Ночь накануне Шелби провела у Маравелль. Они стали подругами случайно, а потом, опять-таки благодаря случаю, Шелби постепенно превратилась в полноправного члена семьи Маравелль. Покидать ее Шелби было трудно, хотя она и обещала навестить подругу весной. Нелегко было ей расстаться с Жасмин, когда та расплакалась, и особенно тронул Шелби Дориан: он крепко обнял ее на прощание. Тедди не было, но он отправил ей почтовую карточку, которую она очень ждала.
«Будьте счастливы, – написал он. – Вы заслужили это».
Шелби ехала по трассе 110. Именно здесь все и случилось, на левой стороне дороги. На асфальте появились рытвины, но дорога теперь была разделена отбойником. Связка пластиковых цветов прикручена к металлу бечевкой. Шелби случалось чувствовать такую пустоту внутри, что она могла держать руку над пламенем газовой горелки, не ощущая боли. Она изо всех сил стремилась себя уничтожить, но по-прежнему жива. Ее сердце бьется, иногда она слышит его, когда лежит рядом с Джеймсом, когда размышляет о своей жизни, о силе внутри, которая ее не отпускает.
Деревья вокруг места, где раньше жила Шелби, так разрослись, что достигли середины улицы, образуя купол. В ее прежнем доме жили новые люди, они перекрасили его в желтый цвет, который мама Шелби никогда не любила. Сью Ричмонд предпочитала более строгие цвета – серый с белой каймой. Был посажен кустарник, на подъездной дорожке свежий гудрон.
Когда Шелби вылезала из окна, чтобы побродить по городу, она всегда избегала улицы, где жила ее подруга, если не считать той холодной ночи, когда они с Беном сидели под ее окном, и того дня, когда мать заставила Шелби подвезти ее к дому Хелен. Впервые она пришла сюда во втором классе. Они сразу, с первого дня знакомства, стали лучшими подругами.
Шелби заметила, что дом Хелен меньше, чем ее, а ведь у подруги было два старших брата. Ее отец переоборудовал подвал в спальню для мальчиков, а у Хелен была собственная комната наверху. «Я любимица», – говорила она Шелби, которую восхищала ее уверенность в себе с самых ранних лет. Шелби была единственным ребенком и не ощущала такого обожания до смертельной болезни матери. «Мне всегда хотелось присматривать за тобой», – говорила ей Сью, и впоследствии Шелби удивлялась, почему ей понадобилось так много времени, чтобы наконец почувствовать, что она любима.
Шелби припарковала машину напротив дома Бойдов, с другой стороны улицы. Люди до сих пор совершают сюда паломничество, чтобы увидеть Хелен, но, конечно же, она не излечила маму Шелби, хотя та и сказала после визита, что чувствует себя исцеленной. Сью утверждала, что ощущает духовную силу Хелен. У ее братьев давно свои семьи, о ней заботятся только ее родители, если не считать добровольных помощников, все еще преданных Хелен. В медицинской библиотеке Шелби изучила характер травм, полученных Хелен. Ее позвоночник был сломан, трахея разрушена, часть черепа раздроблена. По крайней мере семь минут кислород не поступал к мозгу. Хелен никогда не выздоровеет. Теоретически Шелби это понимала, но ей нужно было убедиться, что и чудо здесь совершенно исключено.
Билл Бойд на лужайке у дома выдергивал сорняки из клумбы с лилиями. Когда Шелби заметила его, у нее возникло желание развернуть машину в обратном направлении. Однажды отец Хелен прислал Шелби леденцы на ее день рождения. Он отправил ей почтовую карточку, где приглашал в гости в любое время, но она не ответила. Уезжать было уже слишком поздно: она подъехала к краю тротуара, окно было открыто, ее собаки разразились лаем при виде мистера Бойда. Он повернулся и посмотрел на «Тойоту», пытаясь разглядеть водителя. Скорее всего, он ее не узнал. Шелби теперь взрослая женщина в полной собак машине, она давно уже не та девчонка, что нередко спала на складной койке рядом с кроватью Хелен.
– Здравствуйте, мистер Бойд, – помахала ему рукой Шелби. Отец Хелен подошел к краю лужайки, продолжая смотреть на нее. Она прокричала: – Это я! Шелби!
Она вполне была готова к тому, что мистер Бойд, перейдя улицу, плюнет ей под ноги. Когда он подошел ближе, Шелби вышла из машины и попыталась собраться с духом, что бы ни случилось дальше.
– Шелби? Это ты? – Мистер Бойд сильно постарел. Шелби бывала в его доме не меньше тысячи раз, но теперь с трудом узнавала его. – Ты почти не изменилась.
Шелби подавила улыбку.
– Вы сильно преувеличиваете.
– Вовсе нет. – Мистер Бойд смотрел мимо нее на «Тойоту». – Да я смотрю, у тебя тут куча собак!
– Всего три, – усмехнулась Шелби. Это была неискренняя, нервная улыбка. – Было четыре, но одна умерла.
– Возможно, им надо справить нужду, – сказал мистер Бойд.
– Похоже, что да.
– Ты можешь выпустить их на заднем дворе.
– Стоит ли это делать? Они описают вам всю траву.
– Шелби, я понял! Им, наверно, нужно побегать.
Шелби пристегнула поводки Пабло и Дружку и выпустила наружу. Потом взяла на руки Генерала. Ему поводок был не нужен: он лидер, а не ведомый.
– Все вышли? – пошутил мистер Бойд. Генерал шел прямо к нему, как к старому другу. – Привет, дружище! – сказал Билл.
Шелби пошла через улицу вслед за ними, а затем по дорожке до задних ворот. Она испытывала головокружение, гадая: не случится ли чудо? А вдруг Хелен встанет с постели? Или розы на обоях расцветут, а через окна в комнату устремятся пчелы. Сердце Шелби билось так сильно, что ей пришлось остановиться.
– Все в порядке, – сказал мистер Бойд, заметив ее нерешительность.
Пабло, воспользовавшись ситуацией, помочился на краю подъездной дорожки, как раз в том месте, где паломники оставляли пожелания о выздоровлении Хелен и маленькие клочки бумаги со своими просьбами к ней.
– Ну и ну! – воскликнул мистер Бойд. – Обильно, как лошадь.
– Это большая пиренейская собака. – Глаза Шелби загорелись. – Мистер Бойд… – начала она, но тут же замолкла.
– Все в порядке, Шелби. Я знаю, что ты сожалеешь о случившемся. Никогда не считал тебя виноватой. Может быть, только в ту, первую ночь, но тогда я совсем обезумел. Пойдем на задний двор.
Шелби прошла через ворота вслед за мистером Бойдом и спустила собак с поводков. Они все утро просидели в машине и рады были порыскать вокруг. Шелби до сих пор тосковала по Блинки, однажды ночью ей даже показалось, что он лежит рядом.
– Всегда хотел иметь собаку, – сказал мистер Бойд.
– И моя мама тоже. Дружок появился у нее за четыре месяца до того, как она умерла. Это пудель. Я пообещала маме забрать песика после ее смерти.
– А я ведь знаком с Дружком, – заметил мистер Бойд. – Твоя мама брала его с собой, когда приезжала навестить Хелен.
– Она не говорила мне об этом.
– Очень жаль, что твоя мама умерла, Шелби. Она была замечательной женщиной.
Минуту они помолчали, вспоминая Сью, думая о Хелен и о том, как несправедливо устроен мир.
– А что случилось с тобой после? – спросил мистер Бойд.
– У меня было душевное расстройство. Потом я переехала в Нью-Йорк и работала в зоомагазине. Училась в колледже. А теперь уезжаю в Калифорнию: меня там приняли в ветеринарную школу.
– Серьезно? Ты не шутишь? Вот это сюрприз!
– Для меня тоже.
– Я это к тому говорю, что ты была всегда такая нервная. Однажды мне пришлось удалять занозу из твоей ноги, после того как вы с Хелен погуляли босиком. Ты так визжала, что я чуть не оглох. Кто-то из соседей даже собирался вызвать полицию. А теперь тебе придется делать хирургические операции. Такая резкая перемена!
Шелби вспомнила этот эпизод с занозой. Миссис Бойд потом угостила ее сэндвичем с мороженым, но Шелби плакала безостановочно и не могла есть. А сейчас Диана Бойд наблюдала за ними, выйдя из задней двери дома.
Мистер Бойд помахал своей жене.
– Она, наверно, решила, что приехал бродячий цирк с собачьим представлением.
– Давайте я загоню их назад в машину.
– Мне они не мешают. С ними даже веселее. После той аварии жизнь здесь как будто остановилась. Хелен в своей спальне, поэтому ее мама думает, что она по-прежнему с нами.
– Может быть, так оно и есть.
– Если станешь медиком, будешь лучше представлять себе ее состояние. – Когда Шелби издала тихий звук, похожий на всхлип, мистер Бойд похлопал ее по спине. – Смотри не поперхнись.
– Миссис Бойд не будет возражать, если я зайду в дом, чтобы взглянуть на Хелен?
Мистер Бойд крикнул жене:
– Это Шелби Ричмонд! Она приехала навестить Хелен.
– Шелби! Входи, – помахала ей рукой Диана Бойд. – Но собак оставь во дворе.
– Я брошу им теннисный мячик. Пусть поиграют, – сказал Билл Бойд. Шелби молча посмотрела на него, ощущая ужас перед грядущей встречей. Мистер Бойд неправильно понял ее нерешительность. – Не беспокойся, я присмотрю за ними.
Когда Шелби зашла в дом, Диана Бойд обняла ее.
– Как жаль, что твоей мамы больше нет с нами. Я смотрела на собак из окна и узнала Дружка. – Они обе наблюдали, как пудель гоняется за теннисным мячиком. – Я навещала Сью, когда она проходила курс лечения, и выводила Дружка на прогулку, если у меня была такая возможность. Не меньше двух раз в неделю.
Шелби удивилась, как мало она знала о повседневной жизни матери.
Миссис Бойд печально улыбнулась.
– У твоего отца тогда уже начался роман с этой медсестрой.
– Он женился на ней. Они переехали во Флориду.
– Знаю, дорогая. Мы с мистером Бойдом присутствовали на свадьбе.
– А у них была свадьба?
– Скорее небольшое застолье перед тем, как твой отец продал дом. Пэтти готовила закуски. По-видимому, они не хотели тебя расстраивать, поэтому не пригласили. Твоя мама раз в неделю приходила сюда навестить Хелен. Какое-то время она всегда брала с собой Дружка.
– Что вы говорите?!
– Сью относилась к Хелен как к своей второй дочери: ведь та проводила много времени в вашем доме и всегда радовалась, когда твоя мама приходила к нам. Сью была доброй женщиной: она просто излучала благожелательность, и Хелен это чувствовала.