«Пошли вон!» – хотел закричать на них Федя, но из его горла раздался свист.
Федя почувствовал, будто шея его вытягивается и утончается, и будто в ней вырезаны такие же отверстия, как в теле флейты, и будто кто-то нажимает ему на горло грубыми пальцами. Ощущение было болезненным и странным: горло одеревенело внутри, но в то же время болело. Федя выдавал свистящие звуки и никак не мог остановиться. Он схватился руками за шею, и раздалось приглушённое шипение.
Одна из дудок, воспользовавшись его бессилием, подлетела к Феде и больно клюнула его в руку. Вторая взвилась над головой и направила на него мундштук.
Федя почувствовал, что слабеет, и схватился за подоконник, когда вдруг из угла комнаты вылетела его Флейта. У неё был решительный вид, да к тому же она издала воинственный клич и завела славянскую боевую музыку. Феде очень нравилась эта мелодия, когда её играли на свирели, и он представлял, как в старину солдаты шли под неё на войну. Правда, сейчас не хватало барабанного боя.
Дудки шарахнулись в разные стороны от своей родственницы-флейты, потом осмелели и набросились на неё. Но та отражала удары ловко и самоотверженно.
Феде пришлось отскочить подальше, такой поднялся свист в воздухе и стук дерева о дерево. Это было похоже на фехтование: инструменты скрещивались, бились друг о друга и отскакивали. Две дудки вскрикнули и сорвались вниз. Раздался треск, и Федя испугался за свою Флейту. Она никогда раньше не участвовала в сражениях.
Федя разогнал оставшиеся дудки учебниками по математике (надо же, вовремя подвернулись!) и быстро закрыл окно. Дудки улетели, под крики боязливой соседской старушки, которой хотелось узнать, «что за безобразие тут происходит».
Федя ещё какое-то время наблюдал из окна за косяком диковинных вытянутых существ, летящих на фоне ночного неба.
– Спасибо! – поклонился Федя своей Флейте.
– Хм. Я не за тебя беспокоилась, а за себя! – ответила Флейта. – Ох, все бока отстучала! Больно-то как!
Федя хотел предложить свою помощь и спросить, не нужна ли ей перевязка или ещё что-то в этом роде. Но у него так закружилась голова, что он сполз на пол. Флейта запрыгнула к нему на колени, словно котёнок, и Федя погладил её.
– Вот так и найдут меня завтра, на ковре, с флейтой на коленях. Скажут, совсем заигрался, – подумал Федя и наконец-то уснул.
Деревянные переживания
Лидочка по-прежнему не разговаривала с бабушкой. В отличие от Фединого отца, бабуля не подозревала Лидочку ни в чём опасном и не пыталась заговаривать с внучкой как подружка. Зато она страшно беспокоилась о здоровье: щупала гланды, заглядывала в зрачки. Только в душу она заглянуть не могла. А душа Лидочки плакала на разные лады.
«Почему я? Что со мной не так?» Лида смотрела в зеркало и пыталась себя с кем-нибудь сравнить. Самая высокая в классе и во всей параллели, голубоглазая, с волосами цвета белого золота. Ей часто говорили, что она похожа на эльфийскую владычицу из «Властелина колец». Ну и? Где её сказочное счастье? Что не устроило этого Лёвушку, которого она считала своим другом? Старшеклассники ходили в их класс как на экскурсию, чтобы посмотреть на неё. Учителя считали её очень способной, хотя и немного ленивой. Лида просто уставала. После уроков три раза в неделю – музыкальная школа. Только успеваешь поесть, закинуть в рюкзак тетради и – бежать в музыкалку. Не просто бежать, а ехать в транспорте, с пересадками. После нудных занятий прилетаешь домой – садись за уроки. По одной только математике уравнений могут задать на пять страниц! А ещё – курсы по английскому раз в неделю. И два раза – репетитор по русскому языку. Иногда по скайпу, иногда вживую, дома. А потом говорят, что детям нечего делать. Вот у взрослых есть такая нагрузка? Иногда хочется броситься на диван и зарыдать, а потом впасть в спячку дней на пять.
Так вот, о чём она думала? Ах, да, а Лёвка что? Что ему надо? Ну да, его просто бесит, что она всё время занята. Она мало, видишь ли, уделяет ему внимания и никуда с ним не может пойти вечером. И не любит обниматься в подъезде. И вообще, она какая-то не такая, как все…
«Ну извините, Ваше Величество! Не угодила», – состроила Лида зеркалу злую рожицу и развела руками.
Даже если с ней что-то было не так, всё равно Лида чувствовала, что её предали. А ей сейчас так нужна поддержка! Может быть, в этот момент Лёва обнимает эту… эту… Фу, гадость! Подлость есть подлость, не надо искать ей объяснения.
Лида злилась, страшно злилась! «Вот сейчас как пойду, как выскажу этой дуре всё в лицо! А, нет, не выскажу, напишу!» Она стала искать телефон, но никак не могла найти.
Лида забегала по комнате, раскидывая вещи. «Почему со мной происходит это. Почему со мной?» – вертелось у неё в голове.
Она вспомнила, что телефон оставила в кухне, побежала к двери, но по дороге наткнулась на стул и со всей злостью отшвырнула его. Стул врезался в письменный стол, и с него повалились учебники и тетради, следом посыпались палетки из косметички, покатились карандаши, полетели стикеры, рассыпалась карандашная стружка.
«Да что ж такое!» – проныла про себя Лида и бросилась всё собирать.
Она нервно сгребала всё в одну кучу – помаду, тетради, зеркальце, блокноты, тени… и вдруг замерла в той же позе, сидя на коленях.
Она услышала за спиной жуткий скрежет. Будто по полу везли что-то громоздкое и тяжёлое. Пока Лида медленно, очень медленно оборачивалась, невыносимый скрежет всё продолжался. Лида уже поняла, что это, но боялась поверить.
Наконец Лида обернулась. Пианино, которое каким-то образом добралось до двери, теперь загородило её всем своим чёрным лакированным телом.
Лида осторожно поднялась, но не решилась приблизиться.
– Эй… Что ты делаешь? – беззвучно, одними губами спросила Лида.
Молчание. Но Лида знала, что Пианино прекрасно её понимает.
Лида сделала шаг вперёд.
– Ты меня пустишь, правда? – безгласно спросила она у собственного Пианино, которое решительно забаррикадировало комнату.
В ответ открылась деревянная крышка и даже как будто насмешливо изогнулась. Пианино ощерилось, выставив клавиши, как зубы фантастического животного.
Лида протянула руку к инструменту. Крышка резко захлопнулась, снова поднялась и стала клацать, как хищный зверь челюстью. Как только Лида протягивала руку, эта челюсть норовила отхватить Лидины пальцы.
Девочка не могла поверить в это.
– И ты тоже? Тоже меня предало? – пошевелила губами Лида, роняя на клавиатуру слёзы, такие же беззвучные, как её слова.
Пианино заиграло в ответ мелодию из фильма «1+1».
– Это очень красиво. Но я никогда не училась этому, – растерянно пожала плечами Лида.
Пианино разразилось бурным хохотом.
– Лида, перестань, что ты там делаешь? Лида, хватит! Открой! – постучала в дверь бабушка.
– Бабушка, я репетирую, я скоро закончу. Не беспокойся! – ласковым голосом ответило Пианино. Лидиным голосом!
Лида опешила. Мало того, что это музыкальное чудовище забаррикадировало её, так ещё и отвечает за неё бабушке. Значит, Лида теперь полностью лишена слова и воли? Она в плену у собственного Пианино?
«Я тебя сломаю, вот что я сделаю!» – вскипела Лида и схватилась за тяжёлый старый подсвечник. Он стоял на верхней крышке инструмента только для антуража.
Лида замахнулась на инструмент. Она понимала, что не сделает этого, но… пригрозить не мешало бы! Ведь пианино – это всего лишь конструкция: клавиатура, молоточки, струны и прочее. Что оно о себе возомнило?!
Как только Лида подняла руку на Пианино, подсвечник выскользнул из рук и упал на пол. Лида поняла, что с её пальцами что-то не так… Они ничего не могли удержать. Она испуганно взглянула на ладони.
«Нет! – хотела вскрикнуть она. – Нет, нет, нет!»
И пианино повторило вслух, словно эхо, её внутренний крик:
– Нет, нет, нет!
Это было ужасно! Её тонкие красивые пальцы одеревенели и превратились в клавиши! Лида попыталась пошевелить пальцами, но они не слушались. Зато, при нажатии на них, кончики пальцев издавали мелодичные звуки. На правой руке большой белый палец перед двумя чёрными – указательным и средним – издавал звук «до», а на левой указательный палец перед тремя чёрными пальцами – средним, безымянным и мизинцем – звук «фа».
Лида покачнулась, чуть не потеряла сознание и схватилась руками за голову, но больно ударила себя жёсткими пальцами по виску и сыграла до-ре-ми, а потом что-то несуразное.
«Интересно, из чего мои пальцы- клавиши – из дерева, покрытого пластиком или полностью из пластмассы? А может, как в старину – из слоновой кости? – подумала Лида. – И почему мне пришло это в голову?»
Дальше мысли её понеслись в другом направлении: «Что я смогу делать с такими руками? Я же не смогу… ничего… Умыться, накраситься, приготовить еду, удержать ложку и иголку, написать, нарисовать, открыть дверь, напечатать сообщение, застегнуть пуговицы. Я не смогу погладить котёнка и обнять человека…»
Лида опустилась на пол перед Пианино и горько заплакала.
– Лидочка, солнышко, не переживай так! У тебя всё получится! Надо только стараться! – подала голос бабушка из-за двери.
Лида заплакала ещё горче, подавляя звуки рыданий и теньканье клавиш- пальцев.
Она закрыла лицо жёсткими руками, но вдруг услышала громкое шебуршание и поскрипывание. Сквозь свои чёрно- белые пальцы Лида увидела, что Пианино, как большое напуганное животное, боком пробирается на своё место. Оно двигалось медленно, тихо шурша по ковролину, и казалось подавленным. Оно даже как будто слегка пригнулось к полу, как провинившийся зверь, который боится, что его догонят и ударят.
Наконец Пианино добралось до места и затихло в своём углу. Лида не стала возвращать подсвечник на крышку, а убрала его подальше.
Посмотрев на свои руки, Лида счастливо улыбнулась. Клавиши исчезли. Ох, и натерпелась она страху! Оказывается, как мало человеку надо для счастья, чтобы у него были самые обыкновенные человеческие ловкие пальцы!