— Ты вообще спишь?
— Вроде бы спал, дня два назад. Дела Халифата в полном раздрае. Отец пытался собрать деньги на армию, ободрал всех налогами до нитки. Если что-то не предпринять, то скоро весь Халифат ждет голод.
— Что будешь делать? — я подавила в себе желание протянуть руку и коснуться его лица с едва-едва проклюнувшейся щетиной. Жесткая, наверное.
— Искать варианты. Договариваться с Континентом и Объединенными островами. Вместо армии деньги пойдут на поддержание жизни в стране: закупку семян, аграрных магических кристаллов и скота. На сколько хватит и будем надеяться, что следующий год будет урожайным. Не хочу это обсуждать.
— Хорошо, давай ужинать. Такое чувство, что ты и не ел три дня.
— Может быть и не ел, — удивительно покладисто согласился Тони.
Во время ужина он не был похож на Великого Халифа, лидера страны, избранника истинной магии Халифата. Он был просто Тони, который снова дразнил меня, предлагая попробовать незнакомые острые блюда и пытался стащить у меня несколько особенно толстых кусков щупалец из острама. Но я не сдалась, слишком мне понравилось это блюдо. Пришлось ему довольствоваться острой курицей, к которой я точно никогда не прикоснусь.
На несколько часов мы забыли обо всем, что находится за пределами купален. Не было Халифата, не было Континента, не было проблем и условностей. Здесь были только я и Тони, два человека, которым хорошо рядом друг с другом.
Но все закончилось, когда он произнес:
— Ты правда хочешь домой, Анни?
На этот раз сам Сиятельный Ну Тон устроил голову на моих коленях, а я, забывшись, задумчиво перебирала его волосы. Пола халата соскользнула с моего плеча, но находясь в какой-то странной эйфории, я этого не заметила. А вот черный взгляд Тони заметил. Пришлось тут же закрыться обратно.
— Я должна. Мой дом — Континент.
— Ты всегда можешь остаться здесь, — Тони снова стал серьезным, — со мной.
— В Жемчужных покоях? А где же будет жить твоя будущая жена? — шутка получилась неуклюжей.
От мысли о том, что когда-нибудь в моих комнатах будет жить другая женщина, сердце болезненно сдавило. Она будет просыпаться по утрам, смотреть на цветущий сад и сияющее море, она будет спускаться сюда по вечерам и перебирать пальцами эти шелковистые волосы. Она, а не я.
— Ты знаешь, что есть только одна женщина достойная этих покоев. Другой мне не нужно.
Я закусила губу. Не хватало еще разрыдаться, но слезы подступали к горлу. Сразу вспомнилась и темница, и отношение к женщинам, и озлобленность на всех, кто родом с Континента.
— Твой народ никогда не примет женщину с Континента. И ты это знаешь. Как Великий Халиф ты должен…
— Последнее, чего я хочу, это быть Великим Халифом в постели с собственной женой.
Он повернулся на бок, утыкаясь носом мне в живот. От горячего дыхания свело мышцы и закружилась голова. Еще немного, и я сломаюсь. Останусь, несмотря ни на что и это будет большой ошибкой.
— Прости, Тони. Тебе нужна крепкая власть, чтобы исправить все то, что сотворили твой отец, мой жених и Вегард Араксский. Сейчас у тебя нет ни сил, ни возможности усмирять народ, который будет против наследников смешанной крови…
Я говорила и не встречала никаких возражений. Глянула вниз и поняла, что Сиятельный Ну Тон бессовестно спит и, скорее всего, не слышал ничего из сказанного. Может, оно и к лучшему. Прояви он сейчас настойчивость, и я соглашусь на всё. Брошусь в омут с головой, не думая по последствиях.
— Спи, Великий Халиф. Впереди тебя ждет много великих дел. Спасай свой Халифат. Я не буду мешать.
Позволила себе еще несколько минут поиграть со спутанными волосами. Перед уходом осторожно прикоснулась губами к виску, последний раз вдохнула его запах, чтобы запомнить навсегда и ушла.
Час спустя я надела платье по моде Континента, взяла свой многострадальный саквояж, повесила на шею подарок Декса и сжала прозрачный камень.
Пора домой, Аннет Ван Дайк. Это было интересное путешествие и ты добилась своего — нашла жениха, узнала правду и расторгла помолвку.
Нужно жить дальше. А Тони поймет. Когда-нибудь. Обязательно.
Тони
Он метался по вычурным Золотым палатам, с раздражением глядя на балдахины с изображением великих воинов, тяжелые портьеры и мебель тяжелого дерева с позолотой.
До коронации оставалось всего два часа, а Тони все не мог себе простить, что заснул вчера вечером. Он должен был схватить Аннет, поцеловать, сказать миллиард слов и уговорить остаться. А вместо этого? Просто отключился.
Идиот.
Тяжелый парадный халат давил на плечи. Он всегда напоминал ему ковер, да и весил как ковер из-за обилия вышивки и драгоценных камней. Золотой обруч впился в голову так, словно хотел проломить череп. Тони попытался его снять, но тот сел как влитой, не иначе придворный маг мстит всем и вся за то, что лишился должности. Да еще и получил как следует золотым кувшином по голове — Гек не церемонился, когда занимал его место.
Но дело, разумеется, было не в маге, не в халате и уж тем более не в Джи Геке. Дело было в Тони, и в том, что на его сердце этой ночью легла непонятная тяжесть.
“Халифатом правит любовь”. — писали в древних легендах.
Тогда как будет править он, если его любовь навсегда покинет Халифат? Да, в словах Аннет вечером было больше здравых мыслей, чем в его собственных. Даже хуже, она была права. Сейчас Халифат не примет этот брак. Но Сиятельному Ну Тону было впервые в жизни плевать на Халифат и его мнение.
Это его сердце, его женщина и он никогда её не отпустит.
Несколько минут спустя в Белом замке случился переполох. Растерянные азалуны, удивленные слуги и ошарашенные гости коронации видели, как будущий Правитель в церемониальном халате бежит по коридорам, забыв обо всех правилах приличия.
Тони не интересовало, что подумают о нем другие, главное сказать ей сейчас. Схватить и заставить магов провести обряд, можно даже на коронации. Или вместо коронации, плевать.
Пробежав мимо удивленных служанок, ворвался в комнату и замер на пороге. На него будто вылили ведро ледяной воды, остудив внезапно охвативший все тело жар. Она ушла. Аннет Ван Дайк отправилась домой. Туда, куда так стремилась.
А что осталось ему?
На постели Тони заметил конверт с лаконичным указанием адресата: “Для Тони“.
“Прости. Я должна уйти, чтобы ты стал великим. Твой народ любит тебя, ты должен изменить их жизни к лучшему, вернуть былое величие.
Если ты будешь разрываться между мной и ними, ничего не получится. Я не хочу быть оружием в руках твоих врагов, слабым место сильного Правителя.
Прощай.
С любовью, твоя девочка с Континента”
Через несколько часов Сиятельный Ну Тон взошел на трон.
— Я — Халифат, — прозвучали слова клятвы Правителя.
“С любовью…” — отозвалось сердце.
Сиятельный Ну Тон точно знал, что выполнит обещание, которое дал себе и Дексу. Это займет много времени, но однажды Аннет Ван Дайк вернется в Халифат. В Новый Халифат. Он создаст его для неё.
“С любовью…”
Эпилог
Семь лет спустя
— Что это за дрянь?
Я выругалась и отодвинула от себя тарелку с обедом. Пресный. Склизский. Пустой.
— Аннет, ты сама просила повара приготовить что-нибудь из Халифатской кухни, — заметил отец. Его пресность блюда совершенно не смущала. — Получилось, кстати, очень неплохо.
— Неплохо? Там даже специй нет. Это невозможно есть.
Третий Советник иператора Континента лишь понимающе хмыкнул и заметил:
— Боюсь, дорогая дочь, за последние семь лет ты раскритиковала всех поваров, которые утверждали, что умеют готовить халифатскую кухню. Даже придворный оказался для тебя недостаточно хорош.
— Прости пап, просто так хочется острам, но его здесь категорически не умеют готовить.
Острам. Мне хотелось не только его. Это было глупо, но я радовалась возвращению домой лишь первые несколько дней, а после в моей груди поселилась тянучая, жгучая тоска. Сама за собой не замечая, я начала собирать все, что связано с Халифатом: книги, специи, вырезки из газет. Последние были особенно ценными, ведь из них можно было узнать, что происходит в жизни Тони. И с ужасом ждала новостей о женитьбе Великого Халифа…
Первые пару лет статьи о Халифате публиковали на последних страницах, но постепенно они переезжали все ближе и ближе к первой полосе. Вот и сегодня за обедом отец открыл газету и с неподдельным восхищением выдал:
— Что творит, водяной дракон его раздери!
— Папа, что-то случилось?
Это было недостойно благородной леди, но я перегнулась через стол, пытаясь заглянуть в газету.
— Аннет, как девчонка, честно! Сядь ровно, — одернул отец. — Да все этот Великий Халиф. Заставил Вегарда Араксского пересмотреть торговые договоры и теперь у него монополия на продажу специй. Еще немного и Халифат станет богаче всех Объединенных островов вместе взятых. Думаю, Континенту стоит начать укреплять связи с этим государством. Кто бы мог подумать, что мальчишка окажется таким сильным политиком…
Отец часто давал за обедом такие ремарки к тем или иным новостям. И, если дело касалось успехов Халифата, у меня всегда становилось тепло на душе. Значит, все было не зря. Я тоже немножко молодец.
Разрыв нашей помолвки с Декстером отец воспринял хорошо, но что более удивительно, не стал снова меня сватать. Позволил работать столько, сколько я захочу и послушно выполнял все мои “халифасткие” капризы. Кажется, это его неплохо развлекало.
А вот Высшее общество бурлило. Всего за несколько лет я стала местным смутьяном: отправилась в путешествие одна, отказалась от брака и занималась наукой. За последние семь лет я запатентовала два совершенно новых артефакта, над одним из которых начала работать еще в Халифате.
Декстер вернулся с войны, отказался от всех придворных чинов и заперся в своем поместье, лишь иногда приезжая к нам с отцом.