Вернись, а то убью! — страница 40 из 55

Стало быть бьют они послушника не первый день, и раз до сих пор не оставили в покое и не убили, значит, надеялись, что таким действенным способом удастся заставить его повиноваться.

— Таржен, возьми его, — приказала Сахта, и мне пришлось повиноваться.

Я поднял избитое тело на руки, и облегченно вздохнул, почувствовав слабое биение упрямого сердца, наш приз был пока все-таки жив.

— Вот, забирайте, — достав из сумы артефакт, ведьма с такой злостью швырнула его в старейшину, что вполне могла размозжить тому голову, если бы камень не врезался в невидимую преграду, не долетев до отшельника всего с локоть.

И вот это уже было очень плохо. После нескольких дней пребывания на острове я не удивился бы повстречать тут самые невероятные сюрпризы. Всё, что угодно, от рушащихся плит и открывающихся ловушек, до закованных в железо зверей, похожих на те статуи, что мы встретили в зале заброшенного гоблинского сооружения.

Но только не мощную защитную магию. И Сахта, судя по напрягшейся фигуре, тоже была поражена.

— Зачем же так бросать! — с лицемерным упреком холодно заметил гоблин, который разговаривал с нами первым, бережно поднимая артефакт.

И потрясенно застыл, не сводя глаз с пола. Мы все тоже посмотрели туда, и в этот миг я почувствовал, как с неслышным грохотом рушится слабая надежда на удачное возвращение.

На идеально чистых плитах осталось лежать несколько маленьких обломков камня.

Только тот, кого посреди бесконечных песчаных барханов пустыни застал внезапно налетевший самум, может понять весь ужас и отчаяние, охватившие нас при виде сузившихся глаз старшего гоблина и его затрясшихся губ.

— Взять их!

Нет, это был не крик взбешенного человека, это был яростный рык старого тигра, обнаружившего, что молодой соперник уводит его подругу.

Мы мгновенно перестроились, встав кружком, в центр которого я положил тело избитого послушника. Тур со зловещим удовольствием разминал пальцы, ведьма, как музыкант струны, перебирала амулеты. Артемия выхватила откуда-то из-под куртки пару кинжалов и, не сводя настороженных глаз с хозяев, протянула один Камире.

Все-таки мать — всегда мать, и как бы ни обидел её ребенок, в решающий момент она не задумываясь отдаст за него жизнь, вздохнул я, готовясь выхватить свой единственный дротик.

Гоблины за эти мгновенья тоже успели подготовиться, оттеснили к проходу старшего и встали перед ним, держа в руках короткие, но увесистые метательные копья. Очень мощное и страшное оружие, редко оставляющее легкие раны. Чаще оно калечит или убивает наповал.

Из распахнувшихся с легким шорохом бойниц, расположенных под потолком, выглянули смертоносные наконечники стрел, а изо всех проходов донесся торопливый топот множества ног. Здраво оценив наше положение, я отчетливо понял, если мы начнем бой — уйти живыми нам отсюда не суждено. Даже если отобьем первую атаку, и у ведьмы получится открыть портал, на место переноса прибудут только истыканные стрелами трупы, да и то не все. Мы могли бы попытаться выстоять против маленького войска несколько часов, при условии, что со мной были бы мои болты, а у гоблинов не было магов.

Но… чего нет, того нет, и стало быть, придется сдаваться. Конечно, моим спутникам будет очень нелегко смириться с таким неприятным решением, но я твердо верю, что спасатели будут здесь в ближайшее время. Жаль только, что рассказывать об этом пока никому нельзя.

— Сахта, — взяв ведьму за локоть, просительно говорю я, вкладывая в интонацию все убедительность, на какую способен, — предлагаю сдаться. Если мы сейчас не сложим оружие, то все погибнем, и этот Сардат тоже. Да и у хозяев будут большие потери. Мне кажется… они достаточно благоразумные… люди, чтобы по достоинству оценить этот жест.

— Ты серьезно?! — в ее зеленоватых глазах плещется откровенное недоумение, щедро разбавленное разочарованием, — да ты хоть представляешь… что они могут сделать с нами, если даже своего не пожалели?

— Но ведь если отшельники не убили его сразу, — выкладываю я пока свой меньший козырь, — значит, парень им нужен, а получив нас в качестве пленников, они получают и очень весомые доводы для его убеждения.

— Твоя речь достаточно разумна, — холодно процедил внимательно слушавший нас старейшина, не подозревая, что именно этого я и добивался, — и можно было бы ей поверить, если бы ты был воином. Но ты, как нам сказали, раб!

— Тебя обманули, — легко сдал я Сахту, точно зная, иметь в подчинении ведьму такого уровня не откажется ни один хан, стало быть, шансов быть убитой у нее значительно меньше, чем у Артемии или у меня, — я учитель вот этого мага по владению метательным оружием.

Гоблин посмотрел на меня чуть внимательнее, подумал, и бросил чуть презрительно:

— Надеюсь, ты понимаешь, что это легко проверить?

— Он все понимает, — в голосе Артемии прорвалась неукротимая ненависть, — вот только решать имеет право лишь за себя.

— И за своего ученика, — мгновенно отбрил я, проклиная в душе глупое бабье упрямство, неожиданно продемонстрированное такой выдержанной прежде госпожой, — я взял его в ученики раньше, чем Сахта, и потому именно я буду за него решать. Тур, убери заклятья, мы сдаемся.

Последние слова я произнес самым непререкаемым тоном, каким говорил с юными магами только в северной школе. Маг, несколько секунд колебался, потом с сомнением оглянулся на застывшую Камиру, и наконец, неохотно подчинился. Опустил руки и медленно шагнул ко мне.

— Предатели, — с ненавистью прошипела Артемия, и шагнула в сторону хозяев, намереваясь ринуться в бой.

Еще секунда и произойдет непоправимое, осознал я, как только она попытается нанести первый удар, на нее обрушится все явное и скрытое оружие, окружающее нас со всех сторон.

За нее вступятся Камира и ведьма, за Камиру бросится мстить Тур, ну а после этого и мне останется только присоединиться к толпе самоубийц. Понимание губительности её упорства еще едва возникло в моем мозгу, а тело уже начало действовать, подчиняясь не мне, а каким-то своим инстинктам.

У нее были хорошие учителя, но мои все-таки были лучше. Артемия даже понять ничего не успела, как от моего вероломного удара по шее обмякла и начала медленно валиться на пол. Звякнул выпавший из расслабленной руки кинжал, но женщину я подхватить успел, и, повернувшись к спутникам, вручить Туру, старательно не смотревшему мне в лицо. Ведьма прошипела какое-то ругательство и что-то спешно спрятала в кошель, Камира бросила свое оружие и опустилась на колени перед избитым послушником, так и не пришедшим в сознание. Бережно отвела от окровавленного лица грязные сосульки волос, провела пальчиком по щеке.

— Давай я его понесу, — осторожно, чтоб не коснуться ран, поднимаю жертву чьего-то упрямства на руки.

— Его можете оставить тут, — холодно объявил старейшина, и собирался добавить еще что-то, но я его строптиво перебил.

— Вы получили за него плату… признаю, не совсем целую, но и наша награда не в лучшем состоянии. И пока вы не решите… что дальше делать, он побудет с нами. Куда идти?

Он целую минуту разглядывал меня, все больше хмурясь, и я умышленно не опускал глаз перед этим настойчивым взглядом. Лучшего способа оттянуть немедленную расправу, чем озадачить противника, я пока не знаю.

— Отведи их, — наконец кивает гоблин одному из послушников явно этавирский внешности, и тот, призывно махнув нам рукой, направляется в боковой тоннель.

Ни на миг не сомневаясь, что мы последуем за ним. И правильно делает, что не сомневается, куда же нам еще деваться. Несколько десятков шагов по грубо вырубленному в скале проходу, настолько низкому, что мне приходится нагибать голову, и мы оказываемся в круглой пещерке, без окон и дверей, но с широким уступом вдоль стены, на который я осторожно опускаю свою ношу.

Проводник так же молча вышел из комнатки, но совсем не ушел, а сел прямо на пол в нескольких шагах от входа. Все понятно, теперь это наш собственный охранник и соглядатай.

— Подлечите его, — не оглядываясь, просит Камира, немедленно присевшая рядом с пострадавшим, и ведьма с Туром, оставившим Артемию на противоположной скамье, дружно бросаются к ней.

А я устраиваюсь так, чтобы видеть проход и одновременно всех своих сокамерников. Немного погодя первый шок схлынет и они, скорее всего, захотят получить объяснения. И я не уверен, что процесс этот будет мирным.

Глава 14

— Ну? — Тайгар нетерпеливо хлопнул рукой по верхней грани каменного куба, оставленного посреди пещеры вместо стола. — Долго еще?

— А тебе так не терпится придумать наказание для этих сумасшедших? — ехидно буркнул Зерид, осторожно передвигая пинцетом крошечный кусочек на новое место.

— Какое там наказание, — тяжело вздохнул командор, — что я, сумасшедший, чтобы копать себе могилу. Это те влюбленные бабы не сумели рассмотреть, с кем имеют дело, а я старше их всех, вместе взятых. Мне было бы стыдно попасться как пастушку, на его рыжую бороду. Лучше скажи, дали им хотя бы воды?

— Не о том ты хотел спросить, — откладывая кусочек и принимаясь за другой, — рассеянно отозвался его друг, тебя ведь интересует, как там Сардар? Ну и еще… что нам делать, если за ними придут?!

— Отдадим и извинимся… — как о чем-то давно решенном мрачно сообщил Тайгар. — А что они нам могут сделать? Никого мы не обидели, не ударили и даже не обругали… и всё, что они захотели, сразу отдали.

— Но ты же знаешь… что всё не так просто. Верховный маг не зря несколько раз подсылал к нам своих людей… наверняка что-то заподозрил.

— И это ничего ему не дало, — хмыкнул Тайгар, — хотя… иногда я думаю, что Базира была права. И тогда у меня начинает болеть душа… и хочется шагнуть с площадки вниз… как Шенмиат.

— Я рада… что ты, наконец, признался, вот только прыгать в поток не вздумай, — грустно произнес от двери грудной голос и командор немедленно вскочил.

— Почему ты одна? Что, некому было проводить? — подхватывая женщину под руку и подводя к собственному креслу, застеленному пушистой пятнистой шкурой выговаривал он, — садись вот сюда, сейчас принесу шкуру под ноги.