О себе?
Не знаю, что именно его так удивило, но я постаралась кивнуть, хотя в таком положении это было не очень удобно, а после ещё и пояснила:
– Ты знаешь обо мне практически всё, сам же так и остался для меня загадочным незнакомцем!
– Неправда! – с хитрой улыбкой тут же возразил советник. – Мы с тобой столько пережили, так что незнакомец из меня никудышный.
Нет, вот как можно не улыбнуться ему в ответ, когда его глаза так и горят лукавством?
– Я ведь и обидеться могу. – буркнула недовольно и попыталась отползти от него подальше, но не тут-то было.
Меня ухватили за руки и буквально распластали на себе. Несмотря на то, что не так давно испытала феерическое наслаждение, я не смогла сдержать прерывистый вздох от столь интимного положения.
– Ты уверена, что хочешь поговорить? – вмиг севшим голосом произнес советник, и я, честно, готова была сдаться, если бы не проснувшееся упрямство:
– Неа, не уверена, но мы будем разговаривать!
Моё глупое сердце чувствовало, что, возможно, это единственная возможность, когда я смогу узнать о нём хоть что-то. Прежде чем прощусь навсегда.
Разочарованный стон и потемневшие глаза спрятались за прикрытыми веками:
– Знаешь, Таша, ты жестокая!
– Ни капли! – ответила гордо, радуясь своей выдержке, и легла рядом с ним, положив голову на плечо: – Просто вредная и то самую малость!
Разговор вышел печальный – оказывается, родители Ранделл погибли много лет назад, а его на воспитание взял почивший король – отец Лероя. Почему в семью именно к королевской особе он попал, выяснилось тут же – отец советника был двоюродным братом его величества. Отсюда крепкая дружба с нынешним королем, взаимоуважение и трепетное отношение к Ами.
Тут я не выдержала и спросила:
– А ты в курсе, что девушка в тебя влюблена? – если он сейчас ответит «нет», честное слово, стукну его по лбу!
Невозможно не заметить томные взгляды и многообещающие улыбки! Нужно быть слепым и желательно глухим!
– В курсе, конечно, – скользнув рукой по плечу, Делл медленно опустил её ниже и остановился на талии. – Но сколько ни пытался доказать принцессе, что вижу в ней только сестру – терпел неудачу.
И ничего удивительного. В её-то возрасте розовые мечты прямо-таки фонтанируют и затмевают реальность настолько, что эта влюбленность вряд ли пройдет так быстро. Скорее всего пока Ами не повзрослеет и не встретит другого принца своей мечты, Делл так и останется для неё любовью «всей жизни».
– Так значит, всё своё детство ты провёл при дворе? – вдохнула глубоко, наслаждаясь манящим ароматом, а если сюда же добавить ласковые поглаживания его руки по очень чувствительной коже, то как-то мысли мои стали сворачивать с намеченного пути. Да и разговаривать что-то вдруг резко расхотелось. Точнее не так – разговаривать с ним мне нравилось, и узнавать про него что-то новое тоже, но заниматься кое-чем другим понравилось куда больше.
– Почти всё время, – лениво отозвался мужчина, но в голосе появились хриплые нотки. – Иногда проводил несколько тёплых месяцев в родовом имении, где за мной приглядывала Тибби.
Интересно.
– То есть Тибби знает тебя с пелёнок? – приподнялась на локте и заглянула ему в глаза, а когда он кивнул, подозрительно прищурилась: – Следовательно женщина больше других знает о твоих родственниках. И почему же тогда не удивилась появлению новоявленной племянницы, взявшейся ниоткуда?
Лицо господина советника вытянулось от удивления. Почему-то мне кажется, что оправдание, будто в их семье тьма неучтенных дальних родственников совсем сюда не подходит. Ведь Тибби должна была хотя бы усомниться!
– Знаешь. – медленно протянул Делл, прищурив глаза, – я как-то об этом совсем не думал. Нужно будет у неё об этом спросить.
Сердце болезненно сжалось в груди от этого «нужно спросить». Совсем скоро моя персональная сказка рухнет, как карточный домик.
Стараясь отвлечься от грустных мыслей, беспечно улыбнулась:
– Спроси, конечно! А ещё, слушай, мне было всегда интересно, ты так просто разгуливал по городу, без охраны. Да и общался с доктором Эбеном как с лучшим другом. Неужели в вашем мире власть имущие не превозносятся над подданными?
После паузы, советник расхохотался. Его грудь ходила ходуном, и тело сотрясалось от смеха. Но возмутиться мне по поводу «Что смешного я спросила?», не дали. Ранделл резко перекатился, оказавшись на мне, и прошептал у самых губ:
– Охрана не должна быть заметной, а доктор Эбен врач нашей семьи уже много лет. Таша, прости, мне надоело разговаривать.
Моё возмущенное «М-м-м!», утонуло в тягучем поцелуе.
Уснули мы, когда стрелки часов подползали к девяти утра. Ночь выдалась. запоминающаяся. И сейчас, стоя у плиты, пытаясь отыскать в кулинарной книге что-нибудь особенное, чему непременно удивится Делл, я ничуть не жалела, что поспала всего пару часов. Тело приятно ныло в самых неожиданных местах, а улыбка, та самая – глупая до безумия, так и не сходила с уст. Не знаю, готовят ли в мире господина советника творожную запеканку, но я почему-то решила остановить свой выбор на ней. Пока порхала по кухне в одной футболке – честно украденной у Делла (и не важно, что по факту она вообще Сенькина), с наслаждением вдыхала аромат кожи, что хранила ткань.
И, естественно, за готовкой не услышала, как сзади ко мне приблизились. Лишь вздрогнула, когда горячие руки опустились на талию, а шеи, поверх ненавистного украшения, коснулись его губы.
– Вкусно пахнет. – подобно мартовскому коту мурлыкнул Делл, и я коварно улыбнулась.
Вот такие мы, русские женщины, даже иномирных мужчин, приближенных к королевскому роду, заставляем глотать слюнки от запаха нашей стряпни, хотя. Вполне возможно, что дело не только в стряпне.
– Скоро будет готово, – откинулась на грудь Делла и блаженно прикрыла глаза.
Оно того стоило. Сбежать со свадьбы, попасть в тело гончей и встретить его, и не важно, что это всё ненадолго.
Меня резко развернули к себе и впились в губы страстным поцелуем, от которого сердце замерло, а по телу, огненной волной, прокатилось наслаждение. Вилка из рук упала, звякнув об пол, но ни он, ни я не обратили на этот звук совершенно никакого внимания. Окружающее пространство будто перестало существовать, и остались только мы.
Опомнилась я только когда почувствовала из духовки запах подгоревшей запеканки.
– Блин! – выругалась сквозь зубы, отскакивая от Делла и бросаясь к плите.
Советник тихо рассмеялся и опустился на табуретку, отчего та жалобно скрипнула.
Творение рук своих удалось спасти, пригорел только один кусочек – повезло. А стоило разложить ровные квадраты по тарелкам и налить чай, как меня бесцеремонно схватили в охапку и усадили на колени:
– Ты идеальная хозяйка, – забираясь руками под футболку, прошептал мужчина, отчего я почувствовала, как по щекам от смущения, или от чего другого, расползается жар.
– Я старалась.
Неожиданно он высвободил одну руку, отвёл мои волосы в сторону и осторожно коснулся ошейника кончиками пальцем.
– Можно? – тихо спросил Делл, а я кивнула в ответ, задержав дыхание.
Как же мне хотелось избавиться от этого гадкого орудия пыток, никто и представить не может.
– Давай попробуем снять его? – будто прочитав мои мысли, спросил мужчина, прикоснувшись губами к плечу.
Я бы непременно сказала «да», но.
– А что будет с Айши? – немного повернув голову, заглянула в небесно-голубые глаза и сразу же прочла в них ответ – слишком явно в них читалось, что ничем хорошим для моей соседки это не закончится. Пришлось подавить тяжёлый вздох: – Она спасла мне жизнь, а я не привыкла оставаться в должниках.
Рука на моей талии сжалась крепче, а кожу обжёг рваный выдох:
– Таша, ты же понимаешь, что эта твоя Айши ничего не делает просто так! – судя по злости, которая сквозила в голосе, Делл не желал понимать меня, что же, тогда объясню немного по-другому:
– Послушай, – я обернулась к нему и обхватила лицо ладонями, – ведь я умирала, и ни ты, ни Квор ничего сделать уже не могли, так? – а дождавшись его недовольного кивка, продолжила: – А она смогла? Понимаешь? Она подарила мне жизнь и возможность. – тут я запнулась, чуть не сболтнув лишнего, – вернуться домой.
Хотелось сказать другое. Что благодаря Айши я смогла быть с ним, пусть это продлится совсем не долго, но всё же. Если бы я умерла, такого чувства не познала бы вовсе.
Мужчина прикрыл вновь потемневшие от злости глаза. Айши до ужаса боится, что я сниму этот гадкий ошейник. И мне совесть не позволит поступить так с ней.
– Хорошо. – устало выдохнул Делл и притянул меня к себе так крепко, что мне показалось, будто я задохнусь в его объятьях. – Просто. – пробормотал он так тихо, что расслышала с трудом, – я боюсь за тебя.
Всю свою сознательную жизнь я считала, что признание в любви это три заветных слова, но сейчас, в его руках, слушая рваный стук наших сердец и тихое «Я боюсь за тебя», поняла – пришло время разрушать мифы.
Его признание во сто крат дороже. Не столь глупые у судьбы планы. Мне стоило пройти весь этот путь, чтобы оценить сказанное им.
Вместо ответа прижалась к его губам, стараясь вложить в поцелуй все чувства, которые плескались в душе.
Глава 21
– Мне нужно съездить на работу. – когда мы наконец-то позавтракали и перебрались в зал, где я легла на диван, положив голову на колени Делла, первой нарушила уютную тишину.
Как бы мне ни хотелось задержаться в своей персональной сказке, нужно появиться перед Сашей и выяснить не уволили ли меня задним числом.
– Это обязательно? – перебирая пряди моих волос, лениво отозвался мужчина, явно не желая меня никуда отпускать.
Может и не обязательно, но я хотела бы зайти в один магазин и кое-что купить. Должен же у Делла остаться какой-нибудь подарок от меня на память?
– Я постараюсь быстро вернуться. – увильну