действительно Лалия Татье, — сказала она, — и мне жаль, что я пока не нашла времени поговорить с тобой, Верховный маг. Надеюсь, мы вскоре сумеем исправить этот недочет. Если хочешь, я могу предварительно рассчитать, сколько примерно будут стоить предложенные мною меры. Только не могу сообщить временные рамки, поскольку никогда такой деятельностью не занималась и даже приблизительно не знаю, как долго она займет.
Орденский в ее устах звучал абсолютно без акцента, как родной, но при этом слишком ровно и правильно. Словно фразы она формулировала по книгам примерно вековой давности. Мне опять пришла на ум ассоциация с андроидами.
— Это очень хорошо, что ты сама это предложила, — кивнул я. — Уверен, Аркадий может тебе посоветовать, с чего начать.
— Учту, — коротко сказала девочка.
— Вот в таком духе и придется работать, — сказал я. — Знаю, скучно! Но кто хочет участвовать в том, каким будет будущее, тому придется не только горло драть. Давайте так. Сейчас накидаем примерный список, какие меры потребуются. Потом каждую кто-нибудь возьмет прорабатывать. Из тех, кто хочет, конечно. Три дня — это мало на такую работу, но хотя бы общие контуры проблемы можно накидать. Так что через три дня встретимся и обсудим еще раз.
Мне не хотелось давать на подготовку неделю: по моему школьному опыту, обычно при таком сроке народ норовит забить. Точнее, отложить до последнего.
— Но до этого, — продолжил я, — давайте все-таки обсудим цели и задачи нашей организации. С одним ясно — юридическое сопровождение бывших детей-волшебников. Точнее, помощь в этом. А что еще?
…Через каких-то два часа обсуждения, что Аркадий назвал «очень хорошим результатом», у нас имелся наконец набросок целей и задач, которые можно было отдать надежному юристу и превратить все-таки в Устав организации. И были кое-какие понимания целей. Но — очень приблизительные. Чувствовалось, что работать еще над этим и работать. А очень не хотелось!
Нет, я понимал, почему Аркадий затеял все именно сейчас. Собственно, он сам озвучил причину: потому что если мы не подсуетимся теперь, кто-нибудь другой подсуетится обязательно! Но блин, до чего же не хватало времени!
Еще мы приблизительно сформулировали список мер по «реабилитации и поддержке» детей-волшебников, освобожденных от Проклятья — как тех, что сумеют и захотят стать магами (мы теперь знали довольно надежный способ инициации: взять всех в Междумирье, да и все), так и тех, кто этого не захочет. Кстати, вот по поводу магической инициации тоже сломали копья: захочет ли Орден предлагать опцию с путешествием в Междумирье каждому ребенку-волшебнику до снятия Проклятья, будет ли это делаться централизованно и сколько это будет стоить? Тут даже Аркадий не мог ничего сказать, поскольку эти вопросы еще не обсуждались «на самом верху».
— Моя интуиция подсказывает, что в итоге будет принято решение все-таки поставить инициацию в Междумирье на поток, — сказал он. — Но для этого нужно набрать еще статистику. Например, действительно ли все дети-волшебники инициируются без осечек? Сколько максимально времени и на каком расстоянии от Кромки можно провести, чтобы точно не напали чудовища? И так далее.
В общем, пока ясности не было, так что ничего толкового мы предложить точно не могли.
— Считаю, первое собрание прошло весьма продуктивно, — заметил теневой маг, когда мы уже закончили, и в кабинете остались только мы с девчонками. — Куда продуктивнее, чем я ожидал! Ты, Кир, был на высоте.
— Как это ты не ожидал? — возмутилась Ланочка. — Мог бы уже и привыкнуть, что Кирилл всегда превосходит ожидания!
Аркадий усмехнулся.
— Твоя правда. Ну раз так, то, значит, по крайней мере Подкова Торнадо не удивится, когда я скажу, что Великий магистр хочет встретиться с Кириллом, обсудить эту новую Ассоциацию магов.
— Надо же! — воскликнула Рина. — Он опять сюда приедет?
— Нет, на этот раз он хочет, чтобы Кирилл посетил его в Большом дворце, в рабочей обстановке. Завтра, в семь вечера. Вы, девочки, к сожалению, Кирилла сопровождать не можете. Пропуск только на него выписан. Придется Кириллу держать удар в одиночку.
— Как это в одиночку? Разве тебя там не будет? — спросила Левкиппа.
— А мне что там делать? — удивился Аркадий. — Я даже не знаю, о чем именно Великий хочет с Кириллом поговорить. Считай, только приглашение передаю.
— Не знаешь — но наверняка догадываешься? — спросил я.
— Догадываюсь, — кивнул теневой маг. — Мне кажется, речь пойдет о будущем нашей цивилизации.
Большой дворец — комплекс исторических зданий в самом центре Лиманиона, более всего знаменитый своим Залом Тысячи Колонн. В Зале исторически заседает Звездная Палата, но ее огромный амфитеатр, построенный еще триста лет назад, не единственное помещение в этом здании. На втором этаже расположен кабинет Великого магистра — тот самый, официальный, с длинным столом и безумным количеством мониторов, который иногда мелькает в новостях.
Но меня провели не туда, а в кабинет, который я счел действительно рабочим. Размерами он был куда скромнее, вообще ни одного монитора в нем не имелось. Только письменный стол, стеллажи с книгами и диванчик. Письменный стол, кстати, тоже оказался пуст. Зато накрытым был небольшой круглый стол в стороне у окна: на нем стоял чайник, две чашки, бутерброды и вазочки с печеньем.