Он человек, который хочет убить моих демонов и имеет силу духа, чтобы это сделать. Я не боюсь говорить ему то, что у меня на уме.
Он спокойствие в буре, бушующей вокруг меня.
Я покачала головой, глядя в сторону.
— Я не заслуживаю тебя.
Его большой палец поднял мой подбородок, чтобы наши взгляды снова встретились.
— Это я не заслуживаю тебя, Ангел, но будь я проклят, если отдам тебя кому-то.
Мы танцуем тихо, просто двигаемся под звуки сердцебиения, создаем собственную музыку.
После еще нескольких шагов я смотрю на него, надеясь, что то, что собираюсь сказать, не разрушит идеальный вечер, которым мы наслаждались.
— Я сегодня кое-что получила.
— Что-то из суда? Я тоже получил повестку сегодня.
— Нет, дело не в этом, — нервно прикусила губу.
— Элли, — беспокойство Коннора выплыло из моего имени, — Обещаю, все будет хорошо. Я буду рядом с тобой, и учитывая то, как судья вынес решение в прошлый раз, уверен, что ты выиграешь.
— Нет, я знаю. Это не то. Я знаю, что ты не позволишь ему причинить нам боль, — сказала я. — На самом деле я получила кое-что другое — результаты теста. — Я попыталась не обращать внимания на луч страха в его глазах, подходя к своей сумочке.
Вытащила конверт и удержала его в руке. — Я его не открывала.
Очень хотела, но считаю, что это должно быть то, что мы сделаем вместе… то есть, если ты хочешь. Или я могу открыть его и рассказать тебе.
Коннор подошел ближе, его пальцы коснулись моих, когда он взял конверт. Его глаза начали изучать простой манильский конверт с названием компании и адресом.
— Мы сделаем это вместе.
Я кивнула, не в состоянии использовать свой голос. Такое ощущение, будто что-то осело у меня в горле, когда ужас этого момента охватил меня.
Мы собираемся узнать, его ли она.
У меня дрожат руки, как и у него, когда он достает бумагу из конверта.
Коннор посмотрел на меня еще раз.
— Элли, это ничего не меняет в моих чувствах. Я люблю Хэдли, и все, что с нами происходит, не остановится на этом. Если она моя, клянусь сейчас, что я буду защищать ее ценой собственной жизни.
Я буду следовать твоему примеру в воспитании, потому что она единственная имеет значение. Если же она не моя, то она никогда и не узнает о ситуации. Но независимо от того, я ее отец или нет, она больше никогда не будет бояться этого человека. Никто из вас не будет бояться.
— Но как ты не понимаешь, все изменится.
Он покачал головой.
— Нет, это не так.
— Если она твоя, то ты захочешь наверстать все потерянное время. У тебя будут потребности, потому что отцовство такое. Ты будешь любить так, как никогда не любил. Она станет твоим миром, как ей и положено, и это принесет большие перемены для всех нас. Так что пока ты думаешь, что ничего не изменится… Изменится все.
Давай хотя бы признаем это.
Коннор положил бумаги на стол и притянул меня к себе, глядя в мои глаза.
— Я думал о тебе с той ночи нашей встречи. Я хотел тебя, жаждал тебя, любил тебя в течение восьми лет. Единственное, что изменится, это то, что у меня будет семья, которую я думал, что никогда не буду иметь. И что женщина, о которой мне снились сны — реальна, и у нас все еще есть шанс на будущее. Возможно, что-то изменится, но то, как я отношусь к нам и к тому, что мы делаем, для меня не изменится.
Я коснулась рукой его губ, желая, чтобы слова, которые он сказал, как-то вошли в меня, потому что никто никогда не говорил мне ничего прекраснее.
— Для меня тоже.
— Хорошо.
Я поцеловала его один раз, потому что он так близко, и я не могу удержаться, а потом вырвалась из его объятий и схватила письмо.
Дрожащими руками я подняла складку, а затем опустила другую, и тогда слезы наполнили мое зрение, когда я прочитала первую строчку.
Глава 24
Коннор
У меня есть дочь.
У меня есть маленькая девочка. У нас с Элли есть ребенок. Это то, что постоянно повторяется в моей голове. Будто я жду, пока чернила сменятся передо мной, говоря мне, что все это не по настоящему. Хэдли моя дочь.
Руки Элли опустились с бумаги, и я посмотрел в ее голубые глаза.
— Она моя.
— Твоя.
Я хочу сказать что-то большее, но ничего не кажется достаточно адекватным. Я так этого хотел, но не позволял себе надеяться, что это действительно произойдет. Мы с Хэдли мгновенно сблизились, и за последние несколько месяцев она стала гораздо важнее, чем та девочка, которую я нашел на дереве.
— Не знаю, что сказать, — признал я, перечитывая эти слова еще раз.
Элли вытерла глаза, и это вырвало меня из мыслей. — С тобой все в порядке?
Она быстро кивнула.
— Я хотела, чтобы результат был именно таким. Боже, я практически убедила себя, что так должно быть, но… Я так волновалась, что нет.
Это была одна ночь, и мы были осторожны — по крайней мере, я так думала, но потом я посчитала и…
— Я такой, блин, счастливый.
Элли засмеялась сквозь слезы.
— Я тоже. Я хотела, чтобы это был ты.
Я притянул ее к себе и грубо поцеловал. Я на гребаном небе от счастья. Я действительно не был уверен, что буду чувствовать себя так. Конечно, я хотел, чтобы она была моей дочерью с того момента, как Элли об этом сказала, но не знал, как буду чувствовать себя, когда пойму, что это действительно так.
Так долго я думал, что останусь одиноким и никогда не буду иметь детей.
Сейчас я стою перед женщиной, которую люблю, и только что узнал, что у меня есть дочь.
Мое сердце забилось быстрее, и я не знаю, хочу ли я кричать, смеяться или и то, и другое одновременно.
— Я чувствую так, будто все внутри меня готово лопнуть от счастья.
Не могу это объяснить. Я бы хотел, чтобы кое-что произошло иначе, но тогда….
Элли отвела взгляд, и ее дыхание участилось.
— Коннор, прости. Мне очень, очень жаль.
— О чем ты говоришь?
Я не понимаю, почему ей жаль.
— Прости, что я тебя не нашла. Мне жаль, что я вышла замуж за этого ужасного человека и позволила ему воспитывать ее. Мне очень жаль, что она не знала, какой могла быть жизнь с тобой! — Элли расплакалась, и я прижал ее к груди. Она плачет, а я ее держу.
— Мне жаль, что я не сделала для нее больше! Прости!
Я не могу представить, что она чувствует, потому что если ее эмоции похожи на то, что происходит внутри меня, то она потрясена.
У меня есть маленькая девочка, и я не видел как она растет, но я не виню Элли. Как, блядь, она могла меня найти? Она должна была ходить по городу, в котором я не жил, в поисках парня, имя которого не знала? Конечно, если бы она знала, что я Эрроувуд, все было бы иначе, но девушка не имела ни малейшего представления.
— Ты сделала все, что могла. И до этого момента не знала, что она моя. Ты защищала её, Элли.
Она подняла голову, а я вытер влагу под ее глазами.
— Но ей было нужно не это.
— Мы не можем изменить ошибки, которые совершили. Господь знает, что я пытался искупить свои.
Если бы она только знала, что я сделал для того, чтобы стереть то, что хочу забыть, она могла бы убежать. День, когда я покинул этот город, был днем, когда я потерял прежнего себя. Мои братья сделали то же самое. Когда мы были здесь, нас заставляли жить жизнью, которую мы не хотели. Отец нас сломал, а я сделал все, что мог, чтобы восстановиться. Я служил своей стране и пытался творить добро. Я никогда не позволял тому дерьму, которое произошло, повлиять на то, кем я являюсь сейчас.
— Я чувствую, что никогда не смогу исправить это ни для нее, ни для тебя. Она должна была тебя знать. Посмотри, как сильно она уже тебя любит.
— И я буду рядом с ней до конца своей жизни.
— Ты знаешь, о чем я… Всё, о чём я волновалась насчёт развода, не будет иметь значения. Кевин никогда не сможет прикоснуться к ней. Он не ее отец и не имеет на нее никаких прав, — сказала она, когда ее глаза наполнились облегчением.
Нет, ее бывший никогда больше не будет рядом с Хэдли или Элли.
— Чтобы это произошло, нам придется ей рассказать.
Она сделала шаг назад, а затем вернулась.
— Я знаю.
— Ты не хочешь?
Элли обернулась.
— Я хочу. Но мы не можем просто бросить это на нее, как какую-то бомбу. Она не знает, что мы встречались раньше. Она знает Кевина как своего отца. Хотя не думаю, что она отреагирует плохо, скорее будет смущена.
Я кивнул. Последнее, что я хотел бы сделать, это усложнить жизнь кому-то из них. И даже если у вас есть отец-насильник, вы все равно любите его и хотите, чтобы он любил вас — возможно, даже больше, чем если бы у вас был любящий отец. Я просил Бога, чтобы мой отец увидел, что мы хорошие дети. Я хотел, чтобы он гордился нами, и часто делал что-то, чтобы заслужить его одобрение.
Оно так и не пришло, и я был еще больше разочарован, пока наконец не перестал беспокоиться.
— И мы оба будем рядом, чтобы помочь ей пройти через это.
Элли ласково улыбнулась мне.
— У нас есть дочь.
Я сделал шаг к ней, сокращая расстояние.
— Это правда. И я надеюсь, что вскоре у меня будешь и ты.
Глава 25
Элли
— Мамочка, посмотри на это! — закричала Хэдли, крутясь на качелях, которые Коннор повесил для нее с края домика на дереве.
Он работал над ним по меньшей мере час каждый день, делая его более особенным, чем она могла себе представить. На прошлой неделе дочь проводила все время здесь, пока кто-то из нас не приходил и не затаскивал ее домой.
— Хэдли, становится холодно, и у тебя есть домашняя работа.
— Но мне здесь нравится!
— Я знаю, что нравится, но ты должна выполнять свои школьные задания. И мы должны пойти домой, чтобы взять кое-какие вещи.
Она пробормотала себе под нос, махая ногами ко мне.
— Ты не можешь пойти одна?
Прошли месяцы, и я начала думать, что это уже не настоящий страх, просто ей нравится быть у Коннора.
— Нет, нам обоим нужно уйти.