Возле колонн снова горели лампы, следовательно, наши хозяева сочли, что пора поднимать народ. Камера, где заходилась воем истеричка, находилась почти напротив, немного наискосок, и мне было хорошо видно, как злой и бледный от недосыпа надзиратель ворвался внутрь и начал нещадно хлестать дурочку по щекам. Стражник вмиг разбил ей нос и губы, но девица вопила не переставая, не обращая внимания на хлеставшую из носа кровь. Ничем хорошим это окончиться не могло, у бывшего стражника от бешенства даже губы побелели, но вмешаться я не имел права. Под моей зашитой сейчас находилось трое учеников и их жизни были для королевства намного дороже жизни этой истеричной вертихвостки. Однако и не сжимать от ярости кулаки, до боли впиваясь ногтями в кожу, я тоже не мог. Как не мог и придумать, как могу вывести её из истерики, пока стражник не забил психичку до смерти.
— Да даст она поспать, или нет? — раздраженно спросил рядом голос Тура, и на девицу внезапно обрушилось из ниоткуда не меньше ведра воды.
Судя по дружному взвизгу её сокамерниц — довольно холодной. Девица коротко ахнула и замолчала, обиженно отирая лицо и волосы, а стражник, которому досталось не меньше половины предназначавшегося ей водопада, злобно взревел и ринулся в сторону нашей камеры.
— Извини друг, не рассчитал, — подозрительно спокойно сообщил надзирателю Тур, и махнул в его сторону рукой.
От одежды стражника во все стороны фыркнули густые струйки пара, и он ошеломленно замер, с поднятой для удара рукой и вытаращенными глазами. Потом медленно захлопнул рот, тихонько повернулся и как-то неуверенно побрел в ту сторону, откуда прибежал на визг женщины.
— Что это с ним? — не понял Харг, успевший занять наблюдательный пункт за моим плечом.
— Старая маговская шутка… — широко зевая, пробурчала Олли, — не брать под контроль направление сконцентрированных потоков пара во внешнюю среду… а-а… — она снова зевнула, — предоставить им устраняться произвольно.
— Проще говоря, — пробурчал Рун, поднимая с ряднушки взлохмаченную голову с торчащими из его непослушных волос соломинками, — пар из одежды шел во все стороны. А кушать нам дадут?
— Кушать второстепенно, — хмуро объявила Олли и мы сразу напряглись.
Действительно, женщинам в таких экспедициях всегда приходится страдать от неудобств намного сильнее, чем мужчинам.
— Сейчас спросим… — вдруг тихо пробурчал Тур, вглядываясь в проход, и, проследив за его взглядом, я обнаружил уверенно шествующую в нашу сторону ведьму.
— Мне доложили, что вы проснулись, — откровенно заявила она, разглядывая нас сквозь решетку, — а вот почему сидите тут и не идете умываться и завтракать, я решила спросить сама.
— Не проснулись мы, а нас разбудили, — не дал я вставить ученикам ни словечка, да они и сами не рвались, с недоверием поглядывая на Сахту, — а насчет того, куда идти, хотели было спросить у стражника, да он не стал разговаривать.
— Еще бы он стал с вами разговаривать… — она смешливо фыркнула, — когда вы ему… все волосики на теле пропарили. Ну, выходите, и топайте в самый конец, там разберетесь.
Ведьма спокойно отвернулась от нашей камеры и направилась к женщинам, а я решительно толкнул дверцу.
— Дерюжки собери, — хозяйственно скомандовал новому приятелю Харг, и мне припомнилось, что мы до сих пор не спросили, как того зовут.
— Лукий, — обрадованно выпалил мужик на мой вопрос, приняв его за официальное приглашение в команду.
— Я — Таржен, — сообщаю в ответ, стараясь не задумываться, правильно ли поступаю, собирая вокруг себя толпу, ведь в случае чего я буду считать себя ответственным за их жизни.
Вскоре мы уже брели в дальний конец помещения, стараясь не обращать внимания на заинтересованные взгляды сидящих за решетками. Едва выйдя из камеры, Тур задвинул меня себе за спину, а через секунду это движение повторил и Рун. Я прекрасно понял, что таким образом они собираются прикрыть меня от внезапной встречи с Тероном, и одновременно показать Камире, кто именно командует в нашей группе. Так я и не собирался спорить. Мне намного удобнее следить за развитием событий со стороны, да и вмешаться, если что-то пойдет совсем плохо, тоже удобнее с расстояния. Несмотря на все усилия учителей, ближний бой так и остался моим самым слабым местом. Не настолько, конечно, слабым, чтоб не справиться с обычным бандитом, но против настоящего мастера мне не стоит и выходить.
Дойдя до конца тюремного коридора, ни Терона, ни Камиры я так и не встретил, зато отлично заметил, как помрачнел старший ученик, обнаружив их отсутствие.
Оказалось, что здесь осталось несколько свободных камер и сообщники Камиры превратили две самые дальние в умывальни, занавесив дерюжками двери. Олли торопливо скрылась за той, над которой какой-то шутник привязал женский чепчик, явно позаимствованный у одной из наемниц.
Через несколько минут, умывшись и немного приведя себя в порядок, мы кучкой стояли у задней стены в одной из свободных камер, ничем, на первый взгляд, не отличающейся от остальных. Руки нам оттягивали мешки с выданными ведьмой продуктами, водой и запасной одеждой. И судя по белью, обещанный зийет грозит растянуться на несколько дней, если не декад, а если по количеству воды, какой-то водоем или колодец там быть обязан.
— Вам следует поторопиться, — без обиняков заявила Сахта, — перекусите где-нибудь по пути, когда уйдете подальше. Наемники пойдут следом, группами по пять-шесть человек и вам лучше быть от них подальше. У Терона не хватает стражников, чтоб обеспечить вашу безопасность, а про то, что маги без полных накопителей слабее козлят, знают все.
— Спасибо, — это всё, что я могу ей пока сказать.
И хотя прекрасно понимаю, что заботясь о нас, ведьма скорее всего преследует какие-то собственные цели, но все равно искренне благодарен ей за предупреждение. И если когда-нибудь мне выпадет возможность по-настоящему отплатить за добро, я непременно ею воспользуюсь.
— Да будет тебе, — фыркнула Сахта и сунула в мою руку какой-то флакончик, — пригодится. Да магией особо не пользуйтесь в пути… не то это место.
И пока я пытался при слабом свете лампы разглядеть содержимое склянки, ведьма что-то нажала или дернула, и стена вдруг мягко ушла куда-то вперед, открывая новый тоннель, пахнувший затхлой сыростью.
Едва мы успели сделать несколько шагов, как дверь вернулась на место и вокруг застыла непроглядная мгла.
— Уййй — со всхлипом втянул воздух Лукий, напомнив этим звуком о своей проблеме.
— Сейчас, — торопливо нашаривая спички, пробормотал я, — потерпи, Лукий.
— Что там она тебе дала? — припомнил Тур, когда я, наконец, зажег спичку, и я послушно сунул ему склянку.
Все-таки это не я маг, а он, и неважно, что пока ученик, зато считался одним из лучших в своей группе.
— Похоже, кошачье зрение, — выкатив на ладонь одну горошину, принюхался Тур, — Олли, понюхай, ты по зельям подмастерье.
— Оно, — едва сунув под нос пилюлю, обрадовалась магиня и немедленно бросила ее в рот.
Спичка обожгла мне пальцы, и ее пришлось выбросить.
— Олли! — Одновременно взвыли друзья магини, — Вот зачем ты на себе экспериментируешь? Можно было сначала… да вот хоть Таржену дать.
Ну, спасибо, мои добрые, а я только про вас хорошо думать начал, чиркая очередной спичкой, хмыкнул я.
— Можно б-было м-мне дать, — пролепетал Лукий, и в неверном свете крошечного огонька все разглядели его белое лицо и трясущиеся руки.
— Ну, ты себе и помощничка нашел, — язвительно попенял мне Тур, выкатывая на ладонь еще одну горошину и поднося к губам обозника.
В тот же миг зелье исчезло во рту Лукия, и мужик блаженно зачмокал, торопясь получить вожделенный результат. Сообразив, что мы вполне простоим тут до выхода второй группы, если будем ждать результатов эксперимента, решительно выхватываю из рук мага склянку ведьмы.
— Не думаю, что она хотела нас отравить, — душистая горошина отправляется в мой рот.
— Действует, — радостно объявила в этот миг Олли, и я уже бестрепетно вручил ей фиал.
— Выдай Туру, Руну и Харгу, — приказываю ученице, забрасывая на плечо мешок.
— Мне не нужно… — смущенно признался Тур, — я уже… проглотил.
— Тогда пусть глотают остальные и давайте уже выдвигаться, вряд ли Сахта стала бы нас предупреждать по пустякам, — скомандовал я, почувствовав первые признаки действия кошачьего глаза, и шагнул вперед.
Через несколько минут туманная вначале картина окружающего прояснилась, но не принесла ничего нового в понимание происходящего. Мы шли по явно пробитому человеческими руками тоннелю, и в тех местах, где неведомым строителям встречалась ненадежная, на их взгляд, порода, стены были выложены из огромных плит, притертых между собой с такой точностью, что стыков можно было бы не заметить вовсе. Если бы не вездесущая вода, вечный враг всех человеческих построек. Она сочилась из тончайших щелей, и машинально лизнув палец, я почувствовал горьковато соленый вкус.
Все сразу сложилось в моем сознании, и холодный ветерок, гуляющий по руинам и пахнущий необычной свежестью, и какой-то невнятный шум, принятый мной вначале за шорох ветвей. Нет, это был не лес, это была вторая сила природы, умеющая шуршать то ласково, то грозно. Сила морских волн, вернее, океанских. Значит, не зря госпожа Артемия, так любящая тепло, упорно жила в этом холодном каменном замке, даже на зиму не покидая суровую местность, как делают многие владельцы подобных мест. И не зря именно там собирала наемников.
А стало быть, мои надежды на помощь ковена становятся все иллюзорнее, чтоб найти в океане место, куда мы попали, им потребуется корабль и время. Много больше времени, чем я считал изначально.
— Таржен, когда мы уже будем кушать? — отвлек меня от тяжелых раздумий голос Олли, и голос собственного желудка подхалимски ему подпел.
Я приостановился и оглянулся, хотя тоннель, явно уводивший нас в сторону от руин и поворачивал порой довольно круто, последний участок был как раз довольно прямым и заметить догонявших нас наемников было бы несложно. Если, конечно Сахта и им не выдала кошачье зрение, во что мне почему-то не хотелось верить.