– Эй, чего это вы задумали? – брат и не собирался подпускать ко мне женщину, по крайней мере, пока не выяснит причину столь пристального интереса.
– В твоей сестрёнке уживается сразу несколько душ, надо бы облегчить ей жизнь, – насмешливо, с нотками сарказма проговорила Ирма, протянув мне руку, затянутую в чёрную кожаную перчатку.
Но Арсений не был бы Арсением, если бы поверил с первого раза, да ещё и на слово незнакомке в плаще.
– И в чём заключается ваша помощь?
Сильные руки крепче сжались на моей талии, так что пришлось вмешаться мне:
– Всё нормально, правда, – подняла голову и заглянула ему в глаза.
Я не была уверена в своих словах, но и оставаться в ошейнике больше не собиралась. Хватит с меня благородства.
«Прости, я не хотела! Нужно было провести ритуал, чтобы уничтожить власть Двэйна надо мной, тогда бы я не стала подчиняться его приказам!» – дрогнувшим голосом принялась оправдываться Айши.
Я бы ей поверила, если бы она честно рассказала обо всём ещё тогда, а сейчас слишком поздно. Больше на эту удочку попадаться я не собираюсь.
Сенька нехотя выпустил меня из объятий, поглядывая с подозрением на протянутую руку Ирмы. Я же вложила дрогнувшие пальцы в раскрытую ладонь.
Теперь на меня смотрели все присутствующие. Хотя нет, не все. Лерой отвернулся к окну, рассматривая пейзаж. Ему сейчас явно не до попаданки с несколькими душами в комплекте.
Женщине всего-то и понадобилось взмахнуть рукой, и от меня тут же отделилась полупрозрачная фигура Айши.
– Ого! – присвистнул Сенька, но его слова утонули в визгливом голосе соседки:
– Я всё расскажу, не убивай!
Тёмный капюшон чуть съехал с лица, показав клыкастую улыбку Ирмы, от которой даже меня бросило в дрожь, что уж говорить о духе.
– Мы слушаем, – насмешливо бросила она, вновь надвигая капюшон.
– Я Ташу спасла по приказу, чтобы усилить воздействие на господина советника, – голос дрожал, и девушка испуганно озиралась по сторонам, будто ждала нападения.
– Какое воздействие? – тут же уточнила Ирма.
– Я должна была ему внушить, что он, – она замялась, с сожалением оглянувшись на меня, – влюблён в неё.
Вот и всё, теперь никто и ничего не сможет скрыть. Скоро воздействие испарится, а все чувства останутся в прошлом, вот только, что мне делать со своим сердцем?
– Зачем? – Ирму совершенно не волновали ни чьи чувства. Если судить по голосу, ей это доставляет удовольствие.
– Чтобы, – соседка вновь запнулась, а потом прикрыла лицо руками и прошептала, – чтобы они завершили привязку аур на физическом уровне.
Всё, это слишком, даже для меня. Развернулась и направилась к двери. Даже хорошо, что никто не стал меня останавливать. От стыда, обиды и боли хотелось провалиться сквозь землю. Но увы, это мне было недоступно, поэтому всего лишь вышла в коридор и устало прислонилась к прохладной стене. То, что я считала взаимной симпатией, всего лишь навязанные чувства, очередной «эксперимент».
– Таш? – рядом раздался голос Сеньки.
Надо же, а я не услышала, что он вышел за мной.
– Всё нормально, – посмотрела на него и постаралась улыбнуться.
Вышло так себе, судя по жалости, в глазах брата.
– Угу, – скептически отозвался он. – Я так и понял.
Повисла пауза. Да и не о чем говорить, и так всё понятно.
– Послушай, Таш, я не разбираюсь во всей этой ерунде, но.
Я его перебила:
– Сень, не надо, правда, я не хочу говорить об этом. Нам с тобой домой нужно попасть, а то исчезновение двоих детей родители не переживут, – хотелось пошутить, но получилось совсем не смешно, а даже страшно.
Ведь время в этом мире и в нашем идёт по-разному.
– Да. – протянул он, и хотел сказать что-то ещё, но дверь скрипнула и в проёме показалась Ирма.
– Пойдём, снимем с тебя ошейник.
Возвращаться в кабинет совсем не хотелось. Тем более видеть тех, кто там собрался, хотя у меня и выбора-то нет. Пришлось оттолкнуться от стены и плестись обратно. Я смотрела себе под ноги, не решаясь поднять голову. Об участи Айши я не думала, и, если честно, мне это безразлично.
Стоило пройти пару шагов по кабинету, как женщина уточнила:
– Ещё одну твою соседку отпустить или оставить тебе?
Я с недоумением посмотрела на неё, но тут вспомнила о словах Айши, что помимо низшего духа во мне оказалась ещё и собачья душа. Ей я обязана тем, что слышала голоса животных.
Пожалуй, хватит с меня приключений.
– Отпустите, – голос прозвучал глухо и слишком равнодушно.
На этот раз, я потеряла сознание. Во всяком случае, именно так мне показалось.
И в своём бреду я увидела собаку – самую обычную дворняжку, с умным взглядом. Она подошла к ногам и преданно посмотрела на меня.
Я присела рядом с ней, провела по гладкой шерсти и мягко улыбнулась:
– Хорошая моя, – я почему-то была уверена, что это она, – ты хочешь уйти?
Сейчас, глядя в эти карие глаза, мне стало её жаль. И решение, озвученное Ирме, уже не казалось правильным. Но собака медленно кивнула, сощурившись от моей нехитрой ласки.
«Спасибо», – прозвучало в мыслях, прежде чем тощее тельце превратилось в туман, и бесследно развеялось.
– Таша? – сквозь шум в ушах послышался обеспокоенный голос Делла (или его беспокойство мне просто показалось), и я нехотя открыла глаза.
Надо мной склонился советник, а где-то за его спиной мельтешила испуганная физиономия брата.
– Всё, хорошо, – прошептала в ответ, отводя взгляд.
Ощущения были двоякими – с одной стороны я рада, что свободна, но с другой. Это ведь означает, что всё остаётся позади. Ранделл. Его нежные прикосновения, дурманящие поцелуи и бархатистый смех – этого больше не будет.
С трудом заставила себя поднять глаза и буквально утонула в его взгляде. Спокойном, словно безоблачное небо, и таком родном. Хотелось броситься в его объятья, услышать, что нет заслуги Айши в его чувствах, что они все ошиблись, но вместо этого он сказал:
– Вам пора домой, – грустная улыбка озарило его лицо.
Судорожно выдохнула и выдавила улыбку. Всё так и должно быть, должно, но отчего сердце захлебывается болью, а душа кричит и умоляет одуматься?
Ответ вышел тихим, и каким-то безжизненным, будто только что я собственноручно убила саму себя:
– Да, пора.
Глава 26
– Таш, ты домой? – голос Саши нагнал меня уже возле машины.
Повернулась и устало улыбнулась.
– Домой, куда же ещё, – вот уже несколько дней она пытается вытащить меня то в клуб, то в кафе посидеть.
Говорит – выгляжу я плохо, и надо мне развеяться. А мне не нужно ничего, дома всё же привычнее. Да и там я хотя бы могу с уверенностью сказать, что Ранделл не плод моего воображения – футболка брата, в которой ходил советник до сих пор хранит его запах.
– Может. – начала девушка, но я её перебила.
– Саш, ну это бессмысленно, ты же знаешь, что я скажу «нет»!
В самом деле, даже опека способна утомлять и надоедать хуже горькой редьки.
– Прости, – виновато потупилась она, а потом тихо проговорила: – Ты так и не расскажешь, что с тобой происходит?
Отвечать не стала, лишь одарила подругу скептическим взглядом и развернулась к машине. Не хочу ни с кем об этом говорить, даже с мамой, ведь и она пыталась выведать, почему я превратилась серую тень. А я не превратилась. Мне просто нужно время, сколько – не знаю, но рано или поздно я перестану рыдать ночами и жить как затворница.
– Пока, Саш, завтра увидимся, – махнула рукой, обернувшись к подруге, и села за руль.
Вот уже две недели я появляюсь в питомнике каждый день. Убираю в клетках, кормлю, купаю и вычёсываю мохнатых друзей. Постоянно нахожу себе работу, лишь бы не сидеть на месте и не думать. А дома забираюсь в кресло, прижимая футболку к груди, и вспоминаю всё – каждую мелочь, каждый час и каждую минуту, проведённую вместе с Ранделлом. Его улыбку, небесно-голубые глаза, ласковые губы, нежные прикосновения.
Машина вильнула в сторону, раздался истошный сигнал клаксона, и я выровняла руль. Сердце замерло в груди, чтобы следом пустить вскачь. Я опять выпала из реальности, очень не вовремя. Так и до аварии не далеко. Нужно с этим что-то делать.
Вот если бы существовало лекарство – выпил таблетку и как заново родился, что-то вроде «жизнь с чистого листа», я бы с удовольствием воспользовалась им. Но такого не существует, поэтому стоит подумать над каким-нибудь другим способом.
Я остановилась на светофоре и откинулась на спинку сиденья. Главное вновь не отправиться в мир моих воспоминаний. До дома осталось всего два квартала, а там желанная тишина.
Неожиданно раздался стук, и я недоуменно покосилась на молодого человека, стоящего рядом с дверцей машины. Он недовольно хмурился и жестом попросил открыть окно.
– Что-то случилось? – как только стекло опустилось, вежливо обратилась к нему.
– Случилось, – мрачно бросил парень, а затем сорвался на крик, – дура! Тебе кто права выдал? Ты мне чуть бочину не протаранила!
В первое мгновение я подумала, что он какой-то псих, а потом дошло, что несколько минут назад именно он сигналил мне. Стало стыдно, правда на несколько секунд, следом меня накрыла злость, совершенно не рациональная. Она клубилась в груди, требуя выхода:
– Чё ты на меня орёшь, идиот? Ведь не протаранила же! Вали своей дорогой!
Это всё нервы, точно, только в них причина. Иначе я просто не представляю, как объяснить этот всплеск агрессии, который угас так же поспешно, как и появился – за считанные секунды.
Парень опешил от такой грубости, замер с открытым ртом и посмотрел на меня широко распахнутыми глазами, цвета шоколада.
Я почувствовала, как по моим щекам расплылся жар стыда, перемешиваясь со смущением и злостью. Только злилась я в этот раз на себя.
– Извините, – прошептала придушенно и опустила взгляд, пытаясь остановить непонятно откуд